Дженсен, - выдохнул Джаред.

И тут же получил сокрушительный удар в затылок.

Джаред неловко завалился на парня, так похожего на Эклза, и понял, уже теряя сознание – Дженсен, если это был Дженсен, его не узнал.

Глава 2.

 

Приходить в себя после удара по голове всегда хреново. На миг даже захотелось подольше задержаться в блаженном беспамятстве, но чьи-то холодные пальцы уже нетерпеливо постукивали по щекам. Падалеки показалось, что он вновь переживает все прелести первого в жизни похмелья под трибунами школьного стадиона, и, открыв глаза, увидит перед собой сидящего на корточках Эклза с сигаретой в зубах... Черт, Эклз!

Джаред резко открыл глаза и дернулся, пытаясь подняться, но чьи-то руки удержали его на месте. Впрочем, приступ головокружения и резкая боль в затылке справились бы с этим не хуже.

Тихо, Джей, они ушли.

Падалеки сдавленно застонал и, узнав голос Брока, попытался перехватить его руку.

Келли, ты видел?.. – прохрипел он и тут же понял, что, блядь, в этом-то все и дело – Брок никогда не видел Дженсена.

Того, кто тебя ударил? – голос Келли был привычно невозмутимым. - Нет, Джей. К сожалению, нет.

Матерясь сквозь зубы, Джаред медленно сел. Черт, до затылка дотрагиваться было страшно, но необходимо.

Парень, ты как? – спросил незнакомый голос, только вот поворачивать голову пока что не хотелось.

Охуительно, - пробормотал Падалеки и, собравшись с духом, все же запустил руку в волосы, искренне опасаясь узнать, каковы наощупь его собственные мозги.

Дай посмотрю, - предложил Брок.

Очень заманчивое предложение от парня, который на полном серьезе собирается стать патологоанатомом, потому что живые пациенты доставляют слишком много хлопот.

Вот откинусь, тогда посмотришь, - проворчал Джаред.

Похоже, ему стоит-таки поблагодарить маму с папой за охренительно прочный череп. Кажется, даже крови нет, хотя и больно до стона.

Где эти ублюдки?

Свалили. И нам было бы неплохо последовать их примеру, пока копы не подтянулись, - меланхолично заметил Брок.

Нам-то с какой?.. – недовольно начал Падалеки, но тут же сам понял, с какой. И вздохнул. Разумеется, у Келли как всегда всё при себе.

А скинуть – жаба задавит? – вполне риторически поинтересовался он, прекрасно зная ответ.

Пыль денег стоит, - пожал плечами Брок, помогая Падалеки встать.

Келли, хиппи давно уже не в моде, - простонал Джаред, тяжело опираясь на плечо друга.

Да ну? – почти искренне удивился Брок. – Впервые слышу.

Джаред, наконец-то зафиксировавшись в вертикальном положении, получил возможность оглядеться.

По залу, казалось, пронесся ураган. Теперь пережившим буйство стихии оставалось только разгребать последствия, чем уже и занимались несколько молодых людей, судя по всему, работников бара.

Чувак, а не похоже, будто здесь собираются дожидаться копов, - задумчиво произнес Падалеки, в котором моментально проснулся пусть и не доучившийся, но все же журналист.

Парни, я не буду поднимать шум из-за пустяков, если вы об этом, - раздался за их спинами решительный голос. – Если хотите, я вызову вам такси за счет заведения.

Джаред, все еще опираясь на Брока, развернулся и с интересом уставился на невысокого лысеющего толстяка, за плечом которого неуверенно переминался с ноги на ногу бармен.

Пустяков? – переспросил Джаред.

Толстяк ответил ему уверенным и невозмутимым взглядом.

Пустяков. Ребятишки немного погорячились, такое бывает в заведениях, где продается алкоголь.

Мужик, а ты вообще слышал, что именно они кричали? – тихо спросил Джаред. Келли дернул его за рукав.

Пошли, Джей. Не начинай.

Толстяк спокойно выдержал тяжелый взгляд Падалеки и покачал головой.

Я ничего не слышал, - спокойно отчеканил он. – А ты, Кайл?

Бармен отрицательно покачал головой.

А вы, ребята?

Один из парней, шваброй собирающий мелкие осколки стекла возле стойки, ответил, похоже, за всех:

Мы ничего не слышали, Эл.

Охуеть, - резюмировал Джаред и уже открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но Броку, по всей видимости, надоело ждать, и он решительно подтолкнул Падалеки к входной двери, благо, идти было недалеко.

Пошли, Джей, - произнес он. – Что тебе еще непонятно? Они ничего не слышали.