Глава 21. Теперь, так как люди из Прайм Дестинэйшенс больше не могли меня выследить, они, конечно, знали, что я что-то сделала со своим чипом

 

Теперь, так как люди из Прайм Дестинэйшенс больше не могли меня выследить, они, конечно, знали, что я что-то сделала со своим чипом. Так как его невозможно было удалить, Редмонд не мог также сделать фальшивый чип, который издавал бы тот же самый сигнал, чтобы их обмануть. До сих пор, Прайм наверняка думал, что я была под властью Хелены с её планом. Но теперь им было наверняка всё понятно. Я сидела в своей машине и достала под защитой склада Редмонда новый телефон, который он мне дал, так как был уверен, что телефон Хелены теперь прослушивается. Старый телефон я выключила, как только списала с него телефон Лаурен.

Позвонив ей, я попала на голосовую почту. Я оставила сообщение, чтобы она позвонила мне — ну, конечно «Хелене» — и продиктовала свой новый номер. Как только я начала набирать номер Мэддисон, как на Хеленин телефон зазвонил. Это был Блейк. Блейк.

У меня почти остановилось сердце. В последний раз я его видела по телевизору, с тем брелком в виде кита. Одержал ли неудачу его дедушка в настраивании его против меня? Или же он молчал, и Блейк так ни о чём и не знает?

Я глубоко вздохнула, а затем перезвонила ему по новому телефону.

— Блейк?

— Кэлли!

Один его голос доводил меня до слёз.

— Ты вернулся.

— Наконец-то, — он помолчал мгновение.

— Послушай, Блейк, в ту ночь...

— Я знаю. Я скучал по тебе.

— Я по тебе тоже.

— Это хорошо. Было бы ужасно, если бы только я один это чувствовал, — он тихо посмеялся.

— Ты голодна?

— Как волк, — ответила я.

Он послал мне сообщение с адресом старомодного ресторана, что назывался The Drive-In и был открыт всю ночь.

Когда я туда подъехала, то увидела несколько вооружённых охранников на территории. В какой-то мере меня это немного успокоило. Они больше не были врагами, а были моей защитой.

Красивые машины стояли на всех местах сервисной зоны. Они не пожалели никаких денег, чтобы сделать из этого ресторана, как гласила неоновая вывеска, «Взрыв из прошлого». Спортивные Эндерсы, держащие свои подносы высоко поднятыми, приносили бургеры, коктейли и банановые сплиты к машинам, провожаемые старомодным Рок-н-Роллом. На больших экранах показывались кинофильмы 1950-ых годов — времени, в котором, видимо ещё существовали настоящие фильмы, — без звука, что только усиливало Ретро-впечатление. Я проехала мимо сервисной зоны и выбрала место для парковки совсем с краю территории ресторана.

Оттуда я побежала к туалету. Когда я вернулась, Блейка ещё всё не было. Сев в свою машину, я начала ждать.

Через пару минут он подъехал на своей машине на место рядом со мной и улыбнулся мне. Ничего во всём мире не существовало, что бы заставило моё сердце потеплеть ещё больше. Пассажирская дверь его машины открылась с тихим щелчком и жужжанием. Я пересела к нему. Я ещё не успела нормально устроиться, как он наклонился ко мне и поцеловал в щёчку.

— Привет.

Быть рядом с ним казалось таким правильным.

— Ты великолепно выглядишь, — сказал он.

Он заехал на свободное место рядом с рестораном.

Худая Эндерс-леди с серебряным хвостом подошла к окну водителя и приняла наш заказ.

— Мне очень жаль, — начала я.

— Не стоит.

Я вдохнула его аромат и на какой-то момент нашла утешение в его знакомых чертах лица. Но я знала, что начала бы реветь, если бы позволила себе и дальше так им любоваться. И я должна быть сильной для того, чтобы покаяться ему.

— Я должна тебе так много объяснить, — начала я снова.

— Я знаю, я тебе тоже. Я хотел позвонить тебе из Вашингтона, но мой дедушка отобрал у меня телефон и отдал только сейчас.

— Случилось так много всего, что, кажется, что я не видела тебя уже целую вечность.

— Я всё время думал о тебе. Хуже всего было ночью, прямо перед тем, как заснуть. Днём было на что отвлечься, но вот ночью я чувствовал себя таким одиноким.

Что-то засверкало на его кожаной куртке. Это был тот брелок с моей туфли. Я указала на него.

— Я должна бы носить и свой тоже, — сказала я. — Чтобы было видно, что мы принадлежим друг другу.

— Мы и так принадлежим друг другу, — сказал он.

Он так пронзительно на меня посмотрел, что я было подумала, что его глаза начнут дымиться. Тогда он наклонился ко мне, обхватив одной рукой мою шею, чтобы поцеловать. Я закрыла глаза и позволила дрожи, что вызывал поцелуй, пробежаться по всему моему телу. Его волосы были очень мягкими, почти слишком мягкими для парня. Он дотрагивался до моих щёк, моей шеи, аккуратно, любопытно, как будто я была первой девушкой, к которой он прикасался. Я судорожно вздохнула, когда он дотронулся до металла на моём затылке. Он отдёрнул руку и вытянул шею, чтобы получше разглядеть.

— Что это?

В это же время пришла официантка с нашей едой. Мы отодвинулись, и она опустила поднос на дверце. Блейк протянул мне бургер, но у меня уже не было никакого аппетита.

— Именно об этом я хотела с тобой поговорить, — сказала я.

Он наклонился ко мне и заглянул в мои глаза, молча ожидая моего объяснения. Мои внутренности сжались, как будто я находилась в быстром лифте. Почему было так сложно заговорить?

Потому что это всё было очень сложным. Он обхватил мою руку.

— Всё в порядке. Я слушаю.

— Я не та девушка, за которую ты меня принимаешь.

Раздражённая улыбка появилась на его губах.

— Кто или что же ты тогда?

— Ты будешь меня ненавидеть.

— Никогда в жизни.

В его глазах читалась привязанность. Была бы моя воля, я бы остановила время. Я всё ещё ему нравилась, он все ещё верил в меня. Но я всё это сейчас разрушу.

Он нежно погладил меня по щеке.

— Всё в порядке, Кэлли. Что бы ты мне не хотела сказать, я не буду тебя ненавидеть.

— Посмотрим, что ты будешь об этом думать, когда узнаешь всю правду, — я глубоко вздохнула, прежде чем начать. — Я тебе соврала. Меня зовут не Кэлли Винтерхилл, а Кэлли Вудлэнд. Я не богатая. Одежда, машина, дом — ничего из этого мне не принадлежит.

Он некоторое время смотрел молча на меня, а потом покачал головой.

— Мне всё равно богатая ты или бедная.

— Я не просто бедная. Я несовершеннолетняя сирота. Я живу на улице, в заброшенных домах и питаюсь объедками, которые выпрошу или же стащу.

Я не посмела на него посмотреть. Я быстро продолжила говорить дальше, прежде чем страх не даст мне продолжить.

— Мне нужны были деньги для младшего брата. Ему всего семь. Поэтому я заключила договор с Прайм Дестинэйшенс. Я сдала своё тело Эндерсу по имени Хелена Винтерхилл. Это её дом, её машина, её жизнь. Она хотела предотвратить, чтобы твой дедушка заключил договор с Прайм Дестинэйшенс. Сначала я подумала, что она сумасшедшая, но её предположения подтвердились. Более того, оказалось, что всё намного хуже, чем мы предполагали.

Я тараторила всё, что знала, возможно, немного слишком быстро. Он дал мне говорить, не перебивая ни разу. Только одно я ему не сказала. Я не сказала, что Хелена хотела застрелить его дедушку. Теперь, так как она была мертва, это уже не играло никакой роли. Вещи, которые я ему сказала, вероятно, более чем достаточно взвалились на него.

Закончив, я посмотрела на него. Он всё ещё смотрел на меня, и я безуспешно искала в его взгляде возмущение и отвращение. Он был очень серьёзным и тихим. Его молчание было пыткой для меня. Я почувствовала, как моё горло высохло, пока ждала его ответа. Наконец-то он начал говорить.

— Это всё так... Я не знаю, что сказать.

— Ты веришь мне? — спросила я.

— Я хочу верить тебе.

— Но всё же не веришь.

— Это шок. Огромный. Понимаешь?

Я подняла верхний слой волос и показала ему металлическую пластинку, которую поставил Редмонд поверх чипа.

Было такое ощущение, будто я обнажила самое интимное место на теле. Вот какая я, хотела я этим сказать. Вот, что получилось из меня.

— Под этой пластинкой находится чип.

Он ничего не сказал. Я подняла голову и разгладила волосы. И тут мне в голову пришла идея. Я так хотела, чтобы она воплотилась, как-то надеялась, что я смогу иметь все, правду, Блейка, поэтому промямлила её Блейку.

— Если бы ты только смог уговорить своего дедушку не соглашаться на совместную работу Прайм Дестинэйшенс и власти... Если бы ты смог дать ему понять, какие ужасные последствия будут... что он этих несовершеннолетних сирот практически будет посылать на смерть... Он бы не хотел сам отменить договор?

Может, я была не права, но я надеялась на тот маловероятный шанс, что сенатор просто не знал, что Прайм планировал. Что он ничего о постоянности не знал. Я ждала реакции Блейка. Он казался расстроенным, но задумчивым.

— Блейк?

Он потёр лоб рукой.

— Я поговорю с ним. Нет, подожди, ты с ним поговоришь. Ты лучше расскажешь ему эту историю, чем я.

— Ты серьёзно?

— Завтра суббота. Он будет на ранчо. Он любит там бывать, и будет более снисходительнее. Просто загляни на ланч.

— Он не послушает меня. Он меня ненавидит.

— Мы сделаем это вместе. Меня он послушает. Я его внук, — он погладил меня по руке. — Во всяком случае, стоит попытаться.

Мы.

Он сказал «мы».

Он притянул мою руку к своим губам и поцеловал её. Его лицо было задумчивым. Я почувствовала, что он должен был переработать всю ту новую информацию, что он от меня получил. Мы молча съели, что заказали, и тогда Блейк подъехал обратно к моей машине. Я вышла.

— До завтра, — сказал он только.

— До завтра.

Он поцеловал меня на прощание, но поцелуй был иным, не как раньше. Тяжелее от лжи между нами.

И он уехал.

 

 

Я чувствовала себя убитой. Сев за руль, я заперла двери. На моём пути в туалет я попросила одного Эндерса-охранника присмотреть за мной, так как планировала пару часов поспать в машине. Он согласился, после того, как я ему всунула несколько весьма больших купюр.

 

 

Около шести часов утра я проснулась от того, что солнце светило мне в глаза, привела кресло в нормальное положение и нащупала пластинку на затылке. Сильная пульсация исходила из этого места, и я проглотила две болеутоляющие таблетки, что мне дал Редмонд

Телефон загорелся. Это было голосовое сообщение от Лаурен.

 

 

Её красные волосы сверкали в утреннем солнце. Она всё ещё находилась в этом замечательном теле Рис.

— Пожалуйста, скажи, что у тебя хорошие новости, Хелена! Я всё ещё ничего не слышала от Кевина.

Она засунула ключ-карту во входные ворота маленькой приватной парковки недалеко от её дома в Беверли Хиллз. Я чувствовала себя немного неспокойно из-за места встречи, что находилось совсем близко к Прайм Дестинэйшенс, но парк был не только закрыт, но и очень хорошо охраняемый.

— Некоторые люди его видели, даже разговаривали, но вот уже целый месяц он как будто испарился, — доложила она.

Чтобы весь этот театр с сожалением, паузами не играть снова, я решила сразу сказать, кто я такая.

— Я не Хелена, — сказала я поэтому.

Лаурен говорила дольше, не замечая моих слов.

— Послушай, я не Хелена!

Она открыла рот и так и осталась стоять. Затем она скрестила мрачно руки у себя на груди.

— Что это ты говоришь? — спросила она, не смотря на меня.

— Я тот донор, чьё тело Хелена бронировала. На самом деле ты разговариваешь с шестнадцатилетней.

— Секундочку. Когда я встречалась с Хеленой в прошлый раз, она была в этом теле, — она указала на меня.

— Та девушка в Руна клубе и в ресторане была не Хелена. Это была я.

— Ты? — она злобно сверкнула на меня глазами. — Что случилось с Хеленой?

Моё сердце отяжелело, когда я вспомнила последние её моменты жизни.

— Она мертва.

— Мертва? Хелена мертва? — она схватила меня за плечи и затрясла меня. — Что ты с ней сделала?

— Я ничего с ней не делала, — вооружённый охранник посмотрел в нашу сторону. — Это был кто-то из Прайм.

— Кто?

— Я этого не знаю.

— Откуда ты знаешь, что она мертва?

— Я слышала её крики в своей голове.

— Ты... что?

— Хелена дважды изменила чип. Из-за последнего изменения мы смогли мысленно связываться.

Лаурен оттолкнула меня и отпустила.

— Я не могу в это поверить. Мы знали друг друга с 85 лет, — она достала носовой платок и вытерла слёзы. — А теперь она навсегда ушла от нас.

— Мне очень жаль. Мы за всё это время очень сблизились.

— Как ты смеешь такое говорить?

— Я многое от неё узнала, — сказала я.

— Действительно?

— Про сенатора. И капитана.

Она отвернулась.

— Я не могу. Я не могу на тебя смотреть. Ты обманула меня. Заставила меня думать, что ты — Хелена. А теперь я узнаю, что она давным-давно мертва.

— Нет, это случилось только вчера.

— Почему все прикидываются? — процедила она между зубами.

Я осмотрела её красивое тело, в котором она пряталась, но всё же не сказала, что то же самое можно сказать и о ней.

— По крайней мере... Я думаю, что Кевин жив, — сказала я в надежде, что хорошая новость о Кевине немного смягчит её.

— С чего ты взяла?

— Капитан предлагает клиентам уже, не просто одалживать молодые тела, а покупать. Я предполагаю, что он это тестирует уже какое-то время… Это объяснило все исчезновения подростков — без следов борьбы, и без тела.

Слабый огонёк надежды загорелся в её глазах. Но сразу же после этого она уничтожила эту возможность

— Ты совершенно ничего не знаешь. Как я могу верить твоим словам? Ты носишь украшения Хелены, чёрт возьми. Ездишь на её машине. У тебя вообще нет ни стыда, ни совести?

Я посмотрела на цепочку.

— Я хочу ей помочь.

— Ты не можешь ей помочь. Потому что она мертва. Ты никому не можешь помочь.

Она развернулась, чтобы уйти.

— Лаурен! — она не обернулась. — Или же ты Рис? — крикнула я.

Она упорно продолжала идти. Я просто стояла на месте и дрожала всем телом. Я верила, что она сможет мне помочь. Она же была подругой Хелены. Она была единственной, с которой я могла поговорить о пропавших детях.

Охранник парковки смотрел на меня. Он положил одну туку на рукоять пистолета, что он носил на поясе и медленно приближался ко мне. Я была гостем Лаурен. Теперь она ушла, и уменя не было ни причины, ни права находиться здесь.

Я поспешила к воротам, раздвинула их, выбежала на улицу. Там ждала моя машина. Когда я уже хотела было забраться в неё, то заметила на другой стороне улицы знакомую фигуру.

Майкл.