Мутинская война

Мутинская война (43 г. до н. э.) – один из эпизодов гражданских войн после гибели Гая Юлия Цезаря. Название получила от г. Мутина.

(Аппиан, «Гражданские войны», III, 67-69)

Поспешно пройдя за ночь ущелье, Карсулей и Панса на рассвете вступили вместе с одними только когортами Марсова легиона и пятью другими на искусственно проложенную дорогу, еще свободную от врагов и стали оглядывать находившееся по обе стороны болото. Камыши были в движении, и это вызывало подозрения; потом здесь и там засверкали то щит, то шлем и внезапно появилась прямо перед ними преторианская когорта Антония. Солдаты Марсова легиона, окруженные со всех сторон, не имея возможности никуда податься, велели вновь набранным, если они им попадались, не вступать вместе с ними в трудный бой, чтобы по неопытности не внести беспорядка в их ряды. Преторианской когорте Антония они противопоставили преторианскую когорту Цезаря. Сами же, разделившись на две части, вошли в оба болота: одну часть возглавлял Панса, другую Карсулей. Так как было два болота, то было и два сражения, разделенные между собой дорогой, так что одни не знали, что происходит у других; на самой же дороге преторианские когорты вели еще одно сражение сами по себе. Солдаты Антония хотели наказать солдат Марсова легиона за переход к врагу, как изменников по отношению к ним, солдаты же Марсова легиона хотели наказать тех за равнодушие к убитым в Брундизии. Сознавая, что они являются самыми сильными частями в войске как Антония, так и Цезаря, они надеялись, что именно в этом бою они решат исход войны. Одним, бывшим в составе двух легионов, было стыдно потерпеть поражение от одного легиона врага, других воодушевляло честолюбие победить в составе одного легиона два легиона противника.

Так они бросились друг на друга разъяренные, усердствуя не столько ради полководцев, сколько ради самих себя, считая этот бой своим личным делом. Наученные опытом, они не кричали, так как не рассчитывали напугать друг друга; никто у них не издавал ни звука в пылу боя, ни при победе, ни при поражении. Так как они сражались на болоте и на рытвинах, они не могли ни обходить противника, ни бежать, они стояли друг против друга, как вкопанные. Ни те, ни другие не могли напирать на противника, они поражали друг друга мечами как в поединке борьбы. Не было ни одного напрасного удара, но много было ранений и убийств и только стоны вместо крика. Кто падал, того сейчас же уносили и другой становился на его место. Не требовалось ни увещеваний, ни приказаний; каждый руководствовался своим большим опытом. Когда воины уставали, они, как на состязаниях, расходились для небольшой передышки, потом снова сходились. Только что вступившие в строй новобранцы были поражены, видя такую доблесть при соблюдении полного порядка и в полной тишине. В то время, как все так сражались с нечеловеческими усилиями, преторианская когорта Цезаря была полностью уничтожена. Та часть Марсова легиона, которой командовал Карсулей, брала верх над противником, отступавшим понемногу, но без позорного бегства; те же, что были под командой Пансы, были тоже в тяжелом положении. Те и другие держались одинаково стойко, пока Панса не был ранен копьем в бок и отвезен в Бононию. Тогда его люди подались назад, сначала шаг за тагом, потом, повернувшись, двинулись скорее, как бы обратившись в бегство. Новобранцы, увидя это, тоже побежали в беспорядке до укрепления, которое возвел для них квестор Ториват, пока еще продолжалась битва, предполагая, что оно пригодится. Новобранцы в беспорядке столпились около этого укрепления, хотя были такими же италийцами, как и солдаты Марсова легиона - столько выучки дает преимущество в делах доблести даже среди людей одного племени. Солдаты Марсова легиона не вошли за вал, боясь позора, но стали перед ним, хотя они были крайне утомлены, они все же пылали желанием сразиться до победного конца, если бы только к ним подошел Антоний, но он воздержался от столкновения с Марсовым легионом, считая это дело слишком трудным; он напал на новобранцев и произвел среди них большую резню.