Финансы и банки

Процесс индустриализации в XIX в. сопровождался быстрым (увеличением числа и функций банков и других финансовых ин­ститутов, необходимых для предоставления финансовых услуг, в которых испытывал потребности в огромной степени выросший и постоянно усложняющийся экономический механизм. Хотя бан­ковские системы всех стран имели некоторые общие черты, опре­деляемые выполняемыми ими функциями, они имели разную структуру, поскольку последняя определяется прежде всего зако­нодательством и историческим развитием, уникальным для каж­дой страны. Из широкого спектра возможных форм взаимодейст­вия между финансовым сектором и другими секторами экономи­ки, которые он обслуживает, можно выделить три типичных слу­чая: 1) случай, когда финансовый сектор играет позитивную, сти­мулирующую роль; 2) случай, когда финансовый сектор по суще­ству нейтрален или просто не мешает экономическому росту; 3) случай, когда неадекватная финансовая система препятствует развитию промышленности и торговли.

Происхождение банковской системы Великобритании было уже проанализировано в главе 7. (Необходимо подчеркнуть, что английская и шотландская банковские системы были отличны друг от друга вплоть до второй половины XIX в. Банковская сис­тема Ирландии также имела свою специфику, в то время как бан­ковская система Уэльса являлась придатком английской.) В нача­ле XIX в. Английский банк — по существу это был «Лондонский банк» — все еще был единственным акционерным банком. Много­численные небольшие «местные банки» в провинции были обяза­ны использовать партнерскую форму организации, которая делала их уязвимыми к финансовым паникам и кризисам. После особен­но жестокого кризиса в конце 1825 г. парламент разрешил дея­тельность акционерных банков (которым, однако, была запрещена

эмиссия банкнот). Через несколько лет (в 1844 г.) парламент при­нял Закон о банках, который определил структуру британской банковской системы на период не только до Первой мировой войны, но и после нее.

Согласно Закону о банках 1844 г. Английский банк перестал быть единственным акционерным банком, но зато получил моно­полию на эмиссию банкнот. Он оставался прежде всего банком правительства (хотя его акционерами были частные лица), предо­ставляя ему финансовые услуги. Однако он во все возрастающей степени становился «банком для банков», и к концу столетия он осознанно принял на себя функции центрального банка. Наряду с Английским банком в британской банковской системе (Закон о банках 1845 г. распространил условия закона 1844 г. на Шотлан­дию и фактически объединил обе системы) функционировало множество акционерных коммерческих банков, которые принима­ли вклады от населения и предоставляли кредит (в основном краткосрочный) коммерческим предприятиям. Число этих банков в Лондоне и в провинциях до 1870-х гг. быстро увеличивалось. После этого, благодаря поглощениям и слияниям, их число сокра­тилось и к 1914 г. составляло порядка сорока. Из них пять имели центральные офисы в Лондоне и широкую сеть филиалов по всей стране, контролируя почти две трети совокупных активов банков­ской системы.

Еще одна характерная особенность британской банковской сис­темы, частные торговые банки Лондона, была менее заметна, чем две предыдущие. Эти частные банки, такие как N.M.Rothschild & Sons, Baring Brothers и J.S.Morgan & Co. (Морган был амери­канцем, его сын — известный впоследствии Дж.П.Морган), зани­мались преимущественно финансированием внешнеторговых опе­раций и сделками с иностранной валютой, но они также участво­вали в размещении выпусков ценных бумаг на Лондонской фон­довой бирже. Эта биржа почти полностью специализировалась на иностранных инвестициях, оставляя провинциальным фондовым биржам функцию аккумуляции капитала для национальной эко­номики.

Кроме институтов, о которых было сказано, Великобритания имела множество других специализированных финансовых инсти­тутов: сберегательные банки, строительные и ссудные общества и т.д. Хотя средства, которыми они располагали, нельзя назвать не­значительными, они не играли заметной роли в процессе инду­стриализации. В целом британская банковская система достаточно пассивно отвечала на требования, которые ей предъявлялись, не ускоряя и не замедляя процесс экономического развития.

384 Банковская система Франции, как и английская, возглавля­лась Банком Франции, на деятельность которого решающее влия­ние оказывали политические соображения. Работал он в основном с правительством.

384 Созданный Наполеоном в 1800 г., он быстро приобрел монополию на эмиссию банкнот и получил другие при-385-вилегии.

385 В период правления Наполеона и по настоянию послед­него банк создал несколько филиалов в провинциальных городах, но отказался от них как от нерентабельных после падения импе­рии. Подобно Английскому Банку, он стал фактически «париж­ским банком», предоставив нескольким эмиссионным банкам, ко­торые были созданы по его образцу, действовать в главных про­винциальных городах. До 1848 г. он успешно блокировал все по­пытки добиться от правительства разрешения на создание других акционерных банков, а в год революционного переворота добился превращения провинциальных эмиссионных банков в свои филиалы.

До 1848 г. во Франции не было акционерных банков, кроме Банка Франции, равно как и аналогов британских «местных бан­ков». В сущности, в стране ощущался острый недостаток банков, поскольку провинциальные нотариальные конторы (notaries), ко­торые выполняли некоторые брокерские функции, не были спо­собны заменить собой отсутствующие банки. Пытаясь восполнить этот пробел, ряд предпринимателей создали в Париже в 1830 — 1840-х гг. коммандитные банки. Но и они не смогли удовлетво­рить спрос на банковские услуги, и все так или иначе стали жер­твами финансового кризиса, сопровождавшего революцию 1848 г.

Однако в первой половине XIX в. Франция имела еще один важный тип финансовых институтов. Это были la haute banque parisienne, частные торговые банки, схожие с лондонскими торго­выми банками. Ведущие позиции среди них занимал банк братьев Ротшильдов, основанный Джеймсом (Жаком) де Ротшильдом, брат которого Натан вел дела в Лондоне. (Они и еще трое их бра­тьев, сыновья «придворного еврея» — банкира австрийских импе­раторов — Мейера Амшеля Ротшильда, основали филиалы семей­ного банка во Франкфурте, Вене и Неаполе, а также в Лондоне и Париже в период правления Наполеона.) Как и в Лондоне, основ­ные активы этих частных банков были связаны с финансировани­ем международной торговли и участием в сделках с иностранной валютой и драгоценными металлами, но после наполеоновских войн банки начали размещать облигации иностранных займов и другие ценные бумаги, эмитируемые, в частности, компаниями по строительству и эксплуатации каналов и железных дорог.

После государственного переворота 1851 г. и провозглашения в следующем году Второй империи Наполеон III пытался умень­шить зависимость правительства от Ротшильда и других предста­вителей la haute banque путем создания новых финансовых инсти­тутов. В реализации этого замысла он нашел ревностных помощ­ников в лице братьев Эмиля и Исаака Перейра, бывших сотруд­ников Ротшильда, которые решили открыть собственное дело. С благословения императора они основали в 1852 г. Societe Generate de Credit Fonder, ипотечный банк, и Societe Generate de Credit Mobilier, инвестиционный банк, специализировавшийся на финан­сировании железнодорожного строительства. Впоследствии прави­тельство дало разрешение на создание других акционерных бан-

13 — 5216

 

ков, некоторые из которых последовали примеру Credit Mobilier (чьи операции во многом строились по модели Societe Generate de Belgique', см. главу 9), а другие приняли за образец английские акционерные коммерческие банки. Французские банки, частные и акционерные, также взяли курс на размещение французских ин­вестиций за рубежом. Французская банковская система в первой половине XIX в., сдерживаемая правительственным консерватиз­мом и ограничительной политикой Банка Франции, не смогла полностью реализовать свой потенциал в содействии развитию экономики. Во второй половине столетия ситуация стала изме­няться, однако в целом во Франции роль банков в экономичес­ком развитии оставалась менее выраженной, чем в Бельгии и Германии.

Первые шаги бельгийской банковской системы были в основ­ных чертах обрисованы в главе 9. Societe Generate de Belgique и Banque de Belgique творили чудеса в стимулировании индустриа­лизации своей маленькой страны, но сам масштаб их деятельнос­ти, а также напряженность конкурентной борьбы поставили их в затруднительное положение. В 1850 г. правительство создало На­циональный банк Бельгии с полномочиями центрального банка, имевшего монополию на эмиссию банкнот, лишив прочие банки этой привилегии, но предоставив им возможность продолжать ис­полнение обычных коммерческих и инвестиционных функций. В целом бельгийская банковская система заслуживает высокой оцен­ки за ее роль в стимулировании развития экономики страны.

Голландцы утратили командные позиции в европейских фи­нансах и торговле, которые они занимали в XVII в., но все еще имели резервы финансовой мощи. Когда в 1814 г. было создано королевство Объединенных Нидерландов, Нидерландский банк пришел на смену Амстердамскому банку, который был ликвиди­рован в период французской оккупации. Кроме того, голландская банковская система включала в себя несколько старых частных банков (среди которых лидирующие позиции принадлежали банку «Хоуп и компания»), занимавшихся главным образом ин­вестициями в государственные обязательства, а также kassiers — денежных менял и брокеров.

В 1850-е гг., после успехов Societe Generate de Belgique и, не­много позже, Credit Mobilier, голландские предприниматели при­шли к мнению, что и в их стране подобные институты могут спо­собствовать индустриализации. В 1856 г. они четыре раза обраща­лись с предложением создать подобные банки, но правительство, полагаясь на советы Нидерландского банка, их отвергло. В 1863 г., когда поступило четыре новых предложения, два из Амс­тердама и два из Роттердама, правительство пересмотрело свою прежнюю позицию и утвердило все четыре. Они имели разную судьбу. Один из них, филиал французского Credit Mobilier, бы­стро вышел за пределы своих возможностей и был ликвидирован в 1868 г. Другие действовали успешнее и приняли участие в фи-

нансировании роста голландской промышленности в последние де­сятилетня XIX в.

Швейцария в XX в. превратилась в ведущий финансовый центр мира, но до 1914 г. ее позиции были гораздо более скром­ными. Женева являлась одним из ключевых финансовых центров Европы в эпоху Ренессанса, а швейцарские частные банки играли важную роль в XVIII в. Тем не менее, основа последующего вы­дающегося положения Швейцарии была заложена в XIX в. В 1850-х, 1860-х и 1870-х гг. было основано множество новых бан­ков по модели французского Credit Mobilier, включая несколько ставших впоследствии знаменитыми: Швейцарское кредитное об­щество (1856 г.), Швейцарский федеральный банк в Берне (1864 г.), Швейцарское банковское общество (созданное в 1872 г. на базе банка г. Винтертур, основанного в 1862 г.). Два других важнейших банка, Швейцарский банковский союз (Schweizerishe Bankverein) и Швейцарский народный банк, появились путем слияния банков, возникших в 1856 и 1869 гг. соответственно.

В первой половине XIX в. нельзя было сказать, что в Герма­нии существовала банковская система. Наличие множества суве­ренных государств со своими собственными денежными системами не позволяло создать единую финансовую систему. Пруссия, Сак­сония и Бавария имели банки, обладавшие монополией на эмис­сию банкнот (первый из них был основан в Баварии в 1835 г.), но они в сильной степени зависели от правительств и обслужива­ли главным образом его финансовые потребности. Существовало также множество частных банков, особенно в крупных торговых центрах, таких как Гамбург, Франкфурт, Кельн, Дюссельдорф, Лейпциг и столица Пруссии Берлин, но они занимались преиму­щественно финансированием местной и международной торговли или, в некоторых случаях, размещением частных капиталов. Од­нако, начиная с 1840-х гг., некоторые из них начали принимать участие в учредительских операциях, размещая акции новых про­мышленных предприятий и особенно железных дорог. Это яви­лось предвестием новой эры в немецком банковском деле.

Отличительной чертой немецкой финансовой системы, в том виде, в каком она сложилась во второй половине столетия, были «универсальные» акционерные банки, занимавшиеся как кратко­срочным коммерческим кредитованием, так и долгосрочными ин­вестициями и учредительскими операциями. Получившие назва­ние кредитных банков (название некорректное, поскольку все банковские операции включают использование кредита), они перехватили из рук частных банков и стали расширять учреди­тельские операции. (В действительности некоторые кредитные банки представляли собой трансформировавшиеся частные банки.)

Первым из таких новых учреждений был кельнский Schaaffhausenscher Bankverein, основанный в революционном 1848 г. По тем временам это была своего рода аномалия или нов-

 

шество, поскольку он был создан на руинах обанкротившегося частного банка «Абрахам Шааффхаузен и Компания»: охваченное паникой правительство в Берлине удалось убедить отказаться от обычной практики запрета на создание акционерных банков, чтобы сдержать финансовый кризис. Потребовалось несколько лет для того, чтобы привести дела банка в порядок, и лишь позд­нее он стал выполнять функции подлинного кредитного банка. Тем временем прусское правительство вернулось к своей прежней политике и не разрешало создание акционерных банков до 1870 г.

Первым примером целенаправленного создания банка нового типа был случай с Bank fur Handel und Industrie zu Darmschtadt, больше известным как Darmschtadter Bank, который был основан в столице Великого герцогства Гессен-Дармштадт в 1853 г. Его учредители, частные банкиры Кельна, сначала намеревались осно­вать его в своем городе, но столкнулись с запретом правительства. Тогда они сделали попытку основать банк во Франкфурте, круп­ном финансовом центре, но сенат этого вольного города, в кото­ром ведущие позиции занимали местные банкиры, также ответил отказом. Правительство Великого герцогства, чья столица распо­лагалась всего несколькими милями южнее Франкфурта, оказа­лось более сговорчивым. Новый банк был создан по модели осно­ванного годом ранее французского Credit Mobilier и получал от него как финансовую, так и техническую помощь. С самого нача­ла банк развернул операции по всей Германии.

Столкнувшись с отказом прусского правительства разрешить создание акционерных банков, учредители использовали органи­зационную форму коммандитного общества, поскольку создание подобных обществ не требовало разрешения правительства. Неко­торые из них были созданы в 1850—1860-х гг.; из этой группы следует особо отметить берлинские Disconto-Gesellschaft и Ber­liner Hangelsgesellschaft. Между тем некоторые из мелких немец­ких государств не имели прусской антипатии к акционерным бан­кам. Наконец, в 1869 г. Северогерманский союз (под этим эвфе­мистическим названием фактически скрывалась разросшаяся после австро-прусской войны Пруссия) принял закон, скопиро­ванный с соответствующих британских и французских законов, который разрешал свободное создание акционерных банков.

Вслед за принятием этого закона и под влиянием эйфории, вы­званной победой Пруссии над Францией в 1870 г., ко времени кризиса июня 1873 г. было создано более сотни новых кредитных банков. В ходе последовавшей за ним депрессии большинство из них — преимущественно самые слабые и чрезмерно увлекавшиеся спекулятивными операциями — разорились. Затем процесс кон­центрации и слияний, схожий с тем, что происходило в Великоб­ритании, привел к тому, что на финансовой арене стало домини­ровать около дюжины крупных банков, имевших сеть филиалов по всей Германии и за рубежом. Самыми знаменитыми из них были т.н. «D-банки» — Deutsche Bank, Disconto-Gesellschaft,

 

Dresdner Bank и Darmschtadter Bank; капитал каждого из них превышал 100 млн марок, а их правления находились в Берлине. Они не только финансировали немецкую промышленность (как тогда говорили, они сопровождали предприятия «от колыбели до могилы»), но также способствовали расширению внешней торгов­ли Германии, предоставляя кредит экспортерам и иностранным покупателям.

Еще одним институциональным новшеством был созданный в 1875 г. Рейхсбанк, который стал во главе финансовой структуры Германии. Он также отчасти был детищем прусской победы над Францией, которая повлекла за собой получение огромной кон­трибуции. Номинально он был просто реорганизованным Прус­ским государственным банком, но его ресурсы и полномочия в ог­ромной степени выросли. Он обладал монополией на эмиссию банкнот и выполнял функции центрального банка. В этом качест­ве он имел возможность поддерживать кредитные банки в случа­ях, когда они испытывали трудности, и тем самым давал им воз­можность осуществлять рискованные операции, на которые они не пошли бы в ином случае.

Развитие банковского дела в Германии во второй половине

XIX в. являлось одним из наиболее поразительных сопутствую­щих явлений — а с точки зрения некоторых авторов, фактически причиной — столь же быстрого процесса индустриализации. Воз­можно, роли банков придается слишком большое значение. В успех германской промышленности внесли свой вклад множество других факторов, а сам этот успех, в свою очередь, внес вклад в успех и процветание банковской системы. Однако факт остается фактом: банки сыграли выдающуюся роль в промышленном раз­витии страны. В целом немецкая банковская система к началу

XX в. была, возможно, самой мощной в мире.

Австрия (или Габсбургская монархия) создала свою современ­ную банковскую систему примерно в то же время, что и Герма­ния. В действительности Австрийский национальный банк был ос­нован еще в 1817 г., но это было привилегированное учреждение, схожее с Английским банком или Банком Франции, которое зани­малось в основном приведением в порядок расстроенных после на­полеоновских войн государственных финансов. В Австрии функ­ционировало также несколько частных банков, среди которых самые заметные позиции занимал банкирский дом Ротшильдов. (Все пять братьев Ротшильдов получили баронские титулы Ав­стрийской империи в 1820-х гг., отчасти в награду за их роль в восстановлении австрийских государственных финансов.) Однако первым современным акционерным банком стал Creditanstalt, ос­нованный в декабре 1855 г. Его создание явилось прямым резуль­татом соперничества братьев Перейра с Ротшильдами.

388 Перейра сделали предложение создать банк в тот период, когда им удалось приобрести для Credit Mobilier компанию Австрийских государ­ственных железных дорог, но Ротшильды, которые были «при-389-дворными евреями» Габсбургов со времен наполеоновских войн, вырвали у них инициативу.

389 Этот банк остается и сегодня, после многочисленных трансформаций, одним из наиболее влиятельных финансовых институтов в Центральной Европе.

389 Кроме Creditanstalt, было создано множество других крупных акционерных банков в Вене, Праге и Будапеште, а также более мелких банков в провинциальных городах, но ввиду специфики общих хозяйственных условий и институциональных ограничений они по большей части не демонстрировали того динамизма, кото­рый был присущ германской банковской системе.

Хотя экономика Швеции в первой половине XIX в. была отно­сительно отсталой, она имела долгую банковскую традицию. Svcrigcs Riksbank (предшественник Национального банка Шве­ции), основанный в 1656 г., был первым банком, выпускавшим настоящие банкноты. Некоторые частные эмиссионные банки су­ществовали с первой половины XIX в. Тем не менее, современная история банковского дела в Швеции, подобно истории многих других европейских стран, начинается с 1850-х и 1860-х гг., а об­разцом для шведских банков также был Credit Mobilier. Сток­гольмский Enskilda Bank, основанный в 1856 г., являлся первым в Швеции банком нового типа. За ним последовали Skandinavska Bankcn в 1864 г. и Stockholms Handelsbank (впоследствии Sven-ska Handelsbank) в 1871 г. Все три этих банка, так же, как неко­торые более мелкие банки в провинции, успешно занимались ком­мерческими и инвестиционными операциями. Можно спорить по поводу того, способствовала ли успешная трансформация швед­ской экономики процветанию банков или наоборот, но ясно, что оба эти процесса происходили параллельно.

В первой половине XIX в. Дания имела центральный банк (Л/ ' ationalbank), который принадлежал частным акционерам, но контролировался правительством, и множество небольших сбере­гательных банков. Как и в Швеции, современная банковская ис­тория Дании берет свое начало в 1850-х гг.; более того, как и в Швеции, в банковской системе Дании доминировали три больших акционерных банка, расположенные в Копенгагене: Privatbank (1857 г.), Landsmanbanken (1871 г.) и Handelsbanken (1873 г.). Норвегия и Финляндия имели менее развитую финансовую систе­му, чем Дания и Швеция, но во всех четырех странах, благодаря высокому уровню грамотности, население было лучше готово к тому, чтобы воспользоваться преимуществами банковских услуг.

В средиземноморских странах современные банковские инсти­туты также получили развитие в 1850-х и 1860-х гг., но в основ­ном по французской инициативе и с опорой на французский капи­тал. В Испании существовал эмиссионный банк, Banco de San Carlos (позже переименованный в Банк Испании), основанный французским банкиром в 1782 г., но, как и другие банки подоб­ного типа, он занимался прежде всего обслуживанием государст­венных финансов. Барселона, важный торговый и промышленный

 

центр страны, также имела эмиссионный банк, ведущий свою ис­торию с 1840-х гг., но он не занимался учредительской деятель­ностью. Братья Перейра пытались создать испанский филиал своего банка в 1853 г. (тогда же, когда разворачивалась эпопея с Darmschtadtcr Bank), но не смогли получить разрешения от реак­ционного правительства, находившегося в то время у власти в Ис­пании. Однако в 1855 г., когда смена правительства привела к власти «умеренную» партию, они уговорили министра финансов внести в Кортесы законопроект, позволяющий правительству да­вать разрешения на создание банков по образцу Credit Mobilier. В начале следующего года они создали Sociedad General de Credito Mobiliario Espanol.

Закон, согласно которому был создан этот банк, также содер­жал положение, позволяющее правительству утверждать создание подобных институтов без дополнительной санкции Кортесов. Дру­гие французские предприниматели тоже не теряли времени зря. Почти одновременно на испанской почве появились четыре банка по модели Credit Mobilier, три из которых были основаны на французские капиталы (в том числе один был учрежден Ротшиль­дами). Все они приняли участие в лихорадке железнодорожного учредительства и строительства, а некоторые, особенно Credito Mobiliario, учредили ряд других промышленных и финансовых компаний, включая первую в Испании страховую компанию со­временного типа. Таким образом, то достаточно скромное эконо­мическое развитие, которое наблюдалось в Испании на протяже­нии XIX в., во многом явилось результатом деятельности основан­ных с французским участием кредитных компаний.

Вскоре после учреждения Credito Mobiliario Espanol братья Перейра договорились с португальским правительством о созда­нии аналогичного банка в Лиссабоне. Однако верхняя палата пор­тугальского парламента отказалась ратифицировать это соглаше­ние. Позже в том же году другому французскому финансисту, ко­торый помог правительству разместить государственный заем, была предоставлена привилегия на создание в Португалии банка по образцу Credit Mobilier, но он оказался недолговечным. Учре­дитель обанкротился в период кризиса 1857 г., и банк обанкро­тился вместе с ним. Впоследствии французские предприниматели внесли свой вклад в создание двух ипотечных банков, схожих с Credit Fonder, но более никто из учредителей не считал Португа­лию подходящим местом для создания инвестиционных банков.

Братья Перейра также хотели открыть филиал в быстро раз­вивающемся Пьемонте. Кавур, добрый гений этой страны, привет­ствовал их начинание, желая создать противовес влиянию Рот­шильдов, которые фактически монополизировали финансы коро­левства. Но, в конце концов, он не решился вступать в конфликт с этим финансовым колоссом и даровал банку Ротшильдов Cassa del Commercio e delle Industrie привилегию единственного акцио­нерного инвестиционного банка в Пьемонте. Он принимал участие

во множестве предприятий Ротшильдов в Италии, Швейцарии и Австрии, а также в самом Пьемонте, однако плохое управление и «безответственность крупных финансистов, связанных с ним» (как было сказано в одном финансовом журнале), привели к большим убыткам. Ротшильды ушли из него в 1860 г., после чего банк находился в состоянии стагнации до 1863 г., когда братья Перейра купили контрольный пакет акций, увеличили его капитал и переименовали в Societa Generate de Credito Mobiliare Italiano. В последующие годы он имел отношение к созданию практически всех новых предприятий в Италии, включая железные дороги и металлургические заводы. Он имел тесные связи с высокими пра­вительственными кругами, по своему влиянию уступая лишь На­циональному банку Италии. Однако в разгар кризиса 1893 г. се­рьезные скандалы по поводу внутренней организации этого банка и его связей с правительством привели к его ликвидации.

Большинство других итальянских банков, созданных в 1860-х гг., также использовали французский капитал, но только один из них, Banco di Credito Italiano, находился под столь же мощным французским влиянием, как и Credito Mobiliare. Он тоже пал жертвой кризиса 1893 г. В следующем году образовавшийся ваку­ум заполнили два новых крупных банка, на этот раз созданные по немецкой инициативе и с немецким капиталом: Вапса Соттег-ciale Italiana в Милане и Credito Italiano в Генуе. Хотя немецкий капитал ушел из этих банков около 1900 г. (его отчасти заместил французский), эти два института сыграли главную роль в про­мышленном прорыве Италии накануне Первой мировой войны.

В 1850-х гг. французские банковские учредители стремились к получению концессий в Юго-Восточной Европе, но время для них еще не пришло. И Сербия, и Румыния тогда отвергли предложе­ния учредить банки по образцу Credit Mobilicr; в 1863 г. сам Credit Mobilicr подписал соглашение с румынским правительст­вом, но его ратификация была заблокирована парламентом. Через два года, после государственного переворота, находившийся у власти князь Куза дал разрешение французским и британским финансистам основать банк Румынии (Bancd Romanici). Наконец, в 1881 г. в Румынии был создан Societate de Credit Mobiliar при финансовом участии французов.

Крымская воина трагически обнажила экономическую отста­лость России перед лицом Запада и побудила царское правитель­ство к началу кампании по строительству железных дорог и к от­мене крепостного права. Она также привела к необходимости перестройки финансовой и банковской системы. Главным финан­совым институтом стал Государственный банк, основанный в 1860 г. Он полностью принадлежал правительству и находился под непосредственным контролем министерства финансов. Внача­ле он не занимался эмиссией банкнот — бумажные деньги выпус­кало само финансовое ведомство, но после перехода России к зо­лотому стандарту в 1897 г. банк получил монополию на эмиссию

банкнот. Государственный банк контролировал государственные сберегательные банки и создал Крестьянский поземельный банк (1882 г.), Дворянский поземельный банк (1885 г.), а также Зем­ский и городской банк (1912 г.). Он владел акциями Заемного и Учетного банка Персии (1890 г.) и Русско-Китайского банка (1895 г.), созданных для поддержки экономического проникнове­ния России в эти страны.

Кроме того, банковская система России включала в себя раз­личные небольшие учреждения — кооперативные, коммунальные, ипотечные и другие банки, но самую важную роль, после Госу­дарственного банка, играли акционерные коммерческие банки. Первым из них был Петербургский Частный Коммерческий банк, основанный в 1864 г. К 1914 г. насчитывалось 50 акционерных банков, большинство из которых имело правления в Санкт-Петер­бурге и Москве и широкую сеть отделений (более 800) по всей стране. Двенадцать крупнейших банков, восемь из которых бази­ровались в Петербурге, контролировали около 80% всех активов банковской системы. Другой отличительной чертой этих банков была степень иностранного участия. Многие из них были основа­ны или управлялись французскими, немецкими, британскими или другими иностранными банкирами. Иностранные банки, особенно французские, владели большей частью их акций. В 1916 г. ино­странным банкам принадлежало 45% капитала десяти крупнейших банков страны, причем половина этой суммы приходилась на французские банки. Российские акционерные банки, в сотрудни­честве со своими иностранными партнерами, внесли огромный вклад в русскую индустриализацию после 1885 г., осуществлению которой также во многом способствовали иностранные предприни­матели и инженеры (см. главу 10).

Кроме того, европейские финансисты применяли свои знания и опыт в странах Ближнего и Среднего Востока. Первый акцио­нерный банк, основанный в этом регионе (и первый британский акционерный банк за рубежом), — Банк Египта — начал опера­ции в 1855 г. Это вызвало недовольство многочисленных фран­цузских частных банкиров в Александрии, которые выразили про­тест своему консулу, но безуспешно. Через некоторое время фран­цузы сами стали учреждать в Египте акционерные банки.

Схожий процесс происходил в дряхлеющей Османской импе­рии. В 1856 г. группа британских финансистов создала в Констан­тинополе Оттоманский банк, функционировавший как обычный коммерческий банк. Несколько лет спустя он ходатайствовал о предоставлении ему монополии на выпуск банкнот, но получив­шие образование во Франции министры-реформаторы в тот пери­од стремились к укреплению связей с французским финансовым рынком. В 1863 г. они вынудили Оттоманский банк к слиянию с французской банковской группой, возглавляемой Credit Mobilier, в результате чего был образован новый Имперский Оттоманский банк. Это было крайне необычное учреждение, совмещавшее

функции центрального банка (с монополией на эмиссионную дея­тельность) и функции обычного коммерческого и инвестиционного банка. Кроме того, на банк были возложены обязанности изымать из обращения бумажные и низкопробные металлические деньги, собирать и переводить в казначейство налоги в регионах, где на­ходились его филиалы, и обслуживать государственный долг. До­ходы только за первые семь месяцев операций составили почти 20% от суммы вложенного капитала. Банк процветал на протяже­нии предвоенных десятилетий и даже достиг соглашения с Муста-фой Кемалем (Ататюрком) после Первой мировой войны.

Персия (современный Иран) также имела подобное учрежде­ние, Имперский банк Персии, основанный на британские средства в 1889 г. Его учредители намеревались использовать банк для фи­нансирования железнодорожного строительства, но российское правительство, опасавшееся британского проникновения к южным границам империи, оказало дипломатическое давление на шаха, чтобы не допустить строительства железных дорог. Банк, осно­ванный, таким образом, «по ошибке», и управлявшийся дилетан­тами в финансовой сфере, мало способствовал экономическому развитию Персии.

Ситуация со многими другими зарубежными британскими бан­ками была принципиально иной. Начиная с 1850-х гг. за рубе­жом, особенно в Индии и Латинской Америке, было учреждено множество банков с британскими уставами и британским капита­лом. Они являлись не филиалами британских банков, а самостоя­тельными банками, основанными главным образом британскими торговцами, оперирующими за границей. Одним из наиболее из­вестных был Банк Гонконга и Шанхая, который сыграл выдаю­щуюся роль в финансировании экономики Китая и в настоящее время является крупной многонациональной корпорацией. Глав­ной функцией этих банков было финансирование международной торговли, но они также принимали участие в эмитировании цен­ных бумаг иностранных правительств и корпораций. Со временем они столкнулись с конкуренцией не только местных банков, но и отделений других европейских банков.

Развитие банковского дела в Соединенных Штатах в XIX в. сдерживалось рядом обстоятельств. В первые годы независимости борьба между сторонниками Гамильтона, которые выступали за сильную роль федерального правительства, и Джефферсона, ко­торые предпочитали оставить максимум полномочий в руках от­дельных штатов, непосредственно отразилась на истории банков­ского дела. Поначалу взяли верх сторонники Гамильтона, добив­шись от Конгресса учреждения Банка Соединенных Штатов (1791 — 1811 гг.). Но когда срок его хартии истек, ее продлению воспрепятствовали лоббисты интересов штатов и банков, учреж­давшихся на уровне штатов (эти банки, которые были уже доста­точно многочисленны, с завистью относились к деятельности Банка Соединенных Штатов). Второй Банк Соединенных Штатов

 

(1816—1836 гг.) постигла та же судьба. До начала Гражданской войны было предпринято множество институциональных экспери­ментов. Некоторые штаты придерживались принципа «свободного учреждения банков» (когда создать банк мог любой желающий), другие организовали государственное управление банками, а тре­тьи вообще пытались запретить создание банков. Несмотря на эту кажущуюся неразбериху, экономика получила банковские услуги, в которых она нуждалась, и продолжала быстро расти.

В период Гражданской войны, отчасти в качестве меры управ­ления финансами в военное время, Конгресс создал Националь­ную банковскую систему, которая позволила федеральным банкам конкурировать с банками, учрежденными на уровне штатов. Кон­куренция была неравноправной, поскольку Конгресс обложил дискриминационным налогом эмиссию банкнот банками штатов, что заставило многие из них перейти в категорию национальных. Однако они вовремя поняли, что можно продолжать банковский бизнес на основе операций с чековыми депозитами, в результате чего банки штатов на протяжении последних десятилетий XIX в. успешно восстановили свой статус.

Банковская система и на уровне штатов, и на национальном уровне страдала от чрезмерно жестких ограничений и правил регу­лирования. К примеру, основание банковских филиалов было в большинстве случаев запрещено. Банки не могли заниматься кре­дитованием международной торговли; это означало, что финанси­рование значительных импортных и экспортных операций страны осуществлялось европейскими банками и относительно небольшим числом частных торговых банков, таких как J.P.Morgan & Co, на которые не распространялись ограничения, налагаемые на акцио­нерные банки. Некоторые полагают, что отсутствие центрального банка сделало страну более восприимчивой к периодически возни-кавшим финансовым паникам и депрессиям. Чтобы преодолеть эту слабость, Конгресс в 1913 г. создал Федеральную резервную систе­му. Это решение (наряду с другими принятыми мерами) лишило национальные банки их эмиссионной функции, но предоставило иМ свободу занятия международными финансовыми операциями.

В целом опыт Соединенных Штатов, где наблюдался быстрый экономический рост и существовала подвижная, но несколько ха­отичная банковская система, по всей видимости, показывает, что, хотя банки необходимы для экономического роста в индустриаль­ных обществах, рациональная банковская система сама по себе вовсе не является такой уж необходимостью.