Обострение положения в стране

 

В первые месяцы революции экономическое положение Франции продолжало ухудшаться. Между тем денег в государственной казне по-прежнему не хватало. Еще в ноябре 1789 г. было решено для покрытия долгов и прочих нужд государства «передать все церковные имущества в распоряжение нации». При этом церкви пообещали предоставлять финансы «по мере необходимости».

Но даже такая мера мало что изменила. Продолжались волнения в деревнях, где еще сохранялись некоторые виды феодальных поборов. Волновались и солдаты: им постоянно не платили жалованья. В августе 1790 г. власти даже были вынуждены применить силу против взбунтовавшегося полка в городе Нанси. В результате погибли около 3 тыс. мятежников и поддерживавших их местных жителей.

 

Крестьянин под бременем повинностей. Карикатура

 

Ширились волнения и среди рабочих. В июне 1791 г. Учредительное собрание по предложению депутата И. Р. Ле Шапелье запретило проведение забастовок и создание рабочими своих организаций. Ле Шапелье заявил, что «забастовки посягают на свободу предпринимателя», нарушая этим Декларацию прав человека и гражданина. «Разве хозяин не вправе устанавливать на предприятии свои порядки?» – вопрошал Ле Шапелье. Тем не менее на практике его закон только усилил недовольство народа.

 

Что, по-вашему, больше нарушало личные права и свободы – забастовки или запретивший их закон Ле Шапелье?

 

Недоволен был и Людовик XVI, былая власть которого быстро таяла. В ночь на 21 июня 1791 г. король и королева тайно бежали из Парижа. Они спешили к северо-восточной границе, за которой, в германских княжествах (в основном в городке Кобленце), скопились тысячи эмигрантов и верные монархии войска. Но о бегстве короля было срочно сообщено в провинцию, и в местечке Варенн его карету перехватили. Незадачливым беглецам пришлось вернуться в столицу в окружении взбудораженной толпы. Народ требовал низложить короля и отдать его под суд. Но Учредительное собрание заявило, что монарха «похитили», а сам он ни в чем не виноват.

 

Солдат-санкюлот

 

В ответ на это в Париже начались массовые антимонархические демонстрации. Во время одной из них, собравшейся 17 июля на Марсовом поле, традиционном месте парадов, толпа стала забрасывать солдат камнями. Мэр столицы Ж. С. Байи послал на Марсово поле дополнительные войска во главе с маркизом Лафайетом, командовавшим Национальной гвардией. После залпов картечью из орудий толпа рассеялась, оставив на поле несколько десятков убитых. Так произошел окончательный разрыв между буржуазией и санкюлотами, еще недавно искусственно объединенными в третье сословие.