Старый институционализм

Основные характеристики и области исследований. Институционализм как направление экономической науки возник на рубеже XIX–XX вв. в США и сформировался к 1920–1930-м годам. Его формирование проходило под влиянием работ представителей немецкой исторической школы, социологии и других наук. Играя заметную роль в 1930, 1960 и 1970-х годах, это направление в своем развитии эволюционировало от старого (раннего, традиционного) институционализма к современному институционализму, который в свою очередь распадается на несколько направлений.

Ранние институционалисты отрицают исходные принципы неоклассичес­кой экономики: существование изолированного, независи­мого и рационального экономического человека с устойчивыми предпочтениями, который руководствуется интересами макси­мизации полезности; имманентное стремление экономической
систе­мы к равновесию; отсутствие проблемы получения и использования информации для принятия рацио­нальных решений, а также ставят под сомнение выводы и теории, основанные на этих предпосылках. Как отмечал М. Блауг, ученые, представлявшие данное направление, избе­гали концепций равновесия, рационального поведения, моментально­го приспособления и совершенной информации⁷.

Основные характеристики институционализма⁸:

1) разочарование в неоклассической экономике, ее абс­тракт­ных, статичных теориях, основанных на гедонистических и атоми­стических представлениях о человеческой натуре; 2) потреб­ность в интеграции экономической теории и других обществен­ных наук, таких как социология, психология, антропология и юриспруденция, или то, что можно назвать верой в преимуще­ства многодисциплинарного подхода; 3) неудовлетворенность каузальным эмпирицизмом классической и неоклассической экономики, выражающаяся в предложениях проводить детализированные количественные исследования, и 4) стремление к большему общественному контролю над бизнесом, другими словами, благожелательное отношение к государственному вмешательству.

Основоположник институционализма – крупный американский экономист, социолог, антрополог Т. Веблен (1857–1929). Основные его исследования связаны с теорией общественной эволюции. Важным фактором для Т. Веблена был не рынок, а институты, задающие рамки поведения индивидов на рынке, в политической сфере, в семье. Т. Веблен считал, что задачей экономистов является изучение норм, обычаев, привычек, а также их эволюции для интерпретации решений, которые принимают экономические агенты в разное время и в разных обстоятельствах. Для Т. Веблена характерен технологический детерминизм: развитие техники влияет на общественную психологию, т.е. причастность человека к технике автоматически определяет его психологию, заинтересованность в лучшем функционировании индустриальной системы. Т. Веблен по-своему объяснил структуру капиталистического общества (впоследствии названную «дихотомией Веблена»), подверг критике негативные явления современного ему капитализма.

Социально-правовое направление раннего институционализма представлено в работах известного американского экономиста Джона Р. Коммонса (1862–1945), который проанализировал правовые основы функционирования экономической системы. Лидером эмпирического направления раннего институционализма стал так­же известный американский экономист Уэсли К. Митчелл (1874–1948), известный своими количественными исследованиями коммерческого цикла, а также как основатель Национального бюро экономических исследований США.

В центре внимания институционалистов находятся институты (создаваемые людьми границы и рамки поведения), их эволюция, роль в определении экономического поведения индивидов, социальных групп и государства. Институционалисты относили к институтам составляющие как экономической, так и политической и правовой систем общества. Поэтому введение термина «институт» отражает в том числе стремление ученых изучить неэкономические явления. В результате институционалисты расширили предмет экономической науки за счет привлечения многих других дисциплин, придав исследованиям междисциплинарный характер.

Свое внимание старые институционалисты сконцентрировали на трех группах проблем: взаимоотношения труда и капитала; взаимоотношения корпораций с мелкими и средними пред­приятиями; противоречия частных и общественных интересов (механизм социального контроля над экономикой и проблема национальных интересов). Они отрицали действие механизма автоматического установления равновесия в экономике и ставили вопрос о необходимости вмешательства государства в экономику еще до появления кейнсианства. Институционалисты одними из первых отстаивали идею государственного контроля над экономикой и предложили различные способы «социального контроля». Так, Т. Веблен выступил с программой передачи власти инженерно-технической интеллигенции с последующим контролем над производством. Повышение роли государства и его вмешательства в экономику предлагал Дж. Коммонс, который считал, что правительство сможет обеспечить баланс интересов различных слоев общества. У. Митчелл отстаивал возможность устранения кризисов за счет использования государственных расходов, выступал за организацию национального планирования. Впоследствии эти рекомендации были развиты и конкретизированы, особенно в области планирования.

Не без основания к институционалистам относят Карла Маркса (1818–1883), который обосновал формационный подход к развитию общества в терминах производительных сил и производственных отношений, разработал теорию фабрики и первоначального накопления капитала, глубоко рассмотрел проблемы отчуждения труда, показал роль частной собственности, т.е. в целом использовал метод холизма и институционального детер­минизма. Из воспоминаний коллег, Т. Веблен ценил К. Маркса, а его самого некоторые называют «американским Марксом».

Обобщение взглядов старых институционалистов приводит к следующим выводам о методологических особенностях⁹:

· методологический холизм (целостность), в котором исходным пунктом анализа становятся не индивиды, а институты, т.е. характеристики индиви­дов выводятся из характеристик институтов, а не наоборот;

· междисциплинарный подход к рассмотрению экономических процессов с привлечением данных социологии, психологии, политологии, права, этнографии и других наук;

· эволюционный принцип в анализе экономических явлений, изучение их в развитии (в отличие от статичности господствующей теории);

· принцип историзма, выражающийся в стремлении выявить движущие силы и факторы развития, основные тенденции общественной эволюции, а также обосновать целенаправленное воздействие на перспективы общественного развития;

· акцентирование внимания на действиях коллективов (прежде всего, профсоюзов и государства) по защите интересов индивидов;

· принцип институционального детерминизма: институты рассматриваются в качестве основного препятствия спонтанности развития, являются важным стабилизирующим фактором, задают «рамки» всего последующего развития;

· использование в основном индуктивного метода, стремление идти от частных случаев к обобщениям, в результате чего институты анализировались без общей теории, в противоположность этому нео­классика была теорией без институтов;

· применение эмпирического метода исследования, конкретного анализа с использованием обширного статистического и фактического материала.

Особенности послевоенного институционализма. Институционализм возродился в послевоенный период. Основной его подъем приходится на 1950–1960-е годы, когда возникло несколько направлений, подходов, концепций. В этот период институционализм представляют такие известные экономисты, как: А. Берли (1895–1971), Г. Минз (1896–1988), Дж. М. Кларк (1884–1963) (теории трансформации капитализма); Дж. К. Гэлбрейт (1908–1993), Р. Хейлбронер (теории технократического детерминизма); Ф. Перру (1903–1980), Ж. Фурастье (концепции социологического направления); Г. Мюрдаль (1898–1987), К. Виттфогель, У.А. Льюис (анализ социальных систем и исследования проблем «третьего мира»).

Одним из направлений институционализма этого периода является институционально-социологическое течение. Это направление представляют: Ф. Перру (Франция)¹⁰, Г. Мюрдаль (Швеция)¹¹, У. Льюис (Великобритания), Дж. Гэлбрейт (США) и др. Оно возникло на базе ряда школ конца XIX – начала XX вв.: англо-амери­канского институционализма, молодой исторической и социальной школ Германии и др. Эти институционалисты – последователи Т. Веблена и Дж. Коммонса – выступают за частичную национализацию, максимальный объем государственного регулирования, насколько это совместимо с сохранением рынка и частной собственности как основ экономики. В среде институционально-социо­логического направления впервые зародилась идея индикативного планирования, т.е. программы, способной оказать прямое воздействие на пропорции воспроизводства. Лидеры данного направления являются сторонниками активной социальной политики государства, причем по возможно большему числу аспектов. Примером может служить программа «повышения качества жизни» Дж. Гэлбрейта, оказавшая влияние на идеологические концепции левого фланга Демократической партии США и ряда социал-демокра­тических партий Западной Европы.

Институционалисты выступали против методологического индивидуализма экономистов неоклассической школы, а также исходной посылки об атомистичности рыночных структур и о совершенной конкуренции как всеобъемлющем механизме регулирования экономики. В этой связи они критиковали идею детерминированной целевой функции, максимизируемой рациональным экономическим субъектом при заданных ограничениях.

Большое внимание институционалисты уделяют общественным противоречиям. Западное общество, считают они, достигло такой стадии, которая характеризуется глубоким несоответствием уровня развития науки и технологии общественным институтам. Обратившись к изучению реальностей экономической жизни, институционалисты особо выделили проблемы экономической власти, связанные, во-первых, с процессами монополизации, перестройки рыночных структур и изменениями в рыночном механизме и, во-вторых, с возрастанием вмешательства государства в социально-экономические процессы. Внимание институционалистов привлекали проблемы экономической власти в различных ее аспектах: источники, формы, масштабы, способы реализации, последствия, методы ограничения; власть на микроуровне и в экономической системе в целом, связь экономической и политической власти.
В орбиту экономических исследований попали вопросы, связанные с воздействием политики государства на развитие экономики, конфликты интересов в сфере экономики.

В послевоенный период большое влияние на экономическую мысль оказала «кейнсианская революция». Хотя институционализм связывал с государственным регулированием надежды на создание стабильной и эффективной системы, в которой сочетались бы частные и общественные интересы, он не растворился в кейнсианстве. Институционалисты всегда подчеркивали значение социального контроля над экономикой, связывая его с проблемой общественного интереса, содержательных критериев общественного благосостояния. Поэтому многие из них видели узость кейнсианства, оправдывающего государственное регулирование необходимостью корректировки рыночных неравновесий. Институционалисты, доказывая необходимость позитивной роли государственного регулирования, стремились выйти за пределы сугубо рыночного подхода.

К числу основных характеристик институционально-социоло­ги­ческого направления следует отнести¹²:

· стремление реализовать идею социального контроля над производством посредством планирования;

· разработку практических мер по решению социальных проблем развитых капиталистических стран;

· попытку разработать рекомендации для преодоления отсталости и нищеты, унаследованных развивающимися странами от колониализма.

Вместе с тем послевоенный институционализм отличался от институционализма 1930-х годов как в области методологии, так и в области теории. Основная проблематика 1930-х годов – монополизация экономики и конфликты интересов – после окончания второй мировой войны отодвинулась на второй план. Эволюция институционализма на новом этапе выразилась в явном преобладании индустриалистско-технократического подхода.

Корни индустриалистских концепций легко прослеживаются в основных работах Т. Веблена; однако в 1950–1960-х годах эти концепции утратили прежнее критическое звучание. Многие институционалисты теоретически реабилитировали большой бизнес, поскольку с ним связывали научно-технический прогресс. Согласно их концепции, научно-техническая революция – это величайшая революция, способная решать фундаментальные общественно-полити­чес­кие проблемы. В качестве основного носителя рациональности и движущей силы экономического прогресса выступают крупные корпорации, которые функционируют на принципах индустриализма.

В 1950–1960-е годы популярными становятся идеи о происходящей трансформации капитализма, прежде всего за счет изменения природы крупных корпораций. Эти идеи были связаны, во-первых, с концепцией «революции управляющих» и, во-вторых, с учением демократизации собственности на капитал. Решающую роль приобрели понятия, представляющие социально-экономичес­кую систему капитализма как качественно новый этап, – «народный капитализм», «общество всеобщего благосостояния» и др. Государство, с точки зрения институционалистов, претерпело кардинальные изменения, вследствие чего основной целью его стало обеспечение «благоденствия для всех членов общества». На этой основе получили развитие различные теории «социального контроля», что наряду с идеей трансформации капитализма было характерно для институционального направления послевоенного периода.

Дж. Гэлбрейт – продолжатель Т. Веблена, предложившего начальный вариант технологического детерминизма, – дает развернутое применение технологического подхода к социально-экономическим явлениям современного ему капитализма. Комплекс предлагаемых им реформ Дж. Гэлбрейт называет «новым социализмом», который не противостоит капитализму, а озна­чает лишь усиление вмешательства государства в экономику для стабилизации всего строя. Новый социа­лизм Дж. Гэлбрейта соответствует «смешанной эконо­мике».

К институционалистам относят К. Айреса (1891–1972; взаимосвязь культуры и хозяйственной деятельности), Я. Корнаи (критика принципа равновесия), авторов теорий постиндустриального общества, теорий конвергенции и др.

К 1970-м годам относится разделение институциональной теории на «старый» и «новый» институционализм.

Кризис старого институционализма и модификация теоретических подходов. В конце 1960-х – первой половине 1970-х годов традиционный институционализм столкнулся с рядом противоречивых процессов в экономике и возрождением неоклассической теории в экономической науке. Его представителям пришлось пересматривать свои коренные принципы, чтобы совместить их с признанием ведущей роли рыночного механизма. Противники указали институционалистам на то, что критическая, разоблачительная направленность их работ преобладает над позитивной разработкой экономических проблем, и уже в 1970-е годы у институционалистов появляется ряд позитивных разработок, делаются попытки их синтеза. Преобладание позитивного начала над критическим – это еще одна черта современного институционализма.
И третья специфическая черта обновленного институционализма – стремление включить в свои подходы ряд элементов, присущих неоклассической теории (элементы кейнсианской теории давно уже используются институционалистами)¹³.

В 1980-е и к началу 1990-х годов обозначился кризис этого направления институционализма, особенно когда выявилась несостоятельность вывода институционализма 1960-х годов о неизбежности конвергенции капитализма и социализма как двух «равноправных» систем. Новое поколение традиционных институционалистов выступило на авансцену в 1980-е годы, призывая по-новому подойти к критике противостоящих теорий (неоклассической и марксистской), к оценке самого ин­ституционализма и к экономическим реалиям.

Старый институционализм обвинял противостоящие теории в игнорировании реальной социально-экономической структуры и проблем общественного развития. Современные традиционные институционалисты опираются на «самокритику», которой подвергают сложившиеся теории сами представители этих теорий, т.е. на внут­ренний кризис ортодоксального течения. Ряд неоклассиков отказался в 80-е гг. от принципа полной рациональности, претензий на способность к предвидению на основе теоретических моделей, возмож­ности прийти к формуле устойчивого и единственного общего равновесия, если при этом учитывать различия в инди­видуальных предпочтениях, в индивидуальном и групповом по­ведении.

Развернутую характеристику отношения современных институционалистов к марксизму дает У. Самуэльс: «Институционалисты согласны с марксистами в том, что власть важна, системные изменения должны учитываться экономической теорией, методологический коллективизм должен дополнять собой методологический индивидуализм, экономика (и политика) являются продуктами человеческой деятельности и поддаются реформированию, и, между прочим, интересы масс, например, рабочего класса, должны занять место в экономической теории; иначе они будут исключены или недооценены вследствие молчаливого либо явного упора на интересы господствующих высших классов». Далее У. Самуэльс продолжает: «Но институционализм в общем критичен к марксизму за его концепцию экономического класса, за концепцию экономической трансформации (в противоположность институционалистской концепции, открытой для различных возможностей дарвиновской эволюции), за упор на революцию в противоположность реформам, за узкую трактовку ценности и экономической роли правительства»¹⁴. Отметим, что У. Самуэльс противопоставляет понятия «трансформация» и «эволюция», хотя трансформация может носить и эволюционный характер, а эволюция не исключает качественных «скачков».

В отличие от предшественников, современные институционалисты признают наличие противоречий внутри самого институционализма, так как одни институционалисты рассматривают свои работы как дополнение к неоклассике, другие считают, что эти два направления противоречат друг другу; одни институционалисты делают упор на критику, а другие – на позитивное развитие теории; сами институционалисты развивают свою теорию по-разному. Тем не менее близкие к традиционному институционализму экономисты полагают, что реалистическая экономическая теория должна включать социальные изменения, социальный контроль, коллективные действия, технологию, процесс индустриализации и рынок как институциональный комплекс, а не как абстрактный механизм.

Если недостаток неоклассической теории состоит в неспособности учесть и объяснить институциональную структуру экономики, то глубокий изъян старого институционализма – теоретическое «растворение» индивида в институтах, что было названо Дж. Ход­ж­соном «окультуриванием». «Старая» институциональная теория предусматривает процессы «окультуривания», посредством которых формальные и неформальные институты и культурное окружение формируют индивидуальные цели, задачи, ценности, роли или функции предпочтения. Позиция современного институционализма по этому вопросу изложена Дж. Ходжсоном и Э. Скрепанти. Они считают, что необходимо избегать чрезмерного упора на субъективность и индивидуальность, так как это означало бы недооценку культурного и институционального контекста или трактовку последнего как ненамеренного последствия индивидуальных действий. Однако и другая крайность не дает решения. Если считать, что индивидуальность определяется социальным окружением, тогда один тип редукционизма заменяется другим, методологический индивидуализм – методологическим холизмом. Оба под­хода не удовлетворяют. «Задача заключается в необходимости так сформулировать отношение между действием и структурой, чтобы сохранить структурную природу действия и реальность самого выбора и действия»¹⁵. Эта сложная задача до сих пор не решена.

Согласно старому институционализму объектом эконо­миче­-
с­кой теории является распределение экономической власти. Компромиссный подход новых традиционных институционалистов дан в следующем рассуждении У. Самуэльса. Пред­мет институциональной экономической теории – это «эволюция организа­ции и контроля экономики как целого, а не только аллокация ресурсов, распределение доходов, определение агрегатных условий дохода, выпуска, занятости и цен внутри данной системы». В подходе к этим проблемам институционалисты, как правило, используют большее число переменных, чем неоклассические экономисты. Дж. Ходжсон и Э. Скрепанти предлагают предварительное определение экономичес­кой теории «как науки о процессах и социальных отношениях, управляющих производством, распределением и обменом богатства и дохода».

Если неоклассики не только сводят всю экономику к рынку, но и считают рыночными все общественные отношения, то институцио­налисты делят экономику на рынок и не рынок, рассматривая то и другое как сферу действия институтов, исследуют взаимодействие рынков и институтов, рыночных и нерыночных сил. Мнение У. Самуэльса: «Институционалисты считают: а) экономика включает больше чем рынок; б) действующий механизм аллокации – это не чистый концептуализированный рынок сам по себе, а институты, или властные структуры, которые формируют реальный рынок и действуют через него... в той мере, в какой рынок существует»¹⁶.

Институ­ционалисты этого направления пытаются создать обобщенную теорию «социальной ценности». Ценности выражены через выбор из существующего набора возможностей (как в неоклассичес­кой теории цен), а также через динамику структуры власти и властных взаимодействий при формировании структуры наборов. Аллокация, таким образом, – функция не только рынка в узком смысле, а результат всей системы организации и контроля в экономике. Более того, понятие ценностей выражено не толь­ко в товарах и факторных ценах, но также в терминах ценностей и действу­ющих правил законодательства и норм морали, которые управляют учас­тием и устанавливают различия в экономике. В целом по­нятие ценности распространяется за рамки цены до соци­альной ценности, которая влия­ет на функционирование экономики, частично определяя и формирование рыночных цен.

В целом традиционный институционализм пока не смог предложить самостоятельной исследовательской программы, хотя активная деятельность современных традиционных институционалистов свидетельствует об интенсивном поиске данной программы в позитивном ключе. Об этом, в частности, свидетельствуют «Энциклопедия по институциональной и эволюционной экономической теории» («Тhе Elgar Companion to Institutional and Evolutionary Economics», eds. G.S. Hodgson, W.J. Samuels, M.R. Tool, 1994); журнал «Journal of Economic Issues». Среди наиболее известных

современных традиционных институционалистов следует выделить У. Даггера, Ф. Мировски, А. Мэйо, М. Ратфорда, Дж. Ходжсона, Э. Скрепанти, У. Самуэльса и др. Некоторые из современных традиционных институционалистов одновременно относятся к представителям эволюционного институционализма.