ФАКТОРНЫЕ ТЕОРИИ
Наиболее плодотворно изучение структуры личности проводится в рамках теории черт, имеющей долгую историю, но основа этой теории сформирована благодаря работам Г. Оллпорта (1937), Г. Мюррея (1938) и Р. Кэттелла (1943), в результате которых был создан аппарат методических приемов (например, факторный анализ), применяемых для выделения отдельных психологических черт и формирования на их основе цельной структуры личности. Однако использование этих подходов не всегда дает однозначный результат. До сих пор среди исследователей нет полного согласия относительно того, сколько следует выделять основных черт личности - три (Айзенк), пять (McCrae, Costa), или семь (Cloninger). Качественный и количественный состав черт в различных моделях личности зависит от теоретической базы, которая выбирается исследователем.
Использование факторного анализа как метода определения основных свойств личности базируется на предположении об иерархической организации структуры личностных свойств.
Факторные концепции темперамента выделяют некоторое множество свойств — факторов, позволяющих более или менее удачно описать темперамент.
Как считают сторонники этих концепций, знать темперамент индивида — значит определить присущее ему значение каждого из факторов, входящих в структуру темперамента.
Представления о темпераменте Г. Айзенка Представление о невротизме как об устойчивом свойстве личности появилось в психологии в самом начале XX в. В 1915 г. английский исследователь С.Берт факторизовал показатели различных особенностей поведения, которые, по его предположению, относились к темпераменту. Один из полученных в результате факторов он назвал эмоциональной стабильностью — эмоциональной нестабильностью. В более поздних исследованиях аналогичная психологическая характеристика, выделенная в факторно-аналитическом исследовании Г.Айзенком, получила название " невротизм ". Экстраверсия—интроверсия, в том понимании, которое ей придается современной психологией, появилась также в факторно-аналитических исследованиях С.Берта, но значительно позже— в конце 30-х годов. Своим названием эта психологическая особенность обязана К.Юнгу. Создавая типологическую теорию личности, К.Юнг положил в ее основу субъектно-объектную ориентацию и выделил два крайних типа людей — один, для которого характерна ориентация на внешние объекты, и другой, для которого характерна направленность на себя, на свой внутренний мир. Хотя приверженцы факторно-аналитического подхода позаимствовали названия психологических свойств у К. Юнга, они трактуют их иначе: в современном понимании и интроверты, и экстраверты ориентированы на объекты, но на разные. Экстраверты направлены на людей, а интроверты — на вещи, на неодушевленные предметы.
Начало детальным психологическим исследованиям экстраверсии—интроверсии и невротизма было положено работами английского психолога Ганса Айзенка. В конце 40-х годов он обследовал сотни испытуемых, здоровых и невротиков, для того чтобы уточнить представления об экстраверсии и невротизме и создать надежные методы их диагностики. В это же время он высказал предположение о существовании еще одной фундаментальной психологической особенности — психотизма, проявляющегося в импульсивности, низком самоконтроле и агрессивности. Психотизм по сей день рассматривается Г.Айзенком как одна из трех базовых составляющих личностной структуры, однако исследован он менее подробно, чем экстраверсия и невротизм, и используется в психологических исследованиях гораздо реже.
Ганс Айзенк (1957, 1990) предложил рассматривать 2-х факторную модель черт темперамента, исходя из описания поведения экстравертов и интровертов — с одной стороны, и лиц с высоким и низким нейротизмом — с другой стороны. Тип темперамента, согласно этому автору, представляет собой один из четырех квадрантов при пересечении двух ортогональных шкал: 1) экстраверсия—интроверсия - шкала характеризует индивида со стороны «открытости» внешнему миру 2) эмоциональная стабильность—лабильность - шкала характеризует индивида со стороны его эмоциональной устойчивости.
В исследовании, проведенном при участии Г.Айзенка, сопоставлялись данные, полученные на выборках взрослых близнецов, близнецов подросткового возраста и их родителей, одиночнорожденных детей и их родителей. Генотип определяет существенную часть фенотипической дисперсии этих свойств и у подростков, и у взрослых. Показатели наследуемости экстраверсии-интроверсии, невротизма и психотизма (Eaves L.J., Eysenck H.J., Martin N.G., 1989)
Авторы этой работы столкнулись с большими различиями во внутрипарном сходстве МЗ и ДЗ близнецов (внутрипарные корреляции МЗ близнецов более чем в 2 раза превышали внутрипарные корреляции ДЗ близнецов). Особенно отчетливыми эти различия между МЗ и ДЗ близнецами были в оценках внутри-парного сходства, полученного по экстраверсии—интроверсии (таблица 9.6).
Внутрипарное сходство близнецов по экстраверсии-интроверсии (Eaves L.J., Eysenck H.J., Martin N.G., 1989)
Другие близнецовые исследования психологических особенностей, рассматриваемых Г.Айзенком как основные свойства личности, как правило, ограничиваются экстраверсией— интроверсией и невротизмом и обнаруживают аналогичные результаты. Так, практически всегда различия во внутрипарном сходстве МЗ близнецов более чем в 2 раза превышают сходство ДЗ близнецов, причем, эти различия оказываются больше выражены для показателей экстраверсии, чем для показателей невротизма, и обнаруживаются как у женщин, так и у мужчин.
Сравнительные результаты исследований внутрипарного сходства близнецов в проявлении экстраверсии, нейротизма и психотизма (по Закерману, 1991)
При анализе причин полученных результатов рассматривалось соответствие полученных данных (корреляций между различными родственниками по оценкам свойств личности) разным генетическим моделям. В результате авторы пришли к выводу, что вариативность экстраверсии—интроверсии лучше всего описывается 1) либо моделью, включающей в себя как аддитивную генетическую составляющую, так и неаддитивную (доминантность или эпистаз), 2) либо моделью, учитывающей аддитивное наследование и контрастные отношения между ДЗ близнецами и сибсами (авторы называют эти отношения соперничеством). Соперничество, по их мнению, заключается в том, что небольшие различия в экстраверсии, связанные с различиями в генотипе партнеров ДЗ пар, усиливаются из-за специфических отношений между близнецами. Если один, благодаря своим генетическим предпосылкам, оказывается более успешен в общении, то другой стремится превзойти его в какой-то другой сфере, которой часто оказываются занятия, не требующие общения: "общительный ребенок заводит друзей и оставляет книги своему более интровертированному брату"; (Eaves L.J. et al., 1989, р.403). Такая ориентация на разные виды активности усиливает различия, которые являются следствием различий в генотипах партнеров ДЗ пар, и приводит к столь явному их несходству по экстраверсии—интроверсии.
Что касается невротизма, то, вариативность невротизма связана преимущественно с аддитивными факторами и вряд ли испытывает влияние неаддитивных. В работах, проведенных на разлученных близнецах, показатели внутрипарного сходства и МЗ, и ДЗ близнецов по экстраверсии оказываются ниже, чем в исследованиях неразлученных близнецов, но МЗ близнецы всегда похожи друг на друга больше, чем ДЗ, а сами показатели внутрипарного сходства — не сильно меняются от исследования к исследованию. В целом, эти данные указывают на влияние генотипа на экстраверсию, причем, учитывая близкие к нулю внутрипарные корреляции ДЗ близнецов, — на влияние преимущественно неаддитивное.
И последний факт, о котором необходимо сказать, обсуждая это исследование. Средовые факторы, влияющие на индивидуальные различия по экстраверсии, невротизму и психотизму, практически полностью исчерпываются индивидуальной средой. Компоненты общей среды в фенотипической дисперсии этих свойств оказываются пренебрежимо малы. Это означает, что индивидуальный опыт, отличающийся от того, который есть у других членов семьи (у партнера близнецовой пары, у братьев и сестер, у родителей), оказывает значительно большее влияние на формирование индивидуальных различий по этим свойствам, чем общий семейный опыт.
Таким образом, на основании исследования, проведенного Г.Айзенком и его коллегами, можно заключить, что индивидуальные различия по такому свойству, как экстраверсия, определяются примерно в равной степени различающейся средой и генотипом, причем среди генотипических влияний существенными оказываются и аддитивные, и неаддитивные. Вариативность невротизма связана с аддитивным наследованием, которое определяет примерно 40% всей вариативности, и различающейся средой. Показатели наследуемости психотизма находятся в пределах 40—50%, а остальная доля вариативности приходится на различающуюся среду.
Н.Хендерсон, проанализировав 30 больших исследований этих свойств, не обнаружил ни одного случая, когда по экстраверсии были бы получены иные результаты, а по показателям невротизма только в 8 из 30 работ внутрипарное сходство МЗ близнецов меньше чем в два раза превышало сходство ДЗ близнецов (Henderson N.D., 1982).
В исследованиях приемных детей данные по экстраверсии тоже не отвергают вывода о ее генетической обусловленности, хотя и имеются некоторые противоречия. Корреляции по экстраверсии, полученные в исследованиях приемных детей (Loehlin J.C., 1992)
В Английском исследовании все пары биологических родственников (родители и их дети, а также сибсы) оказываются похожи друг на друга по экстраверсии больше, чем люди, живущие вместе, но не имеющие общих генов (родители и приемные дети; приемные дети, живущие в одной семье, но не являющиеся родными братьями и сестрами). В двух других исследованиях не обнаруживается сходства между матерями и их собственными детьми, а в одном из них биологические сибсы оказываются столь же не похожи друг на друга, как и приемные дети. Таким образом, гипотеза о том, что, чем больше генетическое сходство, тем больше сходство по экстраверсии, подтверждается в большинстве случаев, но не всегда. Если же на основании тех данных, в которых подтверждается вывод о влиянии генотипа на экстраверсию, высчитать показатели наследуемости экстраверсии, то они окажутся ниже, чем по результатам близнецовых исследований, — не 50%, а 30—40%. Аналогичные данные по невротизму, полученные в тех же трех исследованиях приемных детей, оказываются еще более противоречивыми. Если данные Миннесотского исследования приемных детей полностью подтверждают гипотезу о влиянии генотипа на вариативность невротизма, то данные Техасского исследования ее полностью опровергают (Loehlin J-C., 1992). При этом показатели наследуемости невротизма, высчитанные по результатам Миннесотского и Английского исследований, весьма различаются в зависимости от того, какие пары родственников сравниваются, и находятся в диапазоне 20—45%. Подводя итоги исследованиям роли генотипа и среды в тех психологических характеристиках, которые Г.Айзенк назвал биологическими свойствами личности, можно сказать, что генотип, как и предполагал Г.Айзенк, вносит вклад в их вариативность. О влиянии генотипа на индивидуальные различия показателей экстраверсии—интроверсии можно говорить с полной уверенностью. О влиянии генотипа на показатели невротизма и психотизма — лишь предположительно: данные по невротизму имеют немало противоречий, а по психотизму — слишком малочисленны.
В работах, проведенных на разлученных близнецах, показатели внутрипарного сходства и МЗ, и ДЗ близнецов по экстраверсии оказываются ниже, чем в исследованиях неразлученных близнецов, но МЗ близнецы всегда похожи друг на друга больше, чем ДЗ, а сами показатели внутрипарного сходства не сильно меняются от исследования к исследованию. В целом, эти данные указывают на влияние генотипа на экстраверсию, причем, учитывая близкие к нулю внутрипарные корреляции ДЗ близнецов, — на влияние преимущественно неаддитивное. Исследования экстраверсии и невротизма на выборках разлученных близнецов (Loehlin J.C., 1992)
Картина, полученная при сопоставлении разлученных близнецов по невротизму, оказывается весьма пестрой. В одном исследовании разлученные МЗ и ДЗ близнецы вообще не различаются по внутрипарному сходству, в другом — различие между МЗ и ДЗ меньше, чем в исследованиях неразлученных близнецов, в третьем — больше.
Поскольку в исследованиях разлученных близнецов всегда возникает много вопросов о выборке (об особенностях семей, отдавших детей на воспитание к другим людям, о возрасте разлучения, о том, почему, став взрослыми, не все разлученные близнецы возобновляют контакты друг с другом и т.д.), то было бы неправильно на основании этих данных отвергать гипотезу о генетической обусловленности невротизма.
|
