***
Это какой-то пиздец. С того самого момента, как этот гад долбанул меня на дороге, все не так. Две недели ожидания звонка. Ужин в ресторане и невероятный, просто восхитительный секс. Почти месяц затишья. Сопровождающегося постоянными мыслями о нем. И снова он врывается в мою жизнь ураганом. В бочину ему не влетел чудом, спасли недавно подлатанные колодки. И чем он только думает? Ему-то плевать, разбил пару лямов – выбросил. Пойдет, еще одну купит. А то, что у меня подушек в машине уже сто лет как нет и я бы себе башку свою дурную об руль расхерачил, он не подумал. Нахрена?
И все равно, не смог ему отказать. Ненавижу его, но веду к себе домой, кормить магазинными пельменями. И от того чувствую внутри какой-то детский восторг. Хочется верить, что я ему действительно интересен. Ну не стал бы он столько сил тратить на человека, до которого ему дела нет? Это у меня секс раз в полгода случается, у него же таких проблем нет. Что ему? Пальцем махнул, полгорода к ногам ляжет. Так может, реально попробовать? Чехов в чем-то прав. Не рискну – не узнаю результат. А, черт с ним. Бросит через неделю, значит бросит. Переживу как-нибудь. Переживал раньше и в этот раз справлюсь.
Когда поднимаемся на четвертый этаж, слышу за спиной тяжелое дыхание.
– А с виду покрепче будешь, – фыркаю не оборачиваясь.
– Я по лестницам не хожу. Один этаж максимум, в офисе. Четыре для меня пытка, скажи, что мы пришли, а?
– Да пришли почти, лестниц больше нет.
Ага, я такое уже слышал, что если не привык ходить по лестницам, то не важно какая у тебя физ. подготовка, этаже не третьем сдохнешь. Видимо, правда. Бросаю короткий взгляд через плечо. А ничего, выглядит бодрым, хоть дышит тяжело. Он же еще и голодный. Сколько здесь кружит?
– Ты долго по району катался? – озвучиваю свои мысли.
– Сразу после работы поехал. С половины седьмого где-то, а что?
– Ел хоть раз?
– Нет, я забыл.
– То есть, последний раз ты ел в обед?
– Кофе пил. Паш, я нервничал, тебя искал, не до еды. Да ты не переживай, не объем.
– Да я не переживаю, просто себя вспомнил. Когда сутками не жрал, тоже домой чуть не ползком добирался. Казалось, что этаж не четвертый, а двадцатый.
– Почему не ел?
– Денег на еду не хватало.
– Совсем?
– Совсем, – останавливаюсь возле своей двери, открываю замок и замираю.
Блин, вот и бардака дома нет, а Чехова приглашать стыдно. Там же пространства свободного совсем мало.
– Что не так? Не убрано? – улыбается гад.
– Убрано. Короче, я тебя предупредил. Места у меня мало. Подъебывать не стоит, обижусь.
– Ладно, не буду.
Заходим. Включаю свет, сбрасываю ботинки, иду на кухню. Чехов стоит на пороге. На лице смесь шока и ужаса.
– Проходить не будешь?
– Буду, – разувается и так медленно, как кот, крадется ко мне, принюхивается, высматривает. Ну, чисто кошак, только что усы не топорщит. Их у него нет.
– Паш, это все? Дверей больше нет, – Антон как-то неуверенно прикрывает дверь туалета.
– Больше нет. Я предупреждал.
– Извини, конечно, но ты уверен, что тебя не… обманули, назвав это квартирой? Просто, когда люди снимают квартиру, они снимают квартиру, а не комнату.
– Это и есть квартира, точнее, гостинка. И, кстати, плачу я за нее как за гостинку. А не за полноценную однушку. Все довольны.
– Я просто не знал, что такие бывают. Думал, это комната в общаге.
– Комната, это когда толчок один на этаж. А здесь все свое.
– Толчок на кухне, это круто. Хотя нет, он не на кухне, он в спальне, там же где и кухня.
– Я тебя просил, – сука, знал ведь, что так и будет.
– Извини, молчу. Где можно присесть?
– На любой из стульев, Антош.
– У тебя один стул.
– Ну, а хули тогда спрашиваешь?
– Все, не злись. Давай ты пойдешь, сядешь у компа, что у тебя там, фильм идет? Вот, посмотри, а я ужин приготовлю.
Молча ухожу в свой угол. Мне и так неловко его сюда приводить, а еще подъебки его слушать. Будто мне нравится то, что я живу в съемной гостинке, что мне денег даже на приличное жилье не заработать. Врубаю фильм. Пофиг, пусть делает что хочет.
– Воду посолить не забудь, – лишь бы квартиру не спалил.
– Я умею варить пельмени.
Ухожу в себя настолько, что не замечаю крутящегося в паре метров от меня Чехова. Не то, чтобы кино интересное, нифига. Но вот мысли в башке очень даже веселые. В общей сложности мы знакомы с ним месяц, чуть больше. Вместе времени провели часов пять, и уже пять раз поругались. В среднем раз в час. О каких отношениях может идти речь? Да мы поубиваем друг друга.
– Паш, – отрываюсь от монитора и смотрю на мужчину. – Есть здесь будешь или за стол пойдем?
– За стол, – где здесь есть? Мышку положить некуда.
Подхожу к столу, выкапываю еще один стул из-под груды вещей. Да, он у меня есть, просто я его не совсем по назначению использую. У меня не часто гости бывают. Устраиваюсь за столом, Чехов примащивается рядом.
– А почему они рыжие?
– Приправу добавил. Я так подумал, что раз она у тебя есть, то ты ее ешь. А еще мука и лук.
– А так можно?
– Ну, я так часто ем, сытнее. Как видишь, жив пока.
Лопаю молча. Просто некогда болтать. Во-первых, я в магазин посреди ночи не праздного интереса ради поперся, а во-вторых, блин, оно вкусно!
Мда, пригласил мужика на ужин. Мало того, что из еды только пельмени, так еще и гостя готовить заставил. Я такой гостеприимный, куда деваться.
– Чай будешь? – убираю тарелки в мойку. Потом помою, не хочу.
– Не буду. Может, поговорим?
– Ладно, – сажусь к нему на диван, столкав вещи в угол. Блин, надо хоть в шкаф их запихать что ли… потом…
– Паш, ты дашь мне шанс? – пытливо заглядывает в глаза.
– Дам. Я, правда, не знаю как.
– В процессе разберемся, как. Ты главное, не закрывайся от меня. А я постараюсь сделать так, чтобы…
Только не надо этих пафосных «Ни в чем не нуждался».
– В общем, постараюсь не показывать, что у меня есть куча денег и мне некуда их тратить. Я буду стараться вести себя как обычный человек, так ты сказал?
– Когда? – смотрю на него. Это он сейчас о чем?
– В нашу первую встречу, что я не обычный. Я постараюсь исправиться. Не обещаю, что буду что-то менять в своей повседневной жизни, но рядом с тобой буду… проще, что ли.
– А сможешь?
– Постараюсь.
– Ладно, только очень прошу, не надо пытаться как-то улучшить мою жизнь за моей спиной. Не пытайся меня чем-то подкупить. И если у меня будут финансовые проблемы, не надо предлагать их решить, хорошо?
– Хорошо. Хотя ты знай, я могу, – и такой многозначительный взгляд! Да понял уже, мол, я поиграю по твоим правилам. – И если это будет касаться твоего здоровья, не уверен, что сдержу обещания.
– Только здоровья! – тут не могу не согласиться.
Если, не дай Бог, какая операция или еще что понадобится, пусть спасает. Я себе, конечно, этого не прощу, но помирать не хочется. Маму жалко.
Минут пять сидим молча, думаем. Такое ощущение, что он сейчас контракт протянет на подпись. Какие-то дурацкие правила придумываем, соглашения… ну почему нельзя просто, как у людей?
Смотрю на часы, первый час. Твою ж, мне завтра на работу. Тут же зеваю.
– Извини, мне вставать рано…
– Хорошо, ложись. Не буду мешать, – а у самого глаза красные.
Ну, вот как его отпустить, такого всего разомлевшего, уставшего, сонного? А если врежется куда. Он же водить не умеет, только лихачит все время. Чувства опасности у мужика совсем нет.
И оставить его не могу, места нет. Диван этот дурацкий не раскладывается еще…
– Я б предложил остаться, но у меня только одно спальное место.
– Думаю, нам хватит, – и опять эта улыбочка его, самодовольная.
Развел, гад! Притворился сонным, а сейчас глаза так и горят. Выгнать бы…
– Как хочешь, но я буду спать. И одеяло у меня одно, и подушка…
– Паш, я рядышком, как мышка, ты меня даже не заметишь.
Ага, как же, мышка. Килограмм девяносто весом и под два метра ростом. Ну, метр девяносто, наверное, но все равно здоровый.
– У тебя какой рост? – спрашиваю не оборачиваясь, продолжая выуживать постельное.
– Сто восемьдесят семь, кажется. Я помещусь.
– Да не, я так просто… мышка…
– Обещаю не приставать, котик.
– Сука…
– Ложись, не выспишься завтра, – ржет Чехов и включает воду в мойке.
– Антон, я завтра помою.
– Ложись уже, я быстро. Душ можно принять?
– Да, там даже полотенце есть чистое, на полке над раковиной.
Блин, я-то душ не принимал. Ну и пофиг, я трахаться не собираюсь, утром приму, пусть такого терпит.
Как Антон пошел в душ я еще слышал, а вот как выходил – уже нет. Проснулся посреди ночи от того, что нечем дышать. Мышка сложила на меня все свои лапки, впечатав меня в спинку дивана. Попытка выбраться успехом не увенчалась. Попытка столкнуть мышку на край едва не стоила ему падения на пол. Удержал.
– Не вошкайся.
– Мне тяжело, ты не пушинка, – ворчу в темноте, пытаясь лечь на бок.
Чехов, не открывая глаз, ловко затягивает меня на себя сверху и накрывает одеялом.
– Спи.
Повозившись еще с минуту, сползаю чуть ниже, нахожу удобную позу и успокаиваюсь. Лег удачно, слышу спокойные удары его сердца. Тихое дыхание. Так быстро уснул снова. А я лежу и слушаю, как он спит. Непривычно, но невероятно приятно. Такой спокойный, уверенный, надежный. Все-таки, надо попытаться. Если не попробую, уже точно себе не прощу.
***
Ненавижу будильники и понедельники. Сползать с теплой тушки Чехова не хочется, тянусь к мобильнику, отключаю звонок и устраиваюсь обратно.
– Паш, проспим.
– Счас второй будет, – тяну, не просыпаясь.
– Не надо второй, встаем, – Антон довольно нагло перемещает меня в сидячее положение и бодренько так натягивает штаны. – Котик, подъем.
– Мышка, иди в жопу, я сплю.
– Кофе будешь? Я у тебя вчера видел.
– Если сваришь, буду, – глаза упорно не открываю, но и обратно не ложусь.
Через три минуты звонит второй будильник. Кое-как продираю глаза. Чехов шуршит на кухне. Бодрый, как будто не пять часов спал, а все двенадцать. Ползу к столу, мне тут же пихают чашку ароматного кофе под нос.
– А молока нет? – разочарованно тянет Антон из холодильника.
– Ненавижу… не пью… не покупаю.
– Буду давиться черным.
– Как ты можешь быть таким бодрым с утра?
– Привычка, Паш. Я еще обычно бегаю, но сегодня, так и быть, пропущу тренировку.
– На улице дубак, какой бегать?
– На улице свежо, самое то пробежаться. Только вставать тогда надо пораньше, сегодня уже если бежать, то только на работу.
Начинаю тихо ржать, представив себе эту картину.
– Чего ржешь?
– Представил: Большой директор Антон Павлович бежит в своем строгом костюмчике, с галстуком через плечо впереди монстра в офис.
– Ха, ха, – без тени улыбки выбирается из-за стола, уносит свою чашку, моет и убирает в шкаф.
Такой хозяйственный. Так и привыкнуть недолго. Пока Чехов возится с костюмом, делаю себе бутерброд.
– Утюг на подоконнике, если что.
– Да тут уже вряд ли утюг поможет. Рубашка несвежая. Да ладно, заеду, переоденусь, опоздаю на работу.
– Начальство не опаздывает, оно задерживается, – вспоминаю старую присказку, дожевывая бутер.
А вот мне опаздывать совсем не хорошо. Допиваю кофе, кружку в раковину. Вечером помою. Натягиваю джинсы, джемпер, носки. Все, я готов.
– Выходим?
– Конечно.
Весь день думаю о нем. Снова. Периодически поглядываю на мобильник. Конечно, наивно было рассчитывать, что он будет писать мне смски, но так хотелось. К обеду понимаю, что номер свой я ему не дал. Черт. Ладно, вечером приеду домой и позвоню. Сегодня перетерплю. Пытаюсь работать, вникать в суть договоров, разбираюсь в терминах, углубляюсь в предмет.
– Павел, Вы домой не собираетесь? Я бы офис закрыть хотел.
– Что? – отрываюсь от договора и смотрю на начальника. – А что, уже шесть?
– Без двадцати семь. Меня жена дома ждет.
– Ой, простите, увлекся, – что-то я, правда, как-то заработался.
– Я не против того, чтобы сотрудники с таким рвением работали, даже поощряю премиями, но переработки нам не оплачивают, так что предлагаю продолжить завтра.
– Да, да, уже иду.
Выхожу на улицу, а там снег. Что-то рано нынче. Хотя вроде и не так холодно. Значит, еще не зима. А еще я запомнил одно приятное слово, сказанное Дмитровым – премия. Эх, премия была бы не лишней. А еще можно позвонить Чехову, поболтать перед сном. Все равно, мне же надо ему свой номер сообщить. Было бы классно договориться встретиться в пятницу, ну или хотя бы в субботу. Сходить куда-нибудь. Или просто дома посидеть, киношку какую посмотреть. Потискаться.
Непроизвольно улыбаюсь. Пробку почти не замечаю. Чувствую себя влюбленным идиотом.
Паркуясь во дворе замечаю в отдалении черную ауди. Выхожу из машины и иду к монстру. Чехов спит, откинувшись в кресле. Стучусь в стекло:
– Ты чего здесь делаешь?
– Привет, Паш, – выбирается сонный из машины, потягивается.
Так, костюм другой, значит, переоделся-таки.
– Заснул, пока тебя ждал.
– А зачем приехал?
– Я хотел позвонить, но вспомнил, что ты мне номер не оставил, потому без предупреждения. Я тут в магазин заехал. Ты не злись только, но я мальчик большой, жру много, так что я в основном себе.
– Опять у меня будешь ужинать?
– Ты против?
Да не особо. Времени еще мало, успеем и поесть и спать вовремя лечь… и даже потискаться…
– Нет, не против, пошли.
И так всю неделю. Приезжаю после работы, Чехов либо уже у подъезда, либо подкатывает следом. Идем ко мне домой, он готовит ужин и даже обед мне собирает. В общем, откармливает. Одно меня расстраивает. Секса нет. А так хочется…Вчера развел на поцелуй. Полизались с минутку, а потом «Спокойной ночи, котик», и конечности на меня сложил.
Если сегодня на секс не раскрутится, выгоню. Я вообще не понял, с какого черта мы съехались? Нет, вещи он, конечно, не перевез. Но ведь ночует каждую ночь, потом прется утром домой, переодеться, и на работу. Хотя, щетку свою и бритву у меня завел.
Смотрю на него и думаю, как бы намекнуть, что завтра выходной.
– Антон, а ужин скоро будет?
– Кушать хочешь, котик?
– Нет, мышка, хочу узнать, когда ты освободишься.
– Не называй меня мышкой, у меня комплексы развиваются.
– Не называй меня котиком, а то я понять не могу, ты дразнишься или фамильярничаешь.
– Хорошо, Паш, не буду. А что ты хотел?
Трахаться.
– Не знаю, пообщаться.
– Можем и так разговаривать, я тебя слушаю.
– Не хочу я разговаривать, – забираюсь на диван с ногами.
– Общение без слов? – Чехов оборачивается ко мне, складывает руки на груди и опирается о стол. – Намекаешь на интим?
– Почему намекаю? Открыто говорю.
Антон молча отключает конфорку, убирает сковороду на стол, моет руки, а я все это время завороженно слежу за его напряженной спиной. Хочет ведь. Все время хотел. Так чего тянул-то?
Подходит ко мне, по пути избавляясь от рубашки. Такой уверенный, прямо пугающий.
– А как же ужин?
– Потом закончу, – рывком стягивает с меня футболку и валит на диван.
– Такой горячий, – усмехаюсь, – Чего всю неделю-то тянул?
– Ты на работу не высыпаешься.
Оп-па! Это он обо мне заботится? Приятно. Запускаю пальцы в волосы и впиваюсь поцелуем. Какой же он все-таки классный. Нет, пожалуй, не выгоню!
