На пятый день пополудни

Б. X:. Сара, ты выглядишь уже почти счастливой.

Сара: Да, и замечательно то, что исчезла боль в области крестца, которая была раньше. У меня такая легкость в области таза, что впору прыгать. Во мне поднимается такая прыгающая радость, и сердце бьется как в предвкушении радости, и я меньше боюсь. Спасибо тебе за этот толчок, это было важно.

Б. X.: Для этого я тут и нахожусь. (Приглашает Сару расставить ее родительскую систему.)

Важные сведения, которые выясняются во время расстановки: первый муж матери погиб на войне; сын от этого брака родился через два месяца после гибели отца; мать позже стала алкоголичкой; отец покончил с собой, по мнению Сары, из-за алкоголизма матери; первый ребенок от этого брака умер в возрасте семи недель.

После того как Сара расставила свою родную семью: Б, X. ('матери): Как ты себя чувствуешь? Мать: Я чувствую угрозу. Это две вещи: слева мой муж и с другой стороны, вот здесь (показывает направо, на сына от

первого брака). Он так неустойчив, как будто я не могу его подхватить.

(Б. X. сначала ставит позади нее ее отца, движение 1; затем справа от сына ее первого мужа, движение 2.)

Мать: В самый первый момент было прекрасно, а потом снова появилась угроза.

Б. X.: Что было с ее отцом?

Сара: Я только могу сказать, что ее мать была в браке более важной фигурой.

Б. X.: Так всегда бывает у алкоголиков.

Сара: Он давал ей карманные деньги, но власть была у нее. Я забыла еще кое-что. Уже после того, как моя мать вышла замуж за моего отца, и когда отец еще был на войне, она, похоже, очень любила другого мужчину, и в конце войны, поскольку она была врачом, он спросил, не может ли она достать для него и всей его семьи цианистый калий. Она достала (ужас в группе). Этот мужчина покончил с собой, но его жена и дети этого не сделали.

Б. X.: Это то, от чего исходит угроза (немного отодвигает сводного брата и первого мужа матери назад). Сначала мы должны отвести вас в безопасное место, а ты (отец матери) можешь сесть. Тут другая динамика. (Вводит в расстановку друга матери, который покончил с собой, приняв цианистый калий; длительное молчание.)

Б. X: Кто должен был покончить с собой?

Миръям: Мать.

Измененная расстановка:

Б. X.: А кто это сделал? Отец. Так иногда бывает. Друг матери: У меня тут очень странное ощущение, особенно когда она так близко ко мне (мать Сары). (Б. X. просит их поменяться местами, движение 3, но ощущение дискомфорта остается, тогда он просит их развернуться лицом наружу, а затем приглашает мать, а потом и ее друга покинуть помещение; движения 4 и 5.)

Заместительница Сары: Теперь я снова могу поднять глаза. Брат: Моя злость становится несколько меньше. Сестра: А я впервые могу посмотреть на отца. Отец: Для меня это как медленное пробуждение от смертного оцепенения. Это было ужасно.

(Затем дети пробуют несколько позиций по отношению к отцу, пока не находят свое место.)

Б. X. (снова просит войти тех, кто был за дверью): Как вы чувствовали себя снаружи?

Мать: Хорошо. Мы нашли общий язык. Б. X. (приглашает Сару занять свое место): Если хочешь, ты тоже можешь кое-что попробовать. (Сара несколько раз глубоко вдыхает и потом начинает плакать, снова открывает глаза и

хочет подойти к отцу.)

Б. X.: Нет, остановись, остановись, открой глаза. Очень спокойно. (Сара дышит спокойнее, ясно смотрит на отца.)

Б, X.: Дыши спокойно, очень спокойно. Оставайся с сосредоточенной силой, (Сара продолжает спокойно смотреть на отца.) Четверо умерших мужчин в этой системе.

Разрешающая расстановка родительской семьи Сары:

Однажды в курсе участвовала супружеская пара, и на какой-то из сессий муж совершенно «отключился» и впал в эйфорию. Примечательно то, что он всегда ходил в черном. На следующий день его осенило, что в его системе семеро мужчин покончили с собой из-за своих жен; семеро мужчин! (После паузы.) Ладно, Сара, хорошо. (Все садятся.)

Я хотел бы сказать еще несколько слов о смещениях судеб в системах. Однажды в Линдау у меня была группа, один из участников которой сказал, что когда он видит, как кто-то теряет сознание, у него всегда мелькает мысль: ведь это все надувательство. Мы сделали расстановку его системы. У его матери был друг-еврей, и в расстановке она стояла вместе с ним и тремя детьми, а отец детей стоял на большом расстоянии в стороне. Родной отец в свое время записался в военную авиацию. В этой системе отец взял на себя судьбу еврея, а еврей занял место отца. Такое бывает. Трудно оставить кому-то его судьбу, однако никто не может взять ее на себя за другого. В твоем случае, Сара, возможно, что, покончив с собой, отец взял на себя судьбу матери.

У меня был однажды похожий случай. У матери одной из участниц, до того, как она вышла замуж, был друг, который раньше был помолвлен. В конце войны он дал своей невесте и ее матери цианистый калий, и женщины отравились. Этот мужчина часто бывал в семье участницы и, помимо прочего, был интимным другом матери. Для этой участницы существовала угроза самоубийства. Несколько позже на супервизионную группу пришла ее мать, я рассказал ей об этом и еще сказал, что на самом деле с собой должен был бы покончить ее друг. Дочь идентифицирована с его бывшей невестой. Тогда мать сказала: «Он всегда носит с собой цианистый калий».

Сара: Мой отец всегда хотел, чтобы моя мать покончила с собой вместе с ним. (Молчание.)

Б. X: Так функционируют системы. На примере таких судеб можно увидеть, что значит очищение. В духовной традиции существует представление о пути очищения и глубоком внутреннем очищении. Но это невозможно сделать лично, стремясь, например, очиститься от своих грехов или страстей. Подлинное очищение — это высвобождение из системных переплетений. Без такого очищения нет движения дальше, путем сосредоточения этого тоже не достичь. Есть еще вопросы на эту тему?

Анджела: Я не знаю, может быть, я прослушала: о семье ее отца ты не спрашивал?

Б. X.: Нет, когда есть нечто настолько тяжелое, оно перекрывает все остальное. Когда в настоящем есть нечто настолько взрывоопасное, нет необходимости заглядывать дальше. Для тебя, Сара, важно, чтобы ты оставила мертвых покоиться с миром, всех, чтобы ты оставила матери ее вину и объединилась с добрыми силами в системе, а это твой отец.

Сара: С отцом у меня все хорошо. Я прощаюсь.

Б. X.: Нет, я бы не стал. (Сара пытается возразить.) Нет, нет,

нет.

Сара: Итак, мне грустно, и это правильно.

Б. X.: Да, потому что ты позволяешь ему быть мертвым. Ты можешь сказать: «Дорогой папа, во мне ты продолжаешь жить, и тебе должно быть хорошо». (Группе.) Она этого даже не услышала.

Сара: Нет, услышала!

Б. X.: Что я сказал?

Сара: Во мне ты продолжаешь жить, и тебе должно быть хорошо. И я подумала, что на самом деле это верно.

Б. X.: Ты слишком рано соглашаешься. Когда ты это переживешь, тебе не надо будет с этим соглашаться. Иногда согласие бывает подменой переживания. Итак, что ты ему говоришь?

Сара: Во мне ты продолжаешь жить.

Б. X.:...и я дам тебе возможность участвовать в том, что я

делаю.

Сара: И я дам тебе возможность участвовать в том, что я

делаю.

Б. X.: Это примирение. Ее отец — жертва переплетения. Хорошо, когда из жертвы приходит сила, которая оказывает позитивное влияние на остальных. Тогда это примирение. Тогда

это было не напрасно.

Сара: Да, я бы так хотела, чтобы это было не напрасно. Наша семья вымирает, фамилия исчезает...

Б. X,: Нет, нет, нет, ты переводишь разговор на другую тему. Ты — безнадежный случай, и на этом я остановлюсь. Но, может быть, твой отец еще как-нибудь явится тебе во сне и скажет тебе, что важно. Возможно, к нему ты прислушаешься больше, чем ко мне. Что-нибудь еще, Сара?

Сара: Нет, я и от тебя с удовольствием услышу, что важно.

Б. X.: Я все-таки на этом остановлюсь. Главное я сказал, теперь остается полагаться на то, что из этого возникнет что-то хорошее.

Человек, который забыл о своих симптомах

Некоторое время назад один мой хороший коллега делал доклад о больных раком. Он привел следующий пример: в одну клинику в США поступил больной раком мужчина и во время операции выяснилось, что у него полно метастаз. Его зашили и отправили домой. Мужчина был уже довольно пожилой, но после этого он прожил еще десять лет и мирно умер дома. После этого его жена направила в клинику письмо, где написала, что лечение в клинике очень ему помогло, что он совершенно поправился и они еще так долго прожили счастливо. Врачи удивились и заглянули в историю болезни, где было написано, что у него в то время было огромное количество метастаз. Но его жене они тогда сказали, что он чувствует себя хорошо, что ему просто нужен некоторый уход, а так ничего особенного. Этот человек забыл о своих симптомах. И поэтому был здоров.

д) Страдать легче, чем действовать: терапевтические виньетки

Если с другим не выйдет

Алексис: Еще у меня возникают мысли о том, что моя нынешняя система так запутана.

Б. X.: Ты же сказал, что ты счастлив. Что же там запутано?

Алексис: Тогда я расскажу о хорошем. Вчера я звонил в Грецию, к телефону подошла моя жена, она говорила обо мне и сказала: «Как ты вернешься, я хочу сразу оказаться в твоей постели». И я подумал: «Бог ты мой, вот же оно!» Что значит тогда все остальное?

Б. X.: Вот именно. Так и есть.

Алексис: Ведь все идет правильно. Мы вместе, и все идет хорошо. Еще я вчера подумал: «Если с другим ничего не выйдет, скажу это» (громкий смех).

Б. X.: Говорят же, что греки — хорошие бизнесмены.

Алексис: Ладно уж, сделаю сам.

Алексис: Я сделал для себя упражнение на тему «Оставаться сильным или уходить в слабость». То есть, когда у меня появлялись плохие чувства или мысли, мне лучше удавалось с ними справляться. Я думаю, что я в своей жизни часто уходил в слабость и что сейчас это для меня очень хорошо. Только одно заставляет меня еще колебаться. Это связано с моей расстановкой. Я не уверен, должен ли признаться в своей любви.

Б. X.: Удивительно, но мне уже случалось встречать людей, которые, приняв неправильное решение, были счастливы.

Алексис: Значит, счастье лучше, чем правильное решение (все смеются).

Б. X: Точно!

Школа конькобежцев

Людвиг: Я как раз размышлял о том, не осёл ли я (смех). Мне по-прежнему немного стыдно за то, что я сказал вчера в

конце.

Б. X.: Все в порядке. Однажды тут был мужчина, у которого была дочь, которую он очень любил. Его дочь очень хотела научиться кататься на коньках. Он купил ей коньки и записал ее в школу, где учили кататься. После занятий дочь вернулась сияющая и сказала: «Это было чудесно, я ни разу не упала». В следующий раз она снова вернулась, вся сияя, и сказала: «Все опять было прекрасно, я ни разу не упала». Тогда отец сказал: «Я заберу тебя из этой школы, она плохая». (Людвиг смеется

все громче.)

Что-нибудь еще, Людвиг? Людвиг: Пока нет.

Второй водопроводный кран

Илзе рассказывает, что никак не могла заснуть, потому что все время думала о том, как бы она расставила членов своей семьи.

Б. X.: Это, конечно, совершенно бессмысленное занятие, потому что, когда ты будешь это делать, все равно все будет

совсем по-другому.

Илзе: Я просто не могла это остановить. Я пыталась отогнать эти мысли, но они не уходили.

Б. X.: Знаешь, как останавливать навязчивые мысли?

Илзе: Считать овец или что-нибудь в этом роде?

Б. X.: Нет, это делается более осознанно. Например, если человек не может заснуть, потому что из крана капает вода, ему нужно просто представить себе два крана (всеобщее веселье) или три. Это называется диффузией.

Мои «отношения»

Макс: У меня много впечатлений. Даже не знаю, о чем говорить.

Б. X: Запрос?

Макс: Да, я хотел бы при случае сделать расстановку моих отношений.

Б. X.: Знаешь, что значит здесь «отношения»?

Макс: Нет.

Б. X.: Это не прочно.

Член группы: А как?

Б. X.: Если бы это было что-то другое, ты бы назвал это по-другому. Что-нибудь еще, Макс?

Макс: Нет, достаточно.

Слишком много слов

Клаус: У меня постоянно всплывают образы моих дедушек. Отец отца считался строгим деспотом. Внешне мы с ним очень похожи, он носил бороду. Второй дед считался ветреником, соблазнителем и совершенно безответственным человеком, и я понимаю, что если я хочу снова пробудить их к жизни, то я должен правильно использовать силу. И вообще, когда я хочу позволить мужскому принципу «расправить плечи», я просто не нахожу для этого места.

Б. X. (провоцирующе): Если будешь продолжать в том же духе, это поможет!

Клаус: Эти парни нравятся мне уже как образ, но тут что-то такое мешает, что я никак не могу ухватить.

Б. X.: Тебе нужно посмотреть на этих мужчин перед лицом их жен, тогда ты узнаешь, что такое мужество.

Клаус: Когда ты говоришь «перед лицом их жен», я вижу тут некую взаимосвязь. С одной стороны, я хорошо могу понять мужа....

Б. X.: Слишком много слов. За это время ты мог бы уже все сделать.

Следить за источником

Алексис: Моя жена звонила мне из Салоников, она упрекала меня, что я ей не позвонил. Я сказал: «Ладно, не упрекай. Я тебя люблю и думаю о вас». Все уладилось. А когда я отошел от телефона, то снова ощутил такую же любовь, как вчера, и на глаза опять навернулись слезы. В обычной ситуации я не могу плакать и я воспринимаю это как очень большое ограничение. Я способен на это только в терапевтической среде.

Б. X.: Это то же самое, что работа и отпуск. Выходных дней бывает несколько меньше, чем рабочих. Такие аффективные проявления действенны, только когда они экономны и редки.

Алексис: Значит, это мой отпуск.

Б. X.: Вот именно.

Алексис: Тогда для меня это тоже важно. Я снова чувствую

себя оживленным и...

Б. X.: Бывают и те, кто, обнаружив в своем саду источник, садятся перед ним и следят, чтобы он не иссяк.

Защищаться излишне

Лидия: Мне кажется, что мы с моим партнером недостаточно отдаем должное семьям друг друга. Я часто занимаю оборонительную позицию, отступаю, не говорю о том, что думаю и чувствую, а потом, в другой ситуации, становлюсь агрессивной. Я подумала, что решение могло бы заключаться в том, чтобы позитивно смотреть на собственную родную семью и отдавать ей должное, тогда мне больше не нужно будет так

бороться.

Б. X.: Да, я могу себе это представить. Тогда ты обретешь внутренний покой. Ведь дело вот в чем: когда человек не прав, то ему не нужно защищаться, а если он прав, то тоже не нужно. Еще ты можешь ему сказать: если бы у нас в семье все не было так хорошо, я не могла бы тебя так любить.

Воля рока

Йозеф: На прогулке мне вспомнилось, что мое появление на свет тоже было очень драматичным: я был обвит пуповиной, а моя мать чуть не умерла от кровотечения.

Б. X.: Это важная информация. И что в таком случае делают?

Йозеф: Потом мать смотрела на меня как на своего спасителя, потому что я своим криком подозвал к ней медсестер. Но я же понимаю, что так не годится.

Б. X: Мне вспомнилась одна история. Понятия не имею, почему я рассказываю ее сейчас.

Надежда на Бога

Во время большого наводнения раввин молил Бога о помощи. Но вода поднималась все выше, и в конце концов ему пришлось забраться на крышу.

Когда мимо проплывала лодка и сидящие в ней люди хотели его подобрать, он отказался: «Я жду помощи от Господа», и продолжил молиться.

Затем над ним пролетел вертолет и хотел его забрать, но он ответил: «Нет, нет, я дождусь помощи от Бога». В конце концов он утонул. Представ перед Богом, он стал жаловаться: «Я так молился, а Ты мне не помог». «Да нет же, — ответил Бог, — я посылал тебе и лодку, и вертолет».

(После длительного молчания)

Я все еще думаю о твоей ситуации. Каким могло бы быть то внутреннее исполнение, которое бы действительно тебя освободило?

Йозеф: Поблагодарить.

Б. X.: Правильно, но как? Это должно быть что-то в духе: так сложилось. Ведь человек не может знать, что и как складывается.

Читал как-то один капуцин проповедь. Когда он пошел потом в сакристию, к нему подошла одна женщина и сказала: «Ты наставил меня на путь истины, меня так тронула твоя проповедь». Капуцин был любопытен. А не должен был быть. Он стал расспрашивать: «Что же вас так тронуло в моей проповеди?» Женщина ответила: «Один раз вы отвернулись и высморкались. Тогда я подумала: «Горе мне, если от меня так же отворачивается Бог». Вот разница между собственными действиями и божественной волей.