МОЙ ЛИЧНЫЙ ВРАГ 9 страница
Парни разом посмотрели на Лин, девушка, бледная, исхудавшая, с темными кругами под глазами, сдавленно прошептала: — Это я под удар всех подставила… И так мне ее жалко стало. — Да ладно, — говорю, — они тоже хороши, могли бы и объяснить, что происходит, а вместо этого усыпили и у нас оставили. Так что доля их вины тут тоже имеется, и внушительная такая. Но Лин почему-то при моих словах опускала голову все ниже, потом и вовсе плакать начала. Объяснил мне все Ташши: — Понимаешь, Инар понял, чего добивается отступник, и перестроил векторы силы, то есть когда Лин вошла, мы все должны были направить удар на Инара и того урода. Инар все рассчитал, плюс вплел в мою пентаграмму практически весь свой магический резерв — отступнику Инар достался пустым. И в момент обращения мы попытались исполнить задуманное, а Лин… она вмешалась, и удар ушел вправо… Коту под хвост короче! — Простите, — прошептала магиня. — Сейчас мы уже простили, а там… я тебя сам лично был готов убить, — высказался Рес. Я взяла Лин за руку, пытаясь успокоить, но у нее от этого жеста поддержки вообще истерика началась. Пока Лианна рыдала на моем плече, я судорожно достала мятную пастилу, развернула, дала ей. Рыдания стали тише, и все же продолжались. — Лин, — я погладила сотрясающиеся от безмолвных рыданий плечи, — Лин… я поступила так же… — Ты да, — согласился Леонс, — но к тому моменту уже прибыл главный, да и Инар не маг-отступник, он бы нас всех убить не смог. Ты нас на верную смерть не отправляла, а Лин… Я его, конечно, выслушала, но после сказала: — Она просто любит. Девушка перестала плакать. — Не понимаю я этого, — хмуро произнес Ташши, — одно дело любить и ради этого отдать свою жизнь за любимую. Инар так и поступил, и мы приняли и его решение, и его выбор. Но я не понимаю, как можно было обречь на смерть всех нас ради временного спасения того, кого уже и живым назвать было нельзя. Откровенно говоря, я понимала и Лианну, и ребят. Она сделала все, чтобы спасти любимого, а они просто хотели выжить и были жестоко подставлены под удар. — Так, хватит, — немного резко скомандовала ребятам. — Былого не вернешь, а вам еще работать в одной команде. — В том-то и проблема, — высказался один из друзей Инара, — мы привыкли доверять друг другу, для нас, боевых магов, самое важное — знать, что твою спину прикроют. А к Лин доверия больше нет! И не будет. Она не имела права ставить наши жизни на кон. — Да? — я хмыкнула. — А где были мозги, когда ваша компания магов-недоучек решила выступить против отступника, а? Значит, как самим жизнями рискнуть, так это нормально, а как Лин ими же рискнула, так надо же, мы все разобиделись! Что-то Лианну обвинять тут все горазды, а о своей вине мы предпочитаем умалчивать! Я разозлилась, если честно. — Ярослава, ты утрируешь, — Ташши нахмурился. — Не рисковали мы, все было рассчитано и выверено… — И решили вы доказать всему миру, какие крутые! — Я пренебрежительно фыркнула, демонстрируя все свое отношение к их крутизне. — Все, хватит. Проехали, пролетели, промчались. Так что там за план у вас по поимке Инара? Но тут дверь снова открылась, вышли эльф и наш главный. — Все живы? — радостно вопросил министр. — Да я и не сомневался, Ярославушка у нас умная, да? — Я нахмурилась, уже зная, к чему главный клонит. — Правда, не всегда, но иной раз нам есть чем гордиться. И, приобняв меня за плечи, повел вперед, скомандовав магам: — Пошли, герои! После чего общался уже исключительно с эльфом: — Конечно, я хочу, чтобы ты просмотрел схему, но я работой Лианны доволен. — Я не уверен, уважаемый Даркаэрш, нхаласси необратимы. Мне жаль. Но ты просил помочь, и я не в силах отказать другу. — Я благодарен, уважаемый Онтар, и все же позволь с тобой не согласиться — я уверен в успехе нашей операции. — Что ж, вы, люди, всегда живете надеждой. Но если что-то пойдет не так… — У тебя все полномочия. — Хорошо, потому как я единственный, кто сумеет уничтожить его быстро и окончательно. И тут я догадалась: — Вы — охотник? — Ловец, — поправил эльф. — Единственный в своем роде, — добавил главный. — И наша страховка на случай неудачи. — А может быть неудача? — мне вдруг нехорошо стало. — Понимаешь, Ярослава, — некромант грустно улыбнулся, — я обязан предусмотреть любой исход событий. Любой. И ладно маги, они знают, на что идут, но если с твоей головы хоть волосок упадет, твоя Верховная меня головы лишит… Кстати, Онтар, что там с небьющейся посудой? — Гномы уже работают, — ответил эльф и с восторгом протянул. — Да, Василена Владимировна потрясающая женщина, наши в Ясеневой роще часто ее вспоминают. Все, кроме принца, тот все забыть старается. — Сам виноват, — главный хмыкнул, — нечего к чужой жене приставать. Внезапно поняла, что умру, причем от любопытства!
* * *
Холодный ветер рвал душу заунывным воем в ветвях исполинских деревьев, мелкий дождь заставлял зябко поеживаться, сгущающиеся сумерки нагнетали обстановку. Осень в этом году пришла ранняя и холодная. И захотелось на мгновение оказаться в Ведической школе, в главной столовой, где вот в такие унылые вечера мы все собирались перед огромным камином и, рассевшись на ковре, слушали сказки ведьм-наставниц. Такие добрые сказки, с таким вкусным какао и с теплыми булочками. И все ведьмочки радостно улыбаются, и возникает чувство абсолютной защищенности и счастья… Очередной порыв ветра бросил в лицо тысячи мелких капель. Я зябко поежилась и вытерлась краем уже влажного шарфа. С моей позиции, а точнее, от дерева, под которым я пыталась хоть как-то спрятаться от ветра, были видны наш министр и эльф, о чем-то тихо спорившие. Присутствовало еще семь боевых магов в степени магистров — в общем, если главный страхуется, то он страхуется, и добавить тут нечего. Лианна, Ташши и Рес, тот самый, который в когорте друзей Инара, что-то вычерчивали. Леонс, вися в воздухе, сверялся со схемой и отдавал указания. Остальные тоже что-то проверяли, перепроверяли, рассчитывали. И все хмурые, сдержанные, сосредоточенные… Внезапно ко мне подлетела чашка с чем-то дымящимся. Подхватила драгоценный в нынешних условиях подарок, оглянулась в поисках дарителя. Главный только кивнул в ответ на мой полный благодарности взгляд и, прихлебывая из такой же чашки, вернулся к разговору с эльфом. Потом жестом подозвал меня. Придерживая юбку, я осторожно направилась к ним. Когда подошла, некромант, нагнувшись, тихо произнес: — Риск очень велик, мы будем использовать в качестве приманки Лин. У меня даже чашка в руках задрожала, так как я сжимала ее обеими ладонями в надежде согреться. — Хорошо, — была вынуждена согласиться я. — А если… — Без «если». Ярослава, слишком опасно. Магистр Онтар просканировал территорию и нашел источник питания Инара — силовой поток. Парень настолько силен, что берет энергию напрямую, потому и не нападал на магов. Так что ты держись поближе к уважаемому Онтару, а когда он вступит в бой, тебя прикрою я. Мне этот план совсем не нравился… совсем. — Я дам один шанс Лианне, — виновато произнес главный, — но только один. Оставить Инара в живых я не могу, девочка, прости. — Я понимаю, — говорить было тяжело, — все понимаю, только… больно как-то. Наш министр, не оглядываясь, ушел, а я, глотая слезы, осталась стоять рядом с эльфом. Перед глазами пронеслась наша последняя встреча с Инаром… как он зашел, выставив Варю, как подошел ко мне… все его слова… как поцеловал мою ладонь… как посмотрел на прощание, действительно прощаясь… — Мне очень жаль, — магистр Эльррис протянул белоснежный платок, — действительно жаль. Была надежда, что Инар остался разумным существом, и мы цеплялись за этот призрак возможного развития событий. Но рядом с источником, который он нашел и активировал, было найдено двое убитых магов. Я вздрогнула. Представить такое было страшно, и я начала цепляться за любые оправдывающие Инара факты: — Может, он просто защищался и… — Вы, ведьмочки, верите в хорошее, я это еще по Василене Владимировне заметил. Но, к сожалению, не тот случай — оба мага были заклинателями. — И… что это значит? — Хорошего — ничего, — эльф снял свою куртку и набросил мне на плечи, — вы совсем продрогли. — Скорее от известий, чем от холода, — прошептала я. — Спасибо, но не стоит. — Стоит, мне она все равно сейчас не понадобится. — Почему? — Он приближается! — кратко, но емко ответил магистр Эльррис. Видимо, это ощутил и главный — резкий окрик, и все заняли места на высчитанных позициях. — А почему вы так уверены, что Инар придет? — почему-то шепотом спросила я. — Честолюбив. Очень. Ему доставляет удовольствие взламывать расставленные на него ловушки и рвать в клочья заклинания магических пут. Так что мимо не пройдет. — А… жаль. — Глупостей не совершайте! — Не буду… Мой ответ потонул в надвигающемся шуме. На мгновение показалось, что на нас движется волна… через это самое мгновение казаться перестало! Это действительно было цунами! Волна черной, мутной воды возвышалась над нами и возвышалась над лесом, ломая деревья и стремительно двигаясь в нашу сторону. — Онтар, держи Ярославу! — только и успел крикнуть главный… И вода обрушилась на нас. Поток огромной силы разметал адептов, как сухие листики, меня эльф успел схватить и удержать, остальные маги тоже устояли, лишь некоторые при этом опустились на левую ногу и прижали правый кулак к земле. В общем, вот она, сила и опыт, а адептов унесло. Всех, кроме Ташши, тот прибегнул к приему взрослых магов и удержался. — Молодец, — похвалил его главный, едва вода схлынула, расплескавшись огромной лужей. И крикнул: — Лин, на позицию! Мокрые, посрамленные и напуганные адепты вмиг вернулись. Кто летел, кто бежал, а кто и хромал. Меня обнимал эльф, но я дрожала и все никак не могла прийти в себя, откашливаясь и с трудом вдыхая воздух. Маги способны дышать и под водой, а я захлебнулась! — Все хорошо, — магистр Эльррис похлопал меня по спине. Я кивнула, ответить что-то было проблематично, так как зуб на зуб не попадал от холода. А вокруг было… тихо. Совсем тихо. В какой-то момент меня это напугало, потом я даже сообразила почему — с деревьев перестала капать вода! Присмотревшись, что было не так уж и просто в сумраке, я испуганно икнула, увидев, что капельки застыли прямо в воздухе… Ужас ледяной струйкой скатился по спине. И плевать, что это была вода, ужас от этого меньше не стал. — Адепты, в контур! — каким-то незнакомым мне тоном скомандовал главный. — Но… — попыталась возразить Лин. — Все! Танаэш, ты также! — произнес это некромант так, что мы повиновались без слов. Едва все вошли в центр пентаграммы, контур засверкал фиолетовым, но свет от него почему-то был красноватым. — Абсолютная защита, — потрясенно прошептал Аниас. — Значит, нам грозит худший вариант развития событий. — Ташши подошел и обнял меня, я была благодарна: ужас стал меньше, и дрожать теперь было как-то теплее. — Ярослава, он нас в любом случае не достанет. Вот только сказал он это словно помертвевшими губами. Что и пугало. — Хорошо, — прошептала я, — мы выживем… А они? Ответом мне была тишина. Лин всхлипнула, ее слезы словно подтолкнули Ташши к дальнейшим пояснениям: — Дядя отослал вестников, едва ощутил вмешательство Инара в течение реки. Сейчас сюда по тревоге стекаются все боевые маги, завершившие обучение. Также вызваны эльфийские ловцы. Лес будет перекрыт по периметру. Дядя не ожидал, что мы столкнемся с подобной силой, но меры принял. — Это все хорошо, — нервно произнесла я. — Маги прилетят, лес будет окружен, и таких, как магистр Эльррис, заявится штук десять… — Сорок. — Хорошо, сорок! Неважно. Ты мне другое скажи — главный и присутствующие здесь маги выживут? А в ответ тишина. — Я не понимаю, — простонала, едва сдерживая желание заорать, — откуда в простом адепте столько силы? Я этого никак не могу понять! Я… — Шшш, — Ташши обнял крепче. — Все хорошо, Яра. — Да что ж тут хорошего?! И он не нашелся, что мне ответить. — Мы тоже понять не можем, — отозвался один из боевых магов, адепт, — но вода, судя по запаху, из Таллы. А говорят, что хуже ужаса уже ничего не может быть. Врут. Еще бывает следующая стадия — ужас панический называется! Талла — судоходная река, на берегу которой и располагается столица. Мы в Нерском лесу, это к западу от города и по течению. Так вот — возле нас Талла широка настолько, что другой берег можно разгадать только по очертаниям. Представить себе силу, способную, пусть и временно, изменить русло такой реки, лично я не могла. Главный, по-видимому, смог! И вдруг стало очень светло. Словно вспыхнул огромный костер… Такой большой-пребольшой! Мы такой в конце зимы делали, а потом вокруг него хороводы водили… И этот костер… двигался, потому что свет становился все ярче… — Вот тварь, — выдохнул Аниас. — Инар, — прошептала Лин. — Мы все умрем, — решила я заменить отсутствующую здесь Любаву. И на меня даже никто не зашикал, а все почему — они с данным высказыванием были полностью согласны, потому как костер… горел на руке появившегося Инара! И в свете желтого пламени отчетливо были видны застывшие капельки воды и побелевшие лица магов. — Мама, — в ужасе прошептала я. — Не смотри, — неживым голосом отозвался Ташши и попытался развернуть меня спиной к происходящему. У него это даже получилось, и, прижав мою голову к собственной груди, Ташши и свободное мое ухо рукой прикрыл. И я, зажмурив глаза, слышала стук его сердца… быстрый, тревожный, временами замирающий… Потом раздался ужасающий треск! Я вздрогнула и попыталась вырваться, но некромант удержал. Мягко, бережно, но непреклонно, а его собственное сердце словно сошло с ума, набирая стремительный ритм. А потом закричала Лианна, и в нас с Ташши что-то ударилось. Он рванул за ней, невольно отпустив меня, и я все увидела! Боевые маги валялись тряпичными куклами, главный едва стоял на ногах, и именно он противостоял чудовищу с красными глазами и оскаленной пастью, а эльф, закрыв глаза и широко расставив ноги, плел заклинание. Над его руками серебристо поблескивала готовая сорваться сеть. Но в дело вмешалась Лианна! — Инар! — раздался ее отчаянный вопль, и девушка, ударив Ташши, сумела вырваться из контура. — Адептка Эльвейс, назад! — рявкнул главный. Но он отвлекся. Пусть на долю секунды, но отвлекся, и ревущее пламя, что сдерживали его щиты, прорвалось внутрь. Некромант упал и мгновенно поднялся. Вместе с ним из земли поднялись трупы погибших здесь некогда животных. Чудище, чей облик лишь отдаленно напоминал Инара, смело все умертвия, и злой поток силы вновь атаковал главного. Я думала, что монстр убьет мужа Василены Владимировны, но министр уклонился и выставил щит, который преломил поток, второй щит некроманта отразил поток, напоминающий расплавленное золото, направив его в Инара. Обращенный выставил собственный щит и поглотил магию. А эльф продолжал плести заклинание сети, явно пользуясь тем, что обращенный сосредоточил все свое внимание на главном. К сожалению… его тоже отвлекли. — Инар! — Лин наплевала на приказ министра. — Инар!!! И он откликнулся. Удар — и поток силы снес Лианну, как клочок бумаги. Ее крик во время полета и ее стон при падении были единственным показателем того, что девушка жива. Но это стало сигналом к действию для обращенного. Инар, рыча, рванул к девушке с такой скоростью, что я закричала от ужаса. И все прекратилось… Чудище застыло в полете. Потом медленно опустилось на землю и резко, с нечеловеческой скоростью, его голова повернулась в сторону защитного контура. — Ярослава, — Ташши схватил меня за руку и оттащил в центр пентаграммы, — тебя же просили вести себя тихо. Глупенькая, ты для него источник незамутненной силы, понимаешь? А он после битвы голоден! Я понимала, я все понимала, но я ж только ведьмочка, а мне было так страшно… сейчас стало страшнее. А чудище с лицом Инара медленно шло к контуру, медленно и как-то странно. Он подошел вплотную, напомнив этим мага-отступника, и… зарычал. Глухо, угрожающе, раздраженно. — Мы в безопасности, — уверенно повторил Ташши. А обращенный склонил голову к левому плечу, разглядывая защитные линии. Но тут послышалось от главного: — Танаэш, его нужно убрать от контура, иначе сеть не сработает! Некромант молча передал меня Аниасу и вышел из пентаграммы. Я просто зажала рот обеими руками, когда Ташши засветился фиолетовым, готовясь атаковать обращенного… Я сдержала крик, когда некромант ударил. Я молчала и только всхлипывала, когда движением руки Инар отшвырнул его. Я даже плакала молча, когда рассвирепевший обращенный набросился на адепта… но когда Ташши упал на колени, а из его рта хлынула кровь, я не выдержала! Увернувшись от руки Аниаса, я бросилась к некроманту, который сейчас был вне сферы интересов обращенного, так как в бой вновь вступил главный. И я бежала к Ташши, один раз упала, но тут же подскочила и побежала вновь. Добежала, опустилась на колени, одной рукой разрывая воротник его мантии, второй нащупывая бинт в кармане. — Ташши, Ташинька… — шептали дрожащие губы, а руки производили все действия четко и уверенно. Повреждения грудной клетки — усадить полулежа, влить экстракт пастушьей сумки, останавливающий кровотечение, дать обезболивающее и, сорвав перчатки, отдать свой ресурс, позволяя магу восстановиться. — Давай, мой хороший, давай… ты сможешь… Ташинька… ну пожалуйста… И магия заструилась под моими пальцами. Кровь остановилась, раны начали затягиваться, а Ташши открыл глаза. Улыбнулся мне окровавленными губами и вдруг напрягся. Эта ситуация была мне до боли знакома. Но на сей раз ждать, пока меня схватят за волосы, я не стала и стремительно поднялась. Затем и вовсе развернулась лицом к кошмару. — Не двигайся, — крикнул мне главный, — ты и Ташши закрыты щитами! Я слышала его слова очень отчетливо, но не слушала. Я смотрела в глаза своей смерти и почему-то была уверена, что не умру. А глаза были красные и совершенно пустые, даже какие-то мертвые… но я обратилась к чудовищу. — Ты не сможешь причинить мне вред, Инар, — уверенно сказала я, и «орель»… он проснулся. И этот самый «орель» твердо верил в могучую силу слова, и я решила действовать. Шаг — я вне зоны щита, и плевать на главного… ну не плевать, но лучше уж я сделаю хоть что-то, чем буду сидеть в центре контура и смотреть, как их всех тут убивают… А еще была вера, какая-то странная вера в силу моего слова. — Инар, — тихо сказала я и обняла его искривленное яростью лицо, — слушай меня… слушай мой голос. Ты не можешь причинить мне вред… Ты слушаешь каждое мое слово! Слушай меня, иди тропой моих слов… Ни в небе, ни на земле, ни на воде, ни под водой, ни в преисподней, ни в облаках не будет тебе покоя, Инар Арканэ. Черной змеей в душу заползу, алой розой в сердце расцвету, острыми шипами разлука изранит, живой влагой встреча станет. Моим дыханием твое обратится, мои радости твоими будут, мое счастье важнее своего сделаешь! Слушай мой голос, Инар. И в самой темной ночи пламенем вечной свечи стану я для тебя, Инар, слушай меня. Ни в небе, ни на земле, ни на воде, ни под водой, ни в преисподней, ни в облаках не будет тебе покоя, Инар Арканэ. Моим дыханием твое обратится, мои радости твоими будут, мое счастье важнее своего сделаешь! Его глаза вспыхнули алым, а затем… я ощутила как теплеет его кожа, как вырывается дыхание, как судорожно вздрагивает тот, кого я непостижимым образом вернула к жизни. И я не знаю в чем причина — в заклинании ли, или в чем-то другом, но его глаза оживали! И вдруг я услышала, как капает вода… Такой звонкий и нарастающий звук капели. И где-то вдалеке зачирикали птички, тревожно, и все же зачирикали, и смолкли, едва заухала сова. Лес наполнялся шорохами, лаем лисицы, шумом шуршащих листьев, и все это перекрывалось звоном срывающихся с ветвей капель. Одна упала на мой нос, потом еще одна на лоб, и я запрокинула голову, подставляя лицо начинающемуся дождю. И когда теплые капли хлынули потоками, я вдруг радостно улыбнулась этому буйству стихии, этой ночи и надежде на то, что теперь все будет хорошо. А мои ладони продолжали обнимать лицо Инара, и где-то далеко, а может, и совсем близко, главный устало сказал: — Онтар, не стоит. Кажется, мы только что имели возможность воочию увидеть легендарную силу ведьм. А я просто улыбалась и улыбнулась шире, когда услышала его тихое: — Ярослава… — Что, Инар? — отозвалась я, продолжая подставлять лицо дождю. — Что… что происходит? — хрипло спросил маг. — Все хорошо… все уже хорошо… и это так хорошо! Где-то кто-то выругался на эльфийском, а потом еще и добавил: — Полный тыгыдымс! Я рассмеялась… мой смех, отражаясь от деревьев, эхом разнесся по лесу, словно наполняя сумрак частичкой этой радости. А потом пришло осознание случившегося. Я посмотрела на Инара, и осмысленный взгляд знакомых черных глаз очень радовал. — Привет, — сказала я магу. Мне хотелось так много ему сказать, но. — Инар! — донеслось издали. И я отпустила его. Темноволосый продолжал стоять, с удивлением взирая на меня, а я отпустила… потому что не мой. И отошла на шаг, и еще на шаг… Потому что любила его другая, не я. Где-то кто-то застонал, и я мгновенно вспомнила, что я ведьма и что раненым нужно помочь. Но Ташши был первым, я опустилась на колени, проверяя его рану, и улыбнулась его улыбке. — Ты чудо, — прошептал некромант. — Не могу согласиться, но так как слышать приятно, то ладно, — пробормотала я и помчалась к следующему раненому. За Инара я не волновалась, там уже был главный, а еще к нему бежала Лин. Счастливая такая и сияющая, и я была рада за нее. Очень. За нее, не за себя. А потом было так много раненых, но все живые. И я металась от одного к другому, и эльф присоединился ко мне. И было такое невероятное ощущение радости, несмотря ни на что. А еще очень хотелось горячего какао. И где-то на этапе порхания от одного мага к другому я свалилась в обморок… А может, все дело было в том, что, оглянувшись, я увидела, как Инар целует Лин и сжимает ее в объятиях. Но, скорее всего, это резерв закончился, я как-то слишком щедро раздавала его направо и налево. Но, даже падая на сырую, влажную, холодную и промозглую землю, я все равно была счастлива. Правда, при этом вспомнились мотыльки, которые летят на огонь, они тоже ведь гибнут счастливыми… С другой стороны, как вспомню Ярину, так сердце сжимается. Я не имею права отнимать счастье Лианны… Просто не имею. — Ярослава, — Ташши успел подхватить, — ты моя порхающая бабочка, совсем без сил осталась? — Ага, — полушепот-полустон. — Ты чудо, — прошептал Ташши и склонился к моим губам. Они у него теплые, и я вдруг поняла, что совсем продрогла, а сейчас так тепло стало. На душе тепло… Я очень-очень счастливый мотылечек, а Инар, он просто не мой… И моим не будет.
* * *
— О, очнулась. Какао будешь? — Варвара склонилась надо мной. — Ярославушка… — Привет, — я улыбнулась. — Привет, — сказала подруга. — Просыпайся давай, — послышался голос главного. — Не кричи на нее, — Верховная встала из-за стола и тоже оказалась в поле моего зрения, — она тебе жизнь спасла. И вот стоят они все трое над моей кроватью и мне улыбаются. А я им. Бред, правда? — А откуда ты знаешь про какао? — решила я задать Варе вопрос. — Так ты только о нем и бредила, — отозвалась Варвара. — Ни мама, ни папа, ни парень там, а только какао! — Хочу какао… — прошептала я, и все рассмеялись. А тетя Матрена уже спешила ко мне с дымящейся чашкой, и мне так хорошо было. Уже потом, сидя за столом, я решилась на расспросы: — А что с… Лин? — Исключена из академии, — несколько жестко произнес некромант. Я даже жевать перестала. — За что?! Верховная, предвидя развитие моего возмущения, просто положила ладонь на мою руку и тихо сказала: — У магов свои законы, Ярослава, Лианна их нарушила. Ни ты, ни я судить ее не можем, потому как всем своим женским сердцем оправдываем, однако у магов иные законы. И любящее сердце там не оправдание. Мне жаль и тебе жаль, я знаю, ты добрая девочка, но этого не изменить! Я посмотрела на Василену Владимировну, потом на главного и все равно была не согласна: — Лин его спасла. — Ты его спасла, — отозвался наш министр. — Да, но если бы его предварительно не спасла Лин, моя помощь и не потребовалась! — Кстати, — Верховная чуть нахмурилась, — что там за слова были? К счастью, меня спасли! Сначала открылась дверь, потом в нее пролез огроменный букет, и только после него появился Ташши. Он вошел, осторожно отложил букет, раскинул руки для объятий и сказал: — Иди ко мне! Я подскочила, рванула к нему, и некромант поймал меня в объятия, а потом закружил так, что голова кругом пошла, а после сжал покрепче и прошептал: — Спасибо. — Да, пустяки, — ответила я и поправила его челку. — Я для тебя пустяки? — весело спросил адепт. — Ты нет, пусти уже. Ташши продолжал держать меня на весу и улыбаться. — Что? — не выдержала я. — Ничего, — и меня отпустили. И казалось бы, вот оно счастье — все живы и все хорошо, но, увы! — Ярослава, тебе письмо от родителей, — странно улыбаясь, сказала Верховная. Умчавшись в ученическую комнату, я раскрыла конверт и узрела… «Приглашение на ежегодный бал у Темного Повелителя». Ну и от мамы пара слов: «Твою мать! А… я же твоя мать! Яра, я все понимаю, но, доча, как у нас там с совестью, а? Ярочка, родовая защита — это хорошо, но, счастье мамино, ты обо мне подумала? Мне свекруха… тьфу ты, бабушка твоя, гарантировала, что с кровиночкой, то есть с тобой, ничего не случится. Это называется „ничего не случилось“? Яренок, дома поговорим. Жду. И на балу твое присутствие обязательно, жених вернулся и требует. И имеет же право, гад безрогий. В общем, на балу ты быть обязана, выходить замуж — нет, с дедом разберусь сама. Котенок, целую… сильно-сильно, и в носик, и в щечки, и вообще! Я соскучилась!» Все еще улыбаясь после прочтения письма, я вернулась в общую комнату. Девочки как раз с лекций вернулись. И вот стою я, улыбаюсь опять же, а Василена Владимировна и спрашивает: — И что там? Жених объявился? — Ага, — ну да, жених — не самое радостное. Тут кто-то за столом подавился, с трудом откашлялся, да это Ташши! Он едва смог выговорить: — Кто? — Жених, — повторила Верховная. — Как жених? — у некроманта такое растерянное лицо стало, и даже челка повисла, а огонек в черепе стал тусклее. — Да какой там жених, — главный очаровательно жене улыбнулся, — Ярославе было пять лет, когда помолвка состоялась. — Милы-ы-ый! — протянула Василена Владимировна. — Молчу, любимая, — ответил некромант жене и тут же громким шепотом сообщил племяннику: — Он тебе не соперник! — Любимый! — возмутилась Верховная. — К тому же будущая теща против его кандидатуры, а теща это знаешь какая сила? Это не сила, а силища! Я рассмеялась и честно призналась девочкам, что уезжаю дней на пять, не больше. А потом, взяв Верховную за руку и уведя ее все в ту же ученическую, я с замиранием сердца спросила: — А Инар, он… что? Василена Владимировна присела на краешек стола, взяла меня за руки и начала рассказывать: — Его не исключили, Ярослава. — Я издала выдох, полный облегчения, но Верховная добила: — Он сам ушел. Замерев, с удивлением смотрела на ведьму. — Сам, Ярославушка. Не вынес… того, что случилось с ним и с Лин… а главное, того, что случилось с тобой. Я ведь неправа оказалась, Ярослава, он помнил все. А пуще всего тебя. К тебе и вернулся с того света. Тебя и искал здесь. Верховная помолчала, да и продолжила: — Главный-то мне всего не рассказал, но магистр Онтар описал ситуацию подробно. Знаешь, эльфы, они очень чувствительные, они эмоции чувствуют. Он, считай, единственный, кто все понял. — Что понял? — едва слышно отозвалась я. — Что ты любишь Инара. — Верховная улыбнулась. — Любишь, несмотря ни на что, ведь сердцу не прикажешь. — Да? — Да, Ярослава, да. А остальные, они ведь факты видели. — Какие? — спросила, а самой страшно. Василена Владимировна начала перечислять: — Что ты на спасение Ташши ринулась, что, его защищая, Инару сказала слова заветные… Что, едва миновала угроза, опять же к Танаэшу устремилась. А когда он тебя поцеловал, ты ведь обняла его… — Мне было холодно… — Инар решил иначе. Лианну отстранил от себя и пошел с повинной к главному. — А как же Лин? — А что Лин, Ярослава? И я промолчала. Что тут сказать, как вспомню счастье Яринки… — Знаешь, был у меня жених, — вдруг заговорила Верховная. — Спас он меня от первой и очень горькой любви, практически с того света вытащил. Я и дала ему слово, что его буду. Верила в каждое слово клятвы, а потом… тот день, Даркаэрш и чувство, словно лечу над миром. Сколько слез потом, как винила себя, как ругала, дрянью последней чувствовала. Но вот прошли годы и, знаешь, просыпаюсь по утрам и понимаю, как хорошо, что так оно сложилось. Ведь жить с нелюбимым страшно, Ярослава. И жениться из жалости тоже нельзя. Я не оправдываю Инара, но и понять его могу. Лин очень больно сейчас, но лучше так, чем, прожив годы и родив детей, в один день понять, что тебя никогда не любили. А она девочка добрая и светлая, пройдет время — и боль ее пройдет.
|