Студопедия — МОЙ ЛИЧНЫЙ ВРАГ 9 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

МОЙ ЛИЧНЫЙ ВРАГ 9 страница






Парни разом посмотрели на Лин, девушка, бледная, исхудавшая, с темными кругами под глазами, сдавленно прошептала:

— Это я под удар всех подставила…

И так мне ее жалко стало.

— Да ладно, — говорю, — они тоже хороши, могли бы и объяснить, что происходит, а вместо этого усыпили и у нас оставили. Так что доля их вины тут тоже имеется, и внушительная такая.

Но Лин почему-то при моих словах опускала голову все ниже, потом и вовсе плакать начала. Объяснил мне все Ташши:

— Понимаешь, Инар понял, чего добивается отступник, и перестроил векторы силы, то есть когда Лин вошла, мы все должны были направить удар на Инара и того урода. Инар все рассчитал, плюс вплел в мою пентаграмму практически весь свой магический резерв — отступнику Инар достался пустым. И в момент обращения мы попытались исполнить задуманное, а Лин… она вмешалась, и удар ушел вправо… Коту под хвост короче!

— Простите, — прошептала магиня.

— Сейчас мы уже простили, а там… я тебя сам лично был готов убить, — высказался Рес.

Я взяла Лин за руку, пытаясь успокоить, но у нее от этого жеста поддержки вообще истерика началась. Пока Лианна рыдала на моем плече, я судорожно достала мятную пастилу, развернула, дала ей. Рыдания стали тише, и все же продолжались.

— Лин, — я погладила сотрясающиеся от безмолвных рыданий плечи, — Лин… я поступила так же…

— Ты да, — согласился Леонс, — но к тому моменту уже прибыл главный, да и Инар не маг-отступник, он бы нас всех убить не смог. Ты нас на верную смерть не отправляла, а Лин…

Я его, конечно, выслушала, но после сказала:

— Она просто любит.

Девушка перестала плакать.

— Не понимаю я этого, — хмуро произнес Ташши, — одно дело любить и ради этого отдать свою жизнь за любимую. Инар так и поступил, и мы приняли и его решение, и его выбор. Но я не понимаю, как можно было обречь на смерть всех нас ради временного спасения того, кого уже и живым назвать было нельзя.

Откровенно говоря, я понимала и Лианну, и ребят. Она сделала все, чтобы спасти любимого, а они просто хотели выжить и были жестоко подставлены под удар.

— Так, хватит, — немного резко скомандовала ребятам. — Былого не вернешь, а вам еще работать в одной команде.

— В том-то и проблема, — высказался один из друзей Инара, — мы привыкли доверять друг другу, для нас, боевых магов, самое важное — знать, что твою спину прикроют. А к Лин доверия больше нет! И не будет. Она не имела права ставить наши жизни на кон.

— Да? — я хмыкнула. — А где были мозги, когда ваша компания магов-недоучек решила выступить против отступника, а? Значит, как самим жизнями рискнуть, так это нормально, а как Лин ими же рискнула, так надо же, мы все разобиделись! Что-то Лианну обвинять тут все горазды, а о своей вине мы предпочитаем умалчивать!

Я разозлилась, если честно.

— Ярослава, ты утрируешь, — Ташши нахмурился. — Не рисковали мы, все было рассчитано и выверено…

— И решили вы доказать всему миру, какие крутые! — Я пренебрежительно фыркнула, демонстрируя все свое отношение к их крутизне. — Все, хватит. Проехали, пролетели, промчались. Так что там за план у вас по поимке Инара?

Но тут дверь снова открылась, вышли эльф и наш главный.

— Все живы? — радостно вопросил министр. — Да я и не сомневался, Ярославушка у нас умная, да? — Я нахмурилась, уже зная, к чему главный клонит. — Правда, не всегда, но иной раз нам есть чем гордиться.

И, приобняв меня за плечи, повел вперед, скомандовав магам:

— Пошли, герои!

После чего общался уже исключительно с эльфом:

— Конечно, я хочу, чтобы ты просмотрел схему, но я работой Лианны доволен.

— Я не уверен, уважаемый Даркаэрш, нхаласси необратимы. Мне жаль. Но ты просил помочь, и я не в силах отказать другу.

— Я благодарен, уважаемый Онтар, и все же позволь с тобой не согласиться — я уверен в успехе нашей операции.

— Что ж, вы, люди, всегда живете надеждой. Но если что-то пойдет не так…

— У тебя все полномочия.

— Хорошо, потому как я единственный, кто сумеет уничтожить его быстро и окончательно.

И тут я догадалась:

— Вы — охотник?

— Ловец, — поправил эльф.

— Единственный в своем роде, — добавил главный. — И наша страховка на случай неудачи.

— А может быть неудача? — мне вдруг нехорошо стало.

— Понимаешь, Ярослава, — некромант грустно улыбнулся, — я обязан предусмотреть любой исход событий. Любой. И ладно маги, они знают, на что идут, но если с твоей головы хоть волосок упадет, твоя Верховная меня головы лишит… Кстати, Онтар, что там с небьющейся посудой?

— Гномы уже работают, — ответил эльф и с восторгом протянул. — Да, Василена Владимировна потрясающая женщина, наши в Ясеневой роще часто ее вспоминают. Все, кроме принца, тот все забыть старается.

— Сам виноват, — главный хмыкнул, — нечего к чужой жене приставать.

Внезапно поняла, что умру, причем от любопытства!

 

* * *

 

Холодный ветер рвал душу заунывным воем в ветвях исполинских деревьев, мелкий дождь заставлял зябко поеживаться, сгущающиеся сумерки нагнетали обстановку. Осень в этом году пришла ранняя и холодная. И захотелось на мгновение оказаться в Ведической школе, в главной столовой, где вот в такие унылые вечера мы все собирались перед огромным камином и, рассевшись на ковре, слушали сказки ведьм-наставниц. Такие добрые сказки, с таким вкусным какао и с теплыми булочками. И все ведьмочки радостно улыбаются, и возникает чувство абсолютной защищенности и счастья…

Очередной порыв ветра бросил в лицо тысячи мелких капель. Я зябко поежилась и вытерлась краем уже влажного шарфа. С моей позиции, а точнее, от дерева, под которым я пыталась хоть как-то спрятаться от ветра, были видны наш министр и эльф, о чем-то тихо спорившие. Присутствовало еще семь боевых магов в степени магистров — в общем, если главный страхуется, то он страхуется, и добавить тут нечего. Лианна, Ташши и Рес, тот самый, который в когорте друзей Инара, что-то вычерчивали. Леонс, вися в воздухе, сверялся со схемой и отдавал указания. Остальные тоже что-то проверяли, перепроверяли, рассчитывали. И все хмурые, сдержанные, сосредоточенные…

Внезапно ко мне подлетела чашка с чем-то дымящимся. Подхватила драгоценный в нынешних условиях подарок, оглянулась в поисках дарителя. Главный только кивнул в ответ на мой полный благодарности взгляд и, прихлебывая из такой же чашки, вернулся к разговору с эльфом. Потом жестом подозвал меня. Придерживая юбку, я осторожно направилась к ним. Когда подошла, некромант, нагнувшись, тихо произнес:

— Риск очень велик, мы будем использовать в качестве приманки Лин.

У меня даже чашка в руках задрожала, так как я сжимала ее обеими ладонями в надежде согреться.

— Хорошо, — была вынуждена согласиться я. — А если…

— Без «если». Ярослава, слишком опасно. Магистр Онтар просканировал территорию и нашел источник питания Инара — силовой поток. Парень настолько силен, что берет энергию напрямую, потому и не нападал на магов. Так что ты держись поближе к уважаемому Онтару, а когда он вступит в бой, тебя прикрою я.

Мне этот план совсем не нравился… совсем.

— Я дам один шанс Лианне, — виновато произнес главный, — но только один. Оставить Инара в живых я не могу, девочка, прости.

— Я понимаю, — говорить было тяжело, — все понимаю, только… больно как-то.

Наш министр, не оглядываясь, ушел, а я, глотая слезы, осталась стоять рядом с эльфом. Перед глазами пронеслась наша последняя встреча с Инаром… как он зашел, выставив Варю, как подошел ко мне… все его слова… как поцеловал мою ладонь… как посмотрел на прощание, действительно прощаясь…

— Мне очень жаль, — магистр Эльррис протянул белоснежный платок, — действительно жаль. Была надежда, что Инар остался разумным существом, и мы цеплялись за этот призрак возможного развития событий. Но рядом с источником, который он нашел и активировал, было найдено двое убитых магов.

Я вздрогнула. Представить такое было страшно, и я начала цепляться за любые оправдывающие Инара факты:

— Может, он просто защищался и…

— Вы, ведьмочки, верите в хорошее, я это еще по Василене Владимировне заметил. Но, к сожалению, не тот случай — оба мага были заклинателями.

— И… что это значит?

— Хорошего — ничего, — эльф снял свою куртку и набросил мне на плечи, — вы совсем продрогли.

— Скорее от известий, чем от холода, — прошептала я. — Спасибо, но не стоит.

— Стоит, мне она все равно сейчас не понадобится.

— Почему?

— Он приближается! — кратко, но емко ответил магистр Эльррис.

Видимо, это ощутил и главный — резкий окрик, и все заняли места на высчитанных позициях.

— А почему вы так уверены, что Инар придет? — почему-то шепотом спросила я.

— Честолюбив. Очень. Ему доставляет удовольствие взламывать расставленные на него ловушки и рвать в клочья заклинания магических пут. Так что мимо не пройдет.

— А… жаль.

— Глупостей не совершайте!

— Не буду…

Мой ответ потонул в надвигающемся шуме. На мгновение показалось, что на нас движется волна… через это самое мгновение казаться перестало! Это действительно было цунами! Волна черной, мутной воды возвышалась над нами и возвышалась над лесом, ломая деревья и стремительно двигаясь в нашу сторону.

— Онтар, держи Ярославу! — только и успел крикнуть главный…

И вода обрушилась на нас. Поток огромной силы разметал адептов, как сухие листики, меня эльф успел схватить и удержать, остальные маги тоже устояли, лишь некоторые при этом опустились на левую ногу и прижали правый кулак к земле. В общем, вот она, сила и опыт, а адептов унесло. Всех, кроме Ташши, тот прибегнул к приему взрослых магов и удержался.

— Молодец, — похвалил его главный, едва вода схлынула, расплескавшись огромной лужей. И крикнул: — Лин, на позицию!

Мокрые, посрамленные и напуганные адепты вмиг вернулись. Кто летел, кто бежал, а кто и хромал. Меня обнимал эльф, но я дрожала и все никак не могла прийти в себя, откашливаясь и с трудом вдыхая воздух. Маги способны дышать и под водой, а я захлебнулась!

— Все хорошо, — магистр Эльррис похлопал меня по спине.

Я кивнула, ответить что-то было проблематично, так как зуб на зуб не попадал от холода.

А вокруг было… тихо. Совсем тихо. В какой-то момент меня это напугало, потом я даже сообразила почему — с деревьев перестала капать вода! Присмотревшись, что было не так уж и просто в сумраке, я испуганно икнула, увидев, что капельки застыли прямо в воздухе… Ужас ледяной струйкой скатился по спине. И плевать, что это была вода, ужас от этого меньше не стал.

— Адепты, в контур! — каким-то незнакомым мне тоном скомандовал главный.

— Но… — попыталась возразить Лин.

— Все! Танаэш, ты также! — произнес это некромант так, что мы повиновались без слов.

Едва все вошли в центр пентаграммы, контур засверкал фиолетовым, но свет от него почему-то был красноватым.

— Абсолютная защита, — потрясенно прошептал Аниас.

— Значит, нам грозит худший вариант развития событий. — Ташши подошел и обнял меня, я была благодарна: ужас стал меньше, и дрожать теперь было как-то теплее. — Ярослава, он нас в любом случае не достанет.

Вот только сказал он это словно помертвевшими губами. Что и пугало.

— Хорошо, — прошептала я, — мы выживем… А они?

Ответом мне была тишина. Лин всхлипнула, ее слезы словно подтолкнули Ташши к дальнейшим пояснениям:

— Дядя отослал вестников, едва ощутил вмешательство Инара в течение реки. Сейчас сюда по тревоге стекаются все боевые маги, завершившие обучение. Также вызваны эльфийские ловцы. Лес будет перекрыт по периметру. Дядя не ожидал, что мы столкнемся с подобной силой, но меры принял.

— Это все хорошо, — нервно произнесла я. — Маги прилетят, лес будет окружен, и таких, как магистр Эльррис, заявится штук десять…

— Сорок.

— Хорошо, сорок! Неважно. Ты мне другое скажи — главный и присутствующие здесь маги выживут?

А в ответ тишина.

— Я не понимаю, — простонала, едва сдерживая желание заорать, — откуда в простом адепте столько силы? Я этого никак не могу понять! Я…

— Шшш, — Ташши обнял крепче. — Все хорошо, Яра.

— Да что ж тут хорошего?!

И он не нашелся, что мне ответить.

— Мы тоже понять не можем, — отозвался один из боевых магов, адепт, — но вода, судя по запаху, из Таллы.

А говорят, что хуже ужаса уже ничего не может быть. Врут. Еще бывает следующая стадия — ужас панический называется! Талла — судоходная река, на берегу которой и располагается столица. Мы в Нерском лесу, это к западу от города и по течению. Так вот — возле нас Талла широка настолько, что другой берег можно разгадать только по очертаниям. Представить себе силу, способную, пусть и временно, изменить русло такой реки, лично я не могла. Главный, по-видимому, смог!

И вдруг стало очень светло. Словно вспыхнул огромный костер… Такой большой-пребольшой! Мы такой в конце зимы делали, а потом вокруг него хороводы водили… И этот костер… двигался, потому что свет становился все ярче…

— Вот тварь, — выдохнул Аниас.

— Инар, — прошептала Лин.

— Мы все умрем, — решила я заменить отсутствующую здесь Любаву.

И на меня даже никто не зашикал, а все почему — они с данным высказыванием были полностью согласны, потому как костер… горел на руке появившегося Инара! И в свете желтого пламени отчетливо были видны застывшие капельки воды и побелевшие лица магов.

— Мама, — в ужасе прошептала я.

— Не смотри, — неживым голосом отозвался Ташши и попытался развернуть меня спиной к происходящему.

У него это даже получилось, и, прижав мою голову к собственной груди, Ташши и свободное мое ухо рукой прикрыл. И я, зажмурив глаза, слышала стук его сердца… быстрый, тревожный, временами замирающий…

Потом раздался ужасающий треск! Я вздрогнула и попыталась вырваться, но некромант удержал. Мягко, бережно, но непреклонно, а его собственное сердце словно сошло с ума, набирая стремительный ритм. А потом закричала Лианна, и в нас с Ташши что-то ударилось. Он рванул за ней, невольно отпустив меня, и я все увидела!

Боевые маги валялись тряпичными куклами, главный едва стоял на ногах, и именно он противостоял чудовищу с красными глазами и оскаленной пастью, а эльф, закрыв глаза и широко расставив ноги, плел заклинание. Над его руками серебристо поблескивала готовая сорваться сеть.

Но в дело вмешалась Лианна!

— Инар! — раздался ее отчаянный вопль, и девушка, ударив Ташши, сумела вырваться из контура.

— Адептка Эльвейс, назад! — рявкнул главный.

Но он отвлекся. Пусть на долю секунды, но отвлекся, и ревущее пламя, что сдерживали его щиты, прорвалось внутрь. Некромант упал и мгновенно поднялся. Вместе с ним из земли поднялись трупы погибших здесь некогда животных. Чудище, чей облик лишь отдаленно напоминал Инара, смело все умертвия, и злой поток силы вновь атаковал главного. Я думала, что монстр убьет мужа Василены Владимировны, но министр уклонился и выставил щит, который преломил поток, второй щит некроманта отразил поток, напоминающий расплавленное золото, направив его в Инара. Обращенный выставил собственный щит и поглотил магию.

А эльф продолжал плести заклинание сети, явно пользуясь тем, что обращенный сосредоточил все свое внимание на главном. К сожалению… его тоже отвлекли.

— Инар! — Лин наплевала на приказ министра. — Инар!!!

И он откликнулся. Удар — и поток силы снес Лианну, как клочок бумаги. Ее крик во время полета и ее стон при падении были единственным показателем того, что девушка жива. Но это стало сигналом к действию для обращенного. Инар, рыча, рванул к девушке с такой скоростью, что я закричала от ужаса.

И все прекратилось…

Чудище застыло в полете. Потом медленно опустилось на землю и резко, с нечеловеческой скоростью, его голова повернулась в сторону защитного контура.

— Ярослава, — Ташши схватил меня за руку и оттащил в центр пентаграммы, — тебя же просили вести себя тихо. Глупенькая, ты для него источник незамутненной силы, понимаешь? А он после битвы голоден!

Я понимала, я все понимала, но я ж только ведьмочка, а мне было так страшно… сейчас стало страшнее. А чудище с лицом Инара медленно шло к контуру, медленно и как-то странно. Он подошел вплотную, напомнив этим мага-отступника, и… зарычал. Глухо, угрожающе, раздраженно.

— Мы в безопасности, — уверенно повторил Ташши.

А обращенный склонил голову к левому плечу, разглядывая защитные линии.

Но тут послышалось от главного:

— Танаэш, его нужно убрать от контура, иначе сеть не сработает!

Некромант молча передал меня Аниасу и вышел из пентаграммы. Я просто зажала рот обеими руками, когда Ташши засветился фиолетовым, готовясь атаковать обращенного… Я сдержала крик, когда некромант ударил. Я молчала и только всхлипывала, когда движением руки Инар отшвырнул его. Я даже плакала молча, когда рассвирепевший обращенный набросился на адепта… но когда Ташши упал на колени, а из его рта хлынула кровь, я не выдержала!

Увернувшись от руки Аниаса, я бросилась к некроманту, который сейчас был вне сферы интересов обращенного, так как в бой вновь вступил главный. И я бежала к Ташши, один раз упала, но тут же подскочила и побежала вновь. Добежала, опустилась на колени, одной рукой разрывая воротник его мантии, второй нащупывая бинт в кармане.

— Ташши, Ташинька… — шептали дрожащие губы, а руки производили все действия четко и уверенно.

Повреждения грудной клетки — усадить полулежа, влить экстракт пастушьей сумки, останавливающий кровотечение, дать обезболивающее и, сорвав перчатки, отдать свой ресурс, позволяя магу восстановиться.

— Давай, мой хороший, давай… ты сможешь… Ташинька… ну пожалуйста…

И магия заструилась под моими пальцами. Кровь остановилась, раны начали затягиваться, а Ташши открыл глаза. Улыбнулся мне окровавленными губами и вдруг напрягся.

Эта ситуация была мне до боли знакома. Но на сей раз ждать, пока меня схватят за волосы, я не стала и стремительно поднялась. Затем и вовсе развернулась лицом к кошмару.

— Не двигайся, — крикнул мне главный, — ты и Ташши закрыты щитами!

Я слышала его слова очень отчетливо, но не слушала. Я смотрела в глаза своей смерти и почему-то была уверена, что не умру. А глаза были красные и совершенно пустые, даже какие-то мертвые… но я обратилась к чудовищу.

— Ты не сможешь причинить мне вред, Инар, — уверенно сказала я, и «орель»… он проснулся.

И этот самый «орель» твердо верил в могучую силу слова, и я решила действовать.

Шаг — я вне зоны щита, и плевать на главного… ну не плевать, но лучше уж я сделаю хоть что-то, чем буду сидеть в центре контура и смотреть, как их всех тут убивают… А еще была вера, какая-то странная вера в силу моего слова.

— Инар, — тихо сказала я и обняла его искривленное яростью лицо, — слушай меня… слушай мой голос. Ты не можешь причинить мне вред… Ты слушаешь каждое мое слово! Слушай меня, иди тропой моих слов… Ни в небе, ни на земле, ни на воде, ни под водой, ни в преисподней, ни в облаках не будет тебе покоя, Инар Арканэ. Черной змеей в душу заползу, алой розой в сердце расцвету, острыми шипами разлука изранит, живой влагой встреча станет. Моим дыханием твое обратится, мои радости твоими будут, мое счастье важнее своего сделаешь! Слушай мой голос, Инар. И в самой темной ночи пламенем вечной свечи стану я для тебя, Инар, слушай меня. Ни в небе, ни на земле, ни на воде, ни под водой, ни в преисподней, ни в облаках не будет тебе покоя, Инар Арканэ. Моим дыханием твое обратится, мои радости твоими будут, мое счастье важнее своего сделаешь!

Его глаза вспыхнули алым, а затем… я ощутила как теплеет его кожа, как вырывается дыхание, как судорожно вздрагивает тот, кого я непостижимым образом вернула к жизни. И я не знаю в чем причина — в заклинании ли, или в чем-то другом, но его глаза оживали!

И вдруг я услышала, как капает вода… Такой звонкий и нарастающий звук капели. И где-то вдалеке зачирикали птички, тревожно, и все же зачирикали, и смолкли, едва заухала сова. Лес наполнялся шорохами, лаем лисицы, шумом шуршащих листьев, и все это перекрывалось звоном срывающихся с ветвей капель.

Одна упала на мой нос, потом еще одна на лоб, и я запрокинула голову, подставляя лицо начинающемуся дождю. И когда теплые капли хлынули потоками, я вдруг радостно улыбнулась этому буйству стихии, этой ночи и надежде на то, что теперь все будет хорошо. А мои ладони продолжали обнимать лицо Инара, и где-то далеко, а может, и совсем близко, главный устало сказал:

— Онтар, не стоит. Кажется, мы только что имели возможность воочию увидеть легендарную силу ведьм.

А я просто улыбалась и улыбнулась шире, когда услышала его тихое:

— Ярослава…

— Что, Инар? — отозвалась я, продолжая подставлять лицо дождю.

— Что… что происходит? — хрипло спросил маг.

— Все хорошо… все уже хорошо… и это так хорошо!

Где-то кто-то выругался на эльфийском, а потом еще и добавил:

— Полный тыгыдымс!

Я рассмеялась… мой смех, отражаясь от деревьев, эхом разнесся по лесу, словно наполняя сумрак частичкой этой радости. А потом пришло осознание случившегося. Я посмотрела на Инара, и осмысленный взгляд знакомых черных глаз очень радовал.

— Привет, — сказала я магу.

Мне хотелось так много ему сказать, но.

— Инар! — донеслось издали.

И я отпустила его. Темноволосый продолжал стоять, с удивлением взирая на меня, а я отпустила… потому что не мой. И отошла на шаг, и еще на шаг… Потому что любила его другая, не я.

Где-то кто-то застонал, и я мгновенно вспомнила, что я ведьма и что раненым нужно помочь. Но Ташши был первым, я опустилась на колени, проверяя его рану, и улыбнулась его улыбке.

— Ты чудо, — прошептал некромант.

— Не могу согласиться, но так как слышать приятно, то ладно, — пробормотала я и помчалась к следующему раненому.

За Инара я не волновалась, там уже был главный, а еще к нему бежала Лин. Счастливая такая и сияющая, и я была рада за нее. Очень. За нее, не за себя.

А потом было так много раненых, но все живые. И я металась от одного к другому, и эльф присоединился ко мне. И было такое невероятное ощущение радости, несмотря ни на что. А еще очень хотелось горячего какао. И где-то на этапе порхания от одного мага к другому я свалилась в обморок… А может, все дело было в том, что, оглянувшись, я увидела, как Инар целует Лин и сжимает ее в объятиях. Но, скорее всего, это резерв закончился, я как-то слишком щедро раздавала его направо и налево. Но, даже падая на сырую, влажную, холодную и промозглую землю, я все равно была счастлива. Правда, при этом вспомнились мотыльки, которые летят на огонь, они тоже ведь гибнут счастливыми… С другой стороны, как вспомню Ярину, так сердце сжимается. Я не имею права отнимать счастье Лианны… Просто не имею.

— Ярослава, — Ташши успел подхватить, — ты моя порхающая бабочка, совсем без сил осталась?

— Ага, — полушепот-полустон.

— Ты чудо, — прошептал Ташши и склонился к моим губам.

Они у него теплые, и я вдруг поняла, что совсем продрогла, а сейчас так тепло стало. На душе тепло… Я очень-очень счастливый мотылечек, а Инар, он просто не мой… И моим не будет.

 

* * *

 

— О, очнулась. Какао будешь? — Варвара склонилась надо мной. — Ярославушка…

— Привет, — я улыбнулась.

— Привет, — сказала подруга.

— Просыпайся давай, — послышался голос главного.

— Не кричи на нее, — Верховная встала из-за стола и тоже оказалась в поле моего зрения, — она тебе жизнь спасла.

И вот стоят они все трое над моей кроватью и мне улыбаются. А я им. Бред, правда?

— А откуда ты знаешь про какао? — решила я задать Варе вопрос.

— Так ты только о нем и бредила, — отозвалась Варвара. — Ни мама, ни папа, ни парень там, а только какао!

— Хочу какао… — прошептала я, и все рассмеялись.

А тетя Матрена уже спешила ко мне с дымящейся чашкой, и мне так хорошо было.

Уже потом, сидя за столом, я решилась на расспросы:

— А что с… Лин?

— Исключена из академии, — несколько жестко произнес некромант.

Я даже жевать перестала.

— За что?!

Верховная, предвидя развитие моего возмущения, просто положила ладонь на мою руку и тихо сказала:

— У магов свои законы, Ярослава, Лианна их нарушила. Ни ты, ни я судить ее не можем, потому как всем своим женским сердцем оправдываем, однако у магов иные законы. И любящее сердце там не оправдание. Мне жаль и тебе жаль, я знаю, ты добрая девочка, но этого не изменить!

Я посмотрела на Василену Владимировну, потом на главного и все равно была не согласна:

— Лин его спасла.

— Ты его спасла, — отозвался наш министр.

— Да, но если бы его предварительно не спасла Лин, моя помощь и не потребовалась!

— Кстати, — Верховная чуть нахмурилась, — что там за слова были?

К счастью, меня спасли! Сначала открылась дверь, потом в нее пролез огроменный букет, и только после него появился Ташши.

Он вошел, осторожно отложил букет, раскинул руки для объятий и сказал:

— Иди ко мне!

Я подскочила, рванула к нему, и некромант поймал меня в объятия, а потом закружил так, что голова кругом пошла, а после сжал покрепче и прошептал:

— Спасибо.

— Да, пустяки, — ответила я и поправила его челку.

— Я для тебя пустяки? — весело спросил адепт.

— Ты нет, пусти уже.

Ташши продолжал держать меня на весу и улыбаться.

— Что? — не выдержала я.

— Ничего, — и меня отпустили.

И казалось бы, вот оно счастье — все живы и все хорошо, но, увы!

— Ярослава, тебе письмо от родителей, — странно улыбаясь, сказала Верховная.

Умчавшись в ученическую комнату, я раскрыла конверт и узрела… «Приглашение на ежегодный бал у Темного Повелителя». Ну и от мамы пара слов: «Твою мать! А… я же твоя мать! Яра, я все понимаю, но, доча, как у нас там с совестью, а? Ярочка, родовая защита — это хорошо, но, счастье мамино, ты обо мне подумала? Мне свекруха… тьфу ты, бабушка твоя, гарантировала, что с кровиночкой, то есть с тобой, ничего не случится. Это называется „ничего не случилось“? Яренок, дома поговорим. Жду. И на балу твое присутствие обязательно, жених вернулся и требует. И имеет же право, гад безрогий. В общем, на балу ты быть обязана, выходить замуж — нет, с дедом разберусь сама. Котенок, целую… сильно-сильно, и в носик, и в щечки, и вообще! Я соскучилась!»

Все еще улыбаясь после прочтения письма, я вернулась в общую комнату. Девочки как раз с лекций вернулись. И вот стою я, улыбаюсь опять же, а Василена Владимировна и спрашивает:

— И что там? Жених объявился?

— Ага, — ну да, жених — не самое радостное.

Тут кто-то за столом подавился, с трудом откашлялся, да это Ташши! Он едва смог выговорить:

— Кто?

— Жених, — повторила Верховная.

— Как жених? — у некроманта такое растерянное лицо стало, и даже челка повисла, а огонек в черепе стал тусклее.

— Да какой там жених, — главный очаровательно жене улыбнулся, — Ярославе было пять лет, когда помолвка состоялась.

— Милы-ы-ый! — протянула Василена Владимировна.

— Молчу, любимая, — ответил некромант жене и тут же громким шепотом сообщил племяннику: — Он тебе не соперник!

— Любимый! — возмутилась Верховная.

— К тому же будущая теща против его кандидатуры, а теща это знаешь какая сила? Это не сила, а силища!

Я рассмеялась и честно призналась девочкам, что уезжаю дней на пять, не больше. А потом, взяв Верховную за руку и уведя ее все в ту же ученическую, я с замиранием сердца спросила:

— А Инар, он… что?

Василена Владимировна присела на краешек стола, взяла меня за руки и начала рассказывать:

— Его не исключили, Ярослава. — Я издала выдох, полный облегчения, но Верховная добила: — Он сам ушел.

Замерев, с удивлением смотрела на ведьму.

— Сам, Ярославушка. Не вынес… того, что случилось с ним и с Лин… а главное, того, что случилось с тобой. Я ведь неправа оказалась, Ярослава, он помнил все. А пуще всего тебя. К тебе и вернулся с того света. Тебя и искал здесь.

Верховная помолчала, да и продолжила:

— Главный-то мне всего не рассказал, но магистр Онтар описал ситуацию подробно. Знаешь, эльфы, они очень чувствительные, они эмоции чувствуют. Он, считай, единственный, кто все понял.

— Что понял? — едва слышно отозвалась я.

— Что ты любишь Инара. — Верховная улыбнулась. — Любишь, несмотря ни на что, ведь сердцу не прикажешь.

— Да?

— Да, Ярослава, да. А остальные, они ведь факты видели.

— Какие? — спросила, а самой страшно.

Василена Владимировна начала перечислять:

— Что ты на спасение Ташши ринулась, что, его защищая, Инару сказала слова заветные… Что, едва миновала угроза, опять же к Танаэшу устремилась. А когда он тебя поцеловал, ты ведь обняла его…

— Мне было холодно…

— Инар решил иначе. Лианну отстранил от себя и пошел с повинной к главному.

— А как же Лин?

— А что Лин, Ярослава?

И я промолчала. Что тут сказать, как вспомню счастье Яринки…

— Знаешь, был у меня жених, — вдруг заговорила Верховная. — Спас он меня от первой и очень горькой любви, практически с того света вытащил. Я и дала ему слово, что его буду. Верила в каждое слово клятвы, а потом… тот день, Даркаэрш и чувство, словно лечу над миром. Сколько слез потом, как винила себя, как ругала, дрянью последней чувствовала. Но вот прошли годы и, знаешь, просыпаюсь по утрам и понимаю, как хорошо, что так оно сложилось. Ведь жить с нелюбимым страшно, Ярослава. И жениться из жалости тоже нельзя. Я не оправдываю Инара, но и понять его могу. Лин очень больно сейчас, но лучше так, чем, прожив годы и родив детей, в один день понять, что тебя никогда не любили. А она девочка добрая и светлая, пройдет время — и боль ее пройдет.







Дата добавления: 2015-08-10; просмотров: 371. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Шрифт зодчего Шрифт зодчего состоит из прописных (заглавных), строчных букв и цифр...

Картограммы и картодиаграммы Картограммы и картодиаграммы применяются для изображения географической характеристики изучаемых явлений...

Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Типовые ситуационные задачи. Задача 1. Больной К., 38 лет, шахтер по профессии, во время планового медицинского осмотра предъявил жалобы на появление одышки при значительной физической   Задача 1. Больной К., 38 лет, шахтер по профессии, во время планового медицинского осмотра предъявил жалобы на появление одышки при значительной физической нагрузке. Из медицинской книжки установлено, что он страдает врожденным пороком сердца....

Типовые ситуационные задачи. Задача 1.У больного А., 20 лет, с детства отмечается повышенное АД, уровень которого в настоящее время составляет 180-200/110-120 мм рт Задача 1.У больного А., 20 лет, с детства отмечается повышенное АД, уровень которого в настоящее время составляет 180-200/110-120 мм рт. ст. Влияние психоэмоциональных факторов отсутствует. Колебаний АД практически нет. Головной боли нет. Нормализовать...

Эндоскопическая диагностика язвенной болезни желудка, гастрита, опухоли Хронический гастрит - понятие клинико-анатомическое, характеризующееся определенными патоморфологическими изменениями слизистой оболочки желудка - неспецифическим воспалительным процессом...

Ситуация 26. ПРОВЕРЕНО МИНЗДРАВОМ   Станислав Свердлов закончил российско-американский факультет менеджмента Томского государственного университета...

Различия в философии античности, средневековья и Возрождения ♦Венцом античной философии было: Единое Благо, Мировой Ум, Мировая Душа, Космос...

Характерные черты немецкой классической философии 1. Особое понимание роли философии в истории человечества, в развитии мировой культуры. Классические немецкие философы полагали, что философия призвана быть критической совестью культуры, «душой» культуры. 2. Исследовались не только человеческая...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.013 сек.) русская версия | украинская версия