Справка 12. 4. Влияние амигдалэктомии на социальный статус обезьян

Профессор Стэнфордского университета Карл Прибрам (Pribram K. H.) описал изменения социального поведения у обезьян, возникающие после двустороннего удаления миндалин[4]. Его эксперименты были проведены на содержавшихся в вольере молодых самцах, в колониях которых обычно складываются иерархические отношения. Один из самцов, наиболее сильный и агрессивный подчиняет себе всех остальных, которые располагаются по рангу так, что кто-то оказывается на самой низкой ступени социальной лестницы, а остальные в определённом порядке располагаются между самцом-доминантом и унижаемым всеми парией. Возвращённый в вольер после амигдалэктомии доминантный самец утрачивает свой первоначальный статус и становится последним в иерархии, ибо "перестаёт отличать хорошее обезьянье поведение от плохого" (Рис. 12.4). Занявший его место самец был тоже подвергнут амигдалэктомии, после чего ему была уготована участь предшественника. Лишённые миндалин обезьяны пытались избегать социальных контактов и тяготели к уединению.

Справка 12. 5. Лоботомия: триумф и трагедия

Через просверленное в черепе трепанационное отверстие вводится лейкотом – металлический стержень с режущим устройством на конце, которое выпускается после погружения стержня на нужную глубину и прячется перед его извлечением обратно (Рис. 12.5.). Выпущенный после погружения лейкотома нож разрушает проводящие пути между лобной корой и подкорковыми структурами. Первые подвергнувшиеся лоботомии больные страдали тяжёлыми психозами, проявлявшимися навязчивыми идеями и приступами патологического возбуждения, которое сопровождалось агрессивностью и буйством. После операции эти клинические проявления у многих больных уменьшались, они становились тихими и покорными. Лоботомия стала популярной: только в США было прооперировано около 40 тысяч больных. В 1949 году Монишу была вручена Нобелевская премия по физиологии и медицине «за открытие терапевтического действия префронтальной лоботомии».

В то время в её последствиях всё ещё хотели видеть лишь появление покорности и послушности у доставлявших прежде много хлопот пациентов, хотя с самого начала находились и критики, обращавшие внимание на явно нежелательные последствия операции: возникновение апатии, доходившей до тупости, заторможенность, безынициативность, эмоциональная чёрствость, недостаток благоразумия и т.д. У некоторых больных развивалась эпилепсия, у других появлялось недержание мочи - с другой стороны, далеко не все прооперированные избавлялись от своих прежних пороков.

Однако энтузиасты психохирургии хранили уверенность в том, что нашли простой и эффективный путь избавления человечества не только от душевных страданий, но и от боли. Американский писатель de Kruif Paul (в русских переводах он значился то как Пол Де Крайф, то как Поль Де Крюи) посвятил психохирургии ставшую бестселлером книгу «A man against insanity» (в русском переводе «Борьба с безумием»). Лоботомию стали делать людям, страдающим от невыносимых болей, вызванных каким-либо заболеванием. Само чувство боли после операции не исчезало, но больные стали иначе на неё реагировать, воспринимая боль как сенсорное ощущение, а не страдание. Следует заметить, что такое же восприятие боли характерно для людей, перенесших травматическое повреждение лобных долей. И, наконец, в начале 1950-х годов был создан исторический прецедент применения лоботомии для исправления преступника: «Человеку, арестованному в Питсбурге после совершения целой серии грабежей, было предложено сделать выбор между длительным тюремным заключением и операцией на лобных долях мозга, которая, как надеялись, избавит его от преступных наклонностей. Была произведена лоботомия, и хотя вначале казалось, что преступник исправляется, через несколько месяцев он совершил ряд новых грабежей. Когда он понял, что ему не уйти от полиции, он написал записку оперировавшему его хирургу, в которой выразил ему признательность за труд и сожаления по поводу того, что операция не дала желаемого результата. В надежде, что изучение его случая поможет другим, он завещал свой мозг хирургу и покончил с собой выстрелом в сердце»[5]

Постепенно общественное мнение и выводы профессионалов склонились в пользу прекращения лоботомий, поскольку они разрушали личность пациентов, сводя её к весьма упрощённому, «растительному» уровню. Странно только, что никого раньше не смутило введение в клиническую практику операции, предпринятой без предварительных исследований и без тщательного анализа всех последствий вмешательства. Судьба самого Мониша оказалась трагична: один из лоботомированных пациентов стрелял в него, пуля попала в позвоночник и разрушила спинной мозг в поясничном отделе - следствием повреждения стал паралич нижних конечностей.