Глава 13. Я всю ночь напролетдумала, что Кэссиди выдаст нас своим странным поведением во время Лепреконских празднований

 

Я всю ночь напролетдумала, что Кэссиди выдаст нас своим странным поведением во время Лепреконских празднований. Она барабанила пальцами по столу и непрерывно суетилась, наблюдая за закатом и исподлобья глядя на веселящихся Чаунов. Мы всей семьей сидели за столом, пока играла музыка и танцевали люди.

— Что-то ты чересчур буйная, — сказала ей мама.

— Она хочет танцевать, — выпалила я. — Но... никто ее не приглашал. — Я посмотрела на Кэссиди предупреждающим взглядом, который, как я надеялась, пробрал ее до дрожи.

— Я потанцую с тобой, синичка,— Папа встал и протянул руку, которую она приняла с облегчением, что ей есть чем себя занять.

Какое-то время мы с мамой наблюдали за ними. Затем она встала со своего места за столом и села рядом со мной. Она погладила меня по волосам и прижала руку к моей щеке, все это время глядя на меня так, словно я была каким-то чудом. Я ничего не имела против. Эта мамина черта нравилась мне, хотя в данный момент она заставила меня чувствовать себя виноватой, так как мы вынашивали план быстрого побега.

— Робин, может, тебе нужно немного больше времени перед свадьбой? Если нужно, то я поговорю с Броганом.

Ах, так вот что было у нее на уме.

— Не знаю. — Я прикусила нижнюю губу. — Может, спросишь еще раз через пару дней?

Она улыбнулась.

— Хорошо. Может, хочешь что-то узнать? О том, что будет... после свадьбы?

Лицо вспыхнуло, и я осмотрелась, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

— Наверное, нет, мам. Ты уже все объяснила.

— Ну, с научной точки зрения да, но, дорогая, в этом есть нечто большее.

Было столько всего, что я пыталась представить, но не знала, как произнести. Прямо сейчас я думала о свадьбе, сексе и всем том, что заставляло меня чувствовать себя словно на американских горках. Я слишком нервничала. Я была не готова.

Она заправили мои волосы за уши, и ее глаза засверкали.

— Я всегда рядом, если нужна тебе. Мы с отцом будем приезжать каждый год. Я, я уверена, что Кэсс тоже не сможет остаться в стороне.

Теперь она вызвала во мне сентиментальность. Я ненавидела думать о том, как останусь здесь без родных. Особенно пока некоторые вещи не устаканятся на сто процентов. Хотя может ли вообще то, что касается прячущейсяпо углам ШФ, устаканиться? Будет ли она вмешиваться, даже когда мы поженимся? Во мне поднялось чувство злого дискомфорта. Каждый раз, когда я чувствовала, что все приходит в норму ия счастлива, я вспоминала о ней и все веселье исчезало.

Мама с последний раз погладила меня по щеке, и мы обе повернулись, чтобы взглянуть на вечеринку. Мама следила глазами за папой, а я — за МакКайлом. В то время как другие музыканты стояли, он снова сидел на пне. Меня не покидало ощущение, что он старался не выпрямляться в полный рост среди других Чаунов, когда можно было этого избежать. Он притопнул ногой, и смычок молниеносно заскользил по струнам, когда музыка достигла максимального развития, на радость буйной топающей толпе, громкость еще больше увеличилась. МакКайл поймал мой взгляд и подмигнул мне.

Это был первый раз, когда МакКайл мне подмигнул. Я оперлась подбородком о ладонь и улыбнулась в нее.

Эта ночь казалась невероятно длинной, и луна уже поднялась высоко, когда толпа начала редеть. Мама и папа объявили, что покидают праздник, поцеловали нас с Кэсс, а затем рука об руку направились к себе в комнату. Вскоре собралась и группа. А мы с Кэссиди двинулись к МакКайлу.

— Давайте вернемся в комнаты, — сказала я ему. — Мы постучимся в твою дверь, когда будет пора.— Одна половинка его губ изогнулась в усмешке, словно он не был уверен в правильности затеи, но посмеивался над нами. Он согласился, и мы разделились.

Мы с Кэссиди были переполнены адреналином. Вбежали в комнату, срывая с себя одежду так тихо, как удалось, и разложили лучшие наряды из тех, что привезли с собой — черные брюки и блестящие топы. Мы взяли с собой клатчи и столько денег, сколько туда поместилось, а также блески для губ и документы. Кэссиди пробралась в комнату родителей во время ужина и стащила ключи от машины. Пора.

Дверь открылась со скрипом, и мы, обнаружив, что путь свободен, на цыпочках вышли из домика, держа туфли на каблуках в руках. Я привела нас к комнате МакКайла, конечно, мне пришлось преследовать своего нареченного, чтобы узнать, где он ночует. И я даже не чувствую себя виноватой. В конце концов, это будет и моя комната тоже. Я положила руку на живот, ощущая трепет бабочек внутри.

Я постучала в его деревянную дверь, и он открыл ее, стараясь выйти как можно тише. Он остановился и оглядел меня с головы до ног, обратив особое внимание на узкие брюки. Сначала я испугалась, что он подумал, что я выгляжу нелепо, но его поза и оценивающий взгляд заверили меня в обратном. В последнее время он стал относиться ко мне чуточку смелее, и мне это нравилось.

У всех троих было бунтарское выражение лица, когда мы крались вокруг домиков, миновали Обувной Дом и заворачивали за угол. Рок был уже там, растянулся на капоте автомобиля. Кэсс бросилась обнимать его, и он закружил ее на руках. Они молчали, что для меня было поразительно.

Затем она забралась на водительское кресло, как мы и договаривались, и оставила дверь открытой, чтобы никто не услышал щелчка при закрытии. Она поставила на нейтралку и направляла машину, пока остальные ее толкали. Уже самый первый холм оказался настоящим убийцей, несмотря на то, что машина была небольшой, а мы искрили от адреналина, но это нас не остановило. Десять минут ушло на то, чтобы обогнуть холм и добраться до края леса, откуда начиналась дорога. Это уже было достаточно далеко, чтобы никто не услышал запуск двигателя, но на всякий случай мы вкатили машину в лес, и только там уселись в нее.

Рок уселся впереди, вместе с Кэссиди. Я согласилась отвезти нас домой, если сначала поведет она.

— Так странно ехать с этой стороны, — пробормотала Кэссиди.

Когда она завела двигатель, мое сердце подпрыгнуло. Было очень громко.

— Давай, — прошептала я с заднего сидения. Она тронулась, взметнув воздух листву, и к тому моменту когда машина завернула за булыжник, мы все уже буйно хохотали.

— Это коляска, — воскликнул Рок. — Черт возьми!

— Не могу поверить, что мы это делаем, — сказал МакКайл, поворачиваясь, чтобы смотреть сквозь заднее стекло.

— Ты нервничаешь, что нас поймают? — вслух подумала я.

— Нет, не в этом дело. Просто я никогда не выходил за пределы Радужной Линии.

— Радужной линии? — спросила я. Кэссиди обогнула камень, выруливая на главную дорогу.

— Да.— МакКайл указал через плечо. — Линия, проходящая через деревья. Давным-давно наши гости назвали ее Радужной Линией. Говорят, что каждый раз, идя через лес, онинаходили деревню по радуге.

Кэссиди бросила мне улыбку через плечо. МакКайл сел позади нее, так как она могла освободить ему побольше места для ног.

— Вы, случаем, не охраняете огромный горшок с золотом? — спросила она.

— Золото? — покачал головой МакКайл. — Нет, мы его никогда не использовали. Драгоценности куда более ценны. Единственная вещь, которую мы охраняем,— портал.

Упоминание о портале вызвало у меня приступ раздражения. Я так хотела быть от этого как можно дальше хотя бы на одну ночь.

— А огромный горшочек с украшениями? — спросила Кэссиди. Интересно, а ребята распознавали веселый подтекст в ее словах так же легко, как я?

— Так, что с этими горшками со сверкающими штуками? — спросил Рок. Его рука покоилась на спинке ее сидения.

—О лепреконах ходит много старых сказаний, — сказала она ему. — Люди во всем мире слышали о вас, ребята.

— Правда? — спросил МакКайл. — И какого рода эти сказки?

Первые полчаса поездки мы с Кэссиди рассказывали им разные сказки о лепреконах. Рок был оскорблен тем, что сказки о Клуриканах не были широко известны и что Чаунов практически вычеркнули из истории Клуров.

По-видимому, Рок легко и непринужденно относился к нашей поездке, но, когда мы притихли, МакКайл вытянулся в струнку на сидении, уставившись в окно. Я положила руку на его теплое предплечье.

— Ты в порядке? — прошептала я.

От моего прикосновения он расслабился.

— Да, — прошептал он в ответ. — Но все это очень странно.

Прежде чем я успела ответить, машину наполнил громкий восхищенный вскрик Кэссиди.

— Сделай мне одолжение, — сказала она Року. — Скажи: они всегда пытаются украсть мои чары удачи.

О боже ж ты мой...

Рок и МакКайл обменялись смущенными, веселым взглядами, а затем Рок пожал плечами и повторил фразу со своим ирландским акцентом.

Секунду мы все молчали, а потом я прыснула. Не уверена, как Кэссиди удалось не съехать с дороги, так как мы обе начали истерически хохотать. Ее смех был настолько заразителен, что даже парни начали усмехаться.

— А что такого смешного? — спросил МакКайл. — Робин, ты в порядке? — Я попыталась кивнуть, так как говорить была не в состоянии.

— Это она так смеется, — пролепетала Кэссиди. — Ни звука не издает, просто задыхается.

Я полностью осознавала, на что похож мой смех, но были вещи, с которыми я ничего не могла поделать. И теперь, когда МакКайл понял, что со мной все в порядке, то позволил себе тоже рассмеяться и похлопал меня по спине.

Когда мы наконец-то начали успокаиваться, Рок с широкой улыбкой снова напел строчку, и нас с Кэссиди накрыл очередной приступ смеха. Я думала, что упаду в обморок от нехватки воздуха. Кэсси лишь подливала масла в огонь, напевая «Они волшебно вкусные!». Ее смех был громким и очаровательным. Я же практически не издавала звуков, за исключением шумного втягивания воздуха, когда согнулась пополам, стуча по подлокотнику и качая головой.

Кэссиди попыталась рассказать им о рекламе зерновых, но так смеялась, что было практически невозможно понять что-либо. Кроме того, они окончательно запутались в терминологии. Телевидение. Маршмэллоу.

— Никогда бы не подумала, — сказала я, вновь обретя способность дышать. — Мы отдадим тебе коробку со всем этим.

Кэссиди включила радио, но слышны были лишь помехи. Спустя несколько минут ей удалось найти радиостанцию с народной музыкой. МакКайл выпрямился.

— Как ты это сделала? Откуда она играет?

Мы рассказали парням о радиосигналах, конечно как смогли, и примерно с полчаса демонстрировали им различные машинные примочки, а также просветили их на тему существующих технологий. И хотя они задавали множество вопросов, я не думаю, что поверили в такие возможности — человеческую магию. А меня преследовала ироничная мысль о том, что сами-то они — обладающие магией лепреконы, в коих большая часть людей не верит.

Мое лицо и пресс ужасно болели от смеха и улыбок. На автомате я взялась за руку МакКайла, лежащую на его колене. Секунду моя ладонь покоилась на его, прежде чем я ее отняла. Он посмотрел на мою кисть и вернул на свое колено, переплетая пальцы с моими и глядя на меня. В моем теле смешались надежда и волнение.

Кэсс с Роком впереди болтали. МакКайл наклонился, его щетинистая щека царапнула по моей, пока он шептал мне в ухо:

— Значит, это свидание?

— Да. — Я подвинулась ближе к передним сидениям и обратилась к их обладателям. — Это двойное свидание.

Я сжала его руку и почувствовала, как его большой палец прошелся вперед-назад по моей ладони и запястью. Это единственное маленькое движение что-то сделало со мной. Я прижалась к нему и, не в пример моей прошлой поездке с семьей, в этот раз насладилась небольшими габаритами машины.

Дорога до города показалась значительно более короткой, чем до земель Чаун в первый день. Было уже очень поздно, когда мы добрались до наиболее оживленной части Слайго[13], но повсюду все еще сновало большое количество людей. Поначалу мы нашли паб с живой музыкой, но это было не то, чего ожидала Кэссиди. Она нашла свободное парковочное место и забросила сумочку на плечо.

— Полагаю, все магазины в округе уже закрыты, так что сидите. Я сейчас вернусь, — велела она нам.

— Оставайся в пределах видимости, — сказала я.

— Да, мамочка.— Она вылезла из машины и направилась к трем мужчинам, стоящим на углу.

— Что она делает? — спросил МакКайл.

— Колдует, — ответила я.

— Елки зеленые, да вы посмотрите, во что одеты те парни! — Рок указал на мужчин, разговаривающих с Кэсс. На них были джинсы и сандалии. На одном из них была клетчатая рубашку, а на другом — футболка-поло с воротничком. Выглядели они абсолютно нормально.

Минуту спустя парни уже снимали с себя одежду, за что были вознаграждены смехом и поцелуями в щеки от Кэссиди. Она припустила обратно к машине, села внутрь и бросила рубашку и пару ботинок парням.

— К сожалению, они не захотели поделиться штанами, но это лучше, чем ничего. Можете заколдовать их, если хотите.

Рок в ужасе уставился на клетчатую рубашку. МакКайлу больше повезло с голубой футболкой-поло.

— Если бы я мог, то уменьшил бы себя и влез бы в твою футболку, — сказал Рок.

— Ни в коем случае, — сказала я ему, прежде чем Кэсси успела подумать. — Эта рубашка хорошая, честное слово. Она тебе подойдет. Куда мы идем, Кэсс?

— Они сказали, что клуб прямо за углом. Одевайтесь и пойдем.

Она хлопнула в ладоши, и парни стянули с себя рубашки. Я планировала не реагировать на полураздетого МакКайла спокойно, но все же собиралась случайно взглянуть. Он ведьпялился на мою грудь в тот день у водопада, это было бы всего лишь честно.

МакКайл в одежде кажется другим. Я думала, что он худой, но это не так. В смысле, он определенно стройный, но можно было разглядеть и легкий рисунок мускулов, особенно на руках — от работы с рычагами для дубления в Обувном доме. И посреди его груди красовался маленькой островок рыжих волос. И...

— Взгляд чуть напряженнее, почему бы и нет? — сказала с переднего сидения Кэссиди, глядя на меня.

— Чт...? Заткнись. — Я потянулась и пихнула ее в плечо, но она рассмеялась. Придушить ее мало! МакКайл просунул голову в ворот и взъерошил волосы. С одной стороны его воротник задрался. Я его поправила, но МакКайл окинул меня таким взглядом, что все мое тело обдало жаркой волной.

— Пойдем, — крикнула Кэссиди, выпрыгивая из машины.

Я вылезла из машины, потягиваясь. Парни обулись в туфли, которые достала для них Кэссиди. МакКайл состроил мину, а Рок хрюкнул.

— Ты же не думаешь, что я собираюсь куда-то идти в обуви, в которой мои пальцы будто приклеены друг к другу!

— Ты привыкнешь. — В голосе Кэсс не было ни следа сочувствия, хотя она и чмокнула губами, что мгновенно уняло его жалобы. Она определила направление, в котором находился клуб, и мы пошли туда. Парни выглядели забавно в водонепроницаемых штанах, но все же неплохо.

МакКайл оглядывал помещение, быстро поворачивая голову из стороны в сторону, чтобы во всей полноте охватить странное зрелище. Они с Роком пытались остановиться и изучить что-нибудь вроде неонового света или динамиков над барами, которые транслировали музыку на улицу. Но мы тянули их дальше, обещая в ближайшем будущем устроить вылазку на целый день.

Штаны парней заработали пару подозрительных взглядов от прохожих, а потом мы их заколдовали и прошли в клуб без сучка и задоринки. Часы над баром показывали час ночи. Оказалось не так поздно, как я думала. Я не знала песню, ревущую над головой, но некоторые вещи в жизни просто интуитивно признаешь. Например, ритмтехно.

— Танцуй! — Кэссиди схватила Рока за руку и попыталась потянуть его за собой, но он буквально камнем замер на этом самом месте. Оба парня оглядели темное помещение, и их челюсти восхищенно отвисли.

— Давайте сначала найдем столик и закажем выпить, — предложила я.

Мы нашли столик, обладатели которого собирались домой, заказали три пива и содовую для меня.

Я наклонилась к МакКайлу.

— Все в порядке?

— Да, да. Просто... все такие...

—Высокие? — предположила я. Он кивнул, казалось, он почти напуган. Я чокнулась с его бокалом. — Твое здоровье.

Он с облегчением выдохнул и поднял бокал, как и я. Мы дружно чокнулись бокалами и выпили. Атмосфера беззаботности маленького клуба так и тянула расслабиться. Мы немного поболтали, но затем Кэссиди стала окидывать заполненный двигающимися телами танцпол тоскливыми взглядами.

— Так, ребята, уже готовы потанцевать? — спросила она. Они посмотрели на танцпол, затем переглянулись. Но и с места не сдвинулись.

— Это вообще не танец, — сказал МакКайл. — Ни в одном из них шаги не повторяются.

— Нет никаких шагов, — объяснила Кэсс. — Это просто веселье! Просто двигай телом под ритм музыки.

— То есть ты говоришь, что станцевать это невозможно? — спросил Рок.

Мы с Кэсс пожали плечами. В свое время мы видели несколько определенно плохих танцев. Но сегодня это было последним, о чем мы волновались.

— Есть еще вариант, — сказала она. — Вы берете еще по напитку, расслабляетесь и смотрите, как мы с Робин танцуем. А потом, если захотите спуститься, присоединяйтесь. Никакого принуждения.

Они согласились, и прежде чем мне удалось сделать еще глоток, Кэсс сдернула меня со стула и потащила на танцпол. Мы расположились в массе двигающихся под музыку людей, расслабились и вскинули руки в воздух.

Только музыка сменилась на что-то более смелое, Кэсс приблизила свое лицо ко мне, перекрикивая шум.

— МакКайл все это время наблюдал за тобой! — Я попыталась сдержать улыбку. Я не смотрела на него, боясь испортить момент, оступившись и упав, подобно кому-то, бегущему по беговой дорожке и утратившему сосредоточенность.

После нескольких минут Кэссиди помахала Року и поманила его согнутым пальчиком. Она прикусила губу, а затем повернулась ко мне, не сбиваясь с ритма.

— Они идут! — крикнула она.

Мое сердце забилось чаще.

— Оба? — прокричала я.

Она кивнула, приняв холодный и равнодушный вид.

Внезапно я занервничала. МакКайл, мой милый скрипач, сделав усилие над собой, пересекал границы зоны комфорта. А что, если по окончанию вечера он возненавидит танцы? Что, если ему будет всего лишь неловко?

Мой пульс начал зашкаливать, когда кудрявая голова Рока показалась рядом с Кэссиди, и она, подпрыгнув, повернулась к нему. А затем я почувствовала, что позади меня в нерешительности стоит МакКайл. Я повернула к нему голову ровно настолько, чтобы он разглядел мою улыбку, а затем подтянула его ближе к своим бедрам. Его прикосновение было нежным. Я надавила на его руки, чтобы заставить усилить хватку. Я нервничала. Я хотела его близости, но боялась все испортить.

На оживленный танцпол спустились еще люди, заставляя нас сблизиться еще сильнее. Сейчас или никогда. Время стать смелее. Я наклонилась к МакКайлу, и как раз началась хип-хоп песня, запульсировали басы. Его реакция удивила меня. С налетом нерешительности он притянул к себе мои бедра, и наши тела соприкоснулись.

Мое дыхание стало неровным, и я протянула руки к его бедрам позади себя. Я начала двигаться в ритм музыки, поначалу медленно. Он стал двигаться согласно со мной, что позволило мне ускориться, и мы оба стали танцевать. По-настоящему танцевать. Кэссиди на мгновение прекратила изучать тело Рока и, увидев нас, драматично беззвучно произнесла: «Боже мой». Я лишь улыбнулась.

А у моего лепрекона было чувство ритма. Мне было жарко, голова кружилась. Я позволила себе отклониться назад и прижаться к нему, вскидывая руку вверх и двигая бедрами. Я чувствовала его дыхание в своих волосах, на ухе, шее. Его руки блуждали по моему телу, но не слишком фривольно. Я согнула руки и пропустила его волосы сквозь пальцы. Он уткнулся носом в мою шею, и внезапно я вспыхнула, как спичка.

Мой живот атаковали убийственные бабочки, и я повернулась, обвивая руками его шею и соединяя изгибы наших тел. Его руки опустились на мою поясницу. Я уже собиралась было спросить о том, что он думает о клубе, когда его взгляд заставил меня молчать.

Он посмотрел на мои губы и стал медленно наклоняться, и я забыла обо всем.

О боже... он собирался...

Первое прикосновение его губ было выверенным и робким, что идеально вписывалось в образ МакКайла, которого я встретила в первый день. Мы просто дышали друг другу во рты, касаясь губами, пока я не осмелилась провести языком по его полным губам, о которых мечтала прошлой ночью. Это действие было подобно поднесению спички к фейерверку.

Поддаваясь мужскому инстинкту, он задвигался быстрее. Одна из его рук лежала на моей пояснице, прижимая мои бедра к его, а другая легла на мой затылок, притягивая меня к нему грубо, и этот жест обладания заставил меня застонать, когда его губы приоткрылись, как и мои. Этот поцелуй был совсем не похож на мои прошлые неудачные попытки, идеальная комбинация губ, языка и рук. И ничего смущающего. Я впервые встретилась с таким МакКайлом. И эту версию я хотела бы узнать намного лучше.

Мне нравился его запах и его вкус. Сверху лишь хмель и ячмень, благодаря напиткам, но под ними что-то более сладкое: корень солодки, который он любил жевать. Пока мы целовались, я пробежалась пальцами по его щеке, чувствуя, как гладкая кожа встречается со щетиной на его челюсти. Каждая линия приводила меня в восторг.

Я попыталась восстановить самоконтроль и обнаружила, что практически залезла на него, хотя, кажется, он не возражал. Вообще-то казалось, что он голоден… и дело вовсе не в еде.

Я знала, что причиной по меньшей мере части моего отчаяния было то, что кто-то очень могущественный пытается разлучить нас, но я не позволяла этим мыслям выплыть на поверхность. Я позволила себе дышатьим. У нас был этот момент, прямо сейчас, и никто не смог бы отнять его.

Мы, наконец, разорвали поцелуй, но продолжили обниматься, так как не были готовы взглянуть друг на друга. Мне показалось, что он не смог сдержать полуусмешку.

Наклонившись к моему уху, МакКайл сказал:

— Мне нравится, как ты оформила этот танец.

Я засмеялась. Мои руки все ещележали на его шее, и я притянула его к себе, приближая губы к его уху.

— Ты мне нравишься, Кайл. — Не знаю, что заставило меня сократить его имя, но он, казалось, не обратил внимания.

Он снова скользнул губами к моему уху.

— Даже сейчас?

Я прикусила нижнюю губу, пытаясь скрыть гигантскую улыбку, и прошептала:

— Да.

Да, мы флиртовали!

Началась новая песня. Снова техно. МакКайл начал двигаться первым, и настала моя очередь подстраиваться под него. Кэссиди с Роком придвинулись к нам, и мы стали танцевать все вчетвером. Кэсс нашла мою руку и сжала ее.

Эта ночь была непревзойденной, лучшая из идей Кэссиди. Парни все время нас смешили. Особенно Рок с его манерой танцевать, преувеличенно подражая другим мужчинам в клубе.

Эта ночь была больше, чем просто бунтарством, рожденным от скуки. Это было даже больше, чем попытка держаться подальше от портала. Я почти заставила МакКайла увидеть меня, действительно увидеть, вместе со всеми возможностями, которые могли быть у нас вместе. Я хотела, чтобы этот флирт что-то значил.

Кэссиди, должно быть, увидела, как крутятся в моем мозгу шестеренки, потому что покачала головой и толкнула меня бедром.

— Не сегодня, Робин, — прокричала она мне в ухо. — Просто танцуй!

Да, подумала я, поискав позади себя МакКайла. Сегодня мы танцуем.