THE CHASM OF FIRE 7 страница

— Обманываю? — повторил он. — Но я никогда не обманывал кого-нибудь! Никогда не буду делать подобное! Это есть путь без усилий!

— Я куплю барабан, если вы будете стоять на своем, говоря, что это не требует усилий, я буду барабанным боем провозглашать у ваших ворот, чтобы никто близко не подходил к этому месту! Ибо знаю, насколько он не требует усилий!

— Это будет выглядеть мило: ты на улице с барабаном, — заметил он холодновато.

Позже он рассказывал нам, что, согласно Системе, нет нужды даже быть знакомым с Учителем или Духовным Проводником лично. По-прежнему получая то же количество Милости.

— Многие мои ученики никогда в своей жизни не видели меня, они никогда не приезжали сюда. К ним относятся так же, они получают то же самое, что и все ос^ тальные.

— В таком случае, — сказала я, — мне вовсе нет нужды быть здесь, и я могу уехать, будет то же самое. — Он кивнул головой.

— Если кто-то практикует сатсанг (пребывание в присутствии духовного учителя), у него есть шанс стать Мастером, ибо включается тело.

Спросила, как это понимать, но он ответил, что это не может быть объяснено.

— Все, что я могу сказать, это то, что последние ступени учения передаются от сердца к сердцу, физическое присутствие Учителя очень помогает. Если тебе необходимо быть Мастером Системы, тело включается в нее. Что означает, что тело начинает осваивать вибрации постепенно, это тоже «ускорение». Но это не может происходить быстро. Требуется время. Физическое строение индивидуума плотное. Но не каждому необходимо быть Мастером Системы, так как все получают то же самое — блаженство, покой, все одно и то же.

Здесь, предполагаю, надо бы рассказать об объяснении, объектом которого я была...

Я сидела страдая. Заметила, не смотря прямо на него, что время от времени он разглядывает меня.

— Если есть любовь, есть великая тревога, — говорил он. — Чем больше любви, тем больше тревоги. Любовь не одна и та же все время. Такого не может быть. Порою любовь это сильное страдание.

 

20 февраля Было это оттого, что я жаловалась вчера, или оттого, что он наблюдал за мной и видел мою подавленность? Во всяком случае сегодня у меня глубокое спокойствие. И как хорошо чувствовать это после такого большого смя-тейия и терзаний. Только покой. Похоже на отдых. Надолго? Бог знает... Обречена получить все сполна, у меня нет иллюзий на этот счет...

Он поведал о женщине из Франции, которая написала письмо, рассказывая о том, как сильно погружена в него.

— Конечно, я знал, что она была в большом беспокойстве, поэтому думал, что мой долг — помочь ей, — продолжал он. Слушала с интересом. Будет ли это значить, что Мастер должен исполнять свою роль, чтобы ученик достиг цели? Если бы я только знала, что это все значит... Слышала много об этом, с тех пор как нахожусь здесь. Как это делается? Спросила его.

— Зачем ты хочешь знать? Это происходит — и все.

— Это невозможно объяснить! — воскликнула Л.

— Если кто-то определенно хочет узнать, невозможно объяснить? — спросила я. — Я никогда не получаю ответ на вопрос, это неприятная правда!

— Почему ты хочешь знать? — спросил он едко. — Почему ты хочешь понять, как это делается? Постарайся постичь, старайся это делать!

Чувствовала растущее раздражение.

— Но почему? Разве не естественно для меня хотеть узнать? Так много слышала об этом, с тех пор как я здесь. Разве мы все не хотим попытаться понять? Разве это не цель нашего пребывания здесь, всей жизни, особенно ду-

ховной жизни? Как кто-то может погружаться в кого-то еще? Ощущала полное замешательство.

— Но это действительно нельзя объяснить, — сказала Л. снова. Он хранил раздражающее молчание.

— Не беспокойтесь, Бхай Сахиб! — сказала я, тоже раздраженная. О Боже! Любой друтой свободен спрашивать столько, сколько хочет, все что угодно, в любое время, и он всегда отвечает, но я не могу задать самый простой вопрос! Действительно, это, возможно, не самый простой вопрос, но, быть может, это наиболее эзотерическая часть всей Системы. Однако он мог бы по крайней мере сделать какое-то усилие, чтобы помочь мне понять, хотя бы частично.

Во время Киртана все думала, что я дура, когда раздра^ жаюсь. Прекрасно понимала, что он будет обращаться со мной плохо, будет вытирать мною пол. С таким же успехом мне лучше постараться привыкнуть...

 

21 февраля Днем он вышел позже.

Было уже темно. Он продолжил рассказывать нам, как его Почитаемый Гуру Ма-харадж ни разу не заговорил с ним в течение тридцати шести лет. Было трудно поверить, что это было именно так. Но он сказал, что так излечился от жесткости, ибо, будучи индусом, он не был подобен мусульманину. Мне было интересно, не намеревался ли он поступить так со мной, чтобы вылечить мою жесткость?

«Если кто-то жертва Любви, рано или поздно он будет принят Системой. Как плод манго срывают, когда он созрел. В наших сердцах может быть место только для Единого».

 

22 февраля ОH вышел поздно. Мы были одни, потому что все остальные пошли увидеть доктора Аслама, известного знатока трав. Ничего не сказала, только поприветствовала его,

когда он вышел и сел. Заметила, что один или два раза он взглянул на меня и улыбнулся в бороду, но отвел глаза, когда случайно взглянула в его сторону.

 

23 февраля Мы сиДели в саду под деревьями. Был очаровательный, ясный день, как это бывает очень часто в это время года. Становилось теплее день ото дня. Такое ясное, искрящееся солнечное сияние. Он начал рассказывать нам, как обучаются шишья.

У святого нет желаний, он никогда не потворствует чему-нибудь, потому что он становится всеобщим, принадлежащим людям. Это закон: все, что может-быть сделано простым способом, должно быть так сделано, — никакая духовная сила не должна пропадать попусту. Никто не должен тратить напрасно духовную силу. Нет двух шишья, к которым относятся одинаково, человеческие существа уникальны, а гуру, если он сатгуру и знает свое дело, будет обращаться с ними согласно их возможностям, их характерам и прошлому положению.

Учение дается согласно времени, месту и состоянию развития шишья. Святой никогда не подает плохой пример. Он свободен, он подчиняется только законам Духа, не человеческому Закону, но он будет всегда соответствовать закону страны. Он никогда не будет выступать против любой религии, все религии для него одинаковы, они — только различные дороги к Единой Истине.

— Дорог к Богу так же много, как людей, и так много, как вздохов у детей мужчины, — сказал суфийский поэт.

Я спросила его об оболочках майи, которые мне снились предыдущей ночью. Он слушал, его глаза были далеко, как если бы были покрыты голубоватым туманом.

— Существует пять оболочек, которые покрывают Ат-ман: оболочка физического тела, аннамайякоша; оболочка эфирной энергии, пранамайякоша; оболочка ума,

манамайякоша, оболочка буддхи, или познания, гнамайя-коша; оболочка души или блаженства, анандамайякоша. Все эти оболочки также принадлежат иллюзии майя, которая покрывает Атман. От них надо избавиться окончательно, когда объединяешься с Реальностью. Другими словами, ты должна отказаться даже от плода, которого достигнешь в состоянии самадхи, ничего не должно оставаться, если ты хочешь Истины; ничего, только Предельная Истина.

Я рассказала ему, как чудесно получать учения во сне.

— Так делается в нашей Системе, — сказал он задумчиво. Сказала, что стараюсь сдерживаться от того, чтобы задавать слишком много вопросов, вопреки своему беспокойному стремлению понять. Это потому, что я начала понимать, что он объясняет, когда необходимо.

— Да, не жди объяснений, что-то будет сказано словами, нечто уже сказано, некоторое внушается, говорить нет необходимости. Все передается от сердца к сердцу. Твой ум не знает ничего этого, но это придет, когда тебе будет необходимо.

Пришла домой, как во сне. Блаженство было таким, ч'то я не осмеливалась заснуть из-за страха потерять его. Но в конце концов заснула. А утром оно ушло.

 

25 февраля Вечером мы были в комнате, он сидел, скрестив ноги, на тачат. Он рассказывал нам, что если дьявол придет, мы должны сделать его нашим другом. Если он нам враг, как мы сможем бороться с ним? Мы никогда не сможем освободиться от наших пороков. Но если он нам друг, он безвреден. Я не поняла. Л. тоже. Поэтому он сказал:

— Если дьявол придет, что он будет делать с вами? Дьявол — это зло, и он будет делать вам зло. Он может принять любой образ: мужчины, или ребенка, или старика с бородой, он будет на вид чистым и опрятным, он будет приятным, он может принять образ собаки, слона, тигра, льва — чего угодно.

Он спросил Л., в каком образе она предпочла бы дьявола, и она ответила, что в виде верблюда. Он рассмеялся.

— Хорошее воспоминание, верблюд — животное пустыни.

Я все еще не понимала и сказала об этом.

— Если ты хочешь украсть, почему бы не украсть? Учись воровать хорошо, обманывать хорошо.

— Если вы прикажете мне делать это, я подчинюсь, — сказала я.

— Почему я должен просить тебя быть вором или обманщиком? — спросил он. — Дьявол в тебе — это манас. А почему говоришь, я не буду делать того и такого, оттого что у меня сильный характер? Отчего не сказать: «Я ничто!»

Я все еще не понимала, что он имеет в виду, а он добавил: «Это будет в следующий раз!» — сменил тему разговора.

 

26 февраля Ты не можешь сказать своему Возлюбленному: «Ялюблю тебя только столько-то и не более». Если ты любишь, ты должна дать карт-бланш. Дать до того, как узнаешь, что получишь что-нибудь... Карт-бланш на все, чем ты владеешь, но превыше всего на себя саму, в крайнем, совершенном отречении...

— Конечно, — продолжал он, говоря очень медленно, сузив глаза в щелочки, как если бы смотрел на расстояние, за которым ум ничего не знает. — Конечно, это будет и карт-бланш на участие Мастера тоже. Это как связь, и она никогда не может быть нарушена».

Он замолчал. Я никогда не видела такое выражение на его лице — воплощение самой судьбы, если такое возможно. Настолько бесконечно непостижимое, это отозвалось где-то во мне, что я была глубоко обеспокоена.

Снова у меня было чувство пребывания на перекрестке: что за веха? Поворотный пункт? Как бы отвечая на смутно сформулированный вопрос в моем мозгу, он сказал мягко:

— Существует только один Учитель, в целом мире только один Духовный Проводник у каждого из нас. Только ему одному позволено подвергать свободное человеческое существо страданиям и испытаниям, только ему и никому больше.

 

1 марта Бхай Сахиб рассказывал нам, что мы должны доверять Богу и никогда не думать о завтрашнем дне. "П

— Нам запрещено строить планы на будущее. Если мы строим планы, значит, нам недостает веры. Мы подчиняемся приказам. Мы ведем управляемую жизнь. И это смысл жизни — в ВЕЧНОМ НАСТОЯЩЕМ. Мы не думаем о вчера, мы не задумываемся о завтра; мы прислушиваемся к тому, что внутри, и поступаем соответственно. В результате мы можем жить только в настоящем.

Я не откладываю деньги на будущее, одной рукой я получаю, а другой отдаю. Существует четыре типа людей: памер — он подобен животному, слоняется там и здесь, он добывает; вишар — попрошайка, распутник — добывает с огромными трудностями; гиаггиаса — когда бы не попросил, он получает; моктпуруш — остается сидящим, нигде ни во что не вовлечен, получает от людей, прислуживающих ему.

Только любовь гуру и шишья не моха (привязанность), другая любовь это моха. Шишья никогда не может знать, развивается ли он, только Учитель знает.

 

2 марта Он совсем не говорил со мной. Говорил только на хинди с другими. Я приходила и уходила незамеченной. Он не обращал внимания на мое приветствие.

Он относился ко мне пренебрежительно, потому что я сорвала маленький дикий цветок, чтобы показать Л., как он прекрасен. Позже он был снова добр, говорил с нами и объяснял, что теория о групповой душе неверна. Животные никогда не станут ни человеком, не дэвом. Но правда то, что душа проходит через уровень дэвов, прежде чем воплотиться на физическом плане.

Нет ничего, только Единосущий познается через все сотворенное. Его Свет повсюду. Его Свет не только в людях, но в каждом атоме Его вселенной.

Вечером мы пошли на прогулку, далеко к водоему. Это был прелестный вечер. Закат огненный и малиновый, и еще больше ослепляюще-золотого. Я сказала, как люблю темное, красное небо драматических индийских закатов, величественные силуэты храмов, пальмовых деревьев на фоне пылающего неба.

— Как многое ты любишь?

Мы сели ненадолго на скамейку на краю водоема, цвета неба отражались в воде.

— О, очень многое, — ответила я,_— песни птиц на рассвете, цветы, горы и небо, Индию, Англию, леса, горящие красками осени, и людей, и...

— Твое сердце, как гостиница, — прервал он туманно. — Можно любить только Одного, Ты не можешь любить двух мастеров: либо ты любишь мир, либо его Творца.

— О, Бхай Сахиб, — выдохнула я.

Когда я заметила в разговоре, что гордость считается большим грехом, он сказал:

— Да, но также она и великая, это как два противоположных конца одной палки — гордость личности и гордость Атмана. «Одеяние Бога — это гордость», — сказал персидский поэт. Однажды кто-то сказал моему Благословенному Гуру Махардж: «Это невозможно сделать!» А он ответил: «О, это не может быть сделано? Может. Я это сделаю!» И это было сделано. У него было право говорить так. Он действовал с атмического уровня. Определенные люди, когда они достигли высокого состояния, не могут быть ни измерены нашей меркой, ни судимы. Они — за пределами этого.

 

9 марта Первое, чему учишься, это как понять намек гуру, а после, когда хорошо погружен, Божественный Намек, который быстрее, чем молния. Гуру дает намек первым, затем, если намек не понят, он приказывает. Приказ понять легче, но гуру обучает ученика скорее улавливать Божественный Намек. Гуру может давать приказы снова и снова, если ученик не понимает, но Бог так не поступает,^ Намек потерян, и можно ждать долгое время, чтобы получить его снова. И чтобы постичь его, необходимо быть глубоко погруженным, настолько соединенным, что даже если попытаться найти место, чтобы встать рядом, то кажется, что нет такого.

Постичь Намек — значит вести себя соответственно и даже не пытаться понять это. Поступать соответственно необходимо больше, чем понимание. Благодать Бога не может измеряться, она снисходит. Поступки гуру ничто сами по себе, их можно только рассматривать в связи с учеником. Они существуют только для лучших из учеников. Сперва гуру полюбит ученика, затем ученик любит гуру; но такая ситуация редка. Это случается нечасто. Обычно случается, что первым угченик любит гуру, а потом гуру полюбит ученика. Не надо даже думать: «Я люблю тебя», потому что Я остается. Но «я хочу, чтобы ты любил меня», он хочет только Мастера, а не то, чем Мастер владеет. Здесь лежит отличие между бхакта (преданный) и учеником. Ученик приходит за знаниями, но если ты спросишь преданного, что он хочет, он ответит: «Ничего!»

Говорить «я люблю тебя» легко, но осуществить это трудно. Здесь скрыта тайна Постижения Бога или Истины. Ибо ты должен осознать одно обстоятельство: «Ты в

моем сердце, ты все, Я ничто». Если начинаешь осознавать это, тогда действительно любишь, и твое собственное Я уменьшается; внешние вещи начинают терять всякую важность. Свое Я и что-либо еще остаются с Возлюбленным с этого времени, а Возлюбленный остается с тобой постоянно, когда нет больше «Я». Гуру никогда не будет выдвигать условий, но шишья будет; однако такова природа вещей, с этим ничего нельзя поделать. Когда вся жизнь ученика всегда согласована с намерениями или стремлениями Мастера, обучение завершено.

Святые как реки — они текут туда, куда направлены. Река никогда не течет в гору. Маленькие реки соединяются с большой и текут в океан. Нет необходимости обременять себя, когда мы позволяем им течь. Если есть Намек, я должен выполнить его; и если я не выполню, меня заставят выполнить. Божественный Намек это приказ. Иногда Святые должны делать нечто такое, что люди неверно оценят и с мирской точки зрения могут осуждать. Ибо мир судит по внешности. Одно важное свойство требуется на Пути — никогда не судить по внешности. Часто многое выглядит отличным от того, чем на самом деле является. Для Создателя нет добра и зла. Только человеческое общество делает это таким. Святой за пределами добра и зла. Но Святые — люди высочайшей нравственности и никогда не подадут плохой пример».

Бессильный мужчина никогда не может стать святым или йогом. Женщина тоже может быть бессильной. Творческая Энергия Бога проявляется в низшем аспекте, как инстинкт продолжения рода и является особенно могущественной в человеческих существах, мужчина и женщина одинаковы.

Л. сказала, что, согласно некоторым священным текстам, женщины достигают состояния целостности через «природные способности», врожденные по своей сути, но мужчина должен добровольно жертвовать и подвергаться постоянному воспитанию.

— Это верно, обучение в любом случае разное. Возможные отношения между гуру и шишья это, во-первых, Любящий и Возлюбленный (фактически любовники), что обычно практикуется Тантра-йогой; в нашей Системе такие отношения считаются препятствием; во-вторых, отец и дитя; в-третьих, мастер и послушный ученик; в-четвертых, друзья.

Л. заметила, что мои отношения с гуру как у покорного ученика, когда ее собственные были как у дочери. Для меня никогда не было необходимостью вставать, когда он входит, или дотрагиваться до его сандалий. Со мной обращались, как с его детьми.

Он сказал, что Божественный Намек это трудноуловимое желание или побуждение, Воля Бога, которая вспыхивает в спокойном уме. Святой не имеет своих желаний, лишь Волю Бога, которую он исполняет. Это становится Намеком, когда человеческая воля не вполне слита, не полностью едина с Божественной Волей. Где есть Намек, остается некоторая двойственность; иначе Намек был бы не нужен.

*

 

12 марта Я спросила, не мог бы он поговорить со мной наедине. Он кивнул. Рассказала ему, что сняла все деньги со своего счета, так как поняла, что он хочет, чтобы я раздала их. Хочет ли он, чтобы уехала летом, как поступает Л.? Он сказал, что если я хочу остаться, то, конечно, могу.

— Знаю других европейцев, которые остаются, не знаю, как они это переносят. Это трудно даже для нас, хотя мы родились здесь. Если ты достаточно храбрая, тогда ты можешь сделать так. Ты сможешь приходить рано утром, уходить домой до одиннадцати и возвращаться опять вечером.

Я рассмеялась, сказала, что это не вопрос храбрости. У меня нет выбора...

Позже я сказала, ужасаясь, что все мои деньги уйдут. Что станет со мной?

— Если ты боишься, сохрани их, пожал он плечами. — В любом случае, мне они не нужны.

Возможно, он подумал, что я, несмотря на прежнее решение, не хочу жертвовать их? Что-то говорило мне, что это не так.

 

13 марта Если шишья не может полюбить сам, а любовь создается, можно ее -отобрать?

— Что дается, то отнимается в любое время, но учитель не^отберет. Любовь прекращается сама по себе, если нет веры в Мастера или преданности. Но Учитель, посеявший любовь в сердце ученика, будет заботиться о ней, как садовник заботиться о растении; он не хочет, чтобы она погибла. Ученик должен отречься совсем; только тогда учитель сможет судить, готов ли он на большее.

 

15 марта Последние две ночи были почти невыносимы. Ужасные существа были снова со мной, снова; не могла скрыться от них нигде. Самочувствие ухудшилось. Это состояние продолжалось уже в течение двух месяцев, с короткими перерыдками. Чувствовала себя такой больной. Я сгорала. Зрелище потока света фантастическое и пугающее. Пожилая дама во власти каких-то космических сил.

Пришла в четыре дня. Он прогуливался туда-сюда в саду, как если бы ждал меня, с внуком на руках. Как только вошла, сразу же направилась к нему и начала говорить, что я не могу выносить больше, что становлюсь безумной, что он с его силой отвечает за страшные изменения во мне. Продолжала, обвиняя его, нападая на него, отчаявшись от разочарования и гнева. Как только открывала рот, ребенок смотрел на меня и начинал корчиться и завывать. Гуру с трудом удерживал его. Была в истерике, фактически сло-

манная. Ребенок колотил его лицо своими маленькими кулачками, завывая с сумасшедшей яростью и выскальзывая из рук. Он старался контролировать ребенка и не слышал, что я говорила. Почти кричала, тщетно пытаясь быть услышанной, понимая, что бесполезно пытаться соревноваться с ребенком, пронзительно кричащим буквально в его уши. Я стихла в беспомощных рыданиях. Крепко удерживая сражающееся дитя, он быстрыми шагами вошел внутрь и закрыл дверь. Позже поняла, какое благо, что никого не было при этом. Такая сцена... и как получилось, что шум не привлек мать мальчика посмотреть что происходит? Но уже знала, что условия всегда приспосабливались к его требованиям.

Продолжала рыдать и не могла остановиться долгое время. Затем вошел слуга и посмотрел на меня с любопытством. Поняла, что скоро придут люди, я должна лучше контролировать себя.., но никто не пришел. Сидела одна в темнеющем саду.

17марта Он не забывал создавать трудности, выговаривая мне то за одно, то за другое. Он спрашивал меня что-то и разбивал мои ответы на части, я не могла делать ничего правильно. В конце концов, не в силах выносить это дольше, взорвалась плачем, схватила стул и вышла, сев под деревом манго, около забора, подальше от всех них. Там и плакала, продолжалось это, должно быть, больше часа. Он говорил и смеялся с Л., возможно, они смеялись надо мной, Бог знает. Мне все равно, мое сердце сильно болело. С меня довольно. Но независимо от этого, такое сильное желание. Пожалуйста, немного, только немного покоя и доброты, и сострадания... немного одобрения... немного тепла. Я была одинока, мое сердце взывало к Истине.

Это так сильно ранило! Он едва говорил со мной в течение дней, а когда говорил, только увеличивал отчаяние, ранил, вселял сомнения, душевные терзания. Вчера он обвинил меня в чем-то, чего я не делала, — совсем незначительном, но так болезненно, и он был так зол. О, как больно!

 

18 марта Это было ясное, сияющее воскресенье. Много людей приходило утром и вечером. Л. уехала в Париж. Я была рада. Хотя она действовала из лучших побуждений, постоянно давая мне советы, без малейшего представления, о чем они.

" Чувствовала еще большее одиночество. Меня преследовала леденящая мысль, что я в руках человека, который не делает ничего, совсем ничего, ради обучения.

Вечером случилось так, что все ушли рано и мы остались одни. Так всегда бывает, когда он хочет говорить со мной. Он начал говорить мягко, с великой добротой, что он не понимал, почему я была так огорчена накануне. «Весь день мое сердце было с тобой. Я чувствовал это сильно».

Старалась объяснить ему, что была расстроена, потому что он, видимо, осознанию неправильно понимает все, что говорю, обвиняет меня и злится. Он не обратил внимания на эти замечания.

Немного после сказал:

— Если бы ты знала, что я задумал для тебя, для твоего будущего, ты бы никогда не плакала, никогда не грустила. Где-то в конце апреля для тебя освободится квартира, более удобная. Не говори людям, что я просил тебя остаться здесь. Они не поймут, ибо думают, что вы, европейцы, не можете выдержать жару.

 

19 марта Существует три локи (без конца повторяющиеся мысли — желания, обуславливающие перевоплощения), — сказал он, — мирт лока — лока физического пла-

на, где мы рождаемся и умираем; кама лока — лока желаний физического тела, даже желания самого по себе; свар-га лока — небеса, мир следствий, где хорошие деяния, совершенные в физическом теле, бывают вознаграждены. Из этих трех лок возвращаешься в воплощение снова.

Когда мы в мирт лока, если мы приведены к Духовному проводнику или Мастеру и если Мастер духовно силен, то не оставит никаких желаний у ученика в момент смерти, желаний, которые приведут к другому воплощению.

Мастер служит фокусом внимания для ума, потому что ум нуждается в чем-то, на что можно опереться.

Любовь к Мастеру это также васана (местонахождение), но это та васана, которая проведет тебя за пределы лок перемен. Она проведет тебя прямо. Есть четыре других локи, в которых не существует ни жизни, ни смерти. Согласно желанию или необходимости, они переходят из одной в другую в теле великолепия, созданном из света.

— Не могли бы вы назвать имена других четырех лок? — спросила я. Он пожал плечами:

— Думаю, мог бы; но зачем? Имена не могут быть разглашены, ибо, если они названы, необходимо объяснение. Иначе это будет то же, когда переживание описывается в книге. Если приближаешься к знанию того же переживания, которое описывалось, ценность опыта частично теряется по той простой причине, что знаешь об этом. Знание без переживания — это препятствие. Те локи должны быть пережиты учеником. Сейчас разреши просто сказать, что существует четыре других локи, а всего их семь.

 

20 марта Было слишком много разговоров. Все, казалось, говорили одновременно. Он перебирал мала, не слушал. Удивительно, как он никогда не кажется обеспокоенным чем бы то ни было.

Скоро ушла — это постоянное гудение утомляло меня.

 

21 марта Рассказала ему, что мне снилось: я смотрела на себя в зеркало и видела, что была очень тонкой, очень бледной, мои волосы в беспорядке.

— Это очень хороший сон, — заметил он. — Тоньше и тоньше, пока ничего не останется.

 

22 марта Приходит такое время в жизни каждого святого, когда Яма, Владыка Смерти, становится его другом. Это когда Святой достигает точки на Пути Ниродика (Путь невозвращения (в воплощение), где дэвы не могут продвигаться дальше, могут только люди.

— Когда ты получил богатство и хочешь выпить Вино Любви, делай это молчаливо, чтобы никто не мог знать об этом, — так он перевел персидское двустишие. Затем Бхай Сахиб начал объяснять его значение: — У людей могут быть препятствия, они могут поколебать вашу веру до того, как вы прочно обретете добродетель, но однажды, когда вы утвердитесь, каждый об этом узнает.

Он рассказывал об императорах моголов, некоторые из них были очень жестоки.

— Некоторые святые тоже жестоки, — сказала я. Он серьезно посмотрел на меня.

— Да, святые очень жестоки. Ибо желают только добра своим ученикам. Так, чтобы ничего не осталось, никакой нечистоты, ни препятствий, ни дефектов, удерживающих их. Жесток ли доктор, когда берет нож и вскрывает нарыв? У него был проникающий, неулыбающийся взгляд.

Последние десять дней я, кажется, была совершенно одна.

 

26 марта Этим утром мы были одни в комнате почти все время. У него были мала. Было очень жарко. Видела, как он

быстро взглянул на меня, и знала, что он видит, что я полна покоя. Мы вошли внутрь, под вентилятор. Он был очень добр, говорил со мной на самые разные темы. Рассказала ему в беседе, что Бабу и Сатендра, его сыновья, хотят пойти и посмотреть, где я живу. Сказала:

— Я не беспокоюсь об этом, но Бабу так любопытен, что постоянно спрашивает меня, куда я иду и что делаю. Нахожу это раздражающим. Нет нужды отчитываться о своей жизни перед мальчиком. Это не его дело!

Он получил возможность отчитать меня: как я тупа все еще; он старается изменить меня, но без успеха. Содрогалась от его слов.

— Я не собираюсь терять напрасно силы, — сказал он. — Я не собираюсь помогать тебе теперь. Ты должна помочь себе сама. Я дал тебе столько места в своем сердце, и ты до сих пор нигде! Ты не знаешь, что такое уважение. Есть люди, которые так боятся меня, что не осмеливаются говорить со мной, а ты, ты неуважительна к семье гуру! — И в этом духе он продолжал некоторое время.

Он заставил меня отчаянно плакать — не могла остановить рыдания. Ответила ему, что он прав. Что за бедЪ, в конце концов, если мальчик так любопытен? Какое это имеет значение? Снова эта гордость. Так я плакала, а он вышел, закрыв дверь.

 

 

27 марта Должна была попросить его помощи утром. Всю ночь огонь лился через мое тело. Жидкий огонь в венах вместо крови, так я чувствовала. Все чакры, казалось, в беспорядке. Совсем не спала, но не было «созданий» вокруг меня. Тем не менее физическое тело страдало остро, боль была невыносимой.

Утром голова легкая. Воздушное ощущение совершенной нереальности всего вокруг меня.

Сегодня вечером говорил со мной с 6.30 до 8.30.

— У каждого из нас есть работа, совершаемая в этом мире. Некоторые из нас работают на внутренних планах, другие обучают людей, некоторые в центре мирских событий, чтобы верно руководить человеческими существами.

— Также в политике? — спросила я.

— Да, — он кивнул, — так было в прошлом, так теперь, и так будет всегда. Человечество нуждается в руководстве. Где был бы мир без Великих душ, назначенных охранять судьбы людей? Цель людей — осознать Истину. Это цель всего Сотворенного. Но что ты сможешь сказать, после того как осознаешь это? Как ты можешь описать то, что не может быть описано на человеческом языке? Люди следуют за миром и за мирскими явлениями, ощущениями, иллюзиями. Они думают, что останутся «в пещере» навсегда (это о пещере Платона).

Сперва осознай, кто ты есть, затем — откуда ты пришла и куда направляешься. После этого желаний не остается, все проходит. И становишься молчаливым, и нечего больше сказать. Ты не будешь читать лекции, но люди пой-