Студопедия — Личность с навязчивостями и любовь 7 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Личность с навязчивостями и любовь 7 страница






несамостоятельностью. Как она себя, так и он ее не воспринимали всерьез, и у него вскоре возникли связи с другими женщинами Когда она догадалась об этом, он даже не пытался этого отрицать Она не хотела раз­ вода и не представляла себе, как нужно вести себя в создавшейся ситуации, он не хотел лишаться привыч­ ных удобств, которые были в его распоряжении после возвращения домой, и, кроме того, слухи о разводе мог ли бы повредить его репутации Она была беспо­ мощна в данной ситуации, на которую вначале реаги­ ровала сценами с упреками и демонстрацией отчаяния, которые его отталкивали и нагоняли на него скуку Та­ кая ситуация длилась достаточно долго, и мать в силу сложившегося положения все больше и больше цепля­ лась за дочь Она рано стала доверять дочери свои горе­ сти и печали, которые девочка в силу своего возраста не могла адекватно осмыслить Дочь смотрела на отца глазами своей матери и видела в нем злого человека, который, к тому же, служил устрашающим примером того, “каковы вообще бывают мужчины”. Девочка была привязана к матери, которая обеспечивала ее всем и все для нее делала, тогда как постоянно занятый отец часто путешествовал, а возвращаясь домой, был нетер­ пелив и непредсказуем Отец, со своей стороны, стал проявлять интерес к дочери лишь тогда, когда она в пубертатном периоде стала превращаться в привлека­ тельную девушку Он флиртовал с ней, делал при мате­ ри поощрительные замечания относительно ее фигу­ ры, заигрывал с нею не по-отцовски Так между ними возникли'эротически окрашенные отношения, вслед­ ствие которых она осознала свою телесную привлека­тельность В то же время она попала в трудную эмоцио­нальную ситуацию соперничества с матерью В этот период она особенно нуждалась в надежном и друже­ственном расположении С одной стороны, ей льстили признание отцом ее привлекательности и его симпа­тия, с другой — она испытывала чувство вины по от­ношению к матери, которая все больше деградировала и запускала домашнее хозяйство. Теперь отец появлял­ся вместе с ней в обществе и совершал прогулки по

городу При этом она втайне испытывала триумф от того, что отец отдавал предпочтение ей, а не матери, и, вме­сте с тем, страх лишиться любви матери и боязнь на­смешек по поводу своих взаимоотношений с отцом со стороны обывателей Кроме того, она нуждалась в забо­тах матери, ее теплоте и сочувствии Она вынуждена была везде поспевать и находилась во власти противо­речивых чувств отец для нее олицетворял “высший свет” и своим стилем поведения пробуждал в ней неопреде­ленные ожидания и смутные представления о жизни, которой, как она чувствовала, мать не соответствовала Мать же все больше и больше склонялась к разводу и испытывала страх перед “светом”, который, как она полагала, отнимал у нее мужа. Эта проблематика обо­стрялась по мере того, как родители все более отчужда­лись друг от друга, не решаясь на развод Отца тянуло в “большой город”, а дочь оставалась вместе с матерью в привычной обстановке Уход вместе с отцом в “боль­шой свет” поначалу казался ей гибельным Она еще была тесно связана с матерью, для которой дочь оставалась единственным содержанием ее жизни Так она прокла­дывала свой жизненный путь между избалованностью и чувством вины, которое пробуждала в ней мать, стре­мясь привязать дочь к себе Такая ситуация повтори­лась, когда Р увлеклась мужчиной, который не испы­тывал к ней симпатии Разочаровавшись в отце и любимом человеке, она вернулась к матери Бессозна­тельно идентифицируясь с отцом, с помощью чего она пыталась компенсировать реакцию на нанесенный ей ущерб, она стала терроризировать мать и вела себя так, как это делал раньше отец Обе женщины повторяли прежнюю ситуацию, только роль отца стала теперь иг­рать дочь Она критиковала мать так, как это делал отец, требуя от нее обслуживания и удовлетворения своих капризов, и вымещала на ней свою неудовлетворен­ность Мать же все это сносила из-за страха быть остав­ленной Дочь виделась с отцом изредка, когда он при­глашал ее в “большой город” За это время она подросла и стала еще более привлекательной Отец с гордостью показывался в свете с молодой дамой, на которую ог- лядывались мужчины, полагавшие, что он снова завел себе прелестную любовницу. Во время общения с доче­ рью он говорил ей об ограниченности ее матери, о том, что мать и дочь должны жить отдельно друг от друга, разворачивал перед нею блестящие перспективы. Он водил ее в престижные рестораны, покупал дорогую J одежду и украшения, приглашал в оперу и т. д. Однако "' ослепительные перспективы через некоторое время меркли, дочь должна была возвращаться к матери в ^ бюргерский мирок, которому не соответствовали ее наряды, украшения и повышенные притязания, и это увеличивало ее неудовлетворенность. Она так и не на­ училась удовлетворять собственные запросы и потреб­ ности собственными же усилиями. Не имея права на f- притязания и жизненный стиль, свойственный ее отцу, f она пользовалась его поддержкой, возложив таким об­ разом на других свои собственные нужды. Мать прини­ мала все возможные меры для того, чтобы уменьшить непомерные запросы дочери, и, вместе с тем, боялась, что дочь оставит ее одну наедине со своим постным благоразумием. Такая двойственность стала приобретать угрожающие размеры. Мнение отца было однозначным: “Моя дочь не должна работать”. Такая безрассудная ус­ тановка не учитывала собственных личностных возмож­ ностей дочери, необходимости опоры на собственные силы и чувство гордости от того, что “я сама могу этого достичь”, пренебрегала необходимостью того, чтобы дочь сама зарабатывала себе на жизнь. Сама она не имела какого-либо стремления овладеть профессией, подсоз­ нательна мстя родителям своей зависимостью от них и | формулируя это примерно так: “Если они причиняют т мне такую боль и мучения, что я не знаю, кому из них отдать предпочтение, то пусть, по крайней мере, забо­ тятся обо мне”. Так росла фрейлейн Р. — она была пре­ лестной, привлекательной и понимала это, одевалась так, что все вокруг обсуждали ее наряды; ей были свой­ ственны манеры отца, правда, без его знаний, умений и добросовестности в своей профессии. Не привыкшая работать, она, с одной стороны, не могла вырваться за пределы своего круга, но, с другой стороны, муж “из

простых” ей “не подходил”. Несмотря на показную гор­дость, претенциозность и уверенность, она оставалась маленькой, неуверенной в себе девочкой, застенчивой и привязанной к матери, прикрывавшей неуверенность в себе самой и страх перед окружающим миром высо­комерным поведением. Обычно она говорила слегка в нос и производила впечатление скучающей молодой дамы из “высшего круга”, хорошо знакомой со “све­том”. Обрисованные выше биографические основы по­служили причиной все возрастающего в своей интен­сивности страха. Она ничего не могла предпринять без матери, не могла больше выходить из дома одна. У нее возник невроз страха, который проявлялся в бурных соматических симптомах — сердцебиении, головокру­жении и нарушении сна, вследствие чего она вместе с матерью обращалась то к одному, то к другому врачу. Счета за медицинские услуги приходили к отцу, кото­рый вскоре стал отказываться от их оплаты. По суще­ству, страх защищал ее от реальности, от необходимо­сти на основании знаний о происходящем принимать решения, от вопросов, которые ставила перед ней жизнь, а сверхзадачей ее детски-незрелого поведения была попытка переложить на других необходимые для жизни решения. У нее было оправдание: ведь она была больна. Невроз страха имел следующие функции: она использовала мать как защиту и амортизатор при взаи­моотношениях с внешним миром; страх удерживал ее от разочарований, связанных с множеством желаний и фантазий, которые она не могла реализовать, благода­ря страху она мстила родителям, и у нее было “леги-тимное оправдание” того, что ее могут не любить окру­жающие. Естественно, приведенный пример несколько упрощает ситуацию и ограничивает ее временными рам­ками, представляя лишь один из многочисленных ва­риантов обуславливающей истерическое развитие сре­ды, однако на основании этого примера можно сделать несколько обобщающих выводов, типичных для распо­знания истерического процесса: трудные супружеские взаимоотношения между родителями, в которые един­ственный ребенок в семье был втянут несоответствую-

щим ее возрасту образом; дефицит истинного руковод­ ства и специфичного для данного пола образца поведе­ ния; среда, полная противоречий, с недостаточностью здоровых возможностей для ориентирования в мире; длительная привязанность к одному из родителей; не­ достаток основательных знаний и умений, ложные и обольстительные ожидания, связанные со смутными представлениями о будущем; вытекающая из всего это­ го крайне неудовлетворительная самоидентификация. Фрейлейн Р., по существу, ничего не знала о действительности, кроме мира отца и ограниченной, но пол­ ной тепла заботы матери. В каком мире должна была существовать она сама? Она хотела бы стать дамой большого света, но как это сделать? Или быть такой, как мать, но как это непривлекательно и скучно! И что она будет делать, если мать вдруг умрет? Она даже не могла представить себе, как можно самой себя содержать, хотя доставляла мучения матери и использовала ее, не счи­ таясь с ее возрастом. Безвыходность взаимосвязи этих двух женщин состояла в том, что они нуждались друг в друге тем больше, чем больше хотели избавиться друг от друга. Взросление одной усиливало защитные симп­ томы невроза у другой; и как только обе пытались сде­ лать какие-либо шаги, чтобы избавиться от роковой взаимозависимости, возникал страх. Заболевание доче­ ри является сигналом тревоги со стороны здоровой ча­ сти ее психики, что долго так продолжаться не может.

Ульрика была у родителей третьим ребенком после рождения двух сестер. Старшие сестры должны были уха­ живать за младшей. Они уже вышли из детского возра­ ста, были разочарованы рождением младшей сестры и выполняли требования родителей неохотно, уделяя мало внимания ее воспитанию. Они кричали на Ули, одева­ ли ее в одежду, соответствующую более раннему возра­ сту, коротко стригли, уверяя ее и себя в том, что она выглядит моложе своих лет и таким образом, с общего согласия, побуждая ее к послушанию и к тому, чтобы она вела себя, как маленькая. Она играла только с млад­ шими, старалась им подражать и гордилась тем, что ее

принимали за маленькую. В период пубертата она была разочарована появлением у нее вторичных половых признаков; месячные возникли у нее с отставанием от сверстниц. Повзрослев, она представляла собой свое­образный, напоминающий мальчика, тип девушки с оригинальным шармом, находившим отклик у мужчин. Так как она до того предпочитала дружить с мальчика­ми, для нее само собой подразумевалось, что предпри­нимать путешествия в субботу и воскресенье следует с мужчинами. В связи с этим ее возмущало и приводило в ужас, когда мужчины приставали к ней. Она не прини­мала их домогательств и давала им жесткий отпор. Отец любил свою дочь и боготворил ее. Он был изобретате­лем, и семья ждала от него “великих открытий”. По­скольку это ему не удавалось, все жалели “бедного папу”, который был так одарен, но не оценен в мире. Ульрика в школе при недостаточной исполнительнос­ти достигла определенных успехов; кроме того, она проявила настоящий драматический талант. Узнав об этом, отец неожиданно попытался реализовать свои несбывшиеся честолюбивые стремления через дочь: она должна стать актрисой! Она получила соответствующую подготовку — к ее счастью или несчастью, на такой типаж имелся спрос — и благодаря этому получила свою первую большую роль. Затем ролей для нее больше не находилось. Отец писал множество писем, в которые вкладывал многочисленные фотографии и преувеличен­но-восторженные описания ее таланта, и рассылал их в различные эстрадные и артистические агентства. Ее приглашали в разные места, однако, не будучи очень талантливой, она вдвойне затруднялась принять реше­ние после непомерных расхваливаний отца и боязни не оправдать его ожидания — и отказывалась. Тем вре­менем, не надеясь на артистическую карьеру, она пы­талась найти себе другую работу, но из-за недостатка подготовки нуждалась в посторонней помощи и, разо­чарованная, вскоре после испытательного срока пре­кращала работу. В 25 лет она была направлена на психо­терапевтическое лечение в связи с состояниями страха (агорафобия) — она не могла выходить из дома и стала

неработоспособной. В этом нашли отражение ее деза- даптация и беспомощность. Данный пример характе­ рен сложностями в освоении женской роли и теми затруднениями, которые испытывал ребенок, чьи представления и желания навеяны родительскими на­ деждами и намерениями без достаточных на то осно­ ваний.

• Дополнительные соображения

Истерические личности живут в псевдореальности, и мы можем выявить это в различных областях. Вопрос подлинности представляет для них центральную про­блему, так как является внутренним отражением их бегства от реальности в “роль”. Религия воспринимается ими легко, при этом вера для них необязательна и они посещают церковь из чистого прагматизма, потому что так принято. Для них показное важнее истинного, им достаточно со­блюдать внешнюю форму. Мысль о том, что раская­ние и исповедь избавляют от грехов и поэтому можно снова стать невинным, как новорожденный, кажется им прекрасной. Для них характерно представление о своем, персональном Боге, который в их понимании является любящим отцом, который иногда дает ука­зания. Они во многом остаются по-детски незрелы­ми, наивными и верящими в чудеса, обольщаются различными предсказаниями и обещаниями выздо­ровления. Они готовы оказать помощь другим, если это не требует какого-либо напряжения и серьез­ных усилий с их стороны. Они становятся привер­женцами различных сект, удовлетворяющих их по-

требности в сенсациях. Как пациенты психотерапевта они отдают предпочтение гипнозу, который в мгно­вение ока разрешает их трудности без приложения их собственных усилий. Касательно этики они име­ют сходные наивно-необязательные установки. Воз­можность найти “козла отпущения” и свалить свою вину на другого используется ими очень широко. Из-за того, что им не свойственны самостоятельность суждений и самокритика, они редко учатся на сво­их ошибках. В какой-то степени истерическая конституция свойственна всем людям как проявление частичной фиксации на ранних фазах развития с новыми для данной личности задачами и страхами. Об этом напо­минают нам подобные детским процессы проециро­вания собственных или коллективных недостатков и чувства вины на других, что может приобретать боль­шое значение. Здесь особенно хорошо работает про­екция по типу “поиска врага”, так как враги способ­ствуют уменьшению или снятию собственной вины. Каждый народ, религиозная община и раса проявля­ют тенденцию проецировать на других то, что они признают неподходящим для себя. Бессовестные влас­тители раздувают эту готовность к проекции и исполь­зуют ее в политических и идеологических целях. Такая неконтролируемая тенденция является ничем иным, как психодинамической основой разжигания и окон­чательного развязывания войн, расовой ненависти и религиозной вражды. Стремление освободиться от прошлого, отягощен­ного чувством вины, есть всеобщая человеческая по­требность. В противоположность депрессивным лич­ностям, склонным винить во всем себя, истерики

 

забывают или отрицают свою вину. Своеобразие не­ мецкого языка состоит в обозначении преступления (проступка) как чего-то временного (vergehen — “про­ ходить”, sichvergehen gegen — “нарушать законы”, das Vergehen — “проступок, преступление”). Не означает ли это в нравственном смысле преходящий характер наших поступков? Во всяком случае, для истериков такое истолкование весьма приемлемо. Как родители и воспитатели личности с истери­ ческим развитием отличаются восторженностью и увлеченностью, они обладают большой суггестивной силой, что придает их детям чувство того, что жизнь прекрасна и бесценна. В своих эмоциональньк симпа­ тиях они скорее спонтанны, чем гармоничны. Дети считают, что родители любят их, гордятся и востор­ гаются ими; родительский дом отличается атмосфе­ рой гостеприимства, дети, по крайней мере до той поры, пока они не распознают того, что таится за внешне благополучным фасадом, считают, что мно­ гие им завидуют. При истерической структуре лично­ сти родителей трудности заключаются в недостатке последовательности в воспитании; баловство и запреты резко сменяют друг друга, что затрудняет для ребенка ориентацию в окружающем. Он не знает, с какими замечаниями он должен считаться, ибо поведение взрослых больше обусловлено настроением, а не объективными факторами. Он вовлекают детей в ат­ мосферу “апрельского климата”, что хаотизирует их и вызывает у них неуверенность. Часто такие родители пробуждают в детях ложные или несбыточные ожида­ния. Когда они проявляют недовольство ребенком или запрещают ему что-либо, то одновременно дают не­определенное обещание исполнить его желания в бу-

душем, “когда ты станешь немного старше”; их отка­зы и запреты не сопровождаются необходимыми разъяснениями и непонятны для ребенка; каждый отказ или запрет в таких случаях связан для ребенка с ожиданием вознаграждения. Они пробуждают в детях опасные ожидания удивительного, сказочного буду­щего, поддерживают в них иллюзорные желания и представления вместо того, чтобы направлять их на реальное восприятие действительности. Они не дают детям правильного руководства и умений для даль­нейшего жизненного пути, благоразумных наставле­ний и необходимого опыта, и позже это приводит к жизненным разочарованиям. С одной стороны, они привязывают к себе ребенка, с другой — внезапно отталкивают его от себя. Когда им предъявляют пре­тензии, они ссылаются на жизненные трудности и призывают к ответственности, когда требуется пони­мание проблем ребенка, они оставляют его одного, не понимая, что доброе слово, сказанное вовремя, стоит больше последующих клятв в любви. Они не пе­реносят, когда их критикуют дети, принимая это как личную обиду и лишь увеличивая тем самым число совершаемых ими ошибок. В отличие от лиц с навяз­чивым развитием, они действуют руководствуясь не претензиями на власть и собственную непогреши­мость, а тщеславием и уязвленным самолюбием. Если они призывают детей к ответу, то при этом говорят не столько о проступке ребенка, сколько о том, как они жертвуют собой ради ребенка, как о нем заботят­ся, так что дети испытывают вину за свою неблаго­дарность. Опасной является их склонность воспитывать в детях демонстративность: дети должны все делать для


 

того, чтобы прославить родителей, и не вправе разо­чаровывать их даже тогда, когда их лишают родитель­ской любви. При этом возрастает опасность того, что ребенок начнет злоупотреблять навязанной ему ро­лью. Отчасти это связано с тем, что ребенок начинает злоупотреблять впечатлением, которое он производит, а также заменяет собственные неудовлетворенные желания выполнением желаний других (при этом я вспоминаю приведенный выше пример с манекен­щицей). В политике истерические личности охотно пред­ставляют либеральные или революционные партии не в последнюю очередь из-за жажды сенсаций, а также в связи с некоторой неудовлетворенностью и неопре­деленными ожиданиями будущего. Они, однако, от­нюдь не такие жестокие и бескомпромиссные рево­люционеры, как шизоиды. Истерики иногда очень наивно верят в прогресс, надеясь, что новое уже тем хорошо, что оно отличается от настоящего. Этим они отличаются от лиц с навязчивым развитием, которые держатся за старое только потому, что оно известно и апробировано. Таким политиком истерического фор­мата, по представлению Андре Моруа, был Бенджа-мин Дизраэли. Будучи политиками, они являются также вдохно­венными, увлекающимися ораторами, которые мно­го и охотно обещают своим слушателям. Среди них часто встречаются натуры, склонные к лидерству, имеющие новые подходы и намечающие новые пути, но пренебрегающие рутинной, мелочной работой для претворения в жизнь своих идей. Они могут соблаз­нять и совращать своих избирателей, используя их для выполнения своих тайных желаний. В основе этих “вы-

соких игр” лежит принцип “после нас хоть потоп”. Они не жалеют о том, что произошло, часто напоми­ная игроков, ставящих ва-банк. Рискуя, они не разо­чаровываются при проигрыше и все начинают снача­ла, напоминая “ваньку-встаньку”. В социальных областях им подходят все профес­сии, которые требуют персонифицированного отно­шения, гибкого реагирования, мгновенной оценки ситуации, маневренности, умения наладить доброже­лательные контакты, способности приспособиться к быстро меняющимся обстоятельствам — короче гово­ря, они предупредительны и любезны там, где могут быть быстро реализованы их желания. Сюда относятся все виды деятельности, где они могут представитель­ствовать, где сан и звание предпочтительнее должнос­ти, так как символизируют почет и награды; причем они идентифицируют себя с высоким саном и звани­ем. При этом сан и должность для них связаны не столько с исполнением обязанностей и долгом, как у навязчивых личностей, сколько с теми возможностя­ми, которые могут возвысить их личность и сделать ее блистательной. Особенно их привлекают ордена и ти­тулы. Им подходит любая деятельность, при которой их способность к установлению контактов и потреб­ность в межчеловеческих отношениях соответствуют задаче удивить и обрадовать публику. Будучи предста­вителями фирмы или продавцами, они обладают боль­шой силой внушения и сбывают покупателю зале­жалый товар, представляя это как необыкновенно удачную покупку и заставляя покупателя приобрес­ти, к примеру, галстук, как будто это главная часть одежды. Они всегда занимают то место, где могут по­разить окружающих своей привлекательностью, пред-


ставительностью, ловкостью и показной целеустрем­ ленностью. Их привлекают все профессии, которые соответ­ ствуют их неопределенным упованиям на то, чтобы попасть в высший свет, и которым сопутствует рек­ лама и упоминания об их достоинствах: фотомодели, манекенщицы, мастера по украшениям и украшатель­ ству, организаторы гостиничного обслуживания — все это подходящие для истериков занятия. В своей работе они проявляют больше персональных, чем деловых качеств, и там, где их личные качества востребова­ ны, они справляются со своими обязанностями. При соответствующей одаренности они могут сублими­ ровать в искусство, прежде всего изобразительное и хореографическое, свои задатки и свойства, свои фантазии и желания, силу своего воображения, спо­ собность к самовыражению и радость от перевопло­ щения. Старость и смерть, в конечном итоге, являются неизбежной реальностью нашей жизни, которую мы не можем отодвинуть надолго. Из-за неумения вос­ принимать реальность и склонять голову перед необ­ ходимостью истерические личности склонны как мож­ но более длительное время закрывать глаза на эту реальность. Старость и смерть совершенно естествен­ ны, от них нельзя уклониться — с этим они соглас­ны, но относят, по преимуществу, к другим, а не к самим себе. В связи с этим они пытаются, по возмож­ности, поддерживать иллюзию вечной молодости и считают, что перед ними простирается безграничное будущее, богатое неожиданными возможностями. Осо­бенно чувствительны они к тем методикам и практи­ческим советам, которые соответствуют их стремле-

нию остаться молодыми, и к учениям, касающимся продолжения жизни после смерти и дальнейшего су­ществования их личности. Наиболее частым следстви­ем их попыток ускользнуть от собственной смерти является несвоевременное составление завещания и беспорядок в делах, что часто приводит к хаосу. В ста­рости под давлением приближающейся смерти у них нередко наступает внезапное, кажущееся радикаль­ным изменение поведения, напоминающее о выра­жении “Junge Hure, alte Betschwester” (“В юности — блудница, в старости — святоша”). Правда, при глу­боком рассмотрении оказывается, что такие измене­ния вряд ли подлинны. Они с трудом понимают дос­тоинства и преимущества возраста и к тому же имеют способность переосмысливать свое прошлое и жить воспоминаниями, реконструируя их желательным для себя образом — так, чтобы играть в них главную роль. Некоторые из них, однако, находят в себе силы при­дать своему уходу с жизненной сцены характер впе­чатляющего зрелища величия смерти. Искусство во всех его формах является преиму­щественным увлечением истерических личностей. Их творчество, несомненно, носит черты их личности. Иногда они склонны к настоящему эксгибициониз­му; они пишут прекрасные письма и автобиографии, в которых с пылкостью приукрашают себя. Красоч­ность, оригинальность и живость являются их силь­ными сторонами. Формальная сторона дела для них часто не имеет значения. Им свойственно грезить на­яву, что может представлять для них угрозу, так как их фантазии не находят применения в реальной жиз­ни. Скорее напротив. Мир фантазий и желаний отда­ляет их от действительности, и только деятели искус- ства в своем творчестве стремятся изобразить этот мир и тем установить связь с реальностью. Сновидения истериков, отражая их структурно- специфическую проблематику, представляют часто наивную форму исполнения желаний и носят в чем- то иллюзионистский характер, поскольку в них про­ исходит пренебрежение законами реальности, так что они близки к сказкам. Потенциальное разрешение су­ ществующих проблем реализуется во сне — спасаясь от безысходной ситуации, здесь можно улететь или, обретя магические способности, внезапно погрузить­ ся в воду и избежать катастрофы. Вытесненный в глу­ бину подсознания страх нередко выявляется в снови­ дениях, когда земля внезапно проваливается под ногами или человек вдруг оказывается перед пропас­ тью (ситуация, отраженная в картине, изображающей всадника на дне моря). Их сны большей частью цвет­ ные, подвижные, полные событий; многие из них запоминаются. Достаточно часто во сне решаются сложные задачи, державшие долгое время в напряже­ нии или возлагавшиеся ранее на других. Попытка определить линию возрастания истери­ ческих личностных особенностей от здоровых людей с отдельными истерическими чертами характера до легких и тяжелых расстройств этой структуры дает следующие градации: жизнерадостно-импульсивные, эгоистичные и напористые — люди с нарциссичес- кими потребностями к самоутверждению и желанием быть в центре внимания — лица с чрезмерной напо­ ристостью и влечением к контактам — папенькины доченьки и маменькины сыночки, которые никак не могут оторваться от “семейного романа” — истери­ческая лживость — театральность и бегство от реаль-

ности вплоть до афер — “вечные подростки” — лица без четкой женской или мужской личностной струк­туры, не воспринявшие своей половой роли, нередко с гомосексуальными склонностями — так называемые “кастраты”: женщины с деструктивными тенденциями мужененавистничества и мужчины типа “дон-жуанов”, чье поведение определяется жаждой мести женщи­нам — фобии — тяжелые истерические картины бо­лезни с психотической и соматической симптома­тикой, которая не может быть связана с поражением каких-либо органов или систем — лица с предпочти­тельно экстремальными проявлениями (признаки ис­терического паралича). Здоровые люди с истерическими чертами в лич­ностной структуре с радостью идут на риск, пред­приимчивы, всегда готовы к восприятию нового; они гибки, пластичны, жизнерадостны, блестящи, увле­кают других своим жизнелюбием и спонтанностью, готовы все испытать и склонны к импровизации. Они заводилы в компаниях, никогда не скучают, им все­гда “чего-то не хватает”, они любят все начинания и полны оптимистических ожиданий и представлений о жизни. Каждое начало содержит для них все шансы на успех, таит в себе волшебство, как упомянуто в эпиграфе к этой главе. Они во все привносят движе­ние, сотрясают застоялые, устаревшие догмы, пре­одолевая их с помощью большой силы убеждения и сознательно используя свою привлекательность. Они ничего не воспринимают серьезно, за исключением, быть может, самих себя, потому что “Я” для них — единственная реальность в жизни. Им свойственны сильные импульсы самоутверждения, и они более способны вносить в ситуацию динамическое начало,нежели терпеливо, планомерно и выносливо доби­ваться результата. Однако именно их нетерпеливость, их любопытство и неотягощенность прошлым иногда дают им шанс видеть и охватывать то, что недоступно другим, и тем самым расширять границы нашего по­знания и наших возможностей. Они смотрят на жизнь с отвагой и своенравием авантюристов, и смысл жизни для них заключается в том, чтобы она бьыа богатой, интенсивной и изобильной.

Заключение

Если ты познаешь других, то будешь ценить каждого, простишь его и избавишься от гордыни и высокомерия. \

Хафиз

Четыре основных формы страха ставят перед нами общечеловеческие проблемы, которые все мы вынуж­дены разрешать. Каждый из нас встречается со страхом перед са­моотдачей в его различных формах, которые, в об­щем, являются ощущением угрозы нашему существо­ванию, нашему личностному пространству или целостности нашей личности. Каждая попытка открыть душу, довериться другому, каждая симпатия и лю­бовь таят в себе угрозу, так как делают нас ранимыми и менее защищенными, как будто мы отдаем другому

частицу нас самих. Поэтому всякий страх перед само­отдачей, самоотвержением связан со страхом утраты собственного “Я”. Каждый встречается также со страхом перед ста­новлением “Я”, перед индивидуализацией, который в разнообразных формах встречается как общеиз­вестный страх одиночества. Процесс индивидуали­зации означает попытку спастись от поглощающей всеобщности и возвыситься над нею. Чем больше мы существуем сами по себе, тем больше отдаляем­ся от других и тем больше индивидууму угрожает изоляция. Кажцый встречается также со страхом перед пре­ходящим характером нашего существования, перед неизбежностью приближающегося конца и его вне­запностью. Чем больше мы держимся за жизнь и пы­таемся сохранить ее, тем больше расширяется этот страх, принимающий разнообразные формы всеоб­щего страха перед переменами. И наконец, кажцый из нас встречается со страхом перед необходимостью, перед суровостью и строгос­тью окончательного, который при всем разнообразии форм является общим страхом перед неуклонностью законов и сложившихся установок. Чем больше мы стремимся к неограниченной свободе, тем больше страшимся, последовательности и реальности с ее оп­ределенными границами. Таковы основополагающие страхи нашего суще­ствования, столь важные для нашего зрелого разви­тия, которые нельзя миновать и которые мстят нам за наши попытки их уменьшить или обойтись множе­ством маленьких банальных страхов. Эти невротичес­кие страхи могут быть практически преодолены, и, в конечном счете, от них можно избавиться тогда, ког-







Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 284. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Приложение Г: Особенности заполнение справки формы ву-45   После выполнения полного опробования тормозов, а так же после сокращенного, если предварительно на станции было произведено полное опробование тормозов состава от стационарной установки с автоматической регистрацией параметров или без...

Измерение следующих дефектов: ползун, выщербина, неравномерный прокат, равномерный прокат, кольцевая выработка, откол обода колеса, тонкий гребень, протёртость средней части оси Величину проката определяют с помощью вертикального движка 2 сухаря 3 шаблона 1 по кругу катания...

Неисправности автосцепки, с которыми запрещается постановка вагонов в поезд. Причины саморасцепов ЗАПРЕЩАЕТСЯ: постановка в поезда и следование в них вагонов, у которых автосцепное устройство имеет хотя бы одну из следующих неисправностей: - трещину в корпусе автосцепки, излом деталей механизма...

Метод архитекторов Этот метод является наиболее часто используемым и может применяться в трех модификациях: способ с двумя точками схода, способ с одной точкой схода, способ вертикальной плоскости и опущенного плана...

Примеры задач для самостоятельного решения. 1.Спрос и предложение на обеды в студенческой столовой описываются уравнениями: QD = 2400 – 100P; QS = 1000 + 250P   1.Спрос и предложение на обеды в студенческой столовой описываются уравнениями: QD = 2400 – 100P; QS = 1000 + 250P...

Дизартрии у детей Выделение клинических форм дизартрии у детей является в большой степени условным, так как у них крайне редко бывают локальные поражения мозга, с которыми связаны четко определенные синдромы двигательных нарушений...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.011 сек.) русская версия | украинская версия