Темные видения. Книга 1. 8 страница

 

— Нам нужно с вами поговорить.

 

— Да?

 

Кейтлин и Роб обменялись взглядами. Затем Кейт выпалила:

 

— Это о Марисоль.

 

Брови Джойс поднялись вверх к светлым волосам.

 

— Да?

 

— Она говорила Кейтлин разные вещи, — сказал Роб. — Странные. О том, что Институт опасен. И она написала... это... на рисунке, который сделала Кейт.

 

Все еще выглядя озадаченной, Джойс взяла листок и осмотрела его. Кейтлин почувствовала, как внутри нее все сжалось. Она вообще перестала дышать.

 

Когда Джойс подняла голову, Кейт на секунду подумала, что та закричит. Вместо этого она рассмеялась.

 

Взрывы смеха, мелодичного и неудержимого. Через минуту он перешел в слабое пофыркивание, но когда Джойс посмотрела на Кейтлин и Роба, она снова начала смеяться.

 

Кейт почувствовала, как ее рот растянулся в улыбке. Но это была вежливая, несчастливая улыбка кого-то ожидающего, когда его посветят в шутку. Наконец Джойс рухнула на разбросанные подушки, вытирая слезы.

 

— Извините… на самом деле, в этом нет ничего смешного. Это просто… ее лекарства. Должно быть, она не принимает их.

 

— Марисоль принимает препараты? — спросил Роб.

 

— Да, и с ней все в порядке, когда она это делает. Но иногда она забывает или решает, что они ей не нужны. И тогда… ну, вы поняли, — Джойс махнула листком. — Я думаю, она считает, это символично. Она всегда немного беспокоилась о людях со сверхспособностями. О том, что они будут злоупотреблять своими возможностями, — Джойс повернулась к Кейтлин, очевидно борясь с желанием ухмыльнуться. — Я надеюсь, ты не восприняла ее серьезно?

 

Кейт хотела провалиться сквозь землю.

 

Как же она могла быть такой дурой? Разумеется, это все было ужасной ошибкой, она должна была понять. А теперь она натолкнулась на эмоциональные, или умственные, или еще какие-то там проблемы Марисоль.

 

— Мне жаль, — выдохнула она.

 

Джойс махнула рукой, закусывая губу, чтобы не засмеяться.

 

— Ну, вот.

 

— Мне действительно очень жаль. Это просто было… немного страшновато. И я не понимала… Я подумала, что тут должно быть какое-нибудь простое объяснение, но… — Кейтлин вдохнула. — О Господи, я надеюсь, мы не втянули ее в неприятности?

 

— Нет, но, может быть, мне следует посвятить в это мистера Зитса, — сказала Джойс, приходя в себя. — Он был тем, кто нанял ее, вообще-то он нанял ее раньше меня. Я полагаю, она подруга его дочери.

 

«У мистера Зитса есть дочь? Она должна быть уже достаточно взрослой, — подумала Кейтлин. — Это странно, если у нее есть такая молодая подруга, как Марисоль».

 

— В любом случае, не беспокойся об этом. Я поговорю с Марисоль о ее лекарствах завтра и все улажу. Кстати, Кейт, когда ты это нарисовала?

 

— А, это, вчера, во время эксперимента с дистанционным наблюдением. Я уронила его, когда услышала, как парень с ирокезом кричит.

 

— Как он? — неторопливо спросил Роб. Он смотрел на Джойс своими неизменно золотыми глазами.

 

— Он в порядке, — сказала Джойс, Кейтлин показалось, что в ее голосе промелькнули защитные нотки. — В больнице ему дали успокоительное и отпустили.

 

— Поэтому, — продолжил Роб, — вам нужно быть осторожней с Га…

 

— Да, точно. Я собираюсь изменить свой протокол, связанный с экспериментами Габриэля, — тон Джойс не оставил сомнений, что тема закрыта. Она взглянула на часы.

 

— Мне так неудобно, — сказала Кейтлин Робу, когда они поднимались по лестнице.

 

— Почему? После того, что Марисоль сделала, у тебя было полное право узнать, что происходит.

 

Это было так, но, все же, у Кейт было чувство, что она должна была понять. Что она должна была больше верить мистеру Зитсу, который, в конце концов, заплатил много денег, чтобы дать им пятерым новую жизнь. Она должна была понять, что у Марисоль просто паранойя.

 

Новая жизнь показалась слегка одинокой, когда Кейт и Роб попрощались в коридоре. Он пожелал ей спокойной ночи так весело, будто ему нравилось быть ее старшим братом. Это сводило Кейтлин с ума. Как будто ничего другого не приходило ему в голову. Что, по его мнению, возможно, так и есть. Казалось, он вытеснил из своего сознания тот случай, что произошел с ними днем.

 

Анна села на кровать, когда Кейт зашла в спальню.

 

— Где ты была?

 

— Внизу. — Кейтлин хотела поговорить с Анной, но была очень, очень уставшей. Она покопалась в ящике в поисках ночной рубашки.

 

— Я думаю, я рано лягу спать, ты не возражаешь?

 

— Конечно, нет. Ты, наверное, все еще плохо себя чувствуешь, — сказала Анна, мгновенно став очень заботливой.

 

Перед тем как заснуть, Кейтлин пробормотала:

 

— Анна, а ты знаешь, что такое пилотное исследование?

 

— Я думаю, это типа первого практического эксперимента, сначала выполняют его. До настоящего эксперимента. Это как пилотная серия у телевизионных сериалов.

 

— О, спасибо. — Кейтлин была слишком сонной, чтобы произнести еще что-либо. Но ей пришло в голову, что, может быть, об одной вещи Марисоль говорила правду. Она заявила, что была здесь во время пилотного исследования. А Джойс сказала, что Марисоль наняли раньше.

 

Тем не менее, все остальное было бредом, например, мысль о том, что Джойс положила что-то странное ей на лоб. Слава Богу, Роб не упомянул об этом при самой Джойс. Она бы подумала, что Кейтлин тоже не помешают медикаменты.

 

А Роб... Она не будет сейчас о нем думать, она разберется с ним завтра.

 

Глава 9

 

В

сю ночь Кейт видела странные сны. В одном из них она была на продуваемом ветром скалистом мысе с видом на холодный серый океан. В другом — с Марисоль и группой незнакомых людей. У каждого из них на лбу был глаз. Марисоль усмехнулась и произнесла:

 

— Думаешь, ты такая умная? У тебя такой же растет. Семя посажено.

 

Затем появился Габриэль и сказал:

 

— Мы должны позаботиться о себе. Иначе… ты сама видишь, что может произойти.

 

Кейтлин видела. Роб упал в расселину в леднике и просил помощи. Она потянулась к нему, но Габриэль оттащил ее. Голос Роба продолжил отдаваться эхом.

 

Кейт тут же проснулась. Комната была полна утреннего блеклого света. Крик был настоящим.

 

Крики были отдаленными, приглушенными и, несомненно, истеричными. На часах было 6:15 утра.

 

«Габриэль, — подумала Кейтлин дико, выпрыгивая из кровати. — Сейчас-то что он сделал?»

 

Анна тоже поднялась, ее длинные темные волосы были распущенны. Глаза насторожены, но в них не было паники.

 

— Что это?

 

— Я не знаю!

 

Она и Кейт вывалились в коридор, даже не подумав надеть халаты. Роб только что появился из своей комнаты, на нем были лишь потрепанные пижамные штаны. Кейтлин почувствовала волну облегчения, поняв, что кричал не он.

 

— Это доносится снизу, — сказал Роб.

 

Он перепрыгивал сразу через две ступеньки, а девушки следовали прямо за ним. Кейт могла разобрать слова крика.

 

— Помогите! Господи! Помогите кто-нибудь! Скорее!

 

— Это Льюис, — произнесла она.

 

Они трое проскочили через столовую на кухню. Крик прекратился.

 

— О, нет, — вымолвила Анна.

 

Льюис, тяжело дыша, стоял у кухонной раковины. У его ног было что-то вроде кипы, кипы с красно-коричневыми волосами.

 

Марисоль.

 

— Что случилось? — выдохнула Кейт.

 

Льюис только покачал головой. Роб сразу же упал на колени и осторожно перевернул Марисоль. У Кейтлин задрожали колени, когда она увидела лицо девушки. От его оливкового цвета не осталось и следа, она была бела как мел. Даже ее губы были бледными. Ее глаза были приоткрыты, можно было увидеть белое глазное яблоко.

 

— Ты позвонил в службу спасения? — тихо спросила Анна.

 

— Нет смысла, — сказал Льюис натянуто. Он держался за раковину, словно ища в ней поддержки, и смотрел вниз. Его лицо, обычно милое и озорное, было искажено ужасом.

 

— Она мертва. Я знаю, она мертва.

 

Сильный приступ озноба охватил Кейтлин. То, что двигал Роб, сейчас было телом Марисоль, а не самой девушкой. Всего одно слово — «мертва» — меняло всю картину. Неожиданно Кейт поняла, что не хочет дотрагиваться до... этого. До тела.

 

Но она все равно села на колени рядом с ним и положила руку на грудь Марисоль. Кейт слегка вздрогнула.

 

— Я думаю, она дышит.

 

— Она не мертва, — заверил Роб. Его глаза были закрыты, а пальцы лежали на висках Марисоль. — Ее жизненная энергия очень слаба, но она жива. Я попробую помочь, — он перестал говорить и неподвижно сел с задумчивым выражением лица.

 

Кейтлин слышала, как позади нее Анна вызывает службу спасения.

 

— Что произошло, Льюис? — снова потребовала Кейтлин.

 

— У нее было типа… Это было похоже на припадок. Я спустился рано, потому что хотел есть. Она нарезала грейпфруты. Я поздоровался, она была какой-то раздраженной, а потом внезапно упала. — Льюис тяжело сглотнул и быстро моргнул. — Я пытался поднять ее, но она вся дергалась и тряслась. А потом она перестала двигаться. И я решил, что она мертва.

 

«Препараты, — подумала Кейтлин. — Что, если Марисоль были прописаны лекарства от приступов, а она перестала их принимать? Или от диабета? Мог диабет вызвать припадок?»

 

— Где Джойс? — вдруг спросила Кейт, поднимаясь. Это был вопрос, который нужно было задать первым делом. Джойс всегда приходила сюда раньше ребят, пила черный кофе или помогала Марисоль готовить завтрак.

 

— На холодильнике записка, — показала Анна.

 

Под магнитом в форме клубники была записка, написанная заостренным небрежным почерком:

 

«Марисоль, фильтры для кофе, которые ты купила вч. не те, что нужно. Я собираюсь их обменять. Начни завтрак сама. Порежь 3 грейпфрута. Сделай кексы. Тесто для них в голубой чашке в холодильнике. Куда ты положила рецепт?»

 

— Она в магазине, — объявила Кейтлин и в тот же момент услышала, как открывается парадная дверь.

 

— Джойс! — воскликнули они с Льюисом одновременно. Кейт понеслась ко входу в столовую. — Джойс, с Марисоль что-то случилось.

 

Джойс вбежала в комнату. Увидев Марисоль на полу, она бросила бумажный пакет из магазина на стол, из него высыпались несколько яблок и фильтров для кофе.

 

— О, мой Бог! Что произошло? — спросила она резко. — Она нормально дышит?

 

Пальцы Джойс передвигались от запястья к шее, ища пульс.

 

Роб не ответил, он сидел в позе лотоса у головы Марисоль, с закрытыми глазами и пальцами на ее висках. Раннее утреннее солнце выглядывало из восточного окна, свет падал на загорелые плечи молодого человека.

 

— Я думаю, сейчас она дышит нормально, — прошептал Льюис. — Он сказал, что попробует ей помочь.

 

Джойс тревожно посмотрела на Роба, затем напряжение на ее лице ослабилось.

 

— Хорошо.

 

— Она эпилептик? — спросила Кейтлин мягко, но настойчиво. — Потому что Льюис сказал, что у нее был приступ.

 

— Что? Нет, — Джойс говорила рассеяно. — А, ты имеешь в виду препараты? Нет, это совершенно из-за другого, он говорил, их выписал психиатр. Бог его знает, может, она приняла слишком большую дозу. Я даже не поговорила с ней на эту тему.

— Мы знаем. Мы видели записку, — начала Кейт, — но...

 

— Слышите? Сирены, — сказала Анна.

 

После этого все происходило очень стремительно. Анна и Кейт побежали к парадной двери, чтобы впустить парамедиков[31]. Как только прибыла машина спасателей, следом за ней приехал черный лимузин, из которого вышел мистер Зитс. Потом была полная неразбериха. Мистер Зитс шел очень быстро, несмотря на трость, пармедики носились с оборудованием, а ротвейлеры лаяли. Кейтлин была позади всех, пытаясь заглянуть на кухню. Шум был оглушающим.

 

— Уберите отсюда этих собак, — закричал один из пармедиков.

 

Мистер Зитс дал команду, и собаки ушди в столовую.

 

— Очистите комнату, — сказала другая женщина-пармедикк. Она тянула Роба, пытаясь оттащить его от Марисоль. Роб сопротивлялся.

 

Затем заговорил мистер Зитс. Голосом, который всех успокоил.

 

— Все вы, молодые люди, идете наверх. Ты тоже, Роб. Мы позволим профессионалам об этом позаботиться.

 

— Сэр, она едва держится, — начал Роб, его голос был полон беспокойства.

 

— Двигайся, — закричал тянущий его врач.

 

По пути наверх Кейт встретилась лицом к лицу со спускающимся Габриэлем.

 

— Мы им не нужны, — сказала она. — Поднимайся обратно. И, кстати, почему ты так долго?

 

— Я никогда не встаю раньше семи, — пробормотал Габриэль, возвращаясь назад. Он был полностью одет.

 

— Неужели ты не слышал крики?

 

— Их было трудно не слышать, но я справился с этим.

 

Роб злобно посмотрел на него, когда проходил мимо. Габриэль насмешливо оглядел его, начиная с босых ног и заканчивая взъерошенными волосами.

 

— Мы можем посмотреть из окна кабинета, — предложил Льюис, и они все последовали за ним в альков, за исключением Габриэля, который подошел к одному из других окон.

 

Через несколько секунд парамедики вышли с носилками. Рука Льюиса слегка дернулась в сторону фотоаппарата, который лежал на подоконнике, но потом опустилась.

 

Они все наблюдали, как носилки загружают в заднюю часть автомобиля. Кейтлин чувствовала себя странным образом напуганной и полной сожаления. Лицо Марисоль выглядело таким маленьким среди взрослых врачей и оборудования.

 

— Я надеюсь, она в порядке. Она должна быть, — сказала Кейт и опустилась на подоконник. Ее колени дрожали.

 

Анна села рядом и обняла ее.

 

— По крайней мере, Джойс поедет с ней, — сказала она тихим нежным голосом. Немного ее спокойствия проникло в Кейтлин, подобно дующему прохладному ветру.

 

Внизу Джойс влезла в автомобиль, и тот тронулся. Черный лимузин остался.

 

Роб склонился к стеклу, поставив колено рядом с Кейт, он совсем не стеснялся того, что на нем почти не было одежды.

 

— Мистеру Зитсу, определенно, не везет, — сказал он медленно. — Каждый раз, когда он сюда приезжает, он не находит здесь ничего, кроме неприятностей.

 

Прохладный ветер, обдувающий Кейтлин, вдруг стал холодным. Она быстро посмотрела на Роба.

 

— Что ты имеешь в виду?

 

— Ничего, — ответил он, все еще смотря в окно. — Просто жаль его, вот и все.

Льюис и Анна выглядели озадаченными. Кейтлин смотрела на черный лимузин внизу с разрастающимся чувством беспокойства в животе.

Вскоре мистер Зитс позвал их, чтобы отправить в школу. Никто не хотел завтракать, Кейтлин и в школу-то не хотела, но мистер Зитс не спрашивал ее мнения. Он довел их до лимузина и приказал водителю увезти их.

 

— Ах, отлично, я забыла учебник по социологии, — сказала Кейтлин, когда они доехали до угла. Лимузин вместо того, чтобы повернуть, дал задний ход.

 

Кейтлин быстро поднялась по ступенькам крыльца и распахнула дверь, помня о пяти людях, ждущих ее в машине. Она вбежала внутрь и резко остановилась. Два ротвейлера мистера Зитса мчались ей навстречу, скребя когтями и скользя по напольному покрытию. Ужасный лай врезался в нее как настоящий удар.

 

Кейт никогда в своей жизни не боялась собак, но это были не собаки, это были пускающие слюну монстры, от лая которых дрожал потолок. Она могла видеть их розово-черные десны.

 

Девушка в отчаяние оглянулась в поисках оружия для защиты и увидела мистера Зитса.

 

Он стоял в маленьком коридоре прямо перед комнатой Джойс. Странным было то, что Кейтлин не заметила, как он подошел, она была уверена, что его там не было, когда она зашла. Девушка смотрела в ту сторону, потому что собаки выбежали оттуда.

 

А еще более странным было то, что, она могла поклясться, там не закрывалась и не открывалась ни одна из дверей. Дверь в переднюю лабораторию позади него была захлопнута. Так же, как и стеклянные двери слева, которые вели в комнату Джойс.

 

Но там не было других дверей. Справа от мистера Зитса была сплошная стена, соединенная с лестницей. Поэтому он должен был выйти либо из передней лаборатории, либо из комнаты Джойс. Кейт видела, как его рот зашевелился, и собаки смолкли. Он вежливо кивнул, не отрывая своих пронзительных темных глаз от ее лица.

 

— Я забыла свой учебник по социологии, — нетвердо сказала она. Ее сердце колотилось, и почему-то у нее было ощущение, будто ее только что поймали на лжи.

 

— Понятно. Иди и возьми его, — это было все, что он ответил.

 

Тем не менее, мистер Зитс ждал ее внизу и проводил до двери.

 

 

Желание порисовать пришло очень вовремя — во время занятия в студии.

 

Кейтлин думала о мистере Зитсе весь день и сделала интересное открытие, что это очень даже возможно — быть совсем нерадостным во время ланча, даже несмотря на то, что важные для тебя люди в этот момент очень хорошо к тебе относятся. Несколько девушек из команды болельщиц и три или четыре симпатичных парня подсаживались к ним поговорить, но все это было неважно.

 

Как бы Кейтлин не пыталась их слушать, ее мысли продолжали возвращаться к мистеру Зитсу, стоящему в тупике того коридора, подобно фокуснику, появляющемуся в опечатанном ящике.

 

На занятии по искусству предполагалось, что она будет рисовать проект для своего портфолио — важную коллекцию картин, которые могут помочь получить стипендию в колледже в следующем году. Но она не могла сосредоточиться. Оживленная, занятая творчеством аудитория вокруг нее была лишь размытым пятном и гудением.

 

Почти загипнотизированная, она перевернула страницу в альбоме на чистую и потянулась за масляными пастелями. Она любила пастели, потому что они легко помогали ей нарисовать на бумаге то, что она видела глазами. Они были быстрыми, плавными и энергичными – свободными. Для обычной картины она бы начала с быстрых набросков главных фигур, затем наслаивание деталей. Но это был другой вид рисунков, тот вид, который она не может контролировать…

 

Она наблюдала, как ее рука пунктирами наносит маленькие штрихи карминного и багрового цветов, превращающиеся в прямоугольник. Длинный прямоугольник. Вокруг него Кейт наносила красновато-коричневый и жженую умбру. Близкие точки коричневого цвета постепенно создали светящийся узор с изгибами и линями, похожими на текстуру древесины. Ее рука, сомневаясь, замерла над коробкой с пастелями, какой следующий цвет? Через секунду она выбрала черный.

 

Черные мазки плотно скопились внутри прямоугольника, образуя тень. Человеческий силуэт, с широкими плечами и линиями тела, которые ниспадали прямо вниз, словно пальто. Человек в пальто.

 

Кейтлин отодвинулась и посмотрела на рисунок.

 

Она узнала его. Это был один из тех образов, которые она видела во вчерашней фантастической мозаике. Дверной проход.

 

Только сейчас она могла видеть полную картину.

 

Мужчина в пальто перед прямоугольником открытой двери. Красный свет от двери создавал впечатление, что он окружен энергией. Обрамление двери было деревянной… деревянной панелью! Сплошная стена с другой стороны от комнаты Джойс была деревянной панелью.

 

— Отличная техника сложного цвета, — произнес голос за ней. — Тебе нужна спринцовка с закрепителем?

 

Кейтлин покачала головой, и учитель прошел дальше.

 

Лимузин забрал их после школы. Когда они приехали домой, мистер Зитс сообщил им, что Джойс все еще в больнице, Марисоль по-прежнему без сознания и тестирования сегодня не будет.

 

Кейт подождала, пока все быстро поднимутся наверх, и потом тихо, одного за другим, начала их собирать.

 

— Нам нужно поговорить. В кабинете, — объясняла она.

 

Анна, Льюис и Роб пришли сразу. Габриэль же пришел только после того, как Кейт заглянула в его комнату и зашипела на него.

 

Когда все они собрались, Кейтлин закрыла дверь и включила телевизор. Затем она показала им рисунок и рассказала, что видела этим утром.

 

— Так ты думаешь… типа там на самом деле дверь? — спросил Льюис. — Я имею в виду, ну и что с того?

 

Кейтлин посмотрела на Роба, чьи глаза были темными. Темно-золотыми.

 

— Это еще не все, — произнесла она, и рассказала Анне и Льюису то же, что рассказала накануне Робу и Габриэлю.

 

Абсолютно все: и о предупреждениях Марисоль, и о тех странностях, что происходили.

 

Когда она закончила, никто не проронил ни звука, только какое-то музыкальное видео орало по телевизору.

 

Анна сидела, слегка наклонив голову, ее длинная коса лежала на коленях, а глаза были печальны, их взор был направлен вдаль. Льюис, хмурясь, потирал нос. Лицо Роба было застывшим, его сжатые в кулаки руки лежали на коленях. Сама Кейтлин вцепилась в свой альбом.

 

Габриэль сидел, откинувшись, одно его колено было согнуто под ручкой дивана. Он играл с четвертаком, подкидывая и ловя его. Казалось, он был совершенно не заинтересован.

 

Наконец Анна заговорила.

 

— Что-то происходит. Каждая из этих вещей по отдельности может быть объяснена: то, что сказала Марисоль, или холодный предмет у тебя на лбу. Но если их все сопоставить, то что-то оказывается…

 

— Неверным, — подсказал Роб

 

— Неверным, — согласилась Анна.

 

Лицо Льюиса прояснилось.

 

— Послушайте, если вы думаете, что там внизу дверь, то почему бы нам не сходить и не проверить?

 

— Мы не можем, — сказала Анна. — В гостиной мистер Зитс. Так же, как и его собаки.

 

— Рано или поздно он должен будет уйти, — произнес Роб

 

Льюис скривился.

 

— Слушайте, вы действительно имеете в виду, что Институт типа… зло? Вы действительно так думаете? — он повернулся к Робу. — Мне казалось, тебе нравится это место, вся его идея.

 

Габриэль фыркнул. Роб его проигнорировал.

 

— Мне на самом деле нравится его идея, — сказал он. — Но реальность… у меня плохое предчувствие. И у Кейтлин тоже.

 

Все посмотрели на Кейт, которая колебалась.

 

— Я не знаю насчет предчувствия, — наконец проговорила она, смотря на изображение двери. — Я даже не знаю, верить ли моим рисункам. Но есть только один способ выяснить это.

 

Глава 10

 

П

отребовалось около получаса, чтобы спланировать взлом. На самом деле им хватило и пяти минут, чтобы разработать план, оставшиеся двадцать пять они потратили, пытаясь заставить Габриэля помочь им.

 

— Нет, спасибо. Без меня.

 

— Тебе даже не придется идти вовнутрь, — сказала Кейтлин сквозь зубы. — Все, что тебе нужно, — сидеть в алькове и следить за подъезжающими машинами.

 

Габриэль покачал головой.

 

Анна пробовала мягко уговаривать, Льюис пытался дать взятку, но ничего не помогало.

 

Наконец, Роб встал, издав возглас отвращения, и повернулся по направлению к двери.

 

— Прекратите уговаривать его. Он просто боится. Неважно, мы и без него справимся.

 

Глаза Габриэля ожесточились.

 

— Боюсь?

 

Роб едва взглянул на него.

 

— Да.

 

Габриэль поднялся.

 

— Рискнешь повторить?

 

На этот раз Роб повернулся, он стоял лицом к лицу с Габриэлем, и их глаза встретились, без слов продолжая спор. Кейтлин наблюдала за ними, затаив дыхание. Снова думая о том, какие они разные, полные противоположности. Роб… весь светящийся, излучающий энергию, с его волнистыми взъерошенными волосами и пылающими глазами. А Габриэль — сумрак, его кожа была еще бледнее обычного, волосы, контрастируя с ней, казались совершенно черными. Его глаза были бездонными и холодными.

 

«Как солнце и черная дыра, находящиеся рядом», — подумала Кейтлин. В тот же момент изображение впечаталось в ее сознание. Картина, которую она никогда не нарисует. Слишком уж та пугающая.

 

И снова она боялась за Роба. Кейт знала, на что способен Габриэль, с ножом или без него. Если они начнут драться...

 

— Я иду вниз, — сказала она вдруг, — узнать у мистера Зитса, можем ли мы заказать пиццу.

 

Все удивленно посмотрели на нее. Затем Кейтлин заметила проблеск понимания в глазах Анны.

 

— Хорошая идея. Я уверена, никто не хочет готовить ужин, — произнесла Анна, поднимаясь и аккуратно беря Роба за локоть. Она слегка подтолкнула Льюиса ногой.

 

— Ох, хорошо,— сказал Льюис, надевая свою кепку задом наперед. Он все еще смотрел на Габриэля.

 

Медленно, к огромному облегчению Кейт, обе воюющие стороны отвели глаза и отступили друг от друга. Роб позволил Анне себя увести. Кейтлин убедилась, что он вышел за дверь.

 

Затем она снова посмотрела на Габриэля. Его глаза все еще были темны, как черные дыры, но улыбка была дразнящей и насмешливой.

 

— Ты можешь откладывать, но когда-нибудь это обязательно случится.

 

До того, как Кейтлин смогла вызывающе спросить, что же произойдет, он добавил:

 

— Я прослежу отсюда за машинами. Но это все. Я не буду рисковать своей головой, чтобы помочь тебе. Если что-то пойдет не так, ты сама по себе.

 

Кейт пожала плечами.

 

— Я всегда сама по себе, — сказала она и пошла вниз заказывать пиццу.

 

Мистер Зитс находился в Институте до одиннадцати часов. Кейтлин боялась оставаться с ним внизу после ужина. Она опасалась, что кто-нибудь из них нечаянно раскроет их план. Они сидели в кабинете, притворяясь, что делают домашнюю работу, и все время прислушивались к малейшему признаку того, что мистер Зитс собирается уезжать.

 

Когда он, наконец-то, решился, он позвал их на лестницу и сказал, что Джойс, несомненно, скоро вернется.

 

— Но до этого времени вы не будете одни, я оставлю с вами Принца и Барона, — объявил он.

 

Кейтлин изучала его лицо, размышляя о том, как сильно он подозревает, что они что-то замышляют. Были эти глаза злыми или просто проницательными? Была ли тень мрачной улыбки на его губах?

 

«Он не может ничего знать», — подумала она.

 

Изо всех сил стараясь выглядеть непринужденно, Кейт сказала:

 

— Ах, спасибо, мистер Зитс.

 

Когда парадная дверь за ним закрылась, Кейтлин посмотрела на Анну, которая ответила ей таким же беспомощным взглядом.

 

— Принц и Барон? — произнесла Кейт.

 

Анна вздохнула, теребя кончик своей косы. Если бы это был кто-нибудь другой, можно было бы подумать, что он нервничает.

 

— Я не знаю, я попробую, но они выглядят трудно поддающимися влиянию.

 

— Вам лучше пойти, если вы решились, — отрывисто сказал Габриэль.

 

— А ты иди и спрячься, я имею в виду, будь на страже… в темноте, — ответил ему Роб.