Глава 9. Дасти стоял в лобби Невилл-Холла, когда я открыла дверь, собираясь на английский

— Я принес тебе кое-что.

Дасти стоял в лобби Невилл-Холла, когда я открыла дверь, собираясь на английский. Он улыбался своей фирменной улыбкой, держал по пакетику Skittles и M&M’s в каждой руке, будучи очень довольным собой.

— Хорошо, — сказала я, посмотрев сперва на него, потом на конфеты. Я действительно хотела их, но я не хотела, чтобы он знал об этом.

— Я притворюсь, что ты сказала спасибо. Всегда пожалуйста, Рыжик. — Он кинул конфеты, и мне пришлось поймать их, чтобы они не рассыпались по полу. — Ты всегда так груба с людьми, когда они хотят познакомиться с тобой?

— Если это так сложно, то почему ты делаешь это? — Мне нужно было спешить на пару, но я не могла оставить за ним последнее слово.

— Возможно, мне нравится твой вызов, — сказал он, но не ухмыльнулся. Я увидела нечто такое в его лице. Определенно. Да, Дасти Шарп был парнем, который привык получать то, что хочет; любой мог заметить это. Он даже ходил с чванством, показывающим его отношение к миру, но вместо того, чтобы казаться дерзким, он казался уверенным. Самоуверенным. Многие женщины считают это сексуальным.

— Я должна идти. Спасибо за. Это было... мило.

— Я милый парень, — он усмехнулся.

— Пойдем?

Мы вместе поднялись по лестнице и я покинула его на втором этаже.

— Позже, Рыжик, — он снова помахал.

Я скопировала его и он засмеялся.

— Пока, Дасти.

 

 

* * *

 

Моим первым заданием в моем писательском классе стало написание двух листов о чем-то, чего я никогда прежде не делала. Грег сказал нам выразить наше отношение к Санте, который дарит подарки сиротам.

Как, черт возьми, я напишу о чем-то, чего никогда не испытывала? Серьезно, как?

Все казались столь же озадаченными как и я, а парень, сидящий рядом, бормотал шепотом, и большинство слов не были комплиментами. У нас был весь урок, чтобы закончить задание, поэтому я достала блокнот и ручку и попыталась выяснить что я могу написать, чтобы просто заполнить эту чертову штуку.

Ну, первая вещь, о которой я подумала, абсолютно не рассматривалась. Моя непорочная девственность была пережитком моей прошлой жизни. Я была слишком сосредоточена на школе и других вещах, к тому же это плохо сочеталось с моими политическими взглядами.

Иногда я думала, что было что-то романтичное в том, чтобы отложить этот этап моей жизни до свадьбы. Мой бывший был полностью согласен с этим; фактически он больше был «за», чем я. Мы делали разные вещи, но каждый раз, когда кто-то из нас возбуждался, прекращали это, ссылаясь на наш обет целомудрия. Происходили забавные вещи, мы никогда не получали то, чего хотели.

Поцелуи были хороши, но я никогда не ловила себя на желании сорвать с него одежды, как в пошлых подростковых фантазиях. Вероятно со мной что-то не так. У меня не было проблем с самовыражением, мое сексуальное влечение так же было в порядке, но я никогда не фантазировала о чем-то страстном с Меттом. Он не был страстным типом парней.

Честно говоря, меня это больше не тревожит. Это находится в конце списка вещей, о которых мне стоит беспокоится. Где-то между флудом и зомби-апокалипсисом.

Я попыталась придумать о чём же написать, чтобы хватило на две страницы с моим мелким почерком. Некоторые мои сокурсники уже что-то писали, но другие застряли так же как я.

Музыка. Я хочу написать что-то о музыке.

Единственная вещь о которой я могла думать, состояла в том, что я никогда не выступала на сцене, по крайней мере, вне фантазий. Я состояла в школьных хорах, но никогда не испытывала потребности петь соло.

Я написала предложение, потом еще и еще. Я описала сцену и огни, а так же порхающее чувство покорения всей аудитории моим голосом и, возможно, гитарой.

До того, как я заметила, я исписала три листа с двух сторон.

— Слушайте все. Просто передайте то, что у вас есть и я пойду делать копии. Не переживайте об опрятности и написании. Суть задания не в этом. Суть в том, чтобы написать то, что пришло в голову, прочитать это и понять что происходит.

Грег ушел и люди разразились разговорами, в основном жаловались на задание, обсуждали насколько неправильным оно было и какую ерунду они написали. Я, по крайней мере, была честна. Никто не говорил со мной, за что я была благодарна. Грег вернулся с большой пачкой копий и раздал их нам.

— Хорошо. Ваше задание на следующий раз прочитать все записи и написать по крайней мере три комментария к каждой. Все ясно? Свободны. — Он махнул рукой и я подумала, что возможно он был британцем в прошлой жизни. Он, конечно, говорил как они, хоть и без акцента.

Меня возмутило то, что все прочитают мои записи, это было слишком личным. Я не хотела, чтобы это произошло, ведь те слова как будто пришли из ниоткуда. Но я ничего не могла с этим поделать.

Я вытащила Skittles и M&M's из сумки, разорвала упаковки и насыпала равное количество в руку, прежде чем положить их обратно в сумку.

Ты и твоя странная закуска. Иногда я задаюсь вопросом все ли в порядке с твоими вкусовыми рецепторам, Джосси.

Я прожевала M&M’s, за ними последовали Skittles.

 

* * *

 

Этим вечером я, наконец, нашла время обновить свой музыкальный блог. На этой неделе на него подписались 10 подписчиков, которые заставили меня хотеть танцевать от радости. Это не очень много, но с учетом того, что блог новый, я получаю новых подписчиков довольно регулярно. Мой уровень счастья несколько понизился, когда я увидела, сколько глупого спама в комментариях, которые придется удалить.

— Джос! — прокричала Рене с верхнего этажа. Мои наушники висели на шее, поэтому я смогла ее услышать поверх моего нового Lenka CD.

— Да? — крикнула я в ответ.

— Что ты делаешь там внизу?

— Ничего, — это было просто смешно. Я стала подниматься по лестнице. — А что?

— Ты же не будешь сидеть там всегда.

— Ну, я не поджигаю волосы и не режу запястья, если это то, о чем ты волнуешься, — я прислонилась к дверному косяку. Она просто убивала мою возможность обновить блог.

— Нет, я просто думаю, что для тебя глупо оставаться тут одной, — гостинная как обычно была полна людей, полусделанной домашки, открытых книг и большого количества разноцветных маркеров. У Дары был «пунктик» по использованию различных цветов для каждого предмета.

— Может быть, я люблю быть одна.

У нее не было ответа на этот вопрос. Рене ненавидела быть одной, проведя столько времени с младшими братьями и сестрами. На меня же это возымело противоположный эффект.

— Ох, перестань, Малышка Не. Почему ты так хочешь быть одна, когда можешь поболтаться с нами? — Мэйс накручивал волосы Дары вокруг пальцев, а она пыталась сконцентрироваться на открытой книге, лежащей на её коленях.

Они не хотели оставить меня одну, поэтому я спустилась вниз, взяла свой лептоп и вернулась к ним. Мейс подвинулся, чтобы я могла плюхнуться рядом с ним на кушетку.

— Видишь как тут весело?

Хантер и Тейлор читали ее электронную книгу и он продолжал вопить на нее, чтобы не переходила к следующей странице слишком быстро. Убедившись, что я в поле её зрения и не делаю ничего плохого, Рене вернулась к своим книгам и Пол сделал то же самое. Просто еще одни вечер в Йеллоуфилде.

Я снова включила музыку и надела наушники. С ними я не смогла бы услышать, что происходит вокруг меня, даже, если бы захотела, так что это была некая разновидность одиночества, за исключением того, когда Хантер украл электронную книгу Тейлор и она преследовала его по гостинной. В конечном счете, она схватила его за ухо и крутила, пока он не вернул книгу.

— Грязно играешь, Мисс. Я просто обязан наказать тебя за это.

Я мысленно скривилась.

— Шшшш, это одна из тех вещей, о которых не говорят в обществе, — сказала Тейлор, садясь обратно на кушетку. Я не сомневалась, что обычно они обсуждали такое, но будучи там, я положила конец сексуальным темам.

— Вы, ребята, знаете, что я осведомлена, что вы занимаетесь сексом друг с другом. Я имею ввиду, не прямо сейчас, потому что это было бы супер-мерзко, но я не идиотка, — все глаза уставились на меня. — Я могу слышать вас, когда я там.

Ха. Все они выглядели смущенными. Даже Мейс.

— Я не говорю, что меня это беспокоит. Я говорю, что я в курсе. В смысле Тейлор и я ровесницы. Вы, ребята, должны перестать считать меня ребенком.

Мейс откашлялся.

— Ты права, Джос. Я думаю, мы все, вроде как, перешли в защитный режим, когда ты приехала сюда.

— Интересно кто подал эту идею, — спросила я, впиваясь взглядом в Рене.

— И что я должна делать? Ты моя младшая сестра. Я всегда буду думать так, даже когда мы будем седыми старухами.

Мне было неловко говорить под всеми взглядами, но этот разговор обязан был состоятся рано или поздно.

— Я это знаю.

— Ты могла бы немного расслабиться, Не, — сказал Пол. Я была удивлена. Он обычно не провоцировал Рене, если мог помочь. Надо будет поблагодарить его позже.

— Хорошо, все против меня — это круто, — она встала и рванула вверх по лестнице. Да, я могла бы окликнуть ее.

— Прости, Джос. Я пытался помочь, — Пол встал и пошел следом за ней.

— Я знаю. Спасибо, Пол.

— Я не понимаю, почему она так реагирует, — просизнес Мейс. — В смысле, ты пробыла здесь еще совсем мало, но ты не похожа на несовершеннолетнего преступника. Никаких нарушений.

— Не бери в голову. Это просто... сложно, — я была шокирована, что Рене не поделилась с ними всеми сенсационными подробностями.

— Большинство отношений такие. Сложные, я имею ввиду, — сказал Мейс, глядя на Дару. — Но сложности могут быть их лучшей частью. Правда, Дара?

Дара кивнула, и он поцеловал ее в макушку.