Волосами.

Посмотри на его руки, - сказал лесоруб и кивнул на повара. Толстая

Шлюха опять захохотала и вся затряслась.

Повар обернулся и сердито крикнул ей:

Молчи ты, слоновая туша.

Она продолжала хохотать и трястись.

Ой, господи, - сказала она. У нее был приятный голос. - Ой, господи

Боже мой.

Две другие толстые шлюхи сидели тихо и смирно, как будто не очень

Хорошо понимали, что делается вокруг; они были очень толстые, почти такие

Же, как первая. В них тоже было пудов по семи. Остальные две молчали с

Достоинством.

Кроме повара и того, кто говорил о нем, в помещении было еще два

Лесоруба - один только слушал, с интересом и немного стыдясь, другой как

Будто собирался вступить в разговор - и двое шведов. На краю скамьи сидели

Двое индейцев, а третий стоял у стены.

Лесоруб, который собирался вступить в разговор, сказал мне почти

шепотом:

Наверно, похоже, будто влезаешь на стог сена.

Я засмеялся и повторил его слова Томми.

- Черт его знает, в жизни не видал ничего подобного, - продолжал он. -

Посмотрите на эту троицу.

Тут заговорил повар.

Сколько вам лет, ребятки?

Мне девяносто шесть, а ему шестьдесят девять, - сказал Томми.

Ха-ха-ха! - Толстая шлюха тряслась от хохота. У нее был удивительно

Красивый голос. Остальные шлюхи даже не улыбнулись.

И зачем говорить гадости, - сказал повар. - Я ведь по-хорошему