Часть 1 ЗОНА ЛЮБИТ ТЕБЯ 18 страница

— Соломатин Эдик, верно? Ах ты, мерзавец… — Седой сокрушённо покачал головой.

— Это всё он… — прошамкал Философ. — Он, гад, бабки попёр, а на меня… ох… стрелки перевёл.

— Да ну? — Седой изобразил удивление.

— На него не подумают, — продолжал Ересь. — Он стырил, сам видел. Я хотел доложить, пригрозил, что убьёт. Он, падла…

— Ай-ай-ай. Бывает же такое. — Седой сокрушённо покачал головой, а затем отвёл руку и смачно влепил прямо по синякам обратной стороной ладони, сбив Философа с ног.

— Это тебе, гнида, вместо расстрела. Никонов! Сообщи по сети, чтоб группы Самохина, Гелидзе и Протасова сворачивали поиски и возвращались на базу. Нашёлся пропащий.

— Есть сообщить по сети! — гаркнул молодой долговец, дежуривший у двери, затем достал ПМК и начал набирать сообщения.

— Хорошие у тебя родители, Эдик. Даже награду за тебя, подлеца, назначили.

— У него же папа сидит… — не удержался я.

— Ага, сидит. На кафедре доцентом. А у папы генерал в друзьях детства. Да, тот самый, что местной воинской частью командует. Знал бы ты, Лунь, скольким офицерам неполное служебное оформили… А всем остальным — строгача с занесением. Чтоб, значит, не пускали в Зону кого ни попадя. Одного не понимаю — как у хороших родителей такая сволота выросла.

— Разрешите доложить! — Дежурный закончил набирать текст. — Тут напарник… напарница Луня войти хочет.

— А чего ты её на пороге держишь? Впускай, конечно.

— Ой. — Хип узнала Седого.

— И вам здравствуйте. — Седой улыбнулся. — Проходи, не стесняйся… я в курсе, что ты в одиночки записалась и давно с Лунём ходишь. Это, в общем, правильно, что со «Свободой» завязала. Уважаю. Мир?

— Ну… ладно… — неохотно буркнула Хип, бросив на Седого колючий, недоверчивый взгляд.

— «От ёкарный бабай, уж попала, так попала. „Долг“. Маза фака». Помню. — Седой примирительно поднял руки. — Не злись. Кто прошлое помянет, тому глаз вон.

— А кто забудет, тому два, — огрызнулась Хип. Негромко, но Седой услышал.

— Хорошо. Признаю, тогда был не прав. Лишнего наговорил.

Хип удивилась не меньше моего. Даже брови приподняла. Ну, даёт Седой. Вот уж не ожидал…

— Мир, — уже уверенно сказала Хип и пожала протянутую руку.

— Разрешите доложить… — снова сказал молодой долговец.

— Разрешаю, — кивнул Седой.

— Вертолёт будет через четыре часа.

— О как. Оперативно. — Седой хмыкнул, посмотрел на Ересь. — Ну что, скоро домой полетишь. Хотя была б моя воля…

В дверь постучались.

— Начальник первого поста Карбенко по вашему приказанию прибыл! — Веня Карбид вытянулся в струнку, даже каблуками щёлкнул. Но вид имел не самый радостный, и взгляд, брошенный в мою сторону, доброжелательным никак не назовёшь.

— Ты этого хлопца на территорию пропустил? — Седой показал глазами на Ересь.

— Так точно, я.

— По базе данных проверил?

Карбид замялся.

— Я… он же это, с ним… никак нет.

— Почему?

— Виноват, — после короткой паузы выдавил Карбид.

— Разгильдяй, — спокойно произнёс Седой. — Из бойцов кто спрашивал насчёт проверки?

— Так точно, спрашивал. Никола… гм, Николаев хотел пробить по базе данных, но я приказал отставить.

— Сдаёшь командование постом Николаеву и поступаешь к нему в подчинение. Вечером всей сменой ко мне.

— Есть сдать командование Николаеву. Разрешите идти?

— Свободен. — Седой махнул рукой.

— Подставил я его, — вздохнул я, когда Карбид ушёл.

— Нет. Он сам себя подставил, — не согласился Седой. — Приказ был чёткий, проверять всех незнакомых, не важно, с кем и по какому поводу пришли. Ты лучше о себе подумай, Лунь. Как ни крути, а с тобой этот товарищ прибыл. А что было бы, если б не поймал ты его?

— Догадываюсь.

— Вот-вот… впрочем, косяк ты свой в лучшем виде исправил, но… Думаю, понимаешь, что на «Росток» тебе больше хода нет. Извини, тут даже я ничего сделать не смогу. Сегодня оставайся, переночуешь, а завтра, будь добр, уходи.

Понятное дело… Кто своровал? Ересь. Кто его привёл? Правильно, я. Всё остальное уже не суть важно. И от этой грязи, по ходу, мне ещё очень долго не отмыться.

— Да, ещё один вопрос. Мне тут Сионист весточку скинул, что вы компанию мародёров на Кордоне прибили. Было такое?

— Да, было.

— И молчит, скромняга. Ещё видели кого?

— А что такое?

— Да вот, подозрение закралось насчёт одного типа. Стоит какому одиночке дорогого барахла набрать, так обязательно к нему хвост цепляется. И, что интересно, затоваривались все они у Бивня. Так вот, я и спрашиваю насчёт хвостов.

А ведь правда. Нечисто здесь что-то. У Бивня я «Кольчуги» брал и боеприпасы. Спрашивал он ещё, далече ли мы собрались. Ересь вот в нагрузку мне навесил… а кто знает, может, и тех субъектов тоже. Я решил рассказать Седому.

— Было такое. И тоже на Кордоне, — кивнул я. — Пятеро, одного даже знаю — Саранча. Остальные не знакомы. Чудом отбились. — Я не стал вдаваться в подробности, каким именно чудом.

— Ушли?

— Нет, всех положили. Там, по ходу, и мутанты постарались — банда на стаю слепых собак нарвалась.

— И молчит. Нет, Лунь, бить тебя мало за такие вещи. ПМК ведь всегда под рукой, неужели лень пару строчек черкнуть? М-да, надобно на Кордон парочку усиленных патрулей выслать, а то опять зашевелилась там разная сволочь. Чуть запустишь дело, и хоп! — опять банды. Пускают вояки кого ни попадя за Периметр, а нам отдувайся. Сами как от слепых псов отбились?

— Заперлись в бункере — «глушняк» накатил, там не до стрельбы.

— Так ты их всех убил? — Ересь поднял глаза. — Вот почему шмаляли… ах… гад.

— Из их кодлы парень?

— Да, из их. Вроде как отмычкой у них работал. Как раз под самый «глушняк» в бункер забежал.

— И ты его, естественно, не пришил. — Седой удивлённо посмотрел на меня. — Ну, Лунь, если б сам не видел, как ты монолитовца тушёнкой кормил, то ни в жизнь бы не поверил. Как тебя только Зона носит, альтруист ты наш? А ты хайло заткни, придурок. Ещё раз вякнешь, я тебя Лешему отдам, и то, что с тобой Лунь сделал, сказкой покажется. Знаешь, что у нас с такими уродами делают?

— Деньги все на месте? — спросила Хип.

— Да. Леший говорил, что даже больше на сто пятьдесят баксов, чем было. Очень он тебе, Лунь, благодарен. Небось уже на весь Росток раззвонил.

— Это мои сто пятьдесят. — Ересь блеснул щёлочкой заплывшего глаза.

— Ну, раз так… Никонов! Сходи-ка, Лешего найди, пусть он Эдику деньги вернёт. Разрешаю даже на пять минут их вдвоём в комнате оставить. Скажи только, чтоб не насмерть, а так — полная свобода самовыражения…

— Не надо, — прошамкал Ересь.

— Да, насчёт Лешего. Отщёлкай Беру, что «ботаники» согласны арт за Периметр отправить. Жена у мужика вроде в Москве, так? Ну, через НИИ экспериментальной медицины сами же учёные и проверят на ней рецепт Доктора. Вариант, как мне кажется, взаимовыгодный и совершенно законный. И к Банзаю вечерком зайди, пусть заглянет на огонёк. Этого к врачу. — Седой кивнул в сторону Ереси. — И глаз с него не спускать. Вот что, Лунь. Награда за него положена, и было бы неплохо, чтоб «Долг» её получил. Дело не в деньгах, нет… понимаешь, надо обставить так, что именно наши его отыскали.

— Понятно. Престиж и всё такое.

— Только без обид, Лунь. — Седой пожал плечами. — Ворюга с тобой на территорию прошёл… и это серьёзный удар как по тебе, так и по нашей репутации. Вот и сделаем баш на баш — тебя по возможности оправдаем перед обществом, а нам — неплохой козырь в игре с военными.

— Но это… на сделку похоже. — Хип сморщила носик.

— Что угодно, но только чтоб этого гадёныша я больше не видел.

Мне было всё равно. Какая там, к чёрту, реабилитация… весь Росток в курсе, что Лунь с ворами ходит.

— Значит, лады. Ну а вместо премии… — Седой взял рацию, переговорил с кем-то. — Скидку тебе оформлю у торговцев.

— Спасибо. Бывай здоров, Седой.

— И тебе не хворать.

Надолго задерживаться на базе мне по понятным причинам не хотелось. Разрешил Седой переночевать, но всё равно уйдём до вечера. Невыносимо мне было здесь… Забрав деньги у Банзая, я постоял в раздумье. Нет, к чёрту. Отоварюсь у «ботаников».

— Эй, Лунь, погоди… — У самого выхода меня нагнал Леший. — Ну, ты куда собрался-то? Иди к нам, посидим, поболтаем.

— Да уж посидел вчера, — отмахнулся я.

— Ты из-за этого урода зарубаешься? Да ну, брось! — Леший хлопнул меня по плечу. — Бер всё чётко рассказал, что к чему было, мужики в курсе событий. Ну, с кем не бывает, Лунь?

— И правда, Лунь, айда? А то ведь не отпустит тебя кручина. — Хип заглянула в глаза. — Будешь ты из-за всяких козлов себе жизнь портить. Надо тебе с мужиками посидеть, обязательно надо.

Ну, стажёр… уже учить меня начала. Хотел я высказать пару слов, но ведь права Хип, факт, права. Хорошо она меня изучила, вопросов нет.

— Ну, раз так, зайду. Сейчас только до торговцев смотаюсь.

— В «Ангарыче» будем. Не задерживайся. — Леший махнул рукой.

В «торговой точке № 1», находившейся рядом с «Ангарычем», делами заправлял Потап. Крупный парень — при росте в два метра вес он имел никак не меньше ста двадцати килограммов. И как-то не вязались с такими габаритами скромный, даже робкий взгляд и стеснительная улыбка. Единственная причина, по которой богатыря не брали в рейды, заключалась в том, что он был слишком медлителен, хотя и поговаривали, что пальцами пятаки гнёт и без особого труда на спор подкову сломал. Вот и пристроили его «долги» по торговой части, а заодно и ответственным по снабжению. О том, как и когда он попал в Зону, мне было неизвестно.

— Здрасте, уважаемые.

— Привет, Потап. Как у тебя насчёт припасов?

— Эт всегда пожалуйста.

— Давай пару буржуйских наборов, тушёнки шесть… нет, восемь банок и четыре пачки галет. Концентратов тоже надо, штук пять.

— Это, Лунь… — Потап не торопясь начал собирать заказ. — Новые дистилляторы появились. Юсовские, но народ хвалит, говорят, намного лучше институтских. Ежели с деньгами порядок, возьми, не пожалеешь.

Дистиллятор… хм. Жизненно необходимая вещь в Зоне. Это без еды можно долго, а без воды и три дня не протянешь. Вечная тут слякоть, и летом и зимой, без разницы, разве что летом теплее. И лужи есть, и ручьи попадаются, речки тоже. Однако если пусто во фляге, то, считай, всё равно что в пустыне оказался. Нельзя местную воду пить, даже если от жажды в глазах темнеет. Если сразу не помрёшь, то заболеешь — факт. Мало того что, считай, вся таблица Менделеева, так ещё и микробов куча. Не просто фильтр для такой воды нужен, а дистиллятор, называемый на сталкерском жаргоне «самогонщиком». Габаритная штука, но в дальние ходки без него нельзя, хоть и весит прилично и места в рюкзаке занимает о-го-го. Как вариант можно было брать несколько пластиковых бутылок, но это только если на пару дней идёшь. А если на неделю, а то и на две в Зону? Нужно ли говорить, что я заинтересовался…

— Во, глянь… но учти, недешёвая это штуковина. Шестьсот, ежели в долларах. Кабы Седой весточку не скинул, то и все семьсот.

Серебристый цилиндрик и две мягкие пластиковые фляги с надписями «distilled» и «contaminated». И всё это дело при желании можно в боковой карман рюкзака засунуть. Ну, если и правда настолько хорош импортный дистиллятор…

— Как, надёжный? Чего-то уж больно маленький…

— Нанотехнологии, — кивнул Потап. — Отменная вещь. Сейчас половина «Долга» с ними ходит, и никто не жаловался. Особые фильтры, шестнадцать степеней защиты. В комплекте двадцать штук, и служат вдесятеро дольше обычных. Ни нуклидов, ни какой другой отравы. Отцедил, солевую таблеточку бросил — считай, родниковая. Берёшь?

— Давай два.

— О… — удивился торговец. — Последние забираешь. Вот здесь ремкомплект к ним, воронка, прочие приблуды… в общем, разберешься. Инструкции, правда, на английском, но по картинкам всё понятно. Концентраты импортные возьмёшь?

— Давай лучше наши. Те на вкус как мочалка, и через полчаса опять есть охота.

Ещё три банки сгущёнки. Десять плиток шоколада. Витаминизированные сухари. Чай — сколько в Зоне ни хожу, а без него не могу. Заваришь прямо в термосе, нальёшь в кружку и — ах, красотища! Горячий, сладкий, и через пару глотков как будто даже сама Зона приветливей смотрит. БАДУН — тоже штука нужная. Пару пластиковых цилиндров с большими серыми таблетками и в карман можно положить, не утянут, а пользы от них немало. Плохо питается сталкер, всё консервы да концентраты, организм со временем бастовать начинает, и чем дальше, тем больше. Вот только эта «биологически активная добавка универсального назначения» и спасает. Ну и напоследок нацедил Потап целую армейскую фляжку чистого спирта. Итого на тысячу триста восемьдесят импортных монет легче Лунь стал. С другой стороны, старые дистилляторы долой, место в рюкзаке освободилось. И для Зоны это великое дело: каждый грамм на счету, каждая мелочь, и то надо, и без этого никак нельзя. А рюкзак — он не резиновый, да и сталкер далеко не Геракл.

— Энергетиков возьми, — предложил Потап.

— Да ну его. Баловство. Толку от них… пару-тройку часов на взводе, а потом последних сил лишаешься. Химия.

— Ну, хозяин барин. Да, ещё… не желаете ли полакомиться? — Потап поставил на стол баночку морской капусты. — Военные в позапрошлую поставку за просто так девять ящиков подарили. Выкидывать, говорят, жалко, а вам, может, и пригодится. Взял, на халяву и хлорка творожок. Седой как узнал, что в этой капусте йода много, обязал всех бойцов по паре банок в неделю потреблять. А оно, знаешь ли, не каждому по вкусу, на любителя.

— Долговцы тебя добрым словом не вспоминают? — поинтересовался я, разглядывая зелёную банку.

— Ага, есть такое. Но всё равно лопают: начальство приказало, никуда не денешься.

— Давай парочку. Попробую, что за штука.

— И мне, — кивнула Хип.

— Далеко собрались, если не секрет?

— Хотим немного в Тёмной Долине пошуровать, — сказал я. Сказал и только потом подумал. А, ладно, свой человек Потап и вряд ли кому информацию сольёт, кроме, разве что, своих долговцев. И в самом деле нужно нам в Долину, знаю я там несколько обходных путей в Красный Лес. Через Армейские сейчас лучше не ходить, хотя в целом маршрут куда более безопасный. Но теперь там часто возникают стычки между «Свободой» и «Долгом», «Монолит» тоже наведывается, и поэтому лучше уж через аномалии идти. Люди опаснее…

— А… вы это, поосторожнее там. На совхозных фермах контролёр недавно завёлся, и, по ходу, матёрый. Топтыгу захомутал, про собак и зомби вообще молчу. Людей вроде не трогает, но это, наверное, пока.

— Можно с этого места подробнее? — Хм, топтыгу, значит… то бишь псевдогиганта.

— Мало что знаю. Издалека его видели. Наши пытались его выцепить, два отряда ходили, говорят, хитёр, зараза, ближе чем на километр не подпускает, сваливает, причём грамотно. Но это ненадолго. Завтра кранты ему. Бер команду зверобоев собирает, утречком и обложат урода. Не уйдёт. А ты чего это задумался, Лунь? Контры опасаешься? Не парься, завтра вычистят.

— Я не парюсь. Просто насчёт этих дистилляторов…

— Сомневаешься? Да не, сталкер, за качество отвечаю. Потап каку не продаст, ты же меня знаешь. Только инструкцию полистай, лишним не будет. И обмыть тоже не забудь.

— Тогда бывай. Благодарствую.

— Заглядывай. — И торговец занялся каким-то списком.

— Пенка? — тихо спросила Хип сразу, как только мы вышли от торговца.

— Не исключено. Вот что, стажёр. В «Ангарыч» зайдём с визитом вежливости и срываемся.

— Понятно.

Шансов у Пенки против долговских «зверобоев» нет. Не спрятаться ей от них, не уйти. И времени у меня до утра, если верить Потапу. А что, если это вовсе не Пенка, а настоящий контролёр? Не нарваться бы на эту опаснейшую тварь Зоны… ничего, Лунь, не впервой тебе с ним знакомиться. За стажёра вот крепко опасаюсь.

— Хип. Когда к фермам выйду, ты останешься там, где я скажу.

— Но, Лунь…

— Не перебивай. Это приказ, и обсуждений быть не может. А теперь повтори, что нужно делать.

— Следить за тобой из укрытия. — Хип опустила плечи. — Походка, положение головы, жесты. Если вдруг это случится…

И молчит Хип.

— Не слышу.

— Стрелять на поражение, — совсем тихо проговорила стажёр, опустив глаза. — Может, не надо идти туда, Лунь?

— Нам нужен проводник, Хип. И… совсем не хочется мне, чтоб она погибла. Я ей, знаешь, многим обязан.

— Здорово, Лунь. — Ко мне подошёл Бер, уже экипированный для похода. — Молодца. Рассказали уже, как ты ворюгу выцепил. Уважаю. Одного не пойму, почему он в твоей команде оказался. Седой говорил, что ты его специально к нам привёл, чтоб, значит, за Периметр отправить.

— Правильно рассказал.

Бер посмотрел на меня с великим удивлением. Хмыкнул.

— Ладно. Я чего пришёл-то… есть возможность чуток заработать. Ты вроде товарищ опытный.

— И в чём дело?

— Да вот… завелся мозголом на фермах. Убрать его треба. Кабы не топтыга, и вчетвером бы управились, а так ещё один ствол лишним не будет. Потом хошь деньгами, хошь снарягой, внакладе не останешься.

— Когда выход?

— Хотели завтра, но команду уже, считай, собрали. Всё равно Клюв к завтрашнему не оклемается, а остальные охотники все в рейдах. В общем, сегодня идти надо.

— Нет… не смогу. Другие планы.

— Жаль. Ну, как знаешь. — Бер пожал плечами и направился в «Ангарыч».

Я тоже заглянул в бар. Мол, без обид, мужики, в другой раз посидим, а нам идти надо. И сразу — на выход. Надеюсь, Бер ещё долго пятого искать будет…

 

Тёмная Долина… не зря ты получила своё название. Только вроде со Свалки вышли, буквально с полчаса назад — светло было. А тут… или виной облачность тяжёлая, низкая, которая над Долиной почти не расходится, или ещё какая причина, но точно темнее здесь, как будто сумерки наступают. И мокрель вечная… сыплет с неба мелкой такой водяной пылью, воздух холодный, сырой, и вообще уныло здесь. Под ногами чавкает губка бурого мха, торчат из земли мелкие ёлочки, на желтоватой хвое посверкивают крупные капли воды. А между ёлками — туман плывёт седыми клочьями, стелется над кустиками резучей осоки. Прелью воняет от мелких луж с мутной, рыжей водой. Шипит впереди, теплом веет, в траве чёрный круг, и воздух над ним дрожит, вытягивает вверх тающие на глазах пряди тумана — понятно, «жарка» разлеглась. Не страшно, обойдём. Вот ещё странность — петлями ёлки растут, к земле загибаются вершинками. Не знаю, но на аномалию вроде не похоже. Гаечку бросить? Нет, Хип уже швырнула одну, запутался марлевый хвост в колючих ветках, и раскачивается гайка, как маятник. Вроде ничего… но лучше обогнуть. Кто его знает, почему это ёлочки вниз расти вздумали… ДСУ начал изредка, неохотно потрескивать, но фон слабый, пройдём. Должно быть, вчерашний Выброс «грязи» накидал, в прошлый раз здесь чисто было.

— Справа, Лунь, — негромко предупредила Хип, но я и сам слышал треск ветки. Шумно посыпались капли с больной, искривлённой болотом ёлочки. И снова тихо.

— Что там?

— Не успела рассмотреть. Что-то маленькое, тёмное на дереве.

— Точно маленькое?

— Да.

Маленькое — это наверняка не опасно. Ворона или крысюк. Хотя кто его знает…

— Идём.

Низина кончалась, и редкий ельник остался позади. Перед нами поднимались лысые холмы с россыпями крупных валунов на склонах. За ними, в километре, — фермы совхоза «Знамя». Жаль, что затянуло всё густым туманом — в бинокль не рассмотришь, что же там такое завелось… инструктаж, однако, пора давать.

— Отстаёшь метров на сто. Двигаешься по следам. Когда дам отмашку, прячешься и наблюдаешь в бинокль. Ждёшь сигнал на ПМК.

— Лунь… не ходи.

— Я буду очень осторожен. Не волнуйся. — Я ободряюще улыбнулся. — Ой, что это у тебя на комбезе?

— Где?

Слегка прихватив стажёра за нос — в который раз уже Хип попадается на этот трюк, — ишь, брови нахмурила, но всё же улыбнулась.

— Всё будет в порядке, стажёр.

Под ботинками влажно захрустел гравий. На вершины холмов лучше не подниматься, и по низинам ходить не надо… по склонам — лучше всего. Бросил пару гаек — вроде нормально пролетели. Пойдём подбирать…

Дождь прекратился, лёгкий ветерок, гуляющий между холмов, начал разгонять туман. Закручивает белёсую дымку в тугой, плотный вихрь — тут и гайку бросать не надо, и так понятно, что «воронка». Обойдём. Хорошо видны следы на хрящеватой, глинистой земле — разглядит Хип, в аномалию не залезет. Тонкий, безлистный тальник редкими кустами, внизу, у подножия холма, вода журчит… других звуков не слышно. Второй холм… ничего подозрительного, можно и на вершину подняться. Подождём, пока ветерок усилится, разгонит туман — отсюда фермы уже должны быть видны. Точно, вон она, крыша зерносушилки, остатки элеватора, подстанция, чёрные окна сторожки. И скотник, совсем развалившийся от вечной мокроты, просели фермы, обрушились крыши, но стены ещё держатся, хотя и покрылись широкими трещинами. И никого на горизонте. Я тщательно рассмотрел каждый уголок, куст, долго изучал тёмные окна — не шевельнутся ли там тени, не промелькнёт ли силуэт… нет, ни движения. Может, почуял меня контролёр и смотался уже, если это, конечно, он. Ну а если Пенка? Ближе надо… и тихо…

«Т-ссссззззз…»

Тихий писк, словно внутри головы. Лечь, расслабиться, выбросить мысли. Проверка это была. Сидит контролёр на ферме, факт. Всё-таки почуял… но мы тоже не лыком шиты. Терпение, Лунь… и ещё сонливость и безразличие. Ни о чём не думать. Довольно сложная штука, кстати, тренировки требует.

Писк стих. Ползём дальше. До фермы уже не больше двадцати шагов. «Пенка?..»

«Тс-зззЗЗЗЗзззззз…»

На крышу фермы, ловко перебирая костлявыми лапками, взобрался тушкан. Встал столбиком, крутит башкой. Зрение у них отменное… да только высмотреть меня в такой траве вряд ли получится. А Хип далеко, не увидит он её.

Короткий визгливый писк, и тушкан, уже не торопясь, лезет вниз. С докладом, значит. Так… ветер на меня. Если в свите есть слепые псы, то не учуют.

«У-угхх-хрр», — тягостный не то стон, не то ворчание. Не похоже на голос Пенки. Совсем не похоже. Замри, Лунь. Жди. А вот теперь можешь чертыхаться.

Из-за обрушенного коровника вразвалочку вышел контролёр. Плоская, словно изъеденная проказой морда медленно повернулась в мою сторону, но мутант меня ещё не видел, хотя в ушах снова начался шум, а сознание начало плыть. Ох и страшен, мерзавец. Весь в каких-то обмотках, сутулый, грязный, на бугристой башке шелуха отслаивающейся кожи. Остановился, крутит головой. Зачуял, тварь…

«А-рррмммм…»

Водопад. Шумит, заглушая навязчивый свист в ушах. Горный, точно… отрывком из прошлой жизни, ярким и сильным воспоминанием. Грохочет вода, разбиваясь о камни, и в воздухе висит прохладная водяная пыль. И, не отвлекаясь от падающей воды, стараясь ни о чём, кроме неё, не думать, меняю картечь на магазин с пулевыми патронами. Пять «Колунов», тяжёлых тридцатиграммовых болванок с твёрдыми сердечниками и разворачивающимися вокруг них лепестками оболочки. Крепок контролёр на рану. И если первым выстрелом промажу, второго может не быть. Сварит он мне мозги, несмотря на все мои водопады, реки, ручейки или даже просто стаканы с водой…

Быстро и навскидку. Б-бах!

Попал, вижу, что попал, — как будто пыль палкой вышибли из контролёрских тряпок. Сложился пополам, на землю брякнулся, но тут же встал, побрёл обратно на ферму, держась за простреленный живот, а ствол увело в сторону, в голове мутная одурь, слабость накатывает волной. Уже не визжит, а ревёт в ушах, и чувствую на губах солёный привкус. С трудом поднимаю непомерно тяжёлую «Сайгу». Почти наугад стреляю.

Вторая пуля вышибла брызги уже из спины контролёра. Опять свалился, но уже не встаёт, лишь с трудом поднимается на четвереньки и уползает под защиту стен. И тут…

Я не сразу понял, отчего взорвался кусок кирпичной стены, но потом расслышал топот, от которого дрожала земля, а в облаке пыли разглядел гигантскую каплеобразную тушу. Топтыга. Ах ты ж блин горелый… подключил контра тяжёлую артиллерию. Но сверлящий звук в черепе уже стихал, мир не крутился каруселью, и я смог сносно прицелиться между крошечных, заплывших глазок чудовища. А ведь не пробьёт… но хотя бы оглушит.

Псевдогигант, схлопотав в крепчайший череп пулю двенадцатого калибра, оглушительно хрюкнул и, на несколько секунд потеряв ориентацию, закрутился на месте. Ещё раз, в тушу. Толку-то… и последний заряд я всадил в массивное, выгнутое назад колено. И, похоже, наделала там пуля не слабых делов — нога с хрустом подломилась, и полтонны мяса шумно рухнули на землю. Сменить магазин я уже не мог — лежал на подсумках, а встать был не в состоянии. Но до пистолетной кобуры дотянусь. Громкие, сухие щелчки выстрелов — хорошо, что магазин «Глока» на двадцать зарядов. Но, правда, видимого эффекта пистолетные пули не возымели — псевдогигант оглушительно ревел и взбивал пыль здоровой ногой, тщетно пытаясь подняться, и от ударов тяжеленной конечности гудела и вздрагивала подо мной земля. Пять гулких, раскатистых выстрелов — Хип. И ещё после каждого выстрела я услышал резкие, отчётливые шлепки пуль по туше — тоже пять. И, похоже, хватило топтыге — хоть и бился он о землю, но это были уже конвульсии. С сотни метров стреляла стажёр. Если, конечно, ближе не подошла вопреки всем моим приказам. Я с трудом повернул голову. Ну, точно. Подошла. Надо бы ей всё-таки всыпать по первое число за такую самодеятельность. Но попробуй тут найди праведный гнев, когда с писком подлетела, перевернула на спину, и взгляд взволнованный, губы дрожат.

— Лунь… Лунь! Что с тобой?!

— Порядок. — Язык, однако, заплетается, словно лишку перебрал. — Слушай, стажёр… я тебе что сказал?

— Идти в сотне метров, — Хип на голубом глазу начала пересказывать инструктаж, — потом по сигналу залечь и наблюдать. Ни при каких обстоятельствах не приближаться до тех пор, пока на ПМК не поступит сообщение. Ты как, Лунь? Он тебя не ранил?

— Скажи-ка, Хип, кто из нас двоих в Зоне больше времени провёл?

— Ты, конечно.

— И кого в таком случае необходимо слушаться? Особенно если это не просьбы, а чёткие приказы?

— Тебя.

— Ну и какого, извините, хрена? Забыли, где находимся?!

Злость всё-таки появилась, когда я на секунду представил Хип с мутным, расфокусированным взглядом и отвисшей челюстью.

— Я же… на выручку…

— Спасибо, я понял. А вот если бы контролёр тебя цепанул, что делать мне прикажешь? Как тебя выручать? Строгий выговор с занесением. Ещё один подобный фортель, и я вынужден буду вернуться и оставить тебя в Чернобыле-7.

— Но ведь…

— Я понятно выразился?

— Да… — кивнула Хип и отвернулась. Обиделась…

— Пойми, стажёр, я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь приключилось. Зона ошибок не прощает.

Ну вот. Сделал, называется, выговор. Хнычет стажёр… И хоть прав я, но чувствую себя натуральной сволочью. А ну как захватил бы меня контролёр? На верную пулю тогда бы Хип налетела. Да, кстати, не факт, что сдохла тварь, ещё оклемается, и тогда пиши пропало. Уходить надо.

Встать на ноги не получилось. Видать, всё же зацепил меня контролёр. Значит, скоро будет «серия» — несколько кратковременных потерь сознания, да ещё и вывернет пару раз. Хорошо, сегодня не завтракал. Хип подставила плечо и, шмыгая носом, помогла отойти на пару сотен метров от фермы.

— В аптечке кофеин. — Руки совершенно не слушались, и с завязками рюкзака я так и не справился. — Вытащи пару таблеток. И не дуйся, Хип.

— Вот ещё… я и не дуюсь. Ещё не хватало…

— А чего глаза на мокром месте?

— Неправда. И вообще. Ушёл, стреляет, твари на него лезут, а я что? Лежи, значит, не высовывайся и сигнала ожидай?! Не, нормально вообще! А если бы сожрали тебя там?!

— Не сожрали ведь.

— Ага! Я заранее знала, что не сожрут. Всё отлично, блин! Зашибись! Если в какую-нибудь аномалию лезет, то, значит, сиди, Хип, я сам. К мутантам ползёт — та же песня!

— Я не могу тебя потерять, стажёр. Один раз уже терял и больше не хочу.

— А мне каково? Сидеть и думать, что с ним, как он там, живой или уже…

И Хип разрыдалась, уткнувшись мне в плечо.

— Ну… стажёр. Я всё-таки по Зоне сколько лазил. Некоторый опыт имеется…

— Всё равно страшно за тебя, Лунь.

Мне ничего не оставалось, как просто прижать её к себе. И вот попробуй объясни ей, что такое ментальная атака контролёра, что она с человеком делает. На словах, конечно, можно рассказать насчёт мыслей, как прятаться нужно и куда стрелять. Грамотный сталкер Хип, учится прилежно, на лету всё схватывает. И головой ты, Лунь, понимаешь, что смогла бы она в одиночные рейды ходить, опыта у стажёра уже немало, осторожная, внимательная, интуиция работает. Но даже от мысли, чтоб отпустить её одну в Зону, мороз продирает по коже.

— Когда я знаю, что ты меня ждёшь и прикрываешь, то мне намного проще в самых опасных ситуациях, Хип. Я даже там чувствовал твоё плечо. Сколько мы уже с тобой так ходили, и пока всё, тьфу три раза, нормально получалось. А если я тебя оставляю позади, то это не значит, что не доверяю. Просто берегу.

Так, начинается. Темнеет в глазах, и мир начинает раскачиваться.

— Хип… не пугайся. Я сейчас начну вырубаться… это пройдёт. Где-то через час, может, два. Посматривай на фермы — контру я крепко повредил, и если уже не сдох, то очень не скоро очухается. Но… будь… начеку…