Долгожданная встреча

Тео.

 

My mamma said that the best thing in life was getting me

And loving somebody higher than anything else in this world baby,

My mamma said that she would give her life up for me,

My mamma said that the worst thing in life is getting used

To loving somebody higher than anything else in this world baby

Knowing you're going to,

Knowing you're going to lose it all

Mamma don't leave, don't go

Don't run, don't hide, don't cry,

don't ever feel scared now

(c) Aqua - My mamma said

 

Я почувствовала, как солнечный луч, прокравшись в спальню, защекотал мой нос, и вспомнила, что накануне не задвинула шторы на окнах. Прищурившись, я глянула на часы и поняла, что мне так или иначе нужно было скоро вытаскивать себя из постели. Но сегодня сделала это с чрезвычайным удовольствием, ведь я так долго ждала этот день. В десять часов я, заполнив все необходимые документы, смогу забрать свою малышку домой. Впрочем, от идеи привести её в свою холостяцкую берлогу, я отказалась почти сразу. Поэтому найдя подходящее местечко за чертой города, я на неделю арендовала небольшой домик с выходом на пляж. Проснувшись со смутным ощущением, что я забыла что-то очень важное, я погрузилась в сборы и предвкушение встречи с дочерью. Уже выходя из дома, я наткнулась на букетик осенних листьев, стоящий в коридоре. Воспоминания вчерашней ночи, неприятным осадком закрутились в мыслях. Приподнятое настроение было испорчено практически безнадёжно. Всю дорогу, я думала о том, как поступить, как общаться с Антуаном теперь. Стоит ли вообще продолжать? И хотя, в последнее время мы сильно сблизились, я всё ещё не чувствовала в себе уверенности. Я никак не могла набраться храбрости и признаться самой себе, что хочу, действительно хочу, назвать эти отношения серьёзными. Поведение Антуана этой ночью нельзя назвать идеальным, хотя я не виню его, всё-таки мы с Джаредом сами его спровоцировали. Однако признаться, я не ожидала от него такой… Ярости, что ли? Будучи девушкой, которая привыкла делать всё, что заблагорассудится, я была неприятно удивлена. Сама я крайне редко проявляю собственнический инстинкт, по отношению к людям, да и вызвать у меня чувство ревности довольно сложно. Окончательно запутавшись в собственных чувствах, я вошла в здание муниципалитета.

 

Спустя несколько часов, наполненных душещипательными беседами с социальным работником и заполнив, кажется все пустые бланки в этом заведении, я вышла в холл. Услышав голос миссис Хард, я спустилась по лестнице и, оглянувшись, замерла. Увидев свою дочь, я вдруг отчётливо поняла, что мне наплевать на всех мужчин этого мира, лишь бы только она была рядом…

 

Встретившись взглядом с маленькой девочкой, стоящей рядом с самой ненавистной мне женщиной на этом свете, я почувствовала, что разучилась дышать. Девочка казалась маленькой, относительно рослой женщины держащей её за руку. На самом же деле, Анна выглядела намного взрослее, чем в тот день, когда я видела её в последний раз. Узнав меня, она выдернула ладошку из руки своей воспитательницы и со всех ног помчалась в мою сторону. Я же не понимала, чего мне больше хочется: смеяться и плакать… Когда дочь подлетев ко мне, обхватила мою талию руками и прижалась что было сил, я уже не думала. Думаю, если бы не перила, за которые я держалась, я бы опустилась на колени, потому что ноги отказывались меня держать. Мы обе смеялись и плакали, как сумасшедшие, и прохожие оборачивались на нас с удивлённым видом. Наверное, мы бы ещё долго не успокоились, если бы не миссис Хард, которая вскоре подошла к нам. Поздоровавшись с ней, я отдала ей документы, сбором которых занималась всю неделю. Освободив руки, я нагнулась и взяла на руки Анну, хоть она и была слегка тяжеловата для такого способа перемещения. За всё это время, мы не сказали друг другу ни слова, мы обе не любили разговаривать в присутствии чужих людей. Дождавшись пока её воспитательница проверит все бумаги и разрешит нам, наконец, идти по своим делам, не забыв впрочем, напомнить, что спустя три дня я должна вернуть ребёнка на это же место в целости и сохранности, мы попрощались с ней.

 

Сев в такси, я усадила Анну к себе на колени и обняла что было сил. Девочка тихонько пискнула и рассмеялась, услышав её звонкий смех, я снова чуть не заплакала. Обняв меня в ответ, она положила голову на плечо и некоторое время мы просто молча наслаждались присутствием друг друга. Однако девочка была слишком похожа на меня характером, чтобы спокойно сидеть на месте дольше пяти минут. Не успела я погрузиться в размышления о своей нелёгкой жизненной ситуации, как она, вывернувшись из моих объятий, заглянула мне в глаза.

 

- Мам, а мы едем к тебе домой? – встретившись с ней взглядом, я в который раз подивилась нашему внешнему сходству. У неё были те же светло-серые глаза, что и у меня. Её чёрные волосы, такие же прямые как у меня, доставали ей до пояса. Румянец, выступивший на её белоснежной, как у меня коже, казался в полумраке автомобильного салона лихорадочным. Иногда, глядя на свою дочь. Я начинала сомневаться – а участвовал ли в её зачатии ещё кто-то, или она была произведена на свет с помощью почкования? Мы были похожи, словно сёстры близнецы… Коснувшись губами её лба, я убедилась в том, что румянец всё-таки вызван скорее волнением, нежели простудой.

 

- Нет, ко мне домой мы не поедем. – мне нравилось дразнить её, мои односложные ответы порождали в её маленькой головке всё новые и новые вопросы. Что в конечном итоге, превращало наш разговор в допрос, где подозреваемой была, разумеется, я. Не успела я провести ладонью по её шелковистым волосам, заправляя прядь за ушко, как она снова спросила:

 

- Если мы едем не к тебе домой, то куда мы едем? – я покачала головой и легонько щёлкнула её по маленькому носику.

 

- Потом узнаешь… - улыбаясь, я смотрела, как она ненадолго нахмурилась. Как и мне, ожидание для неё было одной из самых ненавистных вещей. Однако я знала, что это ожидание, потом, окупится целым ворохом радостных воплей и восторженным визгом. Правда, я так же знала, что сдаваться при появлении трудностей – не является нашей общей чертой.

 

- Ладно, если не хочешь говорить куда мы едем… Скажи что мы будем там делать? – я рассмеялась и показала ей язык. Надо же быть такой хитрой маленькой лисой…

 

- Узнаешь, когда приедем. Расскажи мне лучше, как проходят занятия в школе. Тебя никто не обижает? – я знала, как отвлечь девочку от дорожной темы, остаток пути мы провели за обсуждением её воспитателей и прочих мелочей, школьных будней. Будучи первоклассницей, Анна всё ещё испытывала живой энтузиазм во всем, что касалось получения знаний. Мне оставалось только надеяться, что этот энтузиазм, не пропадёт после поступления в старшую школу, как это произошло со мной…

 

Когда мы прибыли на место, Анна уже как полчаса мирно посапывала у меня на руках, утомившись от долгой дороги и разговоров. Водитель помог мне донести вещи до крыльца, что было весьма кстати, учитывая, что у меня на руках была шестилетняя девочка, её рюкзачок и моя сумка. Расплатившись с таксистом, я открыла дверь и, войдя в дом, глубоко вздохнула. В воздухе чувствовалась небольшая сырость, но в остальном всё было более чем прилично. Уложив Анну спать в одной из двух комнат, я отправилась наводить порядок в оставшихся помещениях, а именно на кухне, совмещённой со столовой, ванной комнате совмещённой с уборной, и во второй спальне. Приведя наше скромное обиталище в божеский вид, я разложила привезённые с собой продукты по полкам и услышала, как со скрипом отворяется дверь, и затем топот детских ножек по дощатому полу. А в следующее мгновение ко мне на спину запрыгнула маленькая лохматая ведьмочка, почему именно ведьмочка? Хотя бы потому, что этот детёныш болотной кикиморы не мог быть моим ребёнком. О чём я с радостью и сообщила своей маленькой чертовке. Анна не расстроилась, и прошлёпала обратно в комнату, вскоре вернувшись, она торжественно вручила мне щётку для волос и зеркало. Я удивилась, зачем же зеркало, если расчёсывать её буду я. Усевшись на табуретку, девочка блеснула хитрым взглядом и, кивнув на зеркало, совсем по-взрослому усмехнулась:

 

- Если я кикимора болотная, то ты – кикиморина мама, – взглянув в зеркало, я рассмеялась. Пока я убиралась и занималась прочими хозяйственными делами, мои длинные волосы, убранные в хвост, растрепались не меньше чем у Анны. Прежде чем расчёсывать свою супер остроумную и наблюдательную дочку, я всё же сделала совместное фото в таком виде. Приведя в порядок её длинную шевелюру, я не отказалась побыть на её месте, когда она предложила расчесать меня. И хотя она нередко очень больно дёргала меня за волосы, я стоически вынесла эту процедуру, наслаждаясь долгожданным общением с дочкой. Закончив с наведением марафета, девочка деловито осведомилась:

 

- Теперь ты расскажешь, где мы находимся? – рассмеявшись, я обернулась и, подхватив сопротивляющегося ребёнка на руки, закружилась вместе с ней по кухне. Усадив её на стул, я таинственным шёпотом поведала ей историю о том, где мы находимся и зачем. Так как мы уже выяснили, что обе мы являемся ведьмами, я рассказала ей о том, что мы впервые за сто лет. Да-да, именно сто, ни больше не меньше, ведь именно таким мне показался срок, прошедший с нашей последней встречи. Впервые за сто лет, мы вернулись в своё родовое поместье, чтобы вновь наводить страх на всех окрестных жителей… Что поделаешь – страсть ко всякого рода мистицизму у меня, является чем то вроде врождённого порока. Однако Анну мои сказки ничуть не смутили, она с большим удовольствием включилась в игру и продолжила мою историю. Так, сочиняя сказки и пытаясь, перещеголять друг друга, мы перекусили и, убрав посуду, отправились гулять.

 

Как оказалось позже, это была не простая прогулка, а экспедиция по сбору необходимых для колдовства ингредиентов. Никак иначе, я не могу объяснить то, что мы притащили домой целый ворох различных цветочков, травинок, разноцветных камушков и ракушек с моря. Пока я готовила ужин, Анна пыталась сварить приворотное зелье, когда я спросила, зачем ей это, она ответила до ужаса серьёзным голосом:

 

- Как же ты не понимаешь? Мне просто необходимо приворотное зелье! Если оно у меня будет, я смогу сделать так, чтобы ты всегда-всегда меня любила, и мы постоянно были вместе… - девочка продолжала копошиться в своих «волшебных» ингредиентах, а я тихо отвернулась к плите. Стараясь не шуметь, я поднесла ладонь ко рту и изо всех сил попыталась сдержать слёзы. Во время все прогулки, подбирая тот или иной камушек, или срывая цветок, она подбегала ко мне и спрашивала:

 

- Мамочка, тебе нравится этот камушек, только честно! Мамочка, а ты любишь такие цветочки? – к концу прогулки набралось довольно много вещей, которые мне «нравятся», и которые я «люблю», мне и в голову не могло прийти, что всё это было сделано с неким смыслом. Да ещё с каким… Пытаясь справиться с накатившими эмоциями, я не услышала, как Анна зовёт меня и очнулась только когда она подошла и стала дёргать меня за рукав. Повернувшись к ней, я присела на корточки провела ладонью по её волосам.

 

- Мама, ты плачешь потому, что не хочешь пить моё зелье? – я покачала головой и, всхлипнув, улыбнулась.

 

- Малыш, ни одно приворотное зелье не заставит меня любить тебя ещё сильнее… Знаешь как сильно я тебя люблю? – девочка недоверчиво покачала головой. Прижав её к себе изо всех сил, я зашептала:

 

- Я очень-очень сильно тебя люблю, Анна. Я люблю тебя сильнее, чем кто-либо кого-нибудь любил… - вытерев слёзы, я продолжила готовить, а Анна вернулась к своему зелью. Когда я снова спросила, зачем ей оно, она с видом заправского философа пожала плечами:

 

- Ну не зря ведь я всё это делала… Если не удастся испробовать его на тебе… Подсыплю его Эрику из второго класса – он совсем не обращает на меня внимания… - некоторое время я продолжала перемешивать сахар в чашке с чаем, а потом до меня вдруг дошёл смысл её слов… Оглянувшись я увидела, как моя дочь с ещё большим усердием растирает в мисочке лепестки собранных цветов. Мда, любви все возрасты покорны, что, правда, то, правда… Остаток вечера, после ужина, мы провели за разговорами. Я постаралась внушить дочери, что вместо зелья будет лучше воспользоваться природными чарами обаяния. Всё-таки не очень хотелось, чтобы бедный ребёнок потом загремел в больницу с отравлением.

Отправляясь спать, я подумала, что вторая спальня была явно излишней. Ведь спать мы всё равно легли вместе. Прижимая хрупкое тельце своей дочери к себе, я мечтала о том дне, когда мне не нужно будет, наконец, никому её отдавать.

 

Три дня пролетели как один. Наслаждаясь, обществом друг друга, мы подолгу валялись в кровати, устраивая бои подушками. Заключая недолгое перемирие, мы завтракали и шли купаться, чтобы затеять очередной бой в воде. Уставая от водных баталий, мы без сил валились на песок, предварительно намазав друг друга кремом от загара. Всё-таки у светлой кожи есть свои минусы, а обгорать на солнце нам не хотелось. Вечера мы проводили, рассказывая друг другу о том, что происходило в наших жизнях, пока мы были в разлуке. Когда пришло время прощаться, я вновь с трудом сдерживала слёзы. Мне казалось, что эти три дня, были самыми радостными за все годы, со дня появления Анны на свет. Обнимая меня на прощание, Анна посмотрела серьёзным взглядом мне в глаза и прошептала:

 

- Не заставляй меня жалеть, что я не испробовала на тебе своё зелье… - эти слова ещё долго крутились у меня в голове, пока я ехала домой. Зайдя в квартиру, я закрыла дверь, и вдруг почувствовав себя совершенно обессиленной, сползла по стене на пол. Включив телефон впервые за все три дня, я обнаружила ворох пропущенных от Антуана, несколько сообщений от Джареда и несметное количество звонков от Бель. Сжимая телефон в руках, я ощутила такую невыносимую тоску, что захотелось кричать и бросаться на стены. В какой-то момент, я поняла, что если останусь одна, то сойду с ума. Набрав номер, который знала наизусть, я приложила трубку к уху. Услышав голос на том конце, такой родной и успокаивающий, я всхлипнула и спросила:

 

- Ты можешь встретиться со мной сегодня?

 

Когда Джаред оказывается прав, и ему за это ничего не будет. Ну почти ничего))

Jared.

 

No stop signs, speed limit,

Nobody's gonna slow me down,

Like a wheel, gonna spin it.

Nobody's gonna mess me round.

Hey, Satan paid my dues,

Playing in a rocking band.

Hey Momma, look at me.

I'm on my way to the promised land.

© AC/DC – Highway to hell.

 

 

Мы с Шенноном были на самом деле рады маминому приезду. Уже довольно давно мы не проводили времени все вместе… И всё было бы хорошо, если бы не две вещи раздражающие меня: ссадины заживали и жутко чесались, в доме присутствовал чужой. Я видел, что этот факт раздражает не только меня, но и Шеннона. Только вот он, в присутствии мамы не мог выставить Элис из дома. Мы оба понимали, что если бы не мамин приезд, совпавший с переездом Элис – её чемодан вряд ли бы вообще когда-нибудь пересёк порог нашего дома. Я был благодарен брату, за то, что он так или иначе понял мотив моих действий и стал больше времени проводить дома. Ну как сказать больше времени… В последние дни он вообще не выходил из дома, это сделало его несколько раздражительным,так что в конце концов, его волнение передалось и мне. В конце концов, вряд ли мы когда-нибудь так много времени проводили на одной жилплощади с двумя женщинами. Ну, если не считать рождественских каникул в детстве, когда к нам иногда приезжала бабушка. Но жить с бабушкой мне нравилось куда больше, чем с Элис. Бабуля вязала мне тёплые носки, которые не раз спасали меня от проклятой простуды. А от Элис пользы не было никакой. Видя как мой брат, день ото дня становится всё грустнее и раздражительнее, я решил посоветоваться с Бартом. Попросив маму купить апельсинов, я устроил совещание со своим лучшим другом. Поразмыслив, он дал мне несколько ценных советов, по выселению вредной дамочки из нашего дома, но участвовать в заговоре отказался. Впрочем, к такому повороту событий я был готов, в детстве Барт частенько поступал так же. Однако я был благодарен ему за стратегическую разработку всех моих шалостей, именно благодаря ему – меня ни разу не поймали с поличным.

 

На второй день пребывания в нашем доме НЛН1 (неприятной личности номер 1), как я окрестил Элис, я начал претворять свой план в жизнь. Выяснив, что из всех обитателей дома, Элис является самой ленивой и просыпается позже всех, я выждал нужный момент и отправился в подвал. Вооружившись разводным ключом и схемой водопроводной системы нашего дома, я дождался, пока НЛН1 не прибудет на место. Услышав, как вода начала течь по трубам, я засёк пятнадцать минут – именно то время, которое требуется ей, чтобы почистить зубы и залезть, наконец, под душ. В течении всего предыдущего дня, я тщательно изучал повадки исследуемого объекта, и теперь мог бы написать целое пособие по борьбе с ней.

 

Весело насвистывая мотивчик одной из песен AC/DC, я засучил рукава, и перекрыл подачу горячей воды в ванную, на втором этаже. Замолчав, я захихикал, услышав душераздирающий визг, разнёсшийся по всему дому. Спустя полминуты, именно столько времени понадобилось моему брату, чтобы протопать из столовой на второй этаж, я вернул подачу воды к нормальному режиму. Я, разумеется, не мог расслышать, что именно он говорил своей девушке, но его раздражённый тон меня весьма позабавил. Услышав, как он спускается по лестнице обратно, я, мысленно попросив прощения, снова перекрыл подачу горячей воды. Ещё один леденящий душу крик, бальзамом пролился на мою душу. Вернув горячее водоснабжение, я продолжил насвистывать. Изо всех сил сдерживая смех, я вновь прислушался и засёк время. В этот раз Шеннону удалось добраться до ванной за четверть минуты. Теперь помимо его ворчания я расслышал и её недовольное попискивание. Проведя некоторое время на втором этаже, видимо проверяя температуру воды, мой брат, матерясь, спустился в гостиную. Зная характер Шеннона, я окончательно закрутил вентиль горячей воды. Скрыв улики, и продолжая насвистывать, я отправился перекусить. Напомнив себе не забыть вернуть горячую воду перед тем, как пойду мыться сам. Я плотно покушал, милостиво предоставляя Элис возможность распеться, будучи уверенным, что в третий раз мой брат к ней не побежит.

 

Заботливо наливая девушке горячий чай, я любовался её слегка посиневшими губами и укоризненно цокал языком, поражаясь бесчувственности её парня. Это мне ещё повезло, что, во-первых Шеннон не пошёл проверять состояние труб в подвал, и во-вторых он не слышал, как я назвал его бесчувственным обормотом.

 

Вжившись в роль сочувствующего парня, я даже погладил её по голове. Правда, это привело к весьма интересным последствиям. В какой-то момент мои пальцы наткнулись на некую вязкую тянущуюся субстанцию, и я чуть не расхохотался в голос, поняв, что произошло. Трагическим тоном я поведал о своём открытии девушке. Богатая фантазия живо нарисовала в моих мыслях ход развития событий.

 

Вот Элис, прелестная в своей неряшливости, заходит в ванную и не глядя бросает полотенце на туалетный столик. После необъяснимых перебоев с горячим водоснабжением, она так же не глядя хватает полотенце и заворачивает в него свои шикарные, белоснежные локоны. Тут стоит упомянуть, что у моего брата, есть одна дурацкая привычка. Он оставляет свои использованные жвачки везде, где только можно. Я сам не раз ругал его за это, но в этом отношении он, кажется неисправим. Попавшись однажды в подобную ситуацию, я готов был его убить. Однако я уже давно на него не в обиде за тот случай, ведь именно это событие поспособствовало появлению на моей голове моего первого ирокеза. И хотя подобного рода экзекуции в мой план не входили, я в очередной раз удивился тому, как удачно порой складываются обстоятельства. Осознав что произошло, НЛН1 с очередным недовольным визгом вылетела из столовой, столкнувшись по пути с Шенноном. Когда брат, недовольно ворча, приблизился ко мне, я только недоумённо развёл руками и, состроив невинное выражение лица, честно ответил:

 

- Я к этому не имею никакого отношения…

 

Решив тщательно подготовиться к следующему этапу операции, я отправился на прогулку с собакой. Скай был мне за это несказанно благодарен, ведь после появления в доме Элис, его незаслуженно выселили на задний двор. Разумеется, не просто так, а под предлогом того, что у бедняжки аллергия на собачью шерсть. Её заявление не могло не натолкнуть меня на интересную мысль… Пробежавшись, мы с псом немного побегали за палочкой. Да-да, за палочкой бегали мы оба, потому что в характере пса Шеннона, было вместо того чтобы принести палку, убежать с ней чуть ли не на другой конец города. Не зря говорят, что питомцы похожи на своих хозяев. Шеннон конечно за палкой не бегает, но вот вредности у них обоих хоть отбавляй. Так или иначе, но независимо от вредности, в определённый момент Скай захотел справить нужду.

 

Я обернулся по сторонам и порадовался тому, что в этот раз папарацци за мной кажется, не следили. Надев одноразовые перчатки, я достал из кармана пару полиэтиленовых пакетиков. Я однозначно был рад тому, что меня никто не видит, иначе я бы потом долго объяснялся перед общественностью. По поводу того, почему, вместо того чтобы выбросить продукты жизнедеятельности своего пса в урну, я тщательно их упаковал в триста тысяч миллионов пакетов и убрал к себе в карман… Знал бы мой брат, на что мне приходится идти, ради того, чтобы сохранить его душевное равновесие и выселить из нашего дома незваную гостью. Хотя… Наверное хорошо, что он всё-таки не знает.

 

- Тяжёлые времена, требуют тяжёлых решений, Скай. - вздохнув, я подозвал пса и направился в сторону дома, тихонько напевая мотив привязавшейся песенки.

 

Когда Элис вернулась домой из салона, мы все наперебой уверяли её, что новая стрижка ей очень идёт. Хотя, встретившись взглядом с мамой, я понял что она, как и я считает, что новый образ девушки, так скажем, не слишком удачен. Решив для себя, что ирокез ей бы и то больше шёл, я затаился, выжидая момент для воплощения следующей пакости. И он не заставил себя ждать. Шеннон, будучи внимательным кавалером, решил хоть как-то порадовать девушку и пригласил её в недавно открывшийся супер модный ресторан. Девушка, разумеется, была на седьмом небе от счастья, а вот мой брат энтузиазмом не блистал. Я видел, что он находится как раз в том настроении, когда лучшим решением дня становится пара бутылок пива и пачка чипсов.

 

Подумав, что мой план, весьма вероятно предоставит ему такую возможность, я продолжил наблюдение за объектом. Элис, как любая заправская модница, несколько часов потратила на подбор вечернего туалета. Вычислив, какую из сотен пар туфель, поселившихся в нашей квартире с её переездом я приступил к выполнению очередной проказы. Она приложила немало усилий, чтобы в конечном итоге, даже с дурацкой стрижкой выглядеть сногсшибательно. А я приложил немало усилий, чтобы свести её старания к нулю. Так или иначе, ближе к времени выхода ребят из дома, я расположился в гостиной, так чтобы иметь возможность наблюдать за холлом. Пригласив маму, я вооружился акустической гитарой и заиграл её любимую мелодию из фильма «Отчаянный», ради мамы я даже выучил эту песню на испанском. У меня, конечно, получалось не так идеально, как у Антонио Бандераса, но ей нравилось.

 

Когда Шеннон и его девушка вышли в холл, я напевал чуть хрипловатым голосом строки из песни:

 

«Me gusta tocar guitarra,

Me gusta cantar el sol

Mi mariachi me acompaña

Cuando canto mi canción»

 

Интригующие испанские напевы неплохо соответствовали разгорающемуся во мне любопытству. Шеннон помог ей одеть лёгкую джинсовую курточку, и вот она наклонилась, чтобы надеть туфли. Я вычислил, что она всегда одевает сначала правую туфлю, а затем уже левую. Для того чтобы устроить эту пакость мне понадобилось совсем немного времени, много одноразовых перчаток и немного освежителя воздуха. Однако в конечном итоге самой большой жертвой стало моё чуткое обоняние. К тому моменту, когда я начал во второй раз повторять припев, в основном состоящий из восторженных возгласов, наступила кульминация момента.

Девушка засунула ножку в свои невероятно модные и дорогие туфельки, и… Наверное я на всю жизнь запомню как менялось выражение её лица. На особенно высокой ноте, мне даже показалось, что она мне подпевает. Я продолжал сокрушаться о бессердечной смуглянке, которая разбила мне сердце, и сочувствовал от души своему брату, который прилагал немыслимые усилия, чтобы не рассмеяться. Оглянувшись, девушка поймала мой заинтересованный взгляд и совершила весьма опрометчивый поступок, заявив моему брату:

 

- Я знаю, это он виноват! – когда она указала на меня пальцем, я сделал вид, что увлечён игрой на гитаре и ничего не слышу. И мама, и брат изумлённо уставились на неё, Шеннон перестал смеяться и строго взглянул на девушку.

 

- Хочешь сказать, что это мой брат насрал тебе в туфлю?! – она возмущённо хватала ртом воздух и продолжала размахивать руками, то ли пытаясь уловить равновесие, то ли пытаясь развеять неприятный запах.

 

- Нет. Он специально натравил твоего пса на мои туфли! Я видела как он таскался с этой псиной, – брат закатил глаза и поморщился.

 

- Да… Представляю себе, как Джей уговаривает Скай наложить кучку аккурат в твои туфли… Не выдумывай Элис, просто пёс чувствует что ты его не любишь, так что можно сказать ты сама его спровоцировала. Иди, помойся, иначе мы не успеем никуда. – фыркнув девушка сообщила, что настроения идти куда-либо у неё нет и заковыляла в сторону ванной комнаты.

 

Отложив гитару, я подошёл к брату и, хлопнув его по плечу, отправился за освежителем воздуха. Мама, решив как-то сгладить накалившуюся обстановку, предложила устроить ужин дома. Мы с Шенноном слегка напряглись, мама не так уж часто баловала нас своими кулинарными шедеврами, в детстве, но каждый раз запоминался надолго. Именно поэтому Шеннон превосходно готовит, если долгое время жить с нашей мамой есть только два выхода: умереть с голода, или научиться готовить. Вариант – есть то, что она готовит, не рассматривается. Однако Элис об этом не знала и даже вызвалась помогать. Отговорившись тем, что Шеннон примкнул к клану вегетарианцев, я помогал брату готовить. Мама и НЛН1 решили приготовить жаркое из кролика. Сам процесс приготовления пищи был довольно занимательным, если учесть что к плите меня брат не подпускал и разрешил только мыть овощи. Ну, вспоминая свои вегетарианские блинчики, я особо в бой и не рвался.

 

Когда пришло время садиться за стол, я уже успел пожалеть, что не придумал никакой пакости на ужин, для Элис. Как оказалось, моё расстройство было преждевременным. Не успели мы приступить к еде, как проголодавшаяся девушка вдруг нечленораздельно что-то промычала и с полным ртом выбежала из столовой. Мама только покачала головой и, сокрушаясь, сложила руки на коленях:

 

- Неужели всё-таки пересолила? – мы с Шенноном переглянулись и единогласно решили поделиться с мамой едой.

 

Я видел, что Элис, хоть и на грани нервного срыва, но держится неплохо. Для того, чтобы пошатнуть её желание, во чтобы то ни стало жить с Шенноном в одной квартире, нужно было нечто радикальное. Посоветовавшись с Бартом и восхитившись его коварностью, с наступлением ночи я приступил к финальной части операции. Здраво рассудив, что раз потеря одной пары туфель так расстроила девушку то, что же с ней станет, если она потеряет их все? Задумавшись, я подумал, что это, наверное, было бы равноценно потере любимых гитар, для меня и почувствовал, как дрожь пробежала по телу. Вытащив из гардероба в холле многочисленные лодочки и босоножки, я раскидал по коридору и вышел во двор. Подозвав своих любимых питомцев, я впустил всю свору в дом, и с радостью стал наблюдать, как заскучавшие псы с удовольствием принялись раздирать на части предмет гордости любой модницы. Замечтавшись, я совсем не заметил, что меня застигли на месте преступления. Потупив взгляд, я приготовился выслушать мораль от матери, она покачала головой и, приблизившись, прошептала:

 

- В любой другой ситуации я бы, наверное, надавала тебе по заднице, невзирая на твой возраст… Но эта девушка и мне порядком надоела, так что, думаю тебе может понадобиться вот это… - я с восхищением смотрел как она протягивает мне новую сумочку Элис и хитро улыбается. Теперь я понимаю, от кого мне достались партизанские наклонности.

 

Следующим утром я с удовольствием поглощал овсянку с фруктами, пока Шеннон недоумённо выслушивал лепетание Элис, о том, что она лучше поживёт у подруги. Думаю, не стоит говорить, что мы не сильно расстроились?