Животных и человека

Исследование целостного феномена власти показывает, что государственная власть своими корнями уходит в биосоци­альную эволюцию предков человека, если следовать тезису «ничто не рождается из ничего». Необходимо понять, что социальное поведение людей диктуется не только разумом и культурной традицией, но по-прежнему подчиняется еще и тем закономерностям, которые присущи любому фило­генетически возникшему поведению, а эти закономерности можно хорошо узнать, только изучая поведение животных.

Уже в первой половине XX столетия зоопсихологами выяв­лено наличие устойчивой и развитой иерархии в сообществах животных. Наиболее показательными в этом отношении были опыты Скиннера, исследовавшего групповую организацию у серых крыс, а также работы Дж. Гудола с приматами (шимпан­зе). При этом к 60-м гг. представления о жесткой генетичес­кой обусловленности неравенства сменяются концепцией группы как системного целого, где, с одной стороны, имеют место по­веденческие реакции индивидуального эгоизма, с другой — протосоциальные альтруистические формы поведения. Объясне­ние тому, как сочетаются в коллективных формах организа­ции животного мира такие противоречивые начала, как альтруизм и эгоизм, содержится в работе Р. Докинз «Эгоисти­ческий ген» (М., 1993), где была предложена модель живой особи как своеобразной машины, запрограммированной на выживание своих генов. Там, где существует возможность сохранения и передачи индивидуальных генов, преобладают эго­истические формы поведения, а в обстоятельствах, где попыт­ка каждой особи сохранить индивидуальные гены ставит под угрозу физическое существование всей группы, срабатывают альтруистические поведенческие реакции, Р. Эфроимсон в своей работе «Родословная альтруизма» упоминает случай самопо­жертвования взрослым самцом шимпанзе, напавшим на тиг­ра для того, чтобы дать возможность скрыться оставшимся членам группы.

Наши соотечественники М. Бутовская и Л. Файнберг при­шли к следующему выводу о существовании у приматов соци­альной организации различной модификации: «Анализ со­циальных структур и социального поведения в сравнительном ряду приматов позволяет выявить несколько универсальных типов социальной организации,присутствующих на всех ос­новных уровнях филогенетического развития, а также наличие универсальных принципов взаимоотношений между особями в пределах сообщества (отношения воспроизводства, отноше­ния, направленные на поддержание целостности группы, — дружелюбные альянсы, отношения иерархического порядка, направленные на упорядочение связей между особями, отно­шения между особями, связанные с распределением ресурсов и среды обитания)». Здесь видны те отношения (связанные с целостностью организации, иерархией и распределением ресурсов, порядком), которые в человеческом обществе с его спецификой станут параметрами государственной власти и при­обретут свои качества. Вот почему правомерно говорить об аналогиях между биологическими и социальными свойствами, в частности, об определенном параллелизме между биологи­чески обусловленным неравенством и иерархией в сообществах высших животных и государственной властью. Базовым функ­циональным назначением, как индивида, так и группы явля­ется сохранение видового генотипа вообще и генотипа данной популяции в частности. И групповые, и индивидуальные по­веденческие реакции варьируются в пределах от ярко выра­женного эгоизма до альтруизма (разумеется, термины «эго­изм» и «альтруизм» применяются в данном случае весьма ус­ловно и не содержат всего набора смыслов, обусловленных развитием человеческой культуры). Кроме того, на эти две полюсные типовые реакции в сообществах животных накладываются коммуникативные ритуалы, в которых и обнаружи­вается собственно иерархия особей и прежде всего отношения господства и подчинения. Данный тип отношений включает в себя как индивидуально-статусное, так и стратовое (подгрупповое) доминирование, источники и основания которого но­сят множественный характер.

Наиболее показательными в этом плане являются сообще­ства крыс и человекообразных обезьян. В них подгруппу (или страту) бесспорных лидеров Альфа образуют взрослые особи — самцы, отличающиеся не только физической силой и свирепо­стью, но и быстротой поведенческих реакций, прежде всего реакцией «принятия решения». То есть те, кто в минуту опас­ности способен быстро действовать, как правило, и стано­вятся вожаками. Данная страта, к которой причисляют осо­бей Альфа, является наиболее устойчивым источником доми­нирования, его можно условно обозначить как «полюс силы». Вторую подгруппу, или страту, образуют особи Бета, уступающие первым в физической силе, быстроте принятия решений и бесстрашии. Кстати, такие, казалось бы, чисто человеческие качества, как смелость, страх и другие, в не­меньшей степени присущи и животным особям. Этот факт хорошо известен кинологам. Особи Бета отличаются разви­тыми «мыслительными способностями», например умением ориентироваться в нестандартной ситуации. Индикатором та­кого умения служит «рефлекс предвидения», открытый зоо­психологом Л.В. Крушинским.

Особи Бета становятся временными лидерами в крити­ческих обстоятельствах, предлагая новые нестандартные фор­мы поведения тогда, когда привычные рефлекторные реак­ции не позволяют группе справиться с возникающими труд­ностями. Страта Бета образует второй устойчивый источник доминирования в группе — своеобразный «полюс разума».

Далее идет подгруппа молодых и менее опытных или взрос­лых, но не имеющих отличий самцов, которые составляют страты «подвластных», но «полноправных» (т.е. имеющих потомство) членов сообщества; их обычно обозначают как Гам­ма, Дельта и т.д.

Замыкают иерархию «неполноправные» члены группы — Омега, своего рода «изгои», те, для которых в обычных усло­виях не допускается спаривание, а следовательно, и сама воз­можность иметь потомство. Особей Омега обычно принужда­ют пробовать незнакомую пищу, идти вперед, прокладывая маршрут в незнакомых или опасных условиях, когда гибель одной из них должна послужить сигналом тревоги для всего сообщества. Так в общих чертах выглядит тип организации господства и подчинения в сообществах высших животных, своего рода «ранговая иерархия». Весьма любопытным при этом является то, что принадлежность к той или иной страте не является наследуемой или только врожденной, и дети во­жаков шимпанзе, особей Альфа и Бета, до достижения зре­лости отстаивают свое индивидуальное место в соответствующей страте наравне со всеми, при том, что, по мнению неко­торых ученых, между самими стратами Альфа и Бета существует устойчивая конкуренция за безусловное лидерство. В литературе известен трагикурьезный случай, когда в лабора­торных условиях особи Бета, регулярно получая значитель­ную долю алкоголя, утрачивали чувство страха, вступали в драки с Альфа и нередко становились вожаками, но... на ко­роткое время, поскольку начинали испытывать устойчивое вле­чение к алкоголю. В результате они быстро «спивались», опускаясь в конце концов до уровня Омега.

Следует учитывать и одно из универсальных правил био­логии — для множества элементов системы характерны асим­метрия взаимодействий и вытекающая из этого асимметрия взаимоотношений. В то же время исследования синхрониза­ции поведения животных и человека показали, что на самых разных уровнях интеграции — от биохимических систем организма до сложных социальных взаимодействий — обнаружи­вается взаимная синхронизация поведения. Следовательно, во имя целостности системы возникает необходимость регулятивных механизмов, использующих «нормы» поведения и иерархию организации.

 

87. Чем определяются мотивации человеческого поведения?

Безусловно, поведение человека не ограничивается врож­денными животными программами. Ведь человек живет и дей­ствует, побуждаемый множеством потребностей. «Каждый человек стоит ровно столько, сколько стоит то, о чем он хло­почет», — говорил Марк Аврелий. Иными словами, че­ловеческую личность определяют его потребности.

А. Маслоу, один из ведущих психологов США в области исследования мотивации, разработал «иерархию» потребностей человека.

1. Физиологические потребности — это низшие, управ­ляемые органами тела потребности: дыхательная, пищевая, сексуальная, потребность в самозащите.

2. Потребность в надежности — стремление к материаль­ной надежности, здоровью, обеспечению по старости и т.п.

3. Социальные потребности — удовлетворение этой по­требности не объективно и трудно описуемо. Одного человека удовлетворяют очень немногие контакты с другими людьми, в
другом человеке эта потребность выражается очень сильно.

4. Потребность в осознании собственного достоинства — здесь речь идет об уважении, престиже, социальном успехе. Вряд ли

эти потребности удовлетво­рятся отдельным лицом, для этого требуются группы.

5. Потребность в осуще­ствлении самого себя — это потребность в развитии лич­ности, в самореализации самоактуализации, в осмыс­лении своего назначения в мире.

 

Маслоу выявил следующие принципы мотивации человека:

1) мотивы имеют иерархическую структуру;

2) чем выше уровень мотива, тем менее жизненно необ­ходимыми являются соответствующие потребности, тем доль­ше можно задержать их реализацию;

3) пока не удовлетворены низшие потребности, высшие остаются сравнительно неинтересными. С момента удовлет­ворения низшие потребности перестают быть потребностями,
т.е. они теряют мотивирующую силу;

4) с повышением потребностей повышается готовность к большей активности. Таким образом, возможность удовлет­ворения высших потребностей является большим стимулом
активности, чем удовлетворение низших.

Маслоу отмечает, что нехватка благ, блокада базовых фи­зиологических потребностей в еде, отдыхе, безопасности при­водит к тому, что эти потребности могут стать для обычного человека ведущими — человек может жить хлебом единым, когда его не хватает. Но если базовые, первичные потребности удовлетворены, то у человека могут проявляться высшие по­требности, метамотивации (потребности к развитию, к по­ниманию своей жизни, к поиску смысла своей жизни). Для многих людей присущи так называемые «неврозы существо­вания», когда человек не понимает, зачем живет, и страдает от этого.

Если человек стремится понять смысл своей жизни, мак­симально полно реализовать себя, свои способности, он по­степенно переходит на высшую ступень личностного саморазвития.

Такой «самоактуализирующейся личности» присущи сле­дующие особенности:

1) полное принятие реальности и комфортное отношение к ней (не прятаться от жизни, а знать, понимать ее);

принятие других и себя («Я делаю свое, а ты делаешь свое. Я в этом мире не для того, чтобы соответствовать твоим ожиданиям. И ты в этом мире не для того, чтобы соответствовать моим ожиданиям. Я есть я, ты есть ты. Я уважаю, принимаю тебя таким, какой ты есть»);

3) профессиональная увлеченность любимым делом, ори­ентация на задачу, дело;

4) автономность, независимость от социальной среды, са­мостоятельность суждений;

5) способность к пониманию других людей, внимание, доброжелательность к людям;

6) постоянная новизна, свежесть оценок, открытость опыту;

7) различение цели и средств, зла и добра («Не всякое средство хорошо для достижения цели»);

8) спонтанность, естественность поведения;

9) юмор;

10) саморазвитие, проявление способностей, потенциальных возможностей, самоактуализирующееся творчество в ра­боте, любви, жизни;

11) готовность к решению новых проблем, к осознанию
проблем и трудностей, своего опыта, к подлинному понима­нию своих возможностей.

Самоактуализация — это высший показатель возможнос­тей духа. Смысл жизни человека состоит в максимально пол­ном развитии, развертывании всех заложенных талантов, за­датков и способностей. Самоактуализация и есть полное ис­пользование всех возможностей человека. Обычно человек стремится выразить себя в той области, в которой он обладает наибольшими задатками и способностями, но подлинное на­слаждение приносит только творческая работа. Творческая работа человека над самим собой — главный механизм удов­летворения потребности стать всем тем, кем он может и по своей свободной мотивации должен стать.