ГЕЙДЕЛЬБЕРГСКИЙ РОМАНТИЗМ 9 страница

 

...«А званье у тебя какое?»

«Писатель, государь, пишу стихи».

С улыбкою сказал король: «Ну что же,

Тебе я верю, ибо лишь глупец

Способен похваляться этим званьем.

Признаться в этом можно только с горя,

Насмешку ты пожнешь; хвалу — навряд...»

(Пер. А. Кулишер)

 

Если в ранний период творчества Фонтане выступал как поэт, а затем как журналист, очеркист, то в поздний период он пишет главным образом романы и повести.

«Перед бурей» (Vor dem Sturm, 1878) —первый роман писателя, над которым он работал около 15 лет. В нем отразилась идейно-художественная эволюция автора, пережитая им в последние десятилетия. Роман достаточно противоречив.

Фонтане хотел нарисовать картину жизни Пруссии накануне антинаполеоновской войны 1813 г., которая привела к подъему патриотических настроений в Германии, но наличие консервативных взглядов, в духе которых трактовалась освободительная война, помешало писателю дать объективную картину событий. На первый план им выдвигается прусское юнкерство, роль которого явно преувеличена. Прогрессивный, демократический лагерь не нашел отражения на страницах романа.

Роман не был удачей и в художественном отношении. В критике отмечалась его композиционная рыхлость, бесцветность ряда персонажей, в большом количестве выступающих на страницах книги.

Гораздо лучше удались автору небольшие исторические повести «Эллернклипп» (Ellernklipp, 1881) и особенно «Шах фон Вутенов» (Schach von Wuthenow, 1883).

В повести «Шах фон Вутенов» писатель развенчивает дух кастовости, сословной ограниченности н внутренней опустошенности прусского дворянства, не столь давно идеализируемого им. Этим он подводит читателя к выводу о гнилости и порочности старопрусского режима.

Действие повести происходит в эпоху наполеоновских войн, накануне битвы при Иене, в которой Пруссия была разгромлена. Приближение этой катастрофы ясно ощутимо в повести.

В «Шахе фон Вутенове» наглядно проступает особенность творчества Фонтане: отсутствие в его произведениях сильных, волевых натур, смелых и мужественных людей.

Его персонажи слабы, нерешительны, половинчаты, не способны на подвиг. Именно таких людей писатель видел в современном немецком обществе.

В романе «В лабиринте» (Irrungen, Wirrungen, 1887) поставлена тема сословного неравенства, по решение ее носит половинчатый характер.

В основу сюжета положена история любви гвардейского офицера барона Бото фон Ринекера и швеи Лены Нимпч. Бото искренне любит Лену и по-настоящему счастлив с ней. В то же время он придерживается сословной морали и, разумеется, не помышляет о женитьбе на Лене. Последняя страстно любит Бото, но у нее нет никаких иллюзий относительно возможности их брака в дальнейшем. К тому же плебейская гордость Лены исключает всякую мысль об этом.

Счастливой любви приходит конец, когда Бото поставлен перед необходимостью жениться на невесте с большим приданым. В противном случае ему угрожает разорение. И Бото приносит в жертву свое чувство к Лене.

Фонтане неоднократно заявлял о глубокой симпатии к людям из народа, к выходцам из «четвертого сословия», которые наделяются в его произведениях благородными человеческими качествами, редко встречающимися у буржуа и аристократии. Писатель верен этой симпатии и на этот раз. Лена, не в пример Бото, выглядит более сильной, цельной натурой, свободной от эгоистических побуждений, готовой на самопожертвование.

И тем не менее в романе проводится мысль о необходимости сохранения сословных различий, нарушение которых, по мнению Фонтане, не сулит ничего хорошего. Герои романа понимают это, и трагической развязки не происходит. Лена пережила измену Бото. Через некоторое время она найдет свое счастье с хорошим человеком из своего круга. Брак Бото тоже оказался удачным.

Роман Фонтане из-за своей противоречивости вызвал острую критику справа и слева. Дворянский лагерь был недоволен предпочтением, которое автор отдавал простым людям. Прогрессивная критика в лице Ф. Меринга порицала Фонтане за компромиссность и утопичность трактовки проблемы взаимоотношения различных сословий.

Этой противоречивости не мог не чувствовать и сам автор. В повести «Стина» (Stine, 1888) развязка иная. Исходная ситуация в ней напоминает ту, о которой рассказано в «В лабиринте»: граф Гальдерн любит девушку из народа Стину. Он пытается бороться против сословных предрассудков, но, не будучи человеком сильным, волевым, кончает жизнь самоубийством. Хотя социальный конфликт и здесь не находит своего решения, но он резче заострен и труднее разрешим, чем в «В лабиринте».

Одним из антибуржуазных романов Фонтане является «Госпожа Енни Трайбель» (Frau Jenny Treibel, 1892). О замысле этого произведения автор писал: «Смысл истории: показать пустую, выспреннюю, лживую, высокомерную и жестокую сущность буржуа, у которого на устах — Шиллер, а в голове— Герзон» 3.

Приведенные слова относятся прежде всего к главной героине, миллионерше Енни Трайбель. Перед своими гостями и знакомыми она склонна прикинуться натурой возвышенной, мечтательной, которая едва ли не тяготится огромным богатством. Но это лишь видимость, на деле Трайбель — расчетливая, черствая и вульгарная натура. Хотя она время от времени распевала сентиментальные романсы о бескорыстной и трогательной любви, но тем не менее сделала все для того, чтобы расторгнуть помолвку своего сына с девушкой-бесприданницей.

Подстать своей супруге коммерческий советник Трайбель, который разыгрывает из себя бескорыстного патриота, надежного верноподданного кайзера, но превыше всего ставит золотого тельца.

Миру буржуазных ханжей автор противопоставляет старого профессора Шмидта, во многом свободного от буржуазных предрассудков, независимого в своих суждениях. Он трезво и критически относится к миру буржуа, тем не менее его пассивность и скептицизм свидетельствуют о слабости его позиции — он рассуждает, но бездействует.

Вершиной в идейном и художественном развитии Фонтане и лучшим реалистическим романом немецкой литературы второй половины XIX в. является «Эффи Брист» (Effi Briest, 1895).

«Эффи Брист» — произведение в известной степени итоговое, подготовленное предшествующим творчеством писателя, вобравшим в себя его опыт и достижения.

В романе изображается хорошо знакомая по другим произведениям Фонтане среда среднего прусского дворянства. К ней принадлежат родители героини Эффи Брист, ее будущий муж барон Инштетен и их ближайшие знакомые. В нем разрабатывается та же проблема лживости, уродливости и бесчеловечности моральных норм дворянского общества, что и в предыдущих произведениях писателя.

Молодую, наивную, неопытную Эффи выдают замуж за Инштетена, которого она совершенно не знает. Он вдвое старше Эффи, холодный, замкнутый, чопорный, психологически чуждый искренней, чистосердечной девушке. Одним из следствий супружеской отчужденности явилось кратковременное и неглубокое увлечение Эффи провинциальным сердцеедом Крампасом. Инштетен случайно узнает об этой связи, когда она уже давно была прервана.

Движимый нелепыми сословными предрассудками, опасаясь быть осмеянным в свете, он убивает на дуэли Крампаса, калечит жизнь Эффи и себе. Если бы Инштетен любил Эффи, то его действия в какой-то степени объяснялись бы чувством ревности. Но он холоден к жене, нет у него настоящей ненависти и к Крампасу. В глубине души он склонен был простить Эффи, но рабская зависимость от отживших нравственных догм и суждений света заставляют его действовать наперекор голосу разума.

Не лучше ведут себя родители Эффи. Руководствуясь теми же ханжескими представлениями о чести, они отказываются принять в свой дом выгнанную мужем, презираемую светом Эффи.

Выпавшие на долю Эффи страдания физически и нравственно сломили ее, она принимает все это как должное.

Семейному конфликту романа Фонтане сумел придать более широкое, социальное звучание. В конечном счете — это суровое обвинение против господствующих классов, против общественного строя, руководствующегося мертвыми, бесчеловечными догмами.

Критика была единодушна в оценке высоких художественных достоинств романа, считала его вершиной идейного и эстетического развития Фонтане.

Фонтане был убежденным сторонником реализма в искусстве и литературе. Поэтому он был противником натуралистических, декадентских течений, появившихся в это время в литературе. Но он приветствовал все подлинно новаторское в ней. Так, он с одобрением встретил первые драмы Гауптмана, романы Золя, хотя не все в их манере было приемлемо для фонтане.

Фонтане удалось во многом преодолеть ограниченный характер немецкого реализма второй половины XIX в. Он яснее, чем современные ему писатели, выразил в своих произведениях мысль об обреченности дворянско-буржуазной Германии.

Своей деятельностью он подготавливал реализм XX в. Гуманистические традиции его творчества были восприняты Томасом Манном, который всегда с глубокой признательностью вспоминал о Фонтане.

Именно Т. Манн первый положил начало пересмотру творческого облика Фонтане, искаженного буржуазным литературоведением, которое фальсифицировало его творчество, истолковывало его в духе прусского верноподданничества и шовинизма. В своем этюде «Старик Фонтане» (Der alte Fontane, 1910) Т. Манн изобразил писателя крупным мастером слова, необычайно требовательным к себе.

 

Примечания.

1. Марка (ист.) — пограничная область.

2. Цит. по работе: Фрадкин И. М. Фонтане. — В кн.: История немецкой литературы, т. 4, с. 202.

3. Цит. по работе: Фрадкин И. М. Фонтане. — В кн.: История немецкой литературы, т. 4, с. 215. Герзон — владелец модного берлинского магазина.

ЛИТЕРАТУРА 1871 — 1918 гг.

 

В январе 1871 г. Германия была объединена. Воссоединение немецких земель произошло не путем революции под руководством пролетариата, а «путем династических войн Пруссии, укрепляющих гегемонию прусских помещиков в объединенной Германии»1. Германия была объединена «сверху», и новая немецкая империя стала феодально-полицейским, военно-деспотическим государством. Интересы его правящих классов — крупных помещиков и промышленников — совпали. Немецкий империализм являлся, по определению В. И. Ленина, «юнкерски-буржуазным империализмом».

Франко-прусская война принесла Германии новые земли и новые доходы. Начался период грюндерства — строительства новых заводов, банков, торговых фирм. Стремительно росли города, расширялись порты, учреждались акционерные общества. В стране воцарился дух наживы.

Опираясь на свою экономическую и военную мощь, немецкая империя проводила агрессивную внешнюю политику, стремясь захватить колонии.

Пангерманские агрессивные идеи открыто проповедуются в печати, литературе, с университетских кафедр.

Конец XIX в. отмечен обострением общественных противоречий в Германии. «Железный канцлер» Бисмарк и правящие классы страны принимают «исключительный закон против социалистов», при помощи которого они хотели задушить рабочее движение и превратить всю страну в прусские военные казармы. Однако никакие преследования и репрессии не смогли парализовать героическую деятельность немецкой социал-демократической партии и уменьшить ее авторитет среди рабочего класса.

Немецкое рабочее движение не только вынудило уйти в отставку Бисмарка и отменить «исключительный закон против социалистов», но оказало влияние на часть мелкобуржуазной оппозиционно настроенной интеллигенции, которая временно становилась попутчиком социалистического движения.

Под влиянием Маркса и Энгельса немецкая социал-демократия настойчиво пропагандировала идеи социализма, становившиеся все более популярными в широких массах. На исходе XIX в. немецкая социал-демократия выдвигает выдающегося литературного критика-марксиста Франца Меринга (Franz Mehring, 1846—-1919), который в течение четверти века вел бескомпромиссную борьбу за утверждение подлинного реалистического искусства как против идеологов буржуазии и юнкерства, так и против разного рода оппортунистов и ревизионистов. Большое значение для формирования прогрессивной немецкой литературы имела также общественная и литературно-критическая деятельность К. Цеткин, Р. Люксембург и К. Либкнехта. Выступления К. Либкнехта против империалистической бойки в канун первой мировой войны несомненно оказали воздействие на усиление антивоенных тенденций в немецкой литературе.

Классовая борьба немецких рабочих отражена в новеллах Швейхеля. Выразителями идей немецкой социал-демократии на рубеже XIX—XX вв. были поэты М. Кегель, Л. Якоби, Р. Лавант, явившиеся во многом предтечами социалистической поэзии XX столетия.

В противовес демократической литературе, смело обличавшей вильгельмовский режим, буржуазные писатели выступают как рьяные пропагандисты милитаризма и национализма (например, Детлев фон Лилиенкрон, Г. Френссен и др.).

Наступление реакции привело к исключительному обострению всех противоречий капиталистической системы. Усложнилась идеологическая борьба. Позитивисты, махисты, неокантианцы и другие представители реакционной философской мысли, отражая острый кризис буржуазного сознания, оказывают пагубное влияние на развитие искусства и литературы. Но особенно ощутимо в конце XIX—начале XX в. было влияние Ницше, который с помощью изощренных и демагогических аргументов сумел воздействовать на умы многих писателей. Даже такие прогрессивные художники, как Томас и Генрих Манны, испытали в ту пору определенное влияние идей Ницше. Учение этого реакционного мыслителя становится философской и эстетической базой многих декадентских течений и произведений. Они проникнуты культом индивидуализма, ницшеанской концепцией «сверхчеловека», воинственным антидемократизмом.

Бурное развитие политической борьбы в Германии конца XIX—начала XX в. и острые идейные и литературные битвы обусловили появление натурализма, символизма и других литературных течений.

Одновременно в конце прошлого века продолжают творить значительные писатели-реалисты (Т. Фонтане, В. Поленц, М. Крецер). Они запечатлели в своих романах правдивую и разнообразную картину новой, грюндерской империи, хотя и не достигли художественного мастерства Бальзака или Диккенса. А перед первой мировой войной появляется новое поколение критических реалистов (Томас и Генрих Манны, Б. Келлерман, Я. Вассерман, Г. Гессе). Опираясь на достижения немецкой и мировой литературы (особенно русской), они сумели поставить в своем творчестве кардинальные проблемы XX в. и сделать важные художественные открытия, обогатившие мировое искусство.

 

Примечания

1 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5, т. 23, с. 365.