Глава 23. Когда мы с Федором вошли в комнату, Рената полулежала на столе, вокруг нее валялись скомканные салфетки.

 

Когда мы с Федором вошли в комнату, Рената полулежала на столе, вокруг нее валялись скомканные салфетки.

- Тебе плохо? - бросилась я к ней.

- Сильно голова кружится, - прошептала Рената, - ноги трясутся, очень холодно.

- Вегетососудистый спазм, - сказал Приходько, - реакция организма на стресс. Надо вызвать врача.

Пока «Скорая» доберется по вызову, пройдет не менее двух часов. В условиях Москвы неотложку следует назвать «Медленная помощь», но врачи в этом не виноваты, белый автомобиль с красным крестом постоянно застревает в пробках, водители не спешат пропустить врачей.

Федор поднял худенькое тело Ренаты на руки, отнес в джип, и мы повезли ее в клинику.

- Как ты себя чувствуешь? - постоянно спрашивал Приходько, оборачиваясь к заднему сиденью, где укрытая всеми найденными в офисе пледами тряслась Васькина.

- Тошнит меня, - отвечала девушка, - и очень холодно.

Потом у нее затрезвонил мобильный.

- Да, Эра, - прошептала Рената. - Я заболела, еду в больницу. Простите, забыла предупредить. Не знаю, какой-то спазм, сказали, вегетарианский. Мутит и колотит. Мне очень неудобно, извините, пожалуйста, конечно, да, понимаю, но я же не нарочно. А куда вы меня везете?

Я поняла, что вопрос обращен к нам с Федором, и ответила:

- В клинику на улице Порохова. Не волнуйся, там отличные врачи. У тебя ничего страшного нет.

- Больница на Порохова, - повторила Васькина, - наверное, дадут, непременно попрошу.

- С кем это ты беседовала? - полюбопытствовал Федор, который явно решил безостановочно болтать с Ренатой.

- С хозяйкой салона, - прошептала Рената, - она разозлилась, что я в свою смену не вышла, клиент по записи пришел, он Эре нажаловался. Вроде приятным парнем был, из новых, раньше всего один раз приходил.

- Мужик? На маникюр? - искренне удивился Приходько. - Он что, гей?

- Если человек за собой следит, ногти подпиливает и пятки чистит, это не значит, что он педик, - возразила Рената. - Милый человек, усы, бородка, волосы аккуратные, а вот сейчас пошел к Эре и поскандалил. Заведующая от меня справку требует, если не принесу, выгонит.

- Тебе дадут необходимую бумагу, - заверила я, - с подписями и печатями.

- Наплюй на свою Эпоху, - посоветовал Приходько, - выставит, и фиг с ней. Хороший мастер всегда устроится.

- Хозяйку зовут Эра, - поправила Васькина, - она из Прибалтики, на самом деле по-другому ее имя звучит, русскому человеку не выговорить, это в Москве из нее Эру сделали.

Я успокоилась: похоже, Ренате стало лучше, она беседует с нами, не жалуется больше на тошноту и озноб.

Васькина словно услышала мои мысли.

- Может, мне поехать в салон? Вроде отпустило.

- Лучше показаться врачу, - возразил Федор, - мы уже недалеко от больницы, за десять минут домчим!

Я укоризненно цокнула языком, практикант нарушил неписаное правило московских автолюбителей. Никогда не радуйся свободной дороге и не заявляй вслух: «Приеду через пять минут». Непременно попадешь в затор и встанешь на пару часов.

Впереди появилось большое количество красных огней, я начала притормаживать.

- Пробка! - гаркнул Федор. - Вот черт! Так хорошо ехали, ну откуда она здесь взялась?

- Кто-то сглазил, - не выдержала я.

- У меня не карие глаза, - возразил Приходько.

- Глаз голубой, а как зыркнет, так постой, - бормотнула Рената. - Юсит так говорит. Что с моим мужем, где он?

Я чуть не застонала. Нет, только не это! Обязательно сообщу Васькиной правду, но сейчас этого делать категорически нельзя, не на ходу же вести трудный разговор.

- Опять мутит, - пожаловалась Васькина и стала выпутываться из пледов, - жарко здесь! Дышать нечем!

Спустя пять минут Ренату вновь заколотило в ознобе, потом она принялась жаловаться на отсутствие воздуха. Я включила мигалку, стробоскопы, громкую связь, но все равно не продвинулась вперед. По правилам водители обязаны пропустить автомобиль, оборудованный спецсигналами, но на деле наши люди не всегда уступят проезд даже пожарным и «Скорой», милиция вызывает у основной массы шоферов только негативные эмоции, да и понятно почему. Слишком часто за машиной ДПС следует черный «Мерседес» с каким-нибудь чиновником, не желающим терять время. Ну а тонированный джип с маячком вызывает бурю негодования. У всех в голове появляется одинаковая мысль: некий богатый кот Базилио купил себе знаки отличия, чтобы успеть проехаться по всем любовницам. То, что в салоне внедорожника лежит больной человек, никому в голову не придет.

Более часа понадобилось мне, чтобы проделать путь, который можно легко преодолеть за десять минут. Но в конце концов мы добрались до больницы и очутились в приемном отделении.

- Полис с собой? - меланхолично спросила медсестра.

Я вынула пластиковую карточку.

- У нас особый договор с вашим главврачом на обслуживание любого пациента, без определения личности больного.

Девушка начала изучать полис. Она читала так долго, что я не выдержала:

- Нельзя ли побыстрее? Женщине плохо.

- Когда человеку плохо, он лежит, а ваша стоит, - процедила медсестра, - вам надо взять талон.

- Всегда хватало полиса, - возмутилась я.

- У нас новый главврач, - пояснила она, - порядок изменился. Без разрешения на прием от начальника отдела обслуживания никого не берем.

- Эй, мы заплатили за год вперед, - возмутился Приходько, - немедленно вызывайте врача! Не имеете права отказывать человеку в помощи.

- Вас не лишают медобслуживания, - не моргнула глазом девушка, - необходим талон.

- Ладно, - сдалась я, - где его взять?

- Алла Григорьевна принимает в пятом кабинете, - сильно растягивая гласные, произнесла медсестра.

- Федор, оставайся тут с Ренатой, - велела я и пошла искать нужную дверь.

Первые три кабинета я нашла быстро, но вслед за дверью с табличкой «4» шла «Процедурная», дальше коридор делал поворот и превращался в круглый зал. В центре его торчала искусственная яблоня, вокруг стояли кресла, в одном сидел мужчина с распухшей щекой.

- Не подскажете, где тут пятый кабинет? - спросила я у него.

- На рентген просили не занимать, - ответил он.

- Мне нужна Алла Григорьевна, - уточнила я, - снимок делать я не собираюсь.

- Вон, смотри, - начал злиться дядька и указал пальцем вперед.

Я прищурилась, на стене возле одной из дверей красовалась надпись: «Пятый. Рентген зубов».

Я растерялась, но тут из коридора вынырнула полная женщина в голубой хирургической «пижаме». Ноги моментально понесли меня к ней, и я спросила:

- Где дают талоны на прием?

- Спросите на ресепшн, - прозвучало в ответ.

- Меня направили в пятый кабинет, - быстро сказала я.

- Вы перед ним стоите!

- Но там рентген! - уточнила я.

- И что? Врач сделает снимки и выдаст вам направление, - пробурчала тетка.

Я села около мужчины и заныла:

- Разрешите мне войти первой, я привезла девушку, ей очень плохо.

На двери загорелась зеленая лампочка, я, не дожидаясь ответа от пациента с флюсом, оперативно ринулась вперед, очутилась в кромешной тьме, наткнулась на что-то острое, взвизгнула и заорала:

- Есть здесь люди?

Через секунду вспыхнул яркий свет, стало понятно, что я налетела на угол письменного стола, за которым сидел румяный старичок, очень похожий на доктора Айболита.

- Села в кресло, открыла рот, давай направление, - велел он мне, не отрывая взгляда от каких-то бумаг.

- Вы Алла Григорьевна? - спросила я.

- Нет, Сергей Петрович, - без тени улыбки сказал врач.

Я смутилась. Задала глупый вопрос, но надо продолжать беседу.

- А где Алла Григорьевна?

- Села в кресло, открыла рот, - буркнул Сергей Петрович.

- Но в кабинете никого, кроме нас, нет, - удивилась я.

- Села в кресло, открыла рот, - повторил врач, затем поднял голову, - давай направление, не жмись в углу, здесь бормашины нет, только рентген.

- Все наоборот. Алла Григорьевна должна мне выдать бумагу на прием, - попыталась я внести ясность в ситуацию.

Сергей Петрович встал, подошел к стулу с подголовником и, как робот, повторил:

- Села в кресло, открыла рот, давай направление.

- Нету у меня бумаги! Я хочу ее получить от Аллы Григорьевны, которая занимает пятый кабинет! - закричала я.

- Села в кресло, открыла рот, - не дрогнул рентгенолог, - давай направление.

- Спасибо, до свидания, - кивнула я, повернулась, нажала на ручку двери, но та не открылась.

- Заперто, - обрадовался «робот», - спецсистема против побега пациента. Села в кресло, открыла рот, давай направление, пока не сделаю снимок, не уйдешь.

- Нет у меня направления! - топнула я ногой. - Зубы не болят.

- Села в кресло, открыла рот. Нет бумаги - значит, панорамный снимок, - объявил Айболит.

Делать нечего, пришлось подчиниться, через пять минут врач довольно улыбнулся.

- Вот тебе номерок, ступай и жди. И чего боялась?

Я выскочила в холл и побежала прочь от разгневанного мужчины с флюсом, который орал мне в спину:

- Нахалка! Пролезла обманом! Чтоб у тебя все клыки во рту повыпадали!

Объяснять измученному болью человеку, что случилось, показалось мне бесполезным. Я пронеслась до другого вестибюля, увидела искусственную ель, кресла и кабинет с ярко-синей цифрой «5» на двери.

В медцентре оказалось две пятых комнаты. Я перевела дух и постучалась.

- Входите смело, - раздалось изнутри.

Я вошла в небольшую комнату и обрадовалась. Ну наконец-то попала туда, куда надо. Никаких белых стен, шкафов со странными инструментами, аппаратов непонятного предназначения. Вокруг полки с книгами, а за дубовым столом сидит приятная тетушка в цветастом платье.

- Вы Алла Григорьевна! - закричала я. - Ну наконец-то!

- Присаживайтесь, душенька, - улыбнулась дама, - не нервничайте.

- Дайте мне талон на осмотр больной, - потребовала я, - у нас есть полис, вот он.

- Конечно, душенька, - кивнула Алла Григорьевна, - прямо сейчас получите. Как вы себя чувствуете?

- Я в полном порядке, только дайте направление.

Дама чуть склонила голову.

- Как вас зовут?

- Татьяна Сергеева. Но талон нужен для Ренаты Васькиной. Ей плохо.

- Тревожитесь за подругу? - спросила Алла.

- Да, - ответила я, решив не уточнять, что сегодня впервые увидела Ренату, - выпишите побыстрей направление.

- Отлично, - одобрила Алла Григорьевна, - сострадание - это правильное чувство. Значит, вы сильно расстроены?

- Мне нужен талон, - отчеканила я.

- Давайте поговорим об этом, - нежно пропела доктор.

Меня охватило сомнение.

- Вы точно Алла Григорьевна?

- Если хотите, можете меня так называть, - предложила тетка.

Я вскочила.

- Но вы не Алла Григорьевна.

- Не беспокойтесь, - зажурчала дама, - погодите, не убегайте. Мы вам поможем. Ко мне на прием направление не требуется, оплата почасовая…

Слава богу, дверь психотерапевта не была оборудована системой насильственного задержания пациента, я выскочила в коридор и налетела на пластиковое ведро. Оно опрокинулось, вода потекла по плитке, пожилая уборщица молча плюхнула в лужу тряпку.

- Простите, пожалуйста, - смутилась я, - давайте помогу.

- Руки пачкать моя работа, - не согласилась бабка, - иди себе, лечись.

- Ищу пятый кабинет, там должна сидеть Алла Григорьевна, не знаете, где он находится? - вздохнула я.

Бабуля оперлась о швабру.

- Ремонт они сделали. Шестой кабинет переделали в третий, первый в девятый, седьмой у нас нынче двадцатый.

- Мне нужен пятый, - напомнила я.

Старушка сложила губы трубочкой, постояла некоторое время в раздумье, затем сказала:

- А его нет. Ликвидировали. В нем до ремонта кошкин психологический центр реабилитации работал.

- Кошкин центр реабилитации? - с недоверием переспросила я. - Но здесь не ветеринарная клиника.

- Точно, - кивнула уборщица, - с собаками не пустят.

- А с кисками можно? - заморгала я.

- Нет, - пожала плечами старуха, - с чего ты это удумала?

- Вы сказали про кошкин центр реабилитации, - чувствуя себя полнейшей идиоткой, произнесла я.

- Верно, доктор Кошкин им заведовал, - собирая тряпкой лужу, ответила бабуля, - хороший человек. Устанешь, зайдешь к нему, врач тебе порошочек понюхать даст, и силы незнамо откуда берутся, а потом его выгнали, переоборудование затеяли. Не ищи Аллу Григорьевну, она здесь уже год как не числится.

Еще раз извинившись перед уборщицей за опрокинутое ведро, я пошла назад. Почти час пробегала по коридору, сделала рентген челюсти, вырвалась из цепких лап психотерапевта, выяснила, что приятный доктор Кошкин любезно угощал окружающих кокаином, а пятого кабинета теперь не существует, и Алла Григорьевна давно выведена за штат медучреждения. Теперь скажите, за что Чеслав отдал бешеные деньги этой клинике? В лечебнице полнейшая анархия. Ну сейчас я устрою на ресепшн полет шмеля над цветком! Вегетососудистая дистония неприятная болезнь, но от нее в одночасье скончаться трудно. А если бы у Ренаты случился инфаркт? Сколько пациентов в этой клинике умерло в приемной в ожидании помощи?