Черноморско-Каспийский регион в условиях глобальных изменений в ХХ – начале ХХI в.

Наиболее общим и распространенным вариантом миросистем в докапиталистическую и раннесовременную эпоху являлись мироимперии – широкие политические образования, которые отличались многообразием культурных кодов и которые в периоды экспансии разрушали и/или поглощали более слабые мини-системы и мироэкономики, и «высвобождали» их в периоды «сжатия» или упадка. Основной логикой системы являлись взимание военно-политическим центром ренты-налога (или дани) с локальных непосредственных производителей
(в основном сельских общин) и его последующая административно-бюрократическая редистрибуция (перераспределение).

Мироэкономики интегрируются скорее экономически, чем политически: в отсутствие централизованного контроля экономические агенты обладали большей свободой в накоплении богатств. Основная логика мироэкономики заключается в том, что аккумулируемая прибыль распределяется неравномерным образом в пользу центра, а не периферии системы, т.е. тех, кто способен достигнуть различных видов временных монополий в рыночных сетях. В этом отношении мировая история ХХ столетия стала продолжением основных тенденций цивилизационного процесса. Своеобразие ХХ в. заключается в том, что отныне история начинает твориться на линии взаимодействия западного и восточного миров, в «контактной зоне» цивилизаций.

Крупнейшим водоразделом современной истории явился переход от индустриальной к постиндустриальной цивилизации в последней четверти XX в. Решающую роль в этом сыграла научно-техническая революция. Радикальные перемены произошли и в формах организации производства. В то же время становление постиндустриального общества проходит на фоне сложных интеграционных и дезинтеграционных процессов.

Благодаря уникальному географическому положению, значительным запасам сырья и наличию биологических ресурсов Черноморско-Каспийский регионв ХХ в. выдвинулсяв центр внимания России, прикаспийских стран, европейских государств и США. Населяющие регион народы в ХХ в. осуществляли процесс модернизации и встраивания в глобальную мировую систему, сохраняя свою историческую судьбу, идентичность и цивилизационную специфику.

На современном этапе развития межцивилизационных отношений регион оказался перед выбором, который носит геополитический характер и определяется важнейшими тенденциями глобализации. Глобализация – это процесс формирования единого общемирового финансово-информационного пространства. Она выражается, во-первых, в развитии глобальных коммуникаций и информационных технологий, во-вторых, в интеграции отдельных экономик в мировую экономическую систему, в-третьих, в установлении зависимости всех частей биосферы и, в-четвертых, в возрастании политического плюрализма и означает втягивание всего мира в открытую систему финансово-экономических, общественно-политических и культурных связей на основе новейших коммуникационных и информационных технологий. Это объективный процесс, который подготовлен всем ходом предшествующего развития.

Суть глобализации видится в резком расширении и усложнении взаимосвязей новых, преимущественно компьютерных, технологий и взаимозависимостей как людей, так и государств, что выражается в процессах формирования планетарного информационного пространства, мирового рынка капиталов, товаров и рабочей силы, в интернационализации проблем техногенного воздействия на природную среду, межэтнических и межконфессиональных конфликтов и безопасности. Таким образом, феномен глобализации выходит за чисто экономические рамки, в которых ее склонны трактовать многие исследователи этой темы, и охватывает практически все сферы общественной деятельности, включая политику, идеологию, культуру, образ жизни, а также сами условия существования человечества и самого человека.

Начало XX в. ознаменовалось превращением Черноморско-Каспийского региона в один из важнейших геостратегических центров, оказавших существенное влияние на ход военно-политических событий уже в период Первой мировой войны.

В ответ на стремление России «водрузить знамя православия над Константинополем» Османская империя стремилась захватить Кавказ и Крым, мечтая объединить под своим главенством все мусульманские народы, включая «долины Волги и Камы» с тюркским населением. Германия тоже имела виды на Кавказ, его природные ресурсы. В книге «Кавказ в мировой войне», опубликованной в 1916 г. в Веймаре, отмечалось, что «наши политики должны думать над тем, чтобы после поражения России организовать христианскую Грузию в виде южно-кавказского буферного государства», которое должно было граничить с нейтральным кавказским мусульманским государством вблизи границ России и Турции.

Социально-политические катаклизмы в России, начавшиеся Февральской революцией 1917 г. и приведшие после Октябрьского переворота к Гражданской войне на просторах бывшей империи, вызвали к жизни центробежные силы, обусловившие начало «откалывания» окраинных регионов, в том числе и Закавказья. На Северном Кавказе в этот период образовалась своего рода казачья фронда, впоследствии влившаяся в широкомасштабное «белое движение». Что же касается позиций лидеров Белого движения, выступавших по отношению к указанному региону с идеей восстановления «единой и неделимой России», то они в целом совпадали с политикой вождей большевистской революции, приверженных лозунгам «мировой революции», – любой ценой удержать Закавказье в сфере российского геополитического пространства.

В условиях мировой войны острая геостратегическая борьба между Антантой и Тройственным союзом и появление нового, враждебного к обеим группировкам военно-политического фактора – Советской России, борьба за установление своего контроля над всем Кавказско-Каспийским регионом приобретала приоритетный характер на Среднем Востоке. Ключом же к достижению этой геостратегической цели был крупнейший промышленный центр Кавказа – Баку, дававший в канун войны около 80 % российской и 15 % мировой нефти. Захват этого крупнейшего промышленно-финансового центра Кавказа и порта на Каспии открывал широкие перспективы для установления полного контроля над всей акваторией Каспийского моря.

Противоборствующие Германия и Турция – с одной стороны, и Англия – с другой, прилагали значительные усилия, направленные на свое утверждение в Закавказье, преследуя при этом геополитические цели. Причем даже у входивших в один блок Германии и Турции устремления в этом регионе совпадали не полностью, а в их взаимоотношениях наблюдались элементы скрытого соперничества, что, в свою очередь, давало англичанам большое преимущество.

Потерпевшая в Первой мировой войне поражение Турция, согласно условиям Мудросского перемирия, от 30 октября 1918 г., была вынуждена вывести свои войска со всего Кавказа, в том числе из Баку и Батума. Военно-политические события в Кавказско-Каспийском регионе развивались в пользу большевистской России. После разгрома деникинских войск и занятия Красной Армией в течение марта Ставрополя, Пятигорска, Армавира, Новороссийска и Грозного в корне изменилась вся военно-стратегическая ситуация в регионе.

Долгая борьба за обладание Закавказьем и Каспием завершилась в пользу Советов. Огромное значение при этом имела советизация Армении и Грузии. Не достигнув военно-политическим путем своей основной геополитической цели на Среднем Востоке – закрепления в Кавказско-Каспийском регионе, – Англия в начале 20-х гг. стремилась путем сложных дипломатических маневров ослабить позиции Советской России в этом регионе. Однако английскую дипломатию в тот период подстерегали весьма серьезные неудачи, в то время как советской России удалось в феврале-марте 1921 г. заключить договоры с Турцией, Ираном и Афганистаном, фактически закрепившие ее лидирующее геополитическое положение на Кавказе и в Туркестане. Таким образом, советизация практически всего Кавказско-Каспийского региона, завершившаяся к весне 1921 г., способствовала возвращению этого региона в «лоно» России.

Во время Второй мировой войны правящие круги Турции возлагали большие надежды на перспективы территориальных приобретений, связанные с успешным для немцев исходом Сталинградской битвы и захватом Кавказа. Однако поражения немецких войск под Сталинградом и на Северном Кавказе сильно повлияли на прогерманскую позицию Турции. В целом Турция продолжала занимать позицию нейтралитета до тех пор, пока не стало окончательно ясно, что крах Германии не за горами. Лишь в феврале 1945 г. она формально объявила войну Германии и Японии.

Кавказ и Каспий, будучи одними из объектов геополитического соперничества великих держав на протяжении всей первой половины XX в., несмотря на ожесточенную военно-политическую борьбу в ходе двух мировых войн, остались в сфере влияния СССР. Западу не удалось закрепиться в этом чрезвычайно важном геостратегическом регионе Центральной Евразии. По окончании Второй мировой войны воцарилась очередная историческая пауза в борьбе за влияние на Кавказе и Каспии. При этом важные события происходили в Иране и Турции.

В Иране с начала 60-х гг. ХХ в. тогдашний правитель – шах Мохаммед Реза Пехлеви – начинает проводить серию реформ – «белая революция шаха и народа». В целом она включала в себя комплекс преобразований, направленных на преодоление социально-экономической и культурно-технической отсталости страны. Так в бедной и отсталой стране началась модернизация. Но главный объект модернизации – неграмотное и невежественное, в основном сельское, население не было готово к быстрым переменам. Понадобились силовые методы, как в петровской России. Именно ставка на силу, а также пренебрежение к духовенству стали главными просчетами шаха и в итоге привели к его падению.

Шахским режимом была недовольна значительная часть населения страны. Основания для этого были различными. Однако почти всеобщую неприязнь вызывала политика шахского двора, направленная на тесное сотрудничество с Западом и прежде всего с США. Она вела к разрушению традиционных устоев иранского общества и распространению западной культуры, враждебной традиционной системе ценностей. К тому же в Иране находились десятки тысяч западных советников, американских военных, которые часто вызывали раздражение как своими высокими (в сравнении с иранскими коллегами) зарплатами, так и поведением, игнорирующим общепринятые в Иране нормы. И, наконец, слишком высок был разрыв в стране между богатыми и бедными.

Резко возросшее в условиях экономического бума неравенство доходов явилось дополнительным фактором формирования в обществе двух противостоящих блоков социально-политических сил: с одной стороны, новая буржуазия, выросшая на почве громадных доходов от нефти, бюрократическая верхушка государственного сектора и обуржуазившиеся помещики; с другой – «базар, дно и мечеть» – т.е. пестрый блок мелкобуржуазных слоев и городских низов, объединенный приверженностью ценностям ислама.

Иранское «духовенство» во главе с имамом Хомейни оказалось наиболее эффективной силой для свержения монархического строя и нейтрализации левых сил. Именно «духовенство» по-настоящему начало формировать массовое движение протеста, используя мечети, религиозные церемонии и периодически повторяющиеся траурные манифестации. В результате продолжительного и постоянного массового давления на монархию шаха вынудили покинуть страну в январе 1979 г.
А уже 1 февраля из Парижа в Тегеран прибыл самолет, который привез Хомейни и его команду. Итогом стала победа исламской революции в феврале 1979 г. и установление в Иране теократической власти.

Шиитское духовенство сумело превратить организации, созданные в ходе революции, в свою опору. Легализовались позиции территориальных исламских революционных комитетов, революционные суды стали исламскими революционными трибуналами; в качестве своей вооруженной опоры служители религии создали Корпус стражей исламской революции; под их контролем оказались сохранившиеся органы полиции и жандармерии, а также армия. Возникшие на предприятиях и в учреждениях органы самоуправления были преобразованы в руководимые муллами «исламские комитеты» с участием предпринимателей. 1 апреля 1979 г. Иран был объявлен Исламской Республикой.

В декабре 1979 г. в результате референдума была утверждена конституция, разработанная известными исламскими правоведами. В конституции утверждается, что в стране вводится исламский образ правления – велаят-е -факих. Провозглашается, что абсолютная власть над миром принадлежит Аллаху. Во главе государства стоит рахбар (руководитель), исполняющий наместническую функцию в период «сокрытия» 12-го имама, прямого потомка пророка Мохаммада, таинственно исчезнувшего в детском возрасте в IX в. Рахбар, стоящий над тремя ветвями власти, обладает широчайшими полномочиями, в том числе и единоличным правом смещения всенародно избранного президента. Для контроля над парламентом был создан Наблюдательный совет из 12 богословов, половину из которых должен был назначать Хомейни (рахбар). Совету предписывалось следить за тем, чтобы принимаемые меджлисом законы соответствовали положениям ислама и конституции.

С течением времени Исламская Республика Иран превратилась в региональную державу континентального типа с активной геополитикой. При этом стремление Ирана достигнуть соглашения о совместном использовании Каспия и его ресурсов всеми прикаспийскими государствами на равной долевой основе может дать ему возможность значительно укрепить и легитимизировать свое реальное присутствие на Каспии. Идеологический экспорт принципов Исламской революции как основы создания «дружественного» Ирану геополитического поля стало движущим мотивом действий иранской дипломатии. В свою очередь, расширение своего влияния на Южном Кавказе может позволить Ирану укрепить статус региональной державы, что заставит тот же Запад считаться с позицией этой страны на международной арене.

Среди главных региональных геополитических игроков, непосредственно влияющих на геополитические сдвиги на постсоветском пространстве и, в особенности, на Кавказе, выделяется Турция.

В сентябре 1980 г. военные в пятый раз за столетие захватили власть в стране. К этому времени Турция погрузилась в перманентный кризис: инфляция достигла трехзначной цифры, промышленность, защищенная высокими таможенными тарифами, стагнировала, а страна превратилась в поле боя между левыми и правыми экстремистами. Глава хунты генерал Эврен понимал, что без трансформации всей турецкой жизни ничего не изменится. Выбор военных пал на Т. Озала, который до переворота работал помощником по экономическим вопросам у премьера С. Демиреля. Озал был назначен вице-премьером с широчайшими полномочиями по осуществлению неотложных реформ. В 1982 г., выполнив основную часть намеченной работы, Озал ушел в отставку, чтобы возглавить новую политическую партию. Созданная им Партия Отечества победила на первых свободных выборах в следующем году, а Озал стал премьер-министром. Таким образом, военные правили ровно три года, успев за это время принять новую конституцию и переформатировать политическое пространство. Шесть лет спустя Озал стал президентом.

Турция Тургута Озала являла собой пример успешной модернизации. Осуществление программы Озала позволило Турции достичь высоких темпов роста ВВП (до 8 %), резко увеличить производство электроэнергии, стали, выпуск автомобилей и бытовой техники, одежды и обуви. После разрушения советского геополитического пространства в 1991 г. Турция получает реальный шанс максимально использовать новую конфигурацию на Южном Кавказе и в Центральной Азии для усиления своего геополитического влияния в этом регионе путем реанимации идей пантюркизма и особенно в близком ей в этническом, религиозном, языково-культурном отношении Азербайджане и ряде центральноазиатских государств.

В создавшейся в начале 90-х годов совершенно новой геополитической ситуации Турция использовала свое особое геостратегическое положение государства, «находящегося и в Европе, и в Азии», связанного с евроатлантическими военно-политическими структурами, и некую идеологию весьма европеизированной, модернистской, но в то же время традиционно тюркской страны. Этноконфессиональные принципы тюркизма, заключающиеся в тезисе родственности всех тюркских народов, которые к тому же исповедуют ислам, использовались Анкарой как идеологическая основа для объединения всех тюркских народов на постсоветском пространстве под своей эгидой. Южный Кавказ и прежде всего Азербайджан в этой схеме выполняли своего рода роль «трамплина» для дальнейшего турецкого продвижения вглубь Центральной Азии. Особое значение для Анкары приобретали вытеснение России из этого геополитического пространства, установление контроля над выходами в Черное и Каспийское моря с использованием как энергетических ресурсов, так и коммуникационных возможностей региона. Строительство основного нефтепровода Баку–Тбилиси–Джейхан способствовало также и «привязке» к Турции ориентированной на Запад Грузии.

В наступившем столетии Турция предпринимает попытки корректировки своей внешней политики на «кавказско-каспийском направлении», взяв курс на интенсификацию своих отношений с Россией и Ираном. К тому же Турция в своем стремлении при посредничестве прежде всего США наладить взаимоотношения с Арменией старается играть все более активную роль в геополитических процессах, происходящих на Южном Кавказе, учитывая также и интересы России в этом регионе.

Часть Черноморско-Каспийского региона, входившая в состав СССР, в ХХ в. была достаточно стабильной территорией. Советский период истории Закавказья ознаменовался значительным подъемом промышленности в регионе, укреплением хозяйственных связей внутри СССР, выравниванием уровня социально-экономического развития закавказских республик, повышением образовательного уровня населения, созданием многочисленной национальной интеллигенции. В то же время уровень развития производительных сил оставался недостаточным для полного использования людских ресурсов, особенно в сельской местности, что приводило к оттоку населения в города и за пределы Закавказья. Значительную долю местной экономики составляла теневая экономика, что приводило к крайне высокому уровню коррупции местной советской, партийной и хозяйственной номенклатуры, правоохранительных и судебных органов. Культивировалась система кланов, распределявших между собой посты в советской и хозяйственной иерархии; существовало значительное имущественное расслоение среди населения.

События конца 1980-х — начала 1990-х гг. продемонстрировали провал национальной политики в СССР. Либерализация политической жизни и развитие гласности привели к резкому подъему национализма. Началась цепная реакция: возникновение националистических организаций и партий, Народных фронтов, выдвижение политических требований, включая требования независимости. Попытки умиротворения, как и применение вооруженного насилия со стороны властей для разгона демонстраций, результатов не дали. Начались национальные погромы, грабежи, убийства. Предъявление местными парламентами претензий к центральному руководству, обвинения в бездействии и/или поддержке одной из сторон в конфликте привели к принятию решений о выходе республик из состава СССР. После распада СССР Закавказские республики стали независимыми государствами.

На рубеже ХХ–ХХI вв. Россия, как и столетие назад, столкнулась с интересами внерегиональных государств, политика которых во многом противоречит интересам России в регионе. На доминирующее положение в Каспийском регионе стали претендовать региональные страны (Иран, Турция) и внерегиональные государства (США, Китай), преследуя свои геополитические, экономические и политические цели. Это ставит перед Россией задачу разработки долгосрочной программы комплексного развития российской территории на Каспии с учетом положения и возможностей прикаспийских субъектов РФ.

Ушла в прошлое целая историческая эпоха, когда Россия, а затем и Советский Союз совместно с Персией (Ираном) практически «контролировали» Каспийский регион. В результате появления на карте мира «новых» независимых прикаспийских государств: Азербайджана, Казахстана и Туркменистана – произошло переформирование каспийского геополитического пространства, что привело не только к дифференцированному подходу в отношениях с большим числом стран региона, с которыми современная Россия вынуждена вести политический диалог, но и к формированию вероятных очагов напряженности, базирующихся на увеличении числа интересов «третьих стран».

Увеличился конфликтогенный потенциал региона, связанный с внутриполитическими процессами в «новых» прикаспийских государствах, имеющих незначительный, по меркам истории, срок существования собственной государственности. В связи с этим Россия должна учитывать возможность эскалации внутриполитической напряженности в прикаспийских странах региона. Нерешенной остается проблема дальнейшей разработки углеводородных месторождений на Каспии и сохранения биоресурсов. По этой причине одним из приоритетных направлений политики России в регионе является отстаивание позиции по проблеме международно-правового статуса Каспия, которое сохраняло бы экологию Каспия.

В конце ХХ в. остро встала проблема идентификации и самоидентификации Черноморско-Каспийского регионав современном мире. Особенно важен данный вопрос для Юга России. В процессе распада СССР в северокавказских субъектах Российской Федерации обострился конфликт между российской и этнической идентичностями. Многие очаги межнациональной напряженности и конфликты из латентного состояния перешли в открытые и стали серьезной угрозой национальной безопасности Российской Федерации на Юге страны. Именно в это время наблюдаются такие факты, как осетино-ингушские конфликты, перешедшие в недельную межнациональную войну осенью 1992 г., российско-чеченские отношения и первая война федерального центра с Чеченской Республикой в 1994–1996 гг., противостояние народов в Дагестане, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и т.д.

В чем были причины обострения обстановки? Во-первых, сказывалось наследие советского периода. Во-вторых, новые элиты стремились к власти и финансово-экономическим ресурсам. В условиях начавшейся приватизации местные элиты стремились осуществить передел собственности в соответствии со своими интересами. В-третьих, обстановка осложнялась противостоянием крупных криминально-мафиозных структур (местных и московских), конкурентной борьбой в сферах подпольного нефтебизнеса, наркобизнеса, торговли оружием. В-четвертых, налицо был острейший социально-экономический кризис. В-пятых, отсутствовала продуманная политика федерального центра, который постоянно запаздывал с решениями и действиями, не всегда верно оценивал ситуацию, расстановку политических и национальных сил в борьбе за власть и ресурсы. В-шестых, сказывалось воздействие внешних сил. Кризисное развитие внутриполитической обстановки, комплекс неурегулированных межнациональных конфликтов, активизация экстремистских религиозно-политических сил, рост сепаратизма – все это оказывало значительное дестабилизирующее влияние на политические процессы как в самом регионе, так и в целом в России.

В наступившем XXI в. Черноморско-Каспийский регион продолжает оставаться непременным субъектом и объектом воздействия геополитических и геоэкономических процессов современности. В первую очередь, по причине своей тысячелетней функции звена, связующего два континента – Европу и Азию по обоим векторам (Север-Юг, Восток–Запад), и расположения на стыке двух крупнейших мегацивилизаций – христианской и исламской. Расположенные на пересечении геополитических осей Север–Юг и Запад–Восток, Кавказ и Каспий являются своего рода пограничными зонами Большой Евразии, превратившейся в начале XXI в. в арену столкновения геополитических и геоэкономических интересов как мировых, так и региональных держав.

В свою очередь, в силу специфических процессов геоисторического развития в пределах Кавказа синтезировались и сталкиваются различные этноконфессиональные цивилизационные общности, что является одной из основных причин нестабильности этого региона. В целом же в основе геостратегии ведущих мировых и региональных держав по отношению к Черноморско-Каспийскому региону лежит примат их геополитических и геоэкономических интересов.