Студопедия — КРАЙ ВЕТРОВ: НЕКРОМАНС 28 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

КРАЙ ВЕТРОВ: НЕКРОМАНС 28 страница






- Никола дело говорит, - сказал некромант, подойдя к валяющейся на песке калитке.

- Ты что-то нашел? - спросил я.

- Ага, - Камориль скрестил руки на груди. - Но вам не покажу. Ну, то есть, девочкам не покажу - вы-то можете сходить, глянуть, если хотите.

- Так что там такое? - поторопил я его.

Камориль ответил просто:

- Два трупа.

- Чьих?

- Молодые мужчина и женщина. Убиты около трех дней назад.

- Убиты? - переспросил я.

- Почти уверен. Закопаны не глубоко. Но далеко - потому ты их и не учуял. А я услышал смерть, но что-то подумал сначала, что не люди... А оно вон как.

- И... кто их... того? - спросил я. - И что нам с этого?

Камориль хмыкнул:

- Они не похоронены, а именно что зарыты - как попало, без гробов и надгробий. То есть - дело какое-то мутное. А убиты... их чем-то забили тяжелым, уж не веслом ли... Звучит, конечно, бредово, но на них на самом деле множество повреждений от какого-то тупого орудия, похожего на деревянный брус. Никакой остаточной жизни в них при этом нет - чисты, как голый булыжник. И, к тому же... - Камориль подманил к себе Кападастера и что-то тому на ухо прошептал.

Кападастер побледнел. Никс с Мари шепота некроманта не услышали, в отличие от меня. А поведал Камориль дополнительно одну маленькую деталь: убитая женщина была в положении, примерно на третьем месяце.

Я присвистнул.

Камориль обратился к Николе:

- Так что да, давай, снимай замок. Осмотрим дом. Если ничего не найдем, - уйдем, а о покойниках властям анонимно сообщим, но потом слегонца. Может, конечно, пребывание Ромки в этом доме и два трупа за углом вместе никак не связаны, но мало ли.

Никола кивнула и вытащила из скоб покореженный замок.

- Так, - Камориль, переступив через решетку, подошел к девочке, - ты не обижайся, но подожди тут, хорошо? Я нижний этаж осмотрю, а Мйар... Эй, Мйар, - он помахал мне рукой, - ты наверх сходи, глянь, ага? Только осторожно, постарайся ничего особо не трогать. А вы, ребята-девчата, стойте на стреме.

- То есть, мне что, внутрь нельзя? - скуксилась Никс. - Но это же была моя идея!

- Береги репутацию смолоду, - назидательно произнес некромант. - Это мне уже беречь нечего. А тебе есть. Так что.

И Камориль нырнул внутрь.

А я, стало быть, за ним.

Внутри было прохладно, сыровато и пахло едой. Кажется, ушли отсюда не так давно. По крайней мере, пылью все зарасти не успело. Я поднялся по лестнице на второй этаж и обнаружил там коридор, санузел и две комнаты - обе спальни, а из правой еще куда-то вела дверца, наверное, в башенку.

Запахи в спальнях были смешанные, неоднозначные. В первой, что была побольше, понарядней и с двухместной кроватью, на одной из полок я обнаружил странную вещь - обугленную фото-рамку, в которой от изображения остались только обожженные бумажные углы.

Нетривиальный элемент декора, как по мне.

Я прошелся во вторую спальню, оглядел сдержанный, аскетичный интерьер. Попробовал открыть дверь в противоположной стене, но она не поддалась. Я пригляделся к петлям и замку на ней. Понял, что справлюсь. Взял небольшой разбег, ударил плечом.

Дверь распахнулась внутрь темной пыльной комнаты, оказавшейся просто кладовкой. Там в основном лежала одежда, ласты, какой-то мусор, стояли ящики и два велосипеда - большой спортивный синий с перекладиной по мужскому типу и красненький, попроще, явно дамский.

Мне в голову стали закрадываться определенные подозрения по поводу всего происходящего.

Я вышел из кладовки, еще раз оглядел спальни, заглянул в санузел (больше я нигде ничего подозрительного не нашел) и спустился обратно вниз. Сразу выходить не стал - решил первый этаж тоже осмотреть. Прошел через гостиную на кухню, где обнаружил Камориль, роющегося в недрах холодильника.

- Ну, что? - спросил я его.

Некромант захлопнул белую дверцу:

- Тут есть еда... Остатки пирогов. Но ингредиентов нет никаких. То есть, ни тебе масла или сметаны, ни тебе банки с вареньем или кадки прогнившей ежевики.

- Может, они приезжали сюда раз в неделю или в месяц, привозя все готовое с собой, - предположил я.

- Кто - они? - спросил Камориль.

- Владельцы велосипедов, которые я обнаружил в кладовке на втором этаже. И еще я там фоторамку обугленную нашел с выгоревшей фотографией.

- Надо спросить у Никс, умеет ли она отзывать огонь, - проговорил Камориль. - Хотя, какое там. Наверняка не умеет еще.

- А что, если б умела, могла бы восстановить изображение? - удивился я.

- А то. Не такие уж эти элементалисты и бесполезные.

- Еще что-нибудь нашел?

Камориль покачал головой.

- Дом как дом, - сказал он, - новый довольно. Смертью, опять же, нигде не несет.

- И все-таки мне кажется, что твои влюбленные покойники вполне могли быть прошлыми здешними хозяевами.

- То есть, ты полагаешь, что эта женщина, представившаяся Варамирой, привезла мальчишку в чужой дом, владельцев которого заблаговременно отправила на тот свет? Так?

Я поразмыслил немного и кивнул. Спросил:

- Камориль, а одежда на них была, на покойниках-то? Ты случаем размерчик не запомнил? Ну, хотя бы обуви...

- Туфли на мужчине были дорогие, брендовые. Я даже почувствовал мимолетное желание снять их и себе забрать – но у меня ласты чутка поменьше. Так что – запомнил, - Камориль криво улыбнулся. - Сорок шестой размер. Большой был мужик.

- А барышня?

- Вот ее не помню.

- Ну, я там, наверху, в кладовке, еще одежду нашел и ящики с обувью. Размерчик подходит.

- Раз так, - Камориль помахал рукой над грязной посудой в мойке, разгоняя стайку мошкары, - то вполне может статься, волшебный мой, что Варамиру свою ты убил не зря.

И он уставился на меня молча, с довольно таки постной физиономией. Мол, «и зачем ты мне нервы трепал, раз так?» Не уверен, что интерпретировал его выражение верно, но, по-моему, рот Камориль сложился в линию, символизирующую примерно это.

И тут я услышал кое-что странное.

- Камориль, а откуда здесь электричество? – спросил я некроманта. – Холодильник же работает, так?

Тот кивнул. Тоже прислушался.

- К дому же, вроде, никаких проводов не шло, по крайней мере, по воздуху. И столбов никаких не видать, - продолжил я. – Ты слышишь этот... утробный ритмичный рык на самом пределе слуха?

- Нет, ничего такого, - ответил некромант.

- Ну как же! – воскликнул я. - Ну вот это вот... посторонний рокочущий звук, но не прибой ни разу... Где-то... откуда-то... Ну-ка, присядь!

Я сам присел на корточки и навострил уши. Камориль нагнулся.

- Слышишь теперь?

- Нет, Мйар, ничего... хотя... постой... а, нет.

Некромант разогнулся.

- Что тут ни делай, но у меня не такой чуткий слух, как у тебя. Я только прибой слышу и как качелька скрипит.

Я махнул на него рукой и стал оборачиваться вокруг своей оси, пытаясь понять, откуда звук доносится. Явно откуда-то снизу. Да, точно, пол слегка – самую чуть – вибрирует.

Я стал ходить по кухоньке, пытаясь определить, что это за урчание такое и где тут может быть зарыт огромный довольный кот. Даже вышел из самой кухни в коридор, но там звук оказался тише. Может, потому что тут пол каменный, а на кухоньке – деревянный... Что же это может быть? И где? Где-то внизу... наверняка.

Я вернулся к замершему на кухне (на всякий случай) Камориль и снова прислушался.

- Ну?.. – спросил некромант.

- Тут где-то наверняка должен быть... - проговорил я, примечая кое-что слева, снизу, под холодильником, -...потайной ход.

Я двинулся к агрегату и, упершись ногами в пол, стал двигать его вбок.

- Помочь? – спросил Камориль, легонько и как-то нерешительно касаясь стенки холодильника ближе к верху.

- Пальцы побереги, - ответил я, кряхтя.

Впрочем, не так уж это было и тяжело. Просто ножки агрегата прилипли к полу, и оттого самый первый рывок дался мне с трудом.

Я отодвинул холодильник на полтора шага вбок. В деревянном полу и правда была этакая вставка из досок, покрашенных чуть более темной краской. Я опустился на корточки и провел рукой по этим доскам, ощущая все ту же вибрацию, но уже чуть более сильную. Ну и загадочный рокот, ранее мешавшийся с шумом прибоя, тоже стал слышен куда более отчетливо.

Я выпустил когти и подцепил ими край досок, которые довольно-таки плотно сидели в полу. Потянул. Отбросил поддавшуюся крышку от потайного хода в бок.

Передо мной разверзлась черная дыра, ведущая в гулкую, сырую тьму, обрамленную пористым камнем. Вглубь вела ржавая металлическая лесенка, приваренная к штырям, вдолбленным в камень.

- Вот теперь и я слышу это, - сказал Камориль.

- Смертью пахнет? – спросил я.

- Нет, - ответил некромант. – Но лезть бы я туда не стал.

- Ты и не полезешь. Я полезу.

- А оно нам надо?..

- Чтоб потом локти не кусать, - расплывчато аргументировал я.

- Спички вот возьми, хотя бы, - Камориль протянул мне коробок.

Я не стал отказываться – сунул спички в карман джинсов и, развернувшись поудобнее, стал спускаться в кромешную тьму.

Света мне хватит на первое время. Лесенка, хоть и ржавая, крепкая вполне – держит. Рокочущий звук все ближе, а квадрат выхода все меньше и тусклей.

Спускался я секунд десять. Дырка в полу кухни смотрела сверху, как небольшое квадратное солнышко. Колодец, по которому я спустился, оканчивался небольшой каменной камерой с расположенными по стенами пустыми пыльными полками из темного дерева. В одной из стен я разглядел железную дверь, оказавшуюся довольно-таки большой – с меня ростом. Звук, уже почти осязаемый, доносился как раз откуда-то оттуда. На двери был штурвал, что символизировало, что она, скорее всего, закрывается герметично.

- А что, если там, за ней, море? – спросил я сам себя.

Это казалось мне вполне возможным. Вот только звук, доносящийся оттуда, шепотом прибоя ни разу не был. Ну, откручу я этот штурвал, хлынет на меня волна... чай не сплющит в аккуратный блинчик. Да и, будь здесь совсем уж опасное давление, пористый камень давно бы не сдюжил удерживать мощь стихии. Посему, пожалуй, бояться нечего. Относительно.

Я ухватился за штурвал и начал его крутить. Сначала попробовал по часовой стрелке, и даже провернул разок – но по характеру движения понял, что кручу не туда. Стал крутить против часовой. Штурвал поддался на удивление легко, как будто бы он не в каменном кармане под домом у моря находится, а ведет в какой-нибудь банковский сейф с золотыми слитками.

После пяти поворотов крутить стало некуда, и я потянул дверь на себя. Передо мной распростерлась еще более черная тьма, непроглядная, как пьяная тоска. Рокочущий, рычащий звук окутал меня с головой, заставил вибрировать воздух в легких. Я понял, что это работает что-то механическое. Наверное, какой-то двигатель... Явственно дунуло азотом и еще какой-то смутной, неразличимой мерзостью. Я сделал пару шагов внутрь кромешной темноты, касаясь руками стен. Стены тут были металлические, ржавые.

Может, тут где-то можно включить свет?

Жечь спички, выданные Камориль, мне почему-то не хотелось. Что же делать?

Я сделал еще пару шагов и понял, чем воняет: человеком. Этот запах был заглушен сыростью и резкими нотами каких-то машинных масел, но это был именно он.

- Эй... - произнес я тихо. Потом погромче: - Есть здесь кто?

Ответа не было. Судя по звуку, работающий двигатель где-то совсем рядом. Судя по запаху, человек здесь уже довольно давно.

Я вздохнул и полез в карман за спичками. Была не была.

Чиркнул.

В трепещущем свете, вспыхнувшем на короткие три секунды, я различил большой дизельный генератор, стоящий на каменном постаменте. От генератора вверх, прямо в металлический потолок, идут трубы разного цвета и диаметра. Наверное, вентиляция и провода. Рядом с постаментом стоят накрытые брезентом канистры немалого литража – запас топлива впрок. Сама металлическая коробка помещения, которая коробкой, оказывается, не является, простирается куда-то вглубь скалы еще метров на девять, плавно сужаясь, ритмично перемежаемая покатыми ребрами прочности. Что это было такое раньше? Корабль, что ли?.. Корабль, замурованный в скалу?.. Откуда только берутся эти интерьерные изыски...

Я понял, что все это – не важно, когда увидел, что возле постамента с генератором, кроме канистр, стоит еще железная кровать без матраса, с металлическим пружинным каркасом и на колесиках. А на кровати лежит, сложив на груди руки, седая старуха и смотрит на меня блеклыми водянистыми глазами, не моргая.

Спичка погасла. Я не смел шевельнутся. Первые секунды две. А потом все стало на свои места: и шум прибоя, и темнота, и сердце, которое надо слушать – горячее, пылкое сердце работающего дизельного генератора, производящего для дома электричество.

Я рисково зажег еще одну спичку и, охраняя огонь от сквозняка ладонью, сделал три шага по направлению к кровати. Бабка следила за мной красноватыми жуткими глазами, не поворачивая головы и ни слова не говоря.

Ну хоть что-то. Ну хоть не мертвая.

- Баб Паша? – позвал я.

Она молчала. Молча глядела на меня. А я на нее.

- Баб Паша? Это я, Мйар. Сейчас мы вас отсюда... вытащу сейчас я вас отсюда. Вы только... Только...

Я забыл о спичке, и огонь обжег мне пальцы. Я бросил огарок наземь. По памяти нащупал спинку кровати и покатил ее к выходу.

Я выкатил кровать с бабкой в каменный карман с лестницей наверх.

- Камориль! – позвал я.

В квадрат света наверху тут же сунулась голова.

- Спускайся сюда, поможешь мне! Я тут... человека нашел! Надо ее отсюда вытащить!

- Сейчас, Эль-Марко с улицы позову, - ответила голова голосом некроманта и скрылась.

Я глянул на бабку.

- Баб Паш, вы понимаете меня? Вы меня помните? – спросил я.

Но старуха молчала. Тупо смотрела на меня, теперь, все же, моргая иногда.

Да что же это... да что же это такое происходит, а?

 

Мари ревела, обнимая бабу Пашу, и никак не хотела от нее отходить. Бабка все так же молчала, глядя куда-то перед собой. Ее кое-как вытащил на себе из подвала Мйар, благо, была она не то чтоб особо тяжелая.

Совсем безвольное тело нести было непросто. Но Мйар справился.

Бабку прямо из Мйаровых рук принял Кападастер и передислоцировал ее на второй этаж, в одну из спален. Уложил на большую двуместную кровать и стал что-то колдовать над ней.

- Состояние у нее стабильное, но прежде, чем приступить к работе, мне надо кое-что обдумать, - сообщил он.

- Что с ней? Что с ней такое? Почему она не двигается? – спрашивала Мари. Руки у девушки дрожали. Она явно не знала, что делать. – Может... скорую... скорую вызвать?..

- Мари, успокойся, - Эль-Марко протянул руку чтобы, может, положить ее девушке на плечо, но осекся. – Состояние у нее стабильное было и без меня. Она в какой-то... медитации, что ли. Все процессы приглушены. Но она определенно жива. Но что-то... как-то все... как-то все странно. Мне нужно... - он замолк.

Мари держала старуху за руку. Слезы градом катились по щекам девушки. Она то и дело хлюпала покрасневшим носом и, иногда, вытирала глаза свободной ладошкой.

Камориль, Мйар и Никола столпились возле двери, молча наблюдая за происходящим в комнате.

- Так, - Эль-Марко поднялся. - Ребята, не обессудьте, но мне нужно сосредоточиться. С вами за спиной я работать не смогу.

- Намек ясен, - ответил Мйар.

- Мари, - Эль-Марко обернулся к девушке, - ты тоже... не могла бы ты... нас оставить ненадолго?

Мари бросилась к старухе на шею, заревев в голос.

- Я ее уже и так один раз оставила, - причитала она, - больше не оставлю!

- Мари, - Эль-Марко все-таки взял ее за плечи и заставил посмотреть на себя, - я, в конце концов, не какой-то там хрен с горы. Я позабочусь о ней лучше этих ваших традиционных врачей. Поверь мне, а?

Мари, шмыгнув носом, замолчала. Молча встала, сцепила руки на груди и, не глядя ни на кого из стоящих у двери, вышла. Не оборачиваясь.

Мйар, Никола и Камориль тоже вышли вон. Камориль, прикрывая за собой дверь, что-то усиленно пытался втолковать Мйару без слов, подмигивая и кивая куда-то в сторону.

Наконец дверь захлопнулась, и Эль-Марко остался один на один с пациентом.

- Значит, ожег гортани четвертой степени, которому уже десять лет? – спросил он у старухи, которая, судя по всему, и не намеревалась отвечать. – И язык. И еще органический паралич инфекционной этиологии. Что ж вы себя не берегли, бабушка? Впервые вижу такую неосторожную пожилую женщину, если не считать таковой одну одиозную вампиршу.

Эль-Марко сжал правой рукой челюсть старухи:

- Язык отращивать будем до или после того, как паралич уберем?.. Будет неприятно. В любом случае.

 

Вот уж выбрала она место, чтобы реветь, а.

Я стоял в полутемном коридоре, а прямо на пороге входной двери сидела Мари и, очевидно, плакала, используя подол платья совсем не по назначению.

К ней, на пороге сидящей, даже не подойти никак, чтобы как надо. Чтобы сесть рядом и обнять, например. Знаю, знаю, что это обычаем не помогает, а слез только больше становится – но это кажется мне самым естественным, что можно сделать. Но в дверном проеме я рядом с ней попросту не помещусь. Поэтому я спросил:

- Мари, чай будешь?

Она обернулась, продолжая вытирать нос подолом.

- Пойдем на кухню, - предложил я. – А то на пороге сидеть... простынешь еще. Сейчас вроде бы как и тепло уже, но погода – опасная.

- Эль-Марко меня вылечит, - буркнула Мари.

Такой тон ей вовсе не шел и был, по-моему, чем-то новеньким в репертуаре.

- А он тебе не говорил разве, что с вирусами и инфекциями не работает? – спросил я.

- Нет, - ответила Мари.

- А вот. Ну... в общем... я думаю, что ты напрасно ревешь. Надо же радоваться – мы нашли баб Пашу.

Мари отвернулась от меня и замерла. Потом вздохнула (ее плечики опустились), подобралась и встала. Обернулась:

- Ты знать не знаешь, о чем я плачу, - сказала она.

- Куда уж мне, - хмыкнул я. - Тогда, может, ты мне расскажешь, о чем?..

Мари смотрела куда-то в пол. Потом подняла на меня заплаканные глаза и ответила:

- В тебе совсем нет того, на чем люди вместе держатся.

Я опешил. На секунду. Мало того, что я не понял, что она имела в виду, так еще и сказано это было... довольно жестко. Агрессивно даже, пожалуй.

- В смысле?.. – тупо переспросил я.

- В тебе нет понятия «мы», - ответила Мари. – Ты... я... подумай об этом. Это тебе мешает жить. Именно это.

- Вот как…

Я был в растерянности.

Мари перестала смотреть на меня и скосила взгляд куда-то вбок. Было видно, что она хочет сказать что-то еще, но не решается. Наконец, она произнесла, теребя многострадальный подол:

- А у... а у него... есть.

Слова прозвучали глухо, почти неслышно, очень как-то несмело.

- Что есть? – спросил я, ничего уже не понимая. – У Эль-Марко, что ли?

- Он сейчас... он сейчас все решит, нам поможет, но он... он потом... он потом с тобой останется. Потому что ты и я – мы в разных весовых категориях, - продолжала Мари, - девушка и друг. Я, что ли, не понимаю. Понимаю я все. Тридцать лет и три дня. Никаких шансов. Против тебя – ни-ка-ких.

Она смотрела на меня голубыми своими глазами, - какие, на мой взгляд, вовсе не предназначены для слез, - и во взгляде этом девичьем, яростном, плескались ревность и отчаяние, перемешанные напополам со смертельным страхом.

- Так ты об этом, что ли, плакала? – спросил я просто.

Мари ничего не ответила, - отвернулась.

- Ну, тогда ты зря это, - сказал я. – Во-первых, все будет хорошо. Во-вторых, Эль-Марко на самом деле тот, кем кажется. Он не играет – не его это. И с тобой не играет. Я чем угодно могу поклясться в том, что он с тобой искренен.

- Это ты так думаешь, - ответила Мари, не оборачиваясь.

- Слушай... Мужчины – они не такие уж другие, - попытался объяснить я. Нет, я понимал, конечно, что говорю не слишком связанные друг с другом вещи, но тогда мне это казалось правильным. – Совсем такие же, по сути. У каждого есть сердце. И хочется им точно того же. И мы Эль-Марко одиночества не разбавляем. И ты же понимаешь, что он, вообще-то, может... довольно легко... ну... - я замялся.

Мари даже обернулась.

- Может что? – спросила она.

- Ну, он – не я, - я поджал губы, - он – нормальный. Человек. Сдержанный, уверенный в себе. Взрослый он. Я видел, как Эль-Марко взрослеет, своими глазами. И как принимает жизненные уроки. Достойно. Достойно он их принимает, короче. Ну так вот, он, теоретически, мог бы снять свою тельняшку, волосы состричь, и даже зрение себе вылечить – но он почему-то предпочитает оставаться молодым... И точно так же он мог бы давно уже быть с кем-то. Но он все кого-то ждал. Может быть, тебя?..

Мари улыбнулась. Улыбка ее была грустной и тусклой.

- Ты еще больший... романтик, Мйар, чем я могла бы предположить, - сказала она.

Я смолчал. Она хотела сказать «дурак?» Я смотрел на нее и пытался понять, о чем она думает. Мари как будто бы хотела что-то еще мне поведать, но снова не решалась. Потом все-таки произнесла:

- Ну, хорошо. Представим. А как же все те женщины, что были до?..

- Я где-то слыхал, что опытный мужчина – алмаз в пыли, - я решил блеснуть цитатой из читанного на досуге глянцевого журнала. - Ну и, судя по тому, что я слышал, разобраться, кто там был прав, а кто виноват, довольно затруднительно... И вообще, с чего ты взяла, что кто-то с кем-то останется?..

- Ну, как же. Камориль хочет убить этого своего Зорею. Ты хочешь вернуть память. Никс хочет найти Ромку. А я ничего этого не хочу. Ты нашел бабу Пашу и теперь все, чего я хочу – это добраться с ней вместе до городской квартиры, и чтобы нас никто больше не трогал.

- Не могу осуждать тебя за это желание, - ответил я. – История с этим всем, конечно, малоприятная. Но, даже если наши пути здесь разойдутся – это же не значит, что мы больше никогда не увидимся, так?..

- Как знать, - проговорила Мари.

Я вздохнул. Ну, она хотя бы больше не плачет. А тоска у нее на сердце оказалась черней, чем я думал. Когда такая юная девушка успела настолько разочароваться во всех и вся? И они что – все одного и того же боятся? Никола, помнится, ревела примерно по тому же поводу... Страх не быть выбранным. Не стать избранным... Даже если ты уже и так, по сути, совсем не прост.

И самым удивительным в этом всем был тот факт, что меня самого – отпустило. Я стал чист и спокоен. По крайней мере, в отношении Мари. Я еще точно не понял, как к этому всему относиться, тем более, что сейчас есть темы для беспокойства и поважней личных треволнений. Но в глубине души я знал – ее сказка не про меня, хоть я и сыграл в ней небольшую роль. Что ж, уже хорошо. Как там было? Главное – участие, да?.. И, будь оно все неладно, но... неужели я всегда это знал? Ну, про то, что все это – не обо мне... Знал с самого начала, но верить отказывался... накрутил себе всякого. Размечтался. Напланировал чего ни попадя.

Какой же я олух, а.

- Пойдем, Мари, к остальным, - позвал я ее, кивнув в сторону кухни, - чтобы Эль-Марко не пришлось нас потом по дому искать, когда он закончит.

- И еще мне не нравится твой некромант, - неожиданно заявила девушка. – Просто, чтобы ты знал.

- Да уж, раз у нас сегодня день откровений... буду знать, - я улыбнулся. – А чего не нравится-то? Худоват? Хамоват?

- Выделывается, - ответила она, поведя плечом. - И еще я рядом с ним себя какой-то глупой ощущаю. А я к такому не привыкла, знаешь ли. И мне не нравится чувствовать себя глупой.

- Ты не поверишь, кем я себя ощущаю при нем, - поделился я.

- Кем?.. – внезапно заинтересовалась Мари.

- Печеной индюшкой с яблоками. Особенно, когда у него настроение лирическое.

- А тортиком с ванильной помадкой?

- Или тортиком с помадкой, да, - кивнул я.

На душе моей стало чуть теплее. Мне подумалось, что, несмотря на немало резких слов, прозвучавших в этом коридоре, этакий ранящий, но правдивый разговор сблизил нас с ней намного больше, чем все те окольные милые заигрывания, что имели место быть до. Может даже, это знак к тому, что, когда жизнь снова станет поспокойней, мы сможем быть друзьями... настоящими, правильными, без всякого.

Я был бы счастлив, если бы это оказалось возможным.

 

Когда Мйар и Мари пришли на кухоньку, то обнаружили, что ожидавшие их Никс и Камориль уже вовсю гоняют чай, найденный на одной из полок.

- Дрянной чай, - пожаловался Камориль, отхлебывая из кружки, - совсем... не годный.

- Не нравится – не пей, - предложил ему Мйар. – Мне отдай.

Камориль вцепился в чашку, как будто Мйар ее у него отбирает:

- Не дам.

- Эль-Марко еще не спускался? – это спросила Мари.

- Нет, - ответила ей Никс. – Слушай, а ведь твоя магия и правда работает. Раз мы твою баб Пашу нашли общими усилиями. Значит, и про ключ от всех дверей – тоже правда. Только мы не понимаем пока, что бы это могло значить.

- С пророчествами оно всегда так, - ответила Мари. – Но они коварны в этом плане. Могут и эвфемизмом быть, а могут и значить то, что значат. Никогда не знаешь, на какое напорешься.

- Да мы тут вообще хрен знает на что напоролись, - проговорил Мйар, наливая кипятка и себе тоже. – Трупы за домом, баб Паша в подвале... Всё на замке. Зачем кому-то было ее красть, а потом оставлять под землей?.. И почему она молчит?

- Это некорректный вопрос, Мйар, - произнесла Мари, взглянув на него осуждающе.

Мйар нахмурился.

- Почему это? – спросил он.

- Потому, что некрасиво о таком спрашивать. Это – горе. Странно, что ты этого не понимаешь.

- Ну, ладно, - медленно проговорил Мйар. – Я этого и правда… не понимаю.

- Женщины, - протянул Камориль, спешно запивая произнесенное слово чаем.

В дверях кухни появился Эль-Марко.

- Чаи без меня гоняете? – осведомился он.

- Это выглядит намного лучше, чем есть на самом деле, - ответил ему Камориль.

- Ну, что там? – напряженно спросила Мари. – К ней можно?

Эль-Марко помолчал секунду, собираясь с мыслями. Выдал наконец:

- Можно. Даже всем, пожалуй, можно. Она у тебя оказалась крайне крепкой старухой.

- Так а что с ней было-то? – это спросила Никс, когда компания начала подниматься наверх.

Эль-Марко поправил очки:

- Это она сама нам расскажет. Если расскажет.

- Да не «что произошло» я спрашиваю. Здоровье-то как?

- Здоровье у нее чудесное. В смысле, это чудо, что она вообще жива, а уж то, что там с ней творилось... я давно столько разнообразных патологий в одном организме не встречал... Хотя, снова вру, Вера же… м-да.

Эль-Марко открыл дверь в спальню, где на двуместной кровати полусидела-полулежала баб Паша.

- Маришка, - произнесла старуха, - Маришка, иди сюда, дай я тебя по голове поглажу, волосы приглажу, - и приподняла руку.

Мари отчего-то замерла на пороге, как вкопанная.

- Ну, - произнесла баб Паша, улыбаясь.

Мари моргнула. Покачивая головой, она подошла к кровати и села с краю.

- Как... - произнесла девушка, - как такое может быть? Баб Паша... ты говоришь! Вслух! Поверить не могу!..

- Теперь буду много разговаривать, - ответила та, - гораздо больше, чем раньше. И деньги пойдут.

- Что здесь происходит? – строго, возможно, даже чересчур, спросил Камориль.

- Маришка, - баб Паша обратилась к внучке, - ты ж мне этого мужчину представь – я ж его не знаю, а он вон какой бойкий.

- Это Камориль, - сказала Мари, - он некромант. А, и вот – Никола, она элементалист огня. Они с нами. Остальных ты знаешь.

Никс произнесла скомканное «здрасьте». Старуха кивнула ей и улыбнулась.

- А что происходит... - баб Паша вздохнула. - Дела. Дела... намного более страшные, чем вы можете себе представить. Ваш друг Эль-Марко только что вылечил меня... он отрастил мне заново язык, который мне удалили пятнадцать лет назад. И этот, новый, прекрасно работает. Я думала, будет сложней... а оно – как на велосипеде ездить.

- Но как же так, - проговорил Мйар, - я ведь помню, что мы с вами прекрасно общались... мы с вами разговаривали, буквально пару дней назад!.. Как такое может быть?

- Я тоже помню, что мы с вами говорили, - добавил Эль-Марко. – Вслух. Помню совершенно четко.

- Этого быть не может, - возразила Мари. - Баб Паша, сколько помню, - в жизни ни слова не произнесла.

- А тут произнесешь, при выжженной глотке-то, - хмыкнул Эль-Марко. – Это мы тоже поправили.

- Ничего не понимаю, - признался Мйар.

Вмешался Камориль:

- Все нормально, - произнес он, успокаивающе подняв вверх ладони. - Вы все правы одновременно. Если мы имеем дело с Зореей, как я и предполагал, то все объяснимо. Зорея просто перекроил память кому-то... из нас. Прям вот так, на живую. Скорее всего – тебе, Мари, и вам, Пелагея.

- Но, Камориль, - возразил Эль-Марко, - этим ожогам, и правда, не сутки и не двое. Ожогу гортани – десять лет. А языка у нее не было на самом деле лет пятнадцать. Состояние зубов не даст соврать, да и вообще... Самое новое у нее – паралич, случившийся в результате развития инфекции при общих неблагоприятных условиях...







Дата добавления: 2015-09-07; просмотров: 368. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Картограммы и картодиаграммы Картограммы и картодиаграммы применяются для изображения географической характеристики изучаемых явлений...

Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Различие эмпиризма и рационализма Родоначальником эмпиризма стал английский философ Ф. Бэкон. Основной тезис эмпиризма гласит: в разуме нет ничего такого...

Индекс гингивита (PMA) (Schour, Massler, 1948) Для оценки тяжести гингивита (а в последующем и ре­гистрации динамики процесса) используют папиллярно-маргинально-альвеолярный индекс (РМА)...

Методика исследования периферических лимфатических узлов. Исследование периферических лимфатических узлов производится с помощью осмотра и пальпации...

Типовые ситуационные задачи. Задача 1. Больной К., 38 лет, шахтер по профессии, во время планового медицинского осмотра предъявил жалобы на появление одышки при значительной физической   Задача 1. Больной К., 38 лет, шахтер по профессии, во время планового медицинского осмотра предъявил жалобы на появление одышки при значительной физической нагрузке. Из медицинской книжки установлено, что он страдает врожденным пороком сердца....

Типовые ситуационные задачи. Задача 1.У больного А., 20 лет, с детства отмечается повышенное АД, уровень которого в настоящее время составляет 180-200/110-120 мм рт Задача 1.У больного А., 20 лет, с детства отмечается повышенное АД, уровень которого в настоящее время составляет 180-200/110-120 мм рт. ст. Влияние психоэмоциональных факторов отсутствует. Колебаний АД практически нет. Головной боли нет. Нормализовать...

Эндоскопическая диагностика язвенной болезни желудка, гастрита, опухоли Хронический гастрит - понятие клинико-анатомическое, характеризующееся определенными патоморфологическими изменениями слизистой оболочки желудка - неспецифическим воспалительным процессом...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.01 сек.) русская версия | украинская версия