Индустриализация прессы и завоевание массового читателя

Реакционная французская буржуазия, проиграв войну против Герма­нии и выиграв войну против собственного народа, не могла восстановить в стране монархию, ибо Парижская Коммуна настолько утвердила во Фран­ции республиканские идеалы, что возврат к монархическому режиму был уже невозможен. Понимая это, она однако стремилась сделать новую республику как можно более консервативной. «Республика без республиканцев» — таков был лозунг, объединявший самые различные круги консервативной бур­жуазии. В Национальном собрании, где были сильны позиции монархис­тов, разгорелась упорная борьба вокруг новой Конституции. Принятая в 1875 г. большинством всего в один (!) голос, — 353 против 352 голосов — она устанавливала во Франции республиканский режим, зна­чительно менее демократичный, чем режим Первой и Второй республик. И все же Третья республика была частичной победой народа в его борьбе с реакцией. На выборах 1876 г. в Национальное собрание монархисты терпят по­ражение, а в 1879 г. их ставленник Мак-Магон досрочно слагает с себя президентские полномочия, уступая их умеренному республиканцу Жюлю Греви. Появились надежды на либерализацию. Но в течение этих лет, до окончательной победы республиканцев, газе­ты находились в трудных условиях осадного положения (сохранившегося до 1876 г.). в условиях запрещения уличной продажи, высокого предвари­тельного залога и многочисленных процессов по делам печати.

Многие левые газеты были закрыты, и категорически запрещалось из­дание новых газет. Лишь после 1876 г. понемногу стали возобновлять свой выход некоторые, например, «Пти паразьен», «Лантерн» и др.

Довольно многочисленной была пресса, поддерживавшая сторонни­ков монархии. Легитимисты имели в качестве своего главного органа га­зету «Юнион», к которой примыкали «Газетт де Франс» и созданная в 1871 г. — «Франс нувель», предшественница известной католической га­зеты «Круа». В эти годы почти вся католическая печать поддерживала ле­гитимистов и выступала с резко антиреспубликанских позиций. Наиболее непримиримой и распространенной была «Юнивер» Луи Вейо. На ее фоне умеренной и незаметной выглядела «Монд» и созданная в 1876 г. «Дефанс сосьяль э релижьез». К отряду орлеанистской печати принадлежали «Журналь де Пари» — официальный орган принца Орлеанского, «Солей» — первая из «больших газет», продававшаяся по 5 сантимов. «Франсе» — орган графа де Брогли и «Монитер юниверсаль». Ряд других газет, уже известных своей приверженностью к лозунгам империи, хотя и не представляли сплоченной группы, но в равной степени примыкали к вышеназ­ванным: «Ордр», «Голуа», желавшая играть роль «Фигаро» в бонапартистс­ком лагере, «Конститюсьнель», некогда «большая газета», ныне утратившая свою аудиторию, «Пэи», где сотрудничал в то время весьма правый, острый и даже грубоватый Поль де Кассаньяк, а также «Либерте» и «Патри».Умеренно республиканские позиции занимали «Журналь де деба», «Тан» и «Пресс».

Во главе более решительных сторонников республики стояла «Репюблик франсэз», основанная в 1871 г. Леоном Гамбетта и имевшая большое влияние на многочисленные республиканские газеты в провинции. «Сьекль» была не столь радикальна, но выделялась своим антиклерика­лизмом. «Эвенман» являлась республиканской среди литературных газет. Большой популярностью у парижских читателей левых взглядов пользо­валась «Раппель», основанная в 1869 г. семьей Гюго. «Бьем пюблик», быв­шая до 1873 г. «личным» органом Тьера, затем меняла свои республикан­ские оттенки.

Помимо этих «больших газет» значительную часть читательской рес­публиканской аудитории обслуживали «малые» газеты по 5 сантимов: «Пти журналь», под руководством Жирардена, достигшая полумиллионного тиража в 1878 г., «Пти паризьен», созданная в 1876 г. и еще только заво­евывающая свою аудиторию, а также «Птит репюблик франсэз», сторон­ница Гамбетты.

Рабочее движение, которое находилось в стадии создания самостоя­тельной рабочей социалистической партии, нуждалось в печатном орга­не, который способствовал бы соединению этого движения с социалисти­ческой теорией. В этом отношении большую роль сыграла газета «Эгалите», выходившая с 1876 г. сначала под руководством Жюля Геда, а затем Поля Лафарга. Когда в 1880 г. в Гавре была создана Рабочая партия, «Эгалите» стала органом этой «независимой и боевой рабочей партии», кото­рую Маркс сразу же оценил как «первую «французскую» рабочую газету (в подлинном смысле этого слова)».

В провинции по мере укрепления республиканского режима активизи­ровалась политическая жизнь, которая уже не была простым отголоском парижских событий на страницах местных газет. Отмена правительственных субсидий лишала префектов, назначаемых Парижем, значительной доли их влияния на местные газеты и возможности предоставлять моно­полию на объявления газетам, благосклонным к правительству. Полити­ческие деятели и организации в провинции, усвоив какую поддержку им может оказать местная печать, сами стали организовывать систему пря­мых и косвенных субсидий газетам, которые заметно перестают играть роль дублеров своих парижских сестер. Этому процессу все больше спо­собствует и техническое развитие средств связи — телеграфа, почты, до­рожных коммуникаций.

Многие политические партии со штаб-квартирами в Париже уже име­ют свои отделения в провинции. Чтобы обеспечить определенную степень единства своих редакций они по примеру информационных агентств со­здают корреспондентскую сеть, задача которой поставлять «своим» газе­там единую информацию: политические документы, редакционные статьи, парламентские отчеты, речи депутатов, наиболее важную политическую информацию. Такие материалы готовятся в специализированных рабочих комнатах под контролем парламентариев в помещениях политических партий. Это позволяет местным газетам, особенно небольшим, сократить редакционные расходы и держаться «одной линии».Провинциальная пресса становится все более значительной и много­численной — от кантонального еженедельника до региональной ежеднев­ной газеты. В 1871 г. во Франции насчитывалось уже 179 ежедневных про­винциальных газет, тогда как в Париже — лишь 41.

1881 год открывает «золотой век»

Те из французских историков, кто употребляет это определение без кавычек, имеют в виду многочисленные обнадеживающие декларации, содержавшиеся в законе о печати от 29 июня 1881 года. Те же, кто говорит о «золотом веке» или «прекрасной эпохе», сохраняя кавычки, напоминают, что при всех провозглашенных свободах печать продолжала оставаться в зависимости от денег, а значит продолжала слу­жить богатым. Печать, которая объявляла богатым войну, продолжала ос­таваться «на поенном положении».

Конечно, реформы 1879-1881 гг. имели прогрессивное значение и де­лали Третью республику более демократичной. Под давлением широких народных масс буржуазия была вынуждена выполнить хотя бы часть сво­их обещаний, ибо хорошо понимала, что именно благодаря этим обеща­ниям она получила поддержку народа в борьбе с монархией. Так была объявлена амнистия коммунарам, которые получали право вернуться на родину и вливались в демократическое движение. День взятия Бастилии — 14 июля — был официально провозглашен национальным праздником, а «Марсельеза» стала гимном Франции. Были приняты законы о свободе собраний, проведена реформа народного образования, распущены иезу­итские общества, а другие религиозные конгрегации поставлены под кон­троль правительства.Такой же демократичный характер имел и новый закон о печати. Цен­зура, предварительное разрешение, залог, гербовый сбор, а с ними и мно­гие другие ограничения отменялись одновременно, что было впервые после выхода первой французской ежедневной газеты.

Отныне достаточно было двенадцати су, чтобы «основать» газету: та­кова была стоимость марки, необходимой на письме к прокурору с указа­нием названия газеты, имени и адреса владельца и издателя. В действи­тельности же, тот, кто получал такое разрешение в Париже, не имея полу­миллиона франков в кармане, был обречен на неудачу. Закон был принят национальным собранием крайне единодушно: 448 -за, 4 — против. При обсуждении его в палате депутатов некоторых орато­ров, видимо, охватило что-то вроде эйфории. Эмиль де Жирарден внес даже предложение об отмене наказаний за ложные новости. Однако этот последний «вклад» заслуженного ветерана в журналистику (через несколь­ко дней он умер) был отвергнут депутатами.Некоторые послабления в отношении содержания газетных материа­лов все же были сделаны.

Все эти свободы, активизация политической жизни, дальнейшее рас­пространение образования, дешевизна газет — привели к необычайно быстрому росту числа названий и тиражей. В течение трех лет число ежед­невных газет удвоилось. Многочисленные политические партии и просто группировки имеют свои газеты, на страницах которых звучит разноголосица деклараций, мнений, обвинений, оправданий, призывов — и все это в довольно резких тонах, не смягчаемых излишним почтением к против­нику. Впрочем, так называемая «малая» пресса (действительно малого — 45x30 см. — формата и низкой — 5 сантимов — стоимости) только теперь приобщается к политике, к тому же без достаточно четкой ориентации. В основном же ее страницы заполнены романами-фельетонами и смесью хроники и разных фактов. Тираж этой популярной прессы значителен: от. 100 тыс. и выше, а ее лидер «Пти журналь» уверенно идет к миллиону. С другой стороны, так называемая «большая» пресса (формат 60x43 см, цена от 10 до 25 сантимов), отводит значительное и видное место политичес­ким событиям с достаточно определенных позиций. Но даже самые про­цветающие ее представительницы не достигают тиража в 100 тыс., огра­ничиваясь чаше всего несколькими десятками тысяч экземпляров, отпеча­танных, правда, на бумаге лучшего качества и тщательно оформленных.

В конце 80-х—начале 90-х годов внешние различия смягчаются: «боль­шие» газеты продаются по 5 сантимов, «малые» газеты переходят на круп­ный формат. В то же время больших тиражей достигают газеты более уме­ренные в политических баталиях, как правило, проправительственные, умело использующие технические новшества в печати, в иллюстрациях, в распространении и получении информации. По отношению к ним все чаще употребляют определение «информационные». Им противопоставляют так называемые «газеты мнений», чье влияние на определенную аудиторию может быть велико и без поддержки которых не обходится ни одна политическая партия, но старомодность издания, финансовая слабость, одно­образие информации — не позволяют им часто достичь тиража в 20 тыс. Это деление в какой-то мере условно, между теми и другими находится еще целая группа газет, но и те, и другие, и третьи распространяются во Франции в эти годы с невиданной быстротой. В 1870 г. в Париже выходи­ло около 900 названий и около 1000 — в провинции. В 1885 г. их было в Париже 1.540, в 1887 г. — 1655, а в провинции соответственно 2.810 и 5.176. Как видно из этих цифр, Третья республика в конце XIX в. имела довольно многочисленный избирательный корпус не только в Париже, но и в провинции, в сельской местности. Этим фактом определялся в даль­нейшем успех газет, превысивших миллионный тираж. Но еще раз следует подчеркнуть, что крупные газеты с массовой аудиторией были немно­гочисленны. Основная масса газет, весьма разнородных по своим полити­ческим направлениям или симпатиям, состояла из средних и мелких изда­ний — еженедельных, двухнедельных, а то и вовсе нерегулярных.

В последние полтора десятилетия XIX века французская пресса, пере­живавшая, как уже говорилось, свой «золотой век», имела в своих рядах многочисленные и неравные подразделения. «Большую четверку» состав­ляли «Пти журналь», «Пти паризьен», «Матен» и «Журналь».

«Пти журналь», которая в 60-е годы под руководством Мийо прочно удерживала лидерство, дождалась-таки достойной конкурентки, но свое поражение в борьбе с ней предопределила сама. Ввязавшись в полемику вокруг дела Дрейфуса и заняв непримиримо антидрейфусарские позиции, она в 1898 г. сразу потеряла 600 тыс. читателей, которые частично пере­шли к «Пти паризьен», к этому времени шедшей на втором месте с тира­жом 700 тыс. экз., а теперь ставшей крупнейшей ежедневной газетой. Ос­нованная в 1876 г., «Пти паризьен» более десяти лет не могла добиться успеха, пока ее не возглавил Жан Дюпюи. С 1888 по 1890 гг. он поднял ее тираж с 300 до 650 тыс., а после дела Дрейфуса «Пти паризьен» имела уже около 800 тыс. В стремлении закрепить успех Дюпюи использует опыт, приобретенный им в США. На страницах газеты он организует различные конкурсы для привлечения читателей. Наибольший эффект имел конкурс, в котором нужно было определить, сколько пшеничных зерен поместится в бутылке из под вина и их общий вес. Ставка была явно сделана на сель­ского читателя, и хотя главный приз — 25 тыс. франков — выиграл город­ской житель, кровельщик по профессии, тираж газеты подскочил до 1 млн. 300 тыс. экз. (1 млн. — в провинции, 300 тыс. — в Париже). В течение 30 лет «Пти паризьен» сохраняла подзаголовок: «Самый большой тираж в мире», и ни одна парижская газета кроме нее не имела столько подписчи­ков в провинции.

Название «Матэн» уже встречалось во французской прессе. В 1884 г. им еще раз воспользовался Альфред Эдварде. В редакционной статье пер­вого номера он заявил, что «Матэн» будет своеобразной газетой, не имею­щей собственной политической линии. В подтверждение этого тезиса на ее страницах была открыта «свободная трибуна», где, действительно, уже в первых номерах выступили: Кассаньяк из бонапартистской «Пэн», Кор­нели из монархической «Клерон» и Жюль Валес из «Кри дю пепль». Од­нако ее постоянный автор Жюль Симон, определявший основную линию газеты, выступал с правых позиций. В 1899 г. «Матэн» вошла в «большую четверку» с тиражом лишь 78 тыс., но уже в 1902 г. ее тираж — 285 тыс., а накануне первой мировой войны едва не доходил до миллиона.

Наконец, четвертый участник группы — газета «Журналь», основан­ная в Париже журналистом из Нанта Фернаном Ксо, делавшем ставку при выпуске газеты на рекламу. В ночь на 28 сентября 1892 г. тротуары Боль­ших бульваров были оклеены метр за метром лентой с одним словом «Le Journal», а к десяти часам утра было уже продано 200 тыс. экз. первого номера газеты. Тесное знакомство Фернана Ксо с владельцем «Нью-Йорк геральд трибьюн», американцем Гордоном Бен петом сказалось на стиле работы директора «Журналь»: однажды он предлагал нанять десять чело­век с большими лысинами, посадить их в кресла первого ряда партера в одном из парижских театров и в антрактах проецировать на их лысины каждую из букв слова «Le Journal».

Помимо этой «большой четверки», на пестром фоне французских га­зет на рубеже веков заметным явлением было некоторое оживление поли­тической прессы. Самые разнообразные течения социалистического на­правления были отмечены газетными названиями. Так, «Энтрансижан», основанная в 1880 г. Анри Рошфором, пользовалась успехом, благодаря популярности имени своего издателя, однако ее социалистическая окрас­ка скоро поблекла из-за склонности Рошфора к буланжизму. «Кри дю пепль», издававшаяся Жюлем Валесом с ноября 1883 г., а после его смер­ти в 1886 г. его сотрудницей Северин, достигла даже тиража в 80 тыс. экз., но потом из-за раздоров в редакции утратила свои позиции. «Птит репюблик франсэз» после смерти Гамбетты стала под руководством Мильерана местом для выяснения отношений между группировками различных со­циалистических оттенков. Большей четкостью позиций, но, к сожалению, меньшей жизнеспособностью отличались от них издания, предпринимав­шиеся амнистированными коммунарами: «Коммюн» Феликса Пиа, «Ни дье, ни мэтр» Бланки, «Батай» Лиссагаре. Набирало силу направление, возглавляемое Жюлем Гедом. После упоминавшейся газеты «Эгалите» органом Рабочей партии с 1881 г. стала новая ежедневная газета «Ситуайен», тираж которой (25 тыс.) свидетельствовал о возрастающем влиянии марксизма на рабочее движение во Франции. В 1885 г. начинают выхо­дить ежедневная газета «Сосьялист» (сначала как орган Рабочей партии, а с 1902 г. — как орган Социалистической партии Франции, наконец с 1905 г. — орган Французской социалистической партии) и ежемесячный журнал «Ревю сосьялист», в котором сотрудничали Маркс и Энгельс. Важным событием в жизни французской социалистической рабочей печати стал выход в 1904 г. газеты «Юманите», основанной видным политическим деятелем Жаном Жоресом. Однако немало рабочих и беднейших слоев городской мелкой буржуазии испытывали влияние анархистов. Ряд поку­шений, организованных анархистами в 80-х годах и процессы против их вождей немало способствовали их популярности. Однако для прессы в целом деятельность анархистов обернулась новыми ограничениями. В различные годы этого периода возникало и исчезало множество названий газет анархического толка, среди которых выделялись «Герсосьяль», «Анарши», «Тан нуво», «Либертер» и некоторые другие.

На другом фланге политическую активность проявляли «Либр пароль», созданная в 1882 г. Эдуардом Дрюмоном и выступавшая с антипарламен­тских и антисемитских позиций, монархическая «Голуа» и правонационалистическая «Эко де Пари» — самая крупная из правых газет, достигшая к 1914 г. тиража 120 тыс. экз.

Организация реакционно-националистических элементов «Аксьон франсэз» с 1908 г. переводит на ежедневный выпуск свою газету row же названия, в которой ее руководители Шарль Моррас и Леон Доде требуют установления во Франции «традиционной, наследственной, антипарламен­тской и децентрализованной монархии».

Накануне первой мировой войны французская буржуазия рассмат­ривала католическую церковь в качестве своего резерва в борьбе как на внутреннем, так и на внешнем фронте. С этой точки зрения следует отметить появление в 1883 г. ежедневной газеты «Круа», которая сразу же завоевала прочные позиции среди католических газет с тиражом около 170 тыс. и вскоре стала бесспорным лидером в этой группе прес­сы. Итак, если так называемую информационную прессу представляла «большая четверка», то в прессе с ярко выраженной политической окрас­кой выделялась лидирующая «пятерка»: помимо названных «Эко де Пари», «Круа» и «Юманите» в нее входили близкая к правительственным кругам «Тан» и националистическая «Пресс». Каждая из них имела тираж свыше 100 тыс.

От 30 до 50 тыс. был тираж политических газет «Аксьон франсез», «Батай сэндикалист», «Голуа», «Журналь де деба», «Либерте».Еще около 30 газет имели тираж, обеспечивающий рентабельность, а всего в Париже в 1910 г. выходило около 60 ежедневных газет, причем 25 из них с тиражом менее 500 экз.

Основную массу периодики составляли многочисленные специализи­рованные издания. В «Ежегоднике французской прессы» за 1914 г. их пе­речень занимает 300 страниц: это были газеты для авто- и авиалюбителей, для посетителей ипподромов, юристов, военных всех рангов, финансис­тов, торговцев, коммивояжеров и пр. и пр. Существовала даже «Газета кормящих женщин». Еженедельники, ежемесячники и листки различной периодичности, для разных возрастов, полов, вкусов, профессий. Растет число иллюстрированных изданий: этот отряд из 250 названий возглавлял «Иллюстрасьон» — еженедельник с тиражом в 100 тыс. экз. Их распрос­транению способствовала сконструированная в 1892 г. Маринони новая печатная машина, дававшая 12 тыс. шестикрасочных иллюстраций в час.

Движение женщин за равные права привело к распространению феми­нистских изданий. Последовательницы Жорж Санд и Адель Гюго не толь­ко основывают свои газеты (наиболее известная в эти годы — «Фронд» во главе с Маргаритой Дюран), но и активно входят в редакции многих дру­гих изданий.

В поисках аудитории парижские газеты еще активнее обращаются к провинциальному читателю. «Пти паризьен» и «Пти журналь» налажива­ют специальные выпуски (вечерние) для провинции. Бесспорным лиде­ром здесь была «Пти паризьен», которая значительную часть своего полуторамиллионного тиража продавала в 30 тыс. коммун из 36 тыс., насчиты­вавшихся во Франции. Другие газеты пользовались для этой цели услуга­ми «Мессажери Ашетт», которая располагала огромной сетью распрос­транения благодаря монополии на продажу газет в вокзальных киосках по всей стране.

Сама провинциальная пресса отличалась еще большим разрывом в тиражах между лидерами и остальной массой. Только 8 из 251 ежеднев­ной газеты превышали тираж в 100 тыс. — «Депеш де Тулуз» (250 тыс.), «Птит Жиронд» (215 тыс.), «Пти Марсейе» (215 тыс.), «Прогре де Лион» (200 тыс.), «Лион репюбликен» (200 тыс.), «Эко дю Нор» (160 тыс.), «Ре-вей» (100 тыс.), «Франс де Бордо» (100 тыс.), в то же время 190 газет из общего числа не превышали тиража в 10 тыс. экз.Многочисленный отряд еженедельников (несколько сот названий) до­полнялся «Религиозной неделей», издававшейся каждой епархией и имев­шей около десяти тысяч читателей.Выросла печать и в колониях Франции. К 1914 г. на французском языке в Алжире выходили 9 ежедневных газет, 3 — на Мадагаскаре, 7 — в Ин­докитае, по одной в Гваделупе, Сенегале и Новой Каледонии.

Накануне первой мировой войны Париж и провинция выпускали ежед­невно более 8 млн экземпляров газет, каждый из которых предположи­тельно прочитывался в среднем пятью читателями. Этот рекорд распрос­транения ежедневных газет не только не был побит во Франции, но, на­против, несмотря на рост населения в последующем, такое распростране­ние сокращалось.Подобный «избыток» газет сопровождался небывалым ростом их са­морекламы в погоне за читателем, профанацией профессии журналиста в погоне за сенсационностью, коммерциализацией прессы в погоне за при­былью. Реклама занимает все больше места на страницах газет, многие из которых превращаются в «стены для расклейки афиш», хотя традицион­ный французский читатель в роли покупателя все еще не доверяет торгов­цу, готовому платить, чтобы продать. Полагаясь на поговорку о том, что «хорошее вино не нуждается в вывеске», он смотрит на рекламу как на коварную попытку сбыть подозрительный товар в отличие от читателя в англосаксонских странах, где реклама уже стала составной частью коммерции. В итоге строчка рекламы а парижской газете стоит от 7 до 12 франков, в то время как в Лондоне (в переводе) — 3 франка, а в Нью-Йорке — 5. Это и понятно, если к тому же учесть, что американские газе­ты, выходящие на 32-х полосах, 24 отводят рекламе, а парижские, 4-х и 6-ти полосные, отводят ей только одну, кроме тех, кто благодаря «малень­ким объявлениям», может выходить на 8-ми полосах.Так или иначе «революция» Жирардена продолжала развиваться, сначала усилиями Мийо, а теперь стараниями его духовных наследни­ков.

* * *

Война 1914 г. вызвала как резкое сокращение числа выпускаемых га­зет и их объема, так и изменения в их оформлении и содержании. Труд­ности военного времени: мобилизация значительной части служащих, ог­раничения бумаги, трудности с транспортом, сокращение рекламных пос­туплений, наконец, строгая цензура информационных сообщений — все это отражалось на положении прессы с первых же дней войны. Необходимость регулирования деятельности прессы в военных усло­виях вызвала к жизни в 1916 г. Межминистерскую Комиссию по делам печати (которая занималась распределением бумаги, выравниванием цен на газеты, установлением максимального их объема и т.д.), преобразован­ную позднее, в 1918 г., в Национальную службу печати (O.N.P.) — первое паритетное учреждение, деятельность которого фактически распростра­нилась на все административные и финансовые проблемы печати. Уже с августа 1914 г. военный министр приказал парижскому префекту полиции самым срочным образом сообщить прессе запрещение прави­тельства публиковать какое-либо сообщение относительно военных собы­тий, помимо тех, которые будут исходить от Пресс-бюро при военном министерстве. Частой гостьей на страницах газет становится карикатур­ная фигура «Анастезии» угрюмой старухи, похожей на сову с длинным носом в виде цензорских ножниц. Рядом с ней обычно стояло ведерко с белой краской, которой она закрашивала газетные колонки. Эти колонки, кстати, и становились обычным местом ее обитания.

Все эти трудности не коснулись лишь «большой четверки». «Пти паризьен» довела свой тираж до 2 млн. экземпляров. Одного миллиона до­стиг к 1918 г. тираж «Матен». «Пти журналь», хотя и потеряла часть чита­телей, все же держалась на уровне 500 тыс. До 1917 г. уверенно шла впе­ред и «Журналь». Благодаря своей ура-патриотической позиции имела превосходные отношения с Генеральным штабом «Эко де Пари», и ее ти­раж быстро вырос до 400 тыс. Эта пятерка вполне заслуживала доверия правительства, и только ей было дано разрешение на распространение в войсках. Однако официальный тон этих газет мало привлекал солдат в окопах, и они гораздо охотнее читали нелегально распространявшие­ся политические газеты и популярные сатирические иллюстрирован­ные листки.

Среди этой прессы выделялась созданная в 1916 г. ежедневная газета Гюстава Тери «Овр», где печатался роман Анри Барбюса «Огонь». Имена некоторых ее сотрудников вскоре можно было встретить на страницах начавшей регулярный выходе 1916 г. «Канар аншене». Сатирическая га­зета во главе с Морисом Марешалем благодаря своему фрондерскому духу, обостренному чувству французского индивидуализма, отказавшаяся от всякой рекламы, с первых же номеров завоевала сердца десятков тысяч читателей. В течение всего последующего существования и до наших дней «Канар аншене» занимает самое видное место в рядах сатирической поли­тической прессы Франции.

Среди «окопных» изданий, объединявших лучших карикатуристов и художников, многие из которых находились в действующей армии, были «Байонет» и «Мо», которые выступали с антивоенных позиций. Но в око­пах имели хождение и «патриотические» листки с характерными заголов­ками: «Храбрец», «Смех под взрывы», «С ними будет покончено!».От двухстраничных листков в 30-ти экземплярах до настоящих газет тиражом в тысячу раз больше — вся эта пресса насчитывала около тысячи названий.Активизация пацифистского движения после Кинтальской конферен­ции в 1916 г. вызвала к жизни ряд газет этого направления. Группа евро­пейских социалистов, в которую входили три французских парламента­рия» начала издавать 1 мая 1916 г. газету «Ваг».

Жан Лонге в «Попюлер де Пари» и А. Фабр в «Журналь дю пепль» также отстаивали пацифистские лозунги. С приходом к руководству «Юманите» Марселя Кашена в октябре 1918 г. позиция газеты меняется. С этого времени тон в редакции задают социалисты левого крыла, такие как Раймон Лефевр, Анри Барбюс, Поль Вайян-Кутюрье и др. В день подписания перемирия — 11 ноября 1918 г. — «Пти паризьен» вышла трехмиллионным тиражом. Она и стала во главе буржуазной прес­сы, активно поддерживавшей группировку буржуазных политических парт­ий — Национальный блок — в первой послевоенной избирательной кам­пании. В политической орбите «Пти паризьен» находились «Эко де Пари», «Матэн», «Тан», крупнейшая вечерняя газета «Энтрансижан», католичес­кая «Круа», радикальная «Ом либр», крайне правая «Аксьон франсез», не считая многочисленных провинциальных газет. Выступая под знаменем «республиканского, национального и социального объединения», эти партии объединялись прежде всего в борьбе против влияния, которое могли оказать на положение в стране события в России после октября 1917 года. «Гвоздем» пропагандистской кампании Национального блока, про­водимой под лозунгом «угрозы большевизма», стала зловещая фигура «человека с ножом в зубах». Газеты были полны всяческих небылиц и ужасов о Советской России. На улицах всех городов в миллионах эк­земпляров расклеивались плакаты «Как голосовать против большевиз­ма?».Печать сыграла большую роль в победе крупной буржуазии на выбо­рах 1919 года.Одолев сообща своих главных противников, буржуазные партии про­должили выяснение отношений между собой. Политическая пресса отра­жала ход этого выяснения на фоне относительной стабилизации капита­лизма и некоторого спада революционного и рабочего движения.