О революциях, в том числе об Октябрьской 1917 года в России, написаны тысячи книг и статей. И тому есть объяснение. Люди стремятся понять, что приводит к поворотам и переворотам, коренным изменениям в их жизни. О революции судят по эффективности претворения в жизнь обещаний и лозунгов или, наоборот, по её бесплодности и издержкам. Из этой большой дискуссии о смысле человеческой жизни выявляется характер революций. Они могут быть как народными, так и верхушечными, вести к прогрессу, движению вперёд или регрессу, развитию вспять. История, образно выражаясь, это не просто огромное чудовище, неотвратимо продвигающееся вперёд, и только вперёд. Гигантский социальный организм ползёт зигзагами, развивается по спирали, нередко окружными путями. Он способен и на застой, и на возврат к устоям прошлой жизни. Всё зависит от обстоятельств и господствующих идей.
ОБЪЯТИЯ МИФОВ
Об Октябрьской революции сложили идеологизированные мифы, в объятиях которых дремлет обыденное сознание многих, если не большинства россиян. При этом противники Октября замалчивают или осмеивают социальные идеалы и моральные ценности большевиков. Они выхватывают из нашей истории злодеяния (а они были) и с глубоким удовлетворением говорят: «Вот она – ваша история!» Это как если бы англичане сводили историю английской революции к казни Карла I, а французы помнили бы только о якобинском терроре. Американцы с подобным же успехом могли бы постоянно посыпать себе голову пеплом из-за совершённого ими геноцида индейцев или из-за не имеющих морального оправдания атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасики. Однако ни первые, ни вторые, ни третьи, как и большинство других народов, не делают из своей истории пугала, а видят в ней и тёмные, и светлые стороны, не разрушают своё самосознание.
Была ли в России революция или это был бунт, «антидемократический переворот»? Этот вопрос всё ещё ставится историками. В октябре 1917 года, утверждают противники советской власти, в Петрограде произошёл «переворот», даже «путч» заговорщиков против демократической власти. Режим большевиков был «нелегитимным». Но такие утверждения строятся на зыбкой почве.
В книге «Десять дней, которые потрясли мир» очевидец февральских и октябрьских событий 1917 г. американский поэт и журналист Джон Рид точен в своих зарисовках событий, которые он видел своими глазами. Приход большевиков к власти, отмечал он, был неизбежным, они были единственной в России партией с созидательной программой.
В английском языке слово revolution означает «переворот». При характеристике смены общественного устройства оно вошло в обиход как «революция». Всё зависит от того, как процессы радикальных перемен разворачиваются во времени и пространстве. Получают ли они поддержку населения или, наоборот, сталкиваются с его сопротивлением. Октябрьская революция массовую поддержку получила. Люди хотели покончить с разгулом грабежей. В общественной жизни наступило неустойчивое равновесие. Затем сравнительно мирное начало революции сменилось на ожесточённое противодействие тех, кто терял свои богатства и привилегии. Красные и белые погрязли в Гражданской войне. Она шла несколько лет, закончилась победой большевиков и на много лет покончила с возможностями капиталистического развития России.
Все, кто смотрел фильм «Ленин в Октябре», помнят кадры штурма Зимнего дворца, где заседало Временное правительство. Вооружённые отряды рабочих, солдат и матросов с оружием наперевес неудержимой лавиной бросились захватывать здание. В действительности ничего подобного, как свидетельствуют очевидцы тех событий, не было. Зимний пал почти без борьбы.
Во время работы отца послом в США (1943–1946 гг.) наша семья жила в советском посольстве. В залах на втором этаже проходили дипломатические приёмы. С первого этажа туда вела широкая лестница, по ней поднимались гости. На стене их взору открывалось большое полотно с изображением грандиозной батальной сцены взятия Зимнего. Пороховой дым повис над баррикадами, идёт стрельба, накатывается штыковая атака – казалось, вот-вот разъярённая толпа перевалит через раму картины и окажется на посольской лестнице. Разглядывая это впечатляющее полотно, американцы перешёптывались между собой, дамы охали-ахали, все шли дальше наверх, где их встречали советские дипломаты.
ВЕЛИКАЯ ИЛИ ЖЕСТОКАЯ?
Великой или жестокой была Октябрьская революция? Она была и той, и другой. Со знаком плюс на неё смотрят сторонники социализма, негативно оценивают те, кому по душе капитализм. Этот дуализм неизбежен, так как в его основе лежат разные истины. Первая истина основывается на идеях социального равенства, вторая – на идеях свободного рынка и частной собственности. Эти истины вступают в острую конкуренцию, более того, находятся в борьбе. Последняя велась как военными, так и политическими средствами. Это не фантазия, а суровая реальность. Конечно, в ткань истории вплетены и другие факторы, например, христианство, Реформация и Просвещение, эгалитаризм, геополитика, мессианизм. Каждый из них в жизни человечества оставил свой след, порой жестокий. Пламя гражданских и мировых войн ХХ века лишило жизни десятки миллионов людей. То был век борьбы глобальных идеологий. Станет ли лучше век XXI?
В 1920 г. Советскую Россию посетил тогда ещё молодой английский мыслитель Бертран Рассел, впоследствии лорд и основатель Пагуошского антивоенного движения. Его брошюра «Практика и теория большевизма» отражает стремление разобраться в новом обществе. Большевизм, писал Рассел, «будет восприниматься как героическая попытка, без которой не пришёл бы будущий успех…». Материальное производство, соглашается он с марксистами, должно быть слугой человека, а не его господином. Рассел отрицает методы, а не цели советской власти. Он критикует стремление большевиков создать новый мир без достаточной подготовки простых людей к его восприятию. Рассел считает, что капиталистическая система того времени была обречена, её несправедливость так бросается в глаза, что «только невежество и традиция заставляют наёмных рабочих терпеть её».
Коммунисты 20-х годов страстно верили, что корень всех зол – частная собственность. Для построения и сохранения своего государства они не останавливались перед решительными мерами. Эти солдаты революции напоминали пуританских воинов с суровой моралью и непоколебимой решительностью. Они верили: предсказанная Лениным мировая революция началась в России и продолжится в Европе и Америке. Эта вера людей, мечтавших о счастливом будущем через насилие, была наивной. Однако тогда в топке беспощадной борьбы мало кто задумывался о гуманизме и плюсах эволюционного развития.
РОК ОШИБОК
Большевики пренебрегли политической и экономической свободой в пользу социального равенства. Это стало роковой ошибкой. Без политической демократии советское общество нормально развиваться не могло, оно заболело многими болезнями, из которых, на мой взгляд, самой серьёзной стало воцарение вождизма. Вместо общества, основанного на сознательности и дисциплине масс, возникло всевластие одной партии, а затем и личности. Власть опьяняет, безграничная власть развращает. В результате погибает культура стратегического мышления, политическая элита не выполняет своей основной функции – находить правильные решения.
Страна развивалась рывками, об альтернативных путях развития никто и не думал. Была ограничена, а затем ликвидирована частная собственность. Разрастались полицейские функции государства. Хозяйства зажиточных крестьян разорялись, возникли «исправительные» лагеря. Революция постепенно пожирала сама себя. В то же время были созданы бесплатные системы образования и здравоохранения, развивалось плановое хозяйство, так нужное не привыкшей к дисциплине экономике. Плата за коммунальные услуги, жильё была мизерной. Набирали силу советская культура и наука, появилась мощная армия. И всё же в душе рядовые граждане тяготились отсутствием политической свободы, находясь в условиях идеологического конформизма.
Давайте не забывать о главном! Красная армия вместе с союзниками нанесла поражение самой сильной армии Европы – германской – и уничтожила фашизм. Сегодня мы наследники этой Великой Победы. Она стала великим достижением, плодом Октября. Отрицать это нечестно. В 1940-е годы населённая славянами территория могла бы стать германской колонией, а русские, украинцы, белорусы и поляки, большей частью истреблённые, превратились бы в обслугу немецких господ. В Европе был бы полностью уничтожен еврейский народ. Величие Октября 1917 года состоит и в том, что такой людоедский ход развития истории не состоялся.
После Октябрьской революции в ходе Гражданской войны белые (да и иностранные) интервенты жестоко расправлялись со сторонниками новой власти. Красные, со своей стороны, использовали насилие против привилегированных сословий. Сегодня редко прочитаешь в печати, как сами лидеры большевиков объясняли свои действия. Это надо знать, именно они руководили революцией.
В декабре 1917 г. создаётся Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) – орган борьбы с контрреволюцией. Позднее Ленин разъяснял: «Это то учреждение, которое было нашим разящим оружием против бесчисленных заговоров, бесчисленных покушений на Советскую власть со стороны людей, которые были бесконечно сильнее нас». Феликс Дзержинский в инструкции для чекистов требовал: «Вторжение вооружённых людей на частную квартиру и лишение свободы повинных людей есть зло, к которому и в настоящее время необходимо ещё прибегать, чтобы восторжествовало добро и правда. Но всегда нужно помнить, что это зло, что нашей задачей является, пользуясь злом, – искоренить необходимость прибегать к этому средству в будущем».
Белый и красный террор подпитывали друг друга. Насилие всегда порождает насилие, что и доказала братоубийственная Гражданская война, погрузившая общество в кровавую пучину. Из неё большевики вышли победителями. Но страна пребывала в разрухе. Перед молодой властью замаячили упадок и гибель. Выход был найден в новой экономической политике. Однако в духовной сфере ошибка следовала за ошибкой. Если не кривить душой, то надо признать: никто тогда не знал, в том числе партийная верхушка, как строить социализм не на словах, а на деле.
Намерения и реальная действительность не одно и то же. Можно провозгласить самые благие цели, назвать себя коммунистической партией, объявить о победе социализма в одной отдельно взятой стране, предсказать, как это сделал Хрущёв, построение основ коммунизма «при жизни этого поколения». Это были всего лишь слова, цели, но никак не конкретные результаты. Революционеры спешили, они слепо полагались на многие марксистские догмы, хотя в этом не было необходимости. Жертвой такого до абсурда политизированного подхода стала пассионарность советского народа.
ОБОРВАННЫЕ СВЯЗИ
Тяжело болел и в 1924 г. умер Ленин. Пожалуй, только ему было по силам создать новую теорию построения социализма, о котором молодой Карл Маркс сказал: это будет общество счастливых людей. Без Ленина наследие Октябрьской революции выросло из советского эксперимента на основе не только успехов, но и ошибок. При Сталине ряд видных руководителей революции были уничтожены, многие из тех, кто её делал и ей способствовал, подверглись репрессиям. В верхушке большевиков шла борьба за власть, при этом применялись методы, не имевшие ничего общего с социализмом и нравственностью.
Сталин, надо отдать ему должное, довольно быстро определился в ключевом вопросе Октябрьской революции: как распорядиться властью, где революция заканчивается и что она строит – социалистический порядок или мировой беспорядок. Взгляд на революцию в России как на пролог мировой революции долго господствовал, его главным глашатаем был Троцкий. Сталин, напротив, проявил себя как прагматик, при нём советское руководство занялось строительством, как он это понимал, социализма в одной отдельно взятой стране.
Лозунги Октябрьской революции, под влиянием которых простой народ, особенно рабочие и крестьяне, поддержал большевиков, постепенно замшели. Воевать стране пришлось. Коллективизация ударила по зажиточному крестьянству. Фабрики и заводы перешли в руки государства, о народной собственности на них даже не говорили, в плане материальном её не было, всё ограничивалось скромными зарплатами и «личным имуществом».
Одновременно власть большевиков обеспечила трудящимся, рабочим и крестьянам возможность жить без экономического неравенства. Одно это делало новое общество жизнеспособным и перспективным. Преодолев разруху, страна стала развиваться в направлении социализма. Это продвижение, однако, сопровождалось бегством, отъездом или гибелью многих талантливых деятелей России. Стремление отомстить за гонения при царизме, а они были, и в избытке, привело к ослаблению интеллектуального потенциала советского общества. В то же время среди советских руководителей было немало выдающихся людей – государственников, организаторов промышленности, крупных учёных, мастеров культуры.
Роковым стало отсутствие теории построения социализма и, тем более коммунизма. Разрушительную роль сыграло использование в уже мирное время теории обострения классовой борьбы. Сказалось отсутствие обличённых властью политических лидеров, которые могли бы встать вровень с Лениным. Революционер ушёл из жизни, не оставив цельного учения о строительстве социализма. Великий мыслитель не успел этого сделать.
Одним из самых жестоких последствий Октябрьской революции стало разрушение сложившейся до неё духовной иерархии ценностей. Захватившие власть люди, среди которых были и малосведущие полузнайки, мстили побеждённым презрением и гонениями. Всё это самым удивительным образом свалилось на голову прежде всего русской культуры, литературы и искусства. Можно ли создать духовную иерархию ценностей в обществе, где в 1920-х годах утвердилось учение о «двух культурах» – буржуазной и пролетарской? Оно нанесло духовной жизни страны глубокую рану. Многое положительное в духовной жизни общества было разрушено. Оборвалась связь поколений, передача ценного культурного багажа от одного к другому объявлялась вредной. Русская культура приходила в упадок.
БЕЗ КРАЙНОСТЕЙ
Описывать события, в том числе революционные, легче, чем их объяснять, да ещё через много лет после того, как они произошли.
Отбор фактов – дело непростое. Главное при взгляде в прошлое быть правдивым, использовать не сомнительные, а исторические данные. Никакие «доноры» вроде Гельфанда-Парвуса не могли организовывать и управлять революцией в России, как и в любой другой стране. Настоящая революция – не рукотворный процесс отдельных личностей, а каток истории, сминающий всё на своём пути.
Во взглядах на Октябрь 1917 года у нас и сейчас господствуют две крайности. Это событие или восхваляют, или поносят последними словами. Картины революции предстают перед нами в мрачных или возвышенных тонах. Описывать это грандиозное по своим масштабам событие лучше палитрой многоцветной.
Известны слова: «революции – локомотивы истории». Этот образ, на мой взгляд, точный, он даёт ключ к пониманию масштабов событий. О критериях революции можно спорить до тех пор, пока не становится ясно, какое влияние она оказала на политическую карту мира, или, как сейчас говорят, на «мировое сообщество» и «архитектуру международных отношений». Американская революция положила начало распаду Британской империи, появлению Соединённых Штатов Америки. Французская – перекроила политическую карту всей Европы, покончила со многими монархиями. Самый большой импульс перестройке мира, краху колониализма дала социалистическая революция в России. Её влияние имело общепланетарный масштаб. Большевики удержали контроль над громадными территориями царской России, в рамках её границ возник Советский Союз. ХХ век стал веком борьбы идей.
Выскакивающие то здесь, то там, как чёрт из табакерки, политические карлики современного, во многом сумасшедшего мира этого уже не помнят. Они не хотят ни понимать, ни тем более защищать наш славный час – мечту о справедливом обществе, где правит народная власть и нарождается достойная жизнь для всех. Разве не об этом мечтали революционеры и все те, кто своим трудом создавал советский потенциал?
ЧТО ВПЕРЕДИ?
Октябрьская революция потому и была Великой, что соответствовала желаниям и надеждам трудящихся. Нет большего лукавства, чем на основе фиаско полузнаек в период перестройки делать вывод о смерти коммунизма и социализма. Во-первых, коммунизма в СССР никогда не было, а то, чего нет, умереть не может. Во-вторых, до перестройки становление социализма в СССР шло достаточно быстро. Оно было самым нелепым образом прервано из-за перерождения партийной верхушки и дезинтеграции миллионов людей в годы безжалостных реформ.
Сегодня в России противоречия продолжают накапливаться. Грозовые всполохи социального неблагополучия не обязательно породят революцию, но и гарантии от неё никто не даст.
Уроки Октябрьской революции говорят о том, что социальные катаклизмы назревают медленно, растут незаметно, как трава. Царское правительство бросило крестьян в мясорубку Первой мировой войны. Пришедшее ему на смену Временное правительство не предприняло решительных шагов по выходу из неё. В результате эти действия (и бездействия) выпестовали, можно сказать, выходили рабоче-крестьянскую революцию. Её причиной стало разрушение традиционного идеала русского народа о власти строгой, но справедливой. Если вновь уверовать, что в России народ за диктатуру, что люди бесконечно долго будут покорно взирать, как вырождается их племя, подавляются личность и нравственность, – двери перед демонами насилия вновь распахнутся.
Россия нуждается в сильной, но ответственной власти. В полную силу должны заработать демократические механизмы: исполнительная власть – перестать стоять на страже олигархов, законодательная власть – стать самостоятельной, а судебная – независимой. Вдохновит россиян всех национальностей и политических взглядов идея «русской и российской мечты» с системой ценностей, подходящей для страны. Время не ждёт. России угрожают новые беды. Пусть Россия впитает всё положительное от социализма и капитализма. Тогда мы встанем на путь эволюции и избежим жестокой революции.
О революциях, в том числе об Октябрьской 1917 года в России, написаны тысячи книг и статей. И тому есть объяснение. Люди стремятся понять, что приводит к поворотам и переворотам, коренным изменениям в их жизни. О революции судят по эффективности претворения в жизнь обещаний и лозунгов или, наоборот, по её бесплодности и издержкам. Из этой большой дискуссии о смысле человеческой жизни выявляется характер революций. Они могут быть как народными, так и верхушечными, вести к прогрессу, движению вперёд или регрессу, развитию вспять. История, образно выражаясь, это не просто огромное чудовище, неотвратимо продвигающееся вперёд, и только вперёд. Гигантский социальный организм ползёт зигзагами, развивается по спирали, нередко окружными путями. Он способен и на застой, и на возврат к устоям прошлой жизни. Всё зависит от обстоятельств и господствующих идей.
ОБЪЯТИЯ МИФОВ
Об Октябрьской революции сложили идеологизированные мифы, в объятиях которых дремлет обыденное сознание многих, если не большинства россиян. При этом противники Октября замалчивают или осмеивают социальные идеалы и моральные ценности большевиков. Они выхватывают из нашей истории злодеяния (а они были) и с глубоким удовлетворением говорят: «Вот она – ваша история!» Это как если бы англичане сводили историю английской революции к казни Карла I, а французы помнили бы только о якобинском терроре. Американцы с подобным же успехом могли бы постоянно посыпать себе голову пеплом из-за совершённого ими геноцида индейцев или из-за не имеющих морального оправдания атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасики. Однако ни первые, ни вторые, ни третьи, как и большинство других народов, не делают из своей истории пугала, а видят в ней и тёмные, и светлые стороны, не разрушают своё самосознание.
Была ли в России революция или это был бунт, «антидемократический переворот»? Этот вопрос всё ещё ставится историками. В октябре 1917 года, утверждают противники советской власти, в Петрограде произошёл «переворот», даже «путч» заговорщиков против демократической власти. Режим большевиков был «нелегитимным». Но такие утверждения строятся на зыбкой почве.
В книге «Десять дней, которые потрясли мир» очевидец февральских и октябрьских событий 1917 г. американский поэт и журналист Джон Рид точен в своих зарисовках событий, которые он видел своими глазами. Приход большевиков к власти, отмечал он, был неизбежным, они были единственной в России партией с созидательной программой.
В английском языке слово revolution означает «переворот». При характеристике смены общественного устройства оно вошло в обиход как «революция». Всё зависит от того, как процессы радикальных перемен разворачиваются во времени и пространстве. Получают ли они поддержку населения или, наоборот, сталкиваются с его сопротивлением. Октябрьская революция массовую поддержку получила. Люди хотели покончить с разгулом грабежей. В общественной жизни наступило неустойчивое равновесие. Затем сравнительно мирное начало революции сменилось на ожесточённое противодействие тех, кто терял свои богатства и привилегии. Красные и белые погрязли в Гражданской войне. Она шла несколько лет, закончилась победой большевиков и на много лет покончила с возможностями капиталистического развития России.
Все, кто смотрел фильм «Ленин в Октябре», помнят кадры штурма Зимнего дворца, где заседало Временное правительство. Вооружённые отряды рабочих, солдат и матросов с оружием наперевес неудержимой лавиной бросились захватывать здание. В действительности ничего подобного, как свидетельствуют очевидцы тех событий, не было. Зимний пал почти без борьбы.
Во время работы отца послом в США (1943–1946 гг.) наша семья жила в советском посольстве. В залах на втором этаже проходили дипломатические приёмы. С первого этажа туда вела широкая лестница, по ней поднимались гости. На стене их взору открывалось большое полотно с изображением грандиозной батальной сцены взятия Зимнего. Пороховой дым повис над баррикадами, идёт стрельба, накатывается штыковая атака – казалось, вот-вот разъярённая толпа перевалит через раму картины и окажется на посольской лестнице. Разглядывая это впечатляющее полотно, американцы перешёптывались между собой, дамы охали-ахали, все шли дальше наверх, где их встречали советские дипломаты.
ВЕЛИКАЯ ИЛИ ЖЕСТОКАЯ?
Великой или жестокой была Октябрьская революция? Она была и той, и другой. Со знаком плюс на неё смотрят сторонники социализма, негативно оценивают те, кому по душе капитализм. Этот дуализм неизбежен, так как в его основе лежат разные истины. Первая истина основывается на идеях социального равенства, вторая – на идеях свободного рынка и частной собственности. Эти истины вступают в острую конкуренцию, более того, находятся в борьбе. Последняя велась как военными, так и политическими средствами. Это не фантазия, а суровая реальность. Конечно, в ткань истории вплетены и другие факторы, например, христианство, Реформация и Просвещение, эгалитаризм, геополитика, мессианизм. Каждый из них в жизни человечества оставил свой след, порой жестокий. Пламя гражданских и мировых войн ХХ века лишило жизни десятки миллионов людей. То был век борьбы глобальных идеологий. Станет ли лучше век XXI?
В 1920 г. Советскую Россию посетил тогда ещё молодой английский мыслитель Бертран Рассел, впоследствии лорд и основатель Пагуошского антивоенного движения. Его брошюра «Практика и теория большевизма» отражает стремление разобраться в новом обществе. Большевизм, писал Рассел, «будет восприниматься как героическая попытка, без которой не пришёл бы будущий успех…». Материальное производство, соглашается он с марксистами, должно быть слугой человека, а не его господином. Рассел отрицает методы, а не цели советской власти. Он критикует стремление большевиков создать новый мир без достаточной подготовки простых людей к его восприятию. Рассел считает, что капиталистическая система того времени была обречена, её несправедливость так бросается в глаза, что «только невежество и традиция заставляют наёмных рабочих терпеть её».
Коммунисты 20-х годов страстно верили, что корень всех зол – частная собственность. Для построения и сохранения своего государства они не останавливались перед решительными мерами. Эти солдаты революции напоминали пуританских воинов с суровой моралью и непоколебимой решительностью. Они верили: предсказанная Лениным мировая революция началась в России и продолжится в Европе и Америке. Эта вера людей, мечтавших о счастливом будущем через насилие, была наивной. Однако тогда в топке беспощадной борьбы мало кто задумывался о гуманизме и плюсах эволюционного развития.
РОК ОШИБОК
Большевики пренебрегли политической и экономической свободой в пользу социального равенства. Это стало роковой ошибкой. Без политической демократии советское общество нормально развиваться не могло, оно заболело многими болезнями, из которых, на мой взгляд, самой серьёзной стало воцарение вождизма. Вместо общества, основанного на сознательности и дисциплине масс, возникло всевластие одной партии, а затем и личности. Власть опьяняет, безграничная власть развращает. В результате погибает культура стратегического мышления, политическая элита не выполняет своей основной функции – находить правильные решения.
Страна развивалась рывками, об альтернативных путях развития никто и не думал. Была ограничена, а затем ликвидирована частная собственность. Разрастались полицейские функции государства. Хозяйства зажиточных крестьян разорялись, возникли «исправительные» лагеря. Революция постепенно пожирала сама себя. В то же время были созданы бесплатные системы образования и здравоохранения, развивалось плановое хозяйство, так нужное не привыкшей к дисциплине экономике. Плата за коммунальные услуги, жильё была мизерной. Набирали силу советская культура и наука, появилась мощная армия. И всё же в душе рядовые граждане тяготились отсутствием политической свободы, находясь в условиях идеологического конформизма.
Давайте не забывать о главном! Красная армия вместе с союзниками нанесла поражение самой сильной армии Европы – германской – и уничтожила фашизм. Сегодня мы наследники этой Великой Победы. Она стала великим достижением, плодом Октября. Отрицать это нечестно. В 1940-е годы населённая славянами территория могла бы стать германской колонией, а русские, украинцы, белорусы и поляки, большей частью истреблённые, превратились бы в обслугу немецких господ. В Европе был бы полностью уничтожен еврейский народ. Величие Октября 1917 года состоит и в том, что такой людоедский ход развития истории не состоялся.
После Октябрьской революции в ходе Гражданской войны белые (да и иностранные) интервенты жестоко расправлялись со сторонниками новой власти. Красные, со своей стороны, использовали насилие против привилегированных сословий. Сегодня редко прочитаешь в печати, как сами лидеры большевиков объясняли свои действия. Это надо знать, именно они руководили революцией.
В декабре 1917 г. создаётся Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) – орган борьбы с контрреволюцией. Позднее Ленин разъяснял: «Это то учреждение, которое было нашим разящим оружием против бесчисленных заговоров, бесчисленных покушений на Советскую власть со стороны людей, которые были бесконечно сильнее нас». Феликс Дзержинский в инструкции для чекистов требовал: «Вторжение вооружённых людей на частную квартиру и лишение свободы повинных людей есть зло, к которому и в настоящее время необходимо ещё прибегать, чтобы восторжествовало добро и правда. Но всегда нужно помнить, что это зло, что нашей задачей является, пользуясь злом, – искоренить необходимость прибегать к этому средству в будущем».
Белый и красный террор подпитывали друг друга. Насилие всегда порождает насилие, что и доказала братоубийственная Гражданская война, погрузившая общество в кровавую пучину. Из неё большевики вышли победителями. Но страна пребывала в разрухе. Перед молодой властью замаячили упадок и гибель. Выход был найден в новой экономической политике. Однако в духовной сфере ошибка следовала за ошибкой. Если не кривить душой, то надо признать: никто тогда не знал, в том числе партийная верхушка, как строить социализм не на словах, а на деле.
Намерения и реальная действительность не одно и то же. Можно провозгласить самые благие цели, назвать себя коммунистической партией, объявить о победе социализма в одной отдельно взятой стране, предсказать, как это сделал Хрущёв, построение основ коммунизма «при жизни этого поколения». Это были всего лишь слова, цели, но никак не конкретные результаты. Революционеры спешили, они слепо полагались на многие марксистские догмы, хотя в этом не было необходимости. Жертвой такого до абсурда политизированного подхода стала пассионарность советского народа.
ОБОРВАННЫЕ СВЯЗИ
Тяжело болел и в 1924 г. умер Ленин. Пожалуй, только ему было по силам создать новую теорию построения социализма, о котором молодой Карл Маркс сказал: это будет общество счастливых людей. Без Ленина наследие Октябрьской революции выросло из советского эксперимента на основе не только успехов, но и ошибок. При Сталине ряд видных руководителей революции были уничтожены, многие из тех, кто её делал и ей способствовал, подверглись репрессиям. В верхушке большевиков шла борьба за власть, при этом применялись методы, не имевшие ничего общего с социализмом и нравственностью.
Сталин, надо отдать ему должное, довольно быстро определился в ключевом вопросе Октябрьской революции: как распорядиться властью, где революция заканчивается и что она строит – социалистический порядок или мировой беспорядок. Взгляд на революцию в России как на пролог мировой революции долго господствовал, его главным глашатаем был Троцкий. Сталин, напротив, проявил себя как прагматик, при нём советское руководство занялось строительством, как он это понимал, социализма в одной отдельно взятой стране.
Лозунги Октябрьской революции, под влиянием которых простой народ, особенно рабочие и крестьяне, поддержал большевиков, постепенно замшели. Воевать стране пришлось. Коллективизация ударила по зажиточному крестьянству. Фабрики и заводы перешли в руки государства, о народной собственности на них даже не говорили, в плане материальном её не было, всё ограничивалось скромными зарплатами и «личным имуществом».
Одновременно власть большевиков обеспечила т
