Глава 25. Начало конца.

Однажды я решила устроить празднование одного из самых таинственных и весёлых праздников – Хеллоуина. Мне никогда не было дело до того, что не в русских традициях и обычаях его отмечать. Да и кому, какое дело, просто повод повеселиться с друзьями, примерить на себя роль волшебницы или трупа старого моряка… В тот день он при друзьях сказал, что встретил бывшую в баре и пределу не было его удивлению, поскольку она стала лесбиянкой. Я восприняла эту информацию с возмущением и явным негодованием. Любая женщина, хоть немного понимающая мужскую психологию, скажет, что мужчина, встретивший привлекательную лесбиянку, постарается сделать её натуралкой, в противном случае это ранит его самолюбие. И я думала так же. Естественно, я не верила, во всё это. Ведь я считала, какая разница, в мужчину ты влюблена или в женщину, главное чтобы человек был хорошим. Я понимала, что обязана прекратить это возникающее нечто на своём пути и вырвать с корнем, как сорняк из своей цветущей клумбы. Мне казалось, я могу ему доверять, ведь мы были вместе уже почти три года. Это нормально, что я ревновала. Кому понравиться, когда в отношения двоих лезет третий лишний? Никому. Но, похоже, моему возлюбленному стало всё равно. Я чувствовала, как любовь покидает наш дом. Это было похоже на свежевание животного, ещё живого, трепыхающегося, но обреченного. Это была просто мука, видеть, как твой возлюбленный становится чужим на глазах. Это беспокойство и тревога не оставляли меня. Я чувствовала подвох. У меня появлялись неясные мыслеобразы перед глазами. Всё началось заново. Сны, видения на яву. Я уличила его в том, что он привёл её домой, и она его стригла. Они были наедине, и Бог знает, чем были заняты. Возможно, он изменил мне уже тогда. Он врал открыто, не стесняясь, прямо в глаза. В один из дней, моя рука потянулась к его телефону, и я увидела, что они общаются. У меня начался психоз. Меня всю трясло от злости и обиды. Он лгал мне так Безбожно. Я выкинула его телефон на кровать, оделась и ушла из дома. Я не плакала. Я была в таком серьёзном шоке. Тогда я впервые решила попробовать бросить курить, но эта ситуация выбила меня из колеи. Я пошла в круглосуточный магазин. На улице шел снег, было темно, и я утопала в слякоти. Мне хотелось убежать, спрятаться. Я не знала, куда мне идти. Я чувствовала себя потерянной. Обзвонив несколько друзей, я поняла, что никто мне не рад в такой весёлый вечер пятницы, и осталась рыдать от боли на балконе дома, который обещал быть родным, а стал вдруг самым чужим и бессердечным на свете.

Через некоторое время я зашла в квартиру, он не спал. Я села на кровать и он предложил поговорить, тихо, мирно, как взрослые люди. Я согласилась. Я понимала, что мне нужно уйти, ведь он не держал меня. Он от раза к разу повторял, что я не главное в его жизни, он прекрасно проживет без меня, он и один сможет. Поганая, хренова ложь! Я только теперь поняла, что он боялся. Боялся мне сказать, что завяла вся ботва у наших помидорчиков.

Я решила пойти ему на встречу, когда он предложил мне подумать, не уходить. Я осталась. На следующий день у нас была годовщина. Нам было целых 3 года. Это была просто потрясающая новость – узнать о ней. Из-под тишка нож в ребро. Он подарил мне розу на следующий день. Он думал, это всё исправит. Думал, цветок решит все наши проблемы. У меня не было к нему доверия, которое он давно перестал оправдывать, так поступая со мной. Поступая со мной систематически. Вот что нужно было исправлять. Он обязан был удалить её к чертям собачьим и навсегда забыть о ней! Но вместо этого, он позволил мне удалиться из его жизни. Он больше не любил меня. Всё, что было после, стало сплошной ложью ужа на сковородке…

Через пару дней после нашей годовщины, чувство тревоги не оставляло меня. Я видела, как он скрывает от меня что-то. Я знала это. Он начал прятать телефон. Класть его дисплеем вниз. Я не выдержала этого, и схватила мобильник. Я прочитала, о чем они переписывались, и мне просто въелись в мозг их фразочки друг другу, скучаю по тебе, и хочу к тебе на диванчик. Я не выдержала. Мне было так больно. Я так устала от его лжи и предательств. Я была готова всё простить, если бы он забыл о ней. Но он даже не собирался этого делать. Он уже тогда выбирал её. Это было так больно. Я решила, что мне стоит собрать вещи и уйти, может быть, тогда он поймёт, кто я для него, что значу в его жизни. Я уехала. Вдруг откуда не возьмись, нарисовалась куча друзей. Все стали звать меня гулять, в гости и так далее. Все поддерживали, говорили, что это предательство чистой воды и он просто не достоин меня. А мне было горько. Я надеялась, что всё наладиться. Всегда так было. Спад – взлёт.

Конечно, в итоге, он написал, что ему меня не хватает. И я снова поверила. Я верила во всю его сладкую ложь. Я не торопилась переезжать обратно, но оставалась у него ночевать.

На Новый год мы поехали с ним в Ветлугу. Я всё ещё переживала. Я приняла решение уйти с работы, потому что я была просто истощена физически. Уволившись, я ощутила глоток свободы. У меня были деньги на первое время, кроме того, когда я говорила ему, что увольняюсь, он был рад. Я предупредила его, что могу долго искать работу, месяца три. Спросила его, позаботиться ли он обо мне, захочет ли? Естественно, он как настоящий мужчина ответил да. Потом, конечно, он изрядно потрепал мне нервы. Я билась как птица в клетке. Мне хотелось отдохнуть, снять стресс, напряжение, но он не позволял расслабиться ни секунды. Я знала, что когда придёт время, я сразу найду то, что хочу. Но он заставил меня почувствовать себя не нужной, бесполезной, никчёмной. Мне было плохо без его поддержки. Сплошная критика моей личности. Ни одного ласкового слова. Я совершенно забыла, что такое любовь с его стороны. Последнее сообщение со словами «Я люблю тебя, родная» я получила от него 25 мая в 2013 году. Это было его последнее искреннее признание по его инициативе. Это было почти год назад… Всё началось заново, началось чувство «Я тебя тоже». Я даже заболела по женской части, и эта боль была постоянной. Эта боль не давала мне жить полноценной интимной жизнью, а он думал, что дело в нем, что он делает что-то не так. Это было ужасное чувство. Он не понимал, что тут нужно прикладывать эмоциональные усилия, а не физические.

У меня началась такая депрессия, что однажды я выпила две упаковки по 40 таблеток каждая и запила их стаканом водки. Придя домой, он ничего не заметил. Спросил как обычно, спишь. Я только кивнула. Думаю, если бы он включил свет, то заметил бы, что у меня зелёное лицо и я почти в обмороке. Он лёг спать, и я старалась уснуть, понимая, что раз мне не больно, это произойдет во сне. Но, это было ужасное отравление, и меня выворачивало наизнанку, пока он спокойно спал.

Мы ругались, и ругались каждый день. Я видела, я чувствовала, как он скрывает от меня то, что происходит. Я не могла это вынести. Я пыталась говорить с ним, но всё было без толку.