ГЛАВА 13. – Ди, очнись. Ну пожа-алуйста

 

– Ди, очнись. Ну пожа-алуйста! – Сопение, громкий звук, будто кто-то высморкался. – Ну, Ди, ну очнись, я тебе торт принес.

Щеки коснулось что-то холодное, наверное, тарелка. Нос уловил запах шоколада.

– Всего разочек откусил. Ну позалуста, ну, Ди, твой любимый! Мы с Нитой вместе пекли, она сказала, что ты его понюхаешь и сразу поправишься.

В нос ткнулось мягкое и холодное. Торт. Его старательно уложили мне на лицо.

– Чувствуешь? А то вдруг до тебя запах не дошел.

Я не выдержала и чихнула.

– Она пришла в себя! – Коша с воплями скрылся за дверью, а я с удивлением разглядывала куски торта, разбросанные по всей кровати и непосредственно на мне.

В следующую же секунду в дверь снова вбежал дракоша и тут же полез обниматься, облизывая мое вымазанное в шоколаде лицо длинным шершавым языком. Следом вбежал Пашка под руку с Нитой. А за ними… за ними вошел он.

Я кое-как отбилась от Коши и внимательно взглянула на него. Нет, горта этот странник напоминал, как карета телегу. Он весь был будто тень: высокий, смуглый до черноты (и куда подевалась снежная белизна кожи?), худощавый, но каждая мышца четко прорисовывалась под тонкой тканью рубашки, беспечно распахнутой на груди, и эта грудь могла свести с ума не то что многих, а пожалуй что любую дурочку, рискнувшую на него посмотреть. Длинные, изящные пальцы, но не тонкие, как у женщины, совсем нет. Упрямая челка, спадающая на лоб, и… глаза: черные кошачьи глаза со знакомым лукавым прищуром.

Пашка наконец допер, что мне ни до кого, и, забрав Кошку, а также подхватив за руку Ниту, вышел из комнаты. Кстати, у Ниты были человеческие уши. Мысль прошмыгнула на самой грани сознания и тут же погасла. Я смотрела только на него.

– Узнала?

Я вздрогнула. Все тот же голос, а я думала, что это был сон.

– Узнала.

Он подошел и сел на край кровати, глядя мне в глаза и парализуя своим взглядом.

– Что ж, я рад.

И снова тишина. Я буквально тонула в черных провалах его глаз, наотрез отказываясь выныривать. Он тоже молчал.

– Ты… ты ведь в любой момент мог превратиться обратно в… ну в себя.

Я старательно отвела взгляд, теребя в руках вымазанную в шоколаде подушку. Легкий ветерок взъерошил спутанные волосы – и вот уже и я, и кровать снова чистые. Его рука легла рядом с моей. Он еще и колдует, хотя чему я удивляюсь?

– Мог, но не хотел.

– Почему? – Я упорно разглядывала подушку, радуясь, что волосы занавесили красное от смущения лицо. Он был слишком близко.

– Ты боялась, – тихо, ласково, – не подпускала меня к себе, а большой черный кот спокойно мог находиться рядом с тобой и даже спать в одной комнате.

Его пальцы прошлись подушечками по моей коже, легко приподняли подбородок, заставляя снова взглянуть в черноту его глаз, Сердце стучало так часто, что удары отдавались в ушах, его руки буквально обжигали лицо.

– Ты и теперь боишься меня. – Он грустно улыбнулся самыми краешками губ и… отпустил меня.

Я судорожно вдохнула, только теперь сообразив, что все это время забывала дышать.

– Почему?

Я не успела ответить, в комнату просунулась вымазанная в креме мордочка Коши, он обозрел мою пылающую физиономию и важно объявил:

– Торт готов!

Я радостно вскочила, споткнулась об одеяло и чуть не грохнулась на пол, но в последнюю секунду он успел меня подхватить. Кожу будто ошпарило кипятком, сердце рухнуло вниз, а его глаза сверкали всего в нескольких сантиметрах от моих. Послышался стук закрываемой двери. Предатель.

– Не бойся. – Жаркое дыхание слов обожгло щеки, я уже не владела своим телом и наотрез отказывалась понимать, что же со мной происходит.

Он наклонился еще ниже, и его губы так нежно коснулись моих, что мир перевернулся, а мои руки сами скользнули вверх и робко оплели его шею, зарываясь пальцами в черные как смоль волосы.

– Ты моя.

Это последнее, что я услышала прежде, чем попала в рай, где были жар, холод, сила его рук, крепко сжимающих меня в объятиях, и пьянящий вкус, казалось, давно знакомых губ.

Только бы не сойти с ума.

 

Из комнаты мы вышли спустя полчаса, я была встрепанная, красная как вареный рак и постоянно улыбалась всем вокруг, как полная дура. Хотя… почему как?

Странник шел за мной, его лица я не видела, но натянутые до предела нервы буквально чувствовали, где именно он сейчас находится. К счастью, Ните и Пашке явно было не до нас, а Коша был чересчур занят куском торта, остатки которого сиротливо украшали стол.

– Ой, ну наконец-то! – Так, я ошиблась, Пашка все же нас заметил, даже Коша отвлекся от торта и с любопытством на меня уставился.

– Нацеловались? – строго поинтересовался он.

Я из красной стала пунцовой, а стул Коши немедленно взмыл в воздух прямо с верещащим дракончиком, успевшим, впрочем, на взлете стянуть со стола остатки лакомства.

– Ди, пусти, я боюсь!

Я невозмутимо села за стол, довольная, что странник галантно отодвинул для меня стул. Коша наматывал круги у люстры.

– Ну и ладно, зато отсюда все хорошо видно!

Стул тут же опустился на свое законное место. В лапах у удивленного Коши была пустая тарелка, которую он как раз заканчивал вылизывать.

– Нита.

Девушка вздрогнула и попыталась выскочить из-за стола, но Пашка удержал ее за руку.

– Ты теперь человек, помнишь? – нахмурился он.

Нита смущенно кивнула и снова села на стул. Я следила за тем, как странник отрезает мне кусок торта, в то время как в чашку лился горячий чай. Наполнившись, чашка медленно и крайне осторожно левитировала ко мне.

– Нита, так вы уже провели обряд?

– Да, – она виновато улыбнулась, – провели, просто ты очень долго находилась в беспамятстве, и Паша решил…

– Я решил, что и сами управимся.

– Я им помогал! – Коша сидел на столе у большого блюда, прихлебывая чай из небольшой кружечки.

– Да уж, – усмехнулся Пашка, – помогал. Чуть чего – и в обморок.

– Что? Но… ты… да я… да они… Блин! Любой бы упал при виде того, как вы вампирше губы отпиливали!

Я заинтересованно уставилась на смущенного Пашку, Нита тут же решила, что пора мыть посуду, и по-быстрому смылась на кухню.

– Да, отпиливал, но она же была мертвая…

– Кошмар! – перебил его Коша. – А кто вам ухо принес, рискуя собственной чешуей? Кто, я спрашиваю?

Паша тяжело вздохнул.

– Рискуя жизнью, между прочим! И даже не возмутился, когда узнал, что кое-кто потерял столь ценный амулет на развалинах в лесу. Меня там чуть камнями рушащихся стен не убило, я уж молчу о всякой нечисти, которая рыскала вокруг табунами!

– Ладно, – решила я восстановить перемирие, – ладно, все молодцы, и у меня на повестке дня стоит только один вопрос.

Коша временно заткнулся, и все с любопытством на меня уставились, даже Нита выглянула из кухни, вытирая руки мокрым передником.

– Что мы будем делать дальше?

– Как это что? – не понял Пашка. – Жить. А что, есть какие-то другие предложения?

Я задумчиво покачала головой, понимая, что слишком рано затрагиваю эту тему, но я всегда хотела знать в точности свое будущее, да и вряд ли у меня получится поднять этот вопрос позже, лучше уж сейчас, сразу.

– Нита теперь человек, ты ее любишь, – Нита вспыхнула, а Пашка продолжал буравить меня взглядом, не понимая, к чему я клоню, – этот дом – ваш, вы поженитесь, родите детей и…

– Так, минуточку.

Я вежливо заткнулась.

– Ты что, собралась от нас сбежать? И куда это ты, да еще и в таком состоянии, намылилась? – нахмурился Пашка.

– Я…

– Подожди, я не закончил.

Мое возмущенное сопение все проигнорировали.

– Если ты решила срочно от нас съехать и найти кучу приключений на свою… гм, голову, то так и знай: я тебя одну никуда не отпущу!

– Но…

– Подожди. Я знаю, что ты хочешь сказать: Нита – человек, у вас – будущее, я помешаю. А ваг фигу.

– Да! – зачем-то влез Коша, но под укоризненным взглядом Пашки тоже заткнулся.

– Ну так вот, моя дорогая: как это ни прискорбно, но мы тебя никуда не отпустим, будешь жить здесь, а не захочешь, так пойдем все вместе. Правда, любимая?

– Конечно.

Я возмущенно уставилась на Ниту и… от удивления открыла рот, да так и забыла его захлопнуть. Никакой человеческой девушки не было, зато на меня, чуть шевеля кончиками длинных ушей, смотрела раскосыми глазами синеволосая домовая.

– Но… как?

– Заклинание прошло немного не так, как мы задумывали, – улыбнулась она, глядя на мое изумленное лицо, – я могу быть и человеком, и прежней Нитой, только вот привязанности к дому у меня больше нет, и я и вправду теперь могу уйти в любое другое место, меня ничто больше здесь не держит.

– Итак! – важно возвестил Пашка. – И куда же мы теперь направляемся?

Все сосредоточенно уставились на бедную маленькую меня. На странника я даже не смотрела, этот ни за что от меня не отстанет, как бы я ни сопротивлялась, то же самое можно было сказать и о дракоше.

Внезапно в горле запершило и защипало глаза. Наконец-то! За долгие годы наших с дракошей странствий я часто представляла себе уютный домик, верных друзей и влюбленного по уши мужчину рядом. И пусть странник не человек и не горт, но он вполне подходит на роль последнего.

В камине жарко трещали сухие дрова, за окном барабанил по стеклам редкий дождь, а я все никак не могла придумать, что же сказать им, таким родным, чтобы они поняли всю мою любовь и признательность за их готовность идти за мной хоть на край света…

– А-а-а! Твою …! Какого …?! Коша!

Я прыгала по комнате на одной ноге, сжимая в руках вторую, на которую этот… птеродактиль уронил блюдо с тортом, пробегая с ним под столом и обо что-то споткнувшись.

– Какого хрена?! – Я выловила проказника из-под стола и возмущенно уставилась в его честные и очень несчастные глаза.

Гм, могла бы и не спрашивать, небось воспользовавшись тем, что все отвлеклись, решил стащить остатки угощения и спрятать в моей комнате, скорее всего под кроватью, а ночью доесть.

– Так как, Ди, куда собралась? – напомнил о себе Пашка.

Коша, воспользовавшись тем, что меня отвлекли, ловко вывернулся и улетел к потолку, где сел на покачнувшуюся от его веса люстру.

– Да никуда, но мне кажется, что нам не помешает еще одна комната, а точнее камера кое для кого, – буркнула я.

Пашка расплылся в облегченной улыбке, но тут что-то кракнуло, и в середину стола с грохотом и пылью рухнула та самая люстра, рассыпав вокруг тысячи осколков разноцветного стекла. Мы дружно посмотрели наверх и обнаружили крепко державшегося за вбитый в потолок крюк и покачивающегося Кошу. Он радостно улыбнулся и весело сообщил:

– Я тоже рад, что Ди никуда не уходит! – А потом взмахнул крыльями и осторожно приземлился на мое плечо, тут же обняв за столь хрупкую шею.

Рядом стояли скептически настроенные друзья, Нита все еще чихала от пыли, а в столе теперь зияла довольно большая дыра.

 

Интересно, и почему я так счастлива?