Глава вторая. После пятидесяти четырёх месяцев титанической борьбы, войны с обеих сторон, ведущейся с беспримерной яростью6 февраля 1945 г. После пятидесяти четырёх месяцев титанической борьбы, войны с обеих сторон, ведущейся с беспримерной яростью, германский народ обнаруживает себя в одиночестве пред лицом коалиции, поклявшейся уничтожить его. Война бушует по всем нашим границам. Она подходит всё ближе и ближе. Наши враги собирают силы для финального штурма. Их цель, не просто разбить нас в сражении, но раздавить и уничтожить совсем. Их цель разрушить нашу страну, вычеркнуть самоё наше мировоззрение с лица земли, поработить наш народ – в качестве наказания за его верность идеям национального социализма. Нам осталось – последние четверть часа. Ситуация серьёзная, очень серьезная. Может быть, даже отчаянная. Мы могли бы поддаться чувству усталости, изнеможения. Мы могли бы позволить себе впасть в уныние до той степени, чтобы не замечать слабости наших врагов. Но эти слабости все налицо. Перед нами противоестественная коалиция, насильно стянутая ненавистью, ревностью, и сцементированная паникой, каковой национально-социалистическое учение охватывает это жидовское сборище. Лицом к лицу с этим бесформенным монстром, единственный наш шанс – это надеяться только на себя и только на себя; противопоставить этому разношёрстному, интернациональному, космополитическому сброду нашу национальную целостность, воодушевлённую мужеством, которое не могут поколебать никакие угрозы. Народ, который сражается так, как сражается сейчас германский народ, никогда не поглотит сатанинское пламя. Наоборот, он явится из горнила с душой ещё более закаленной и бесстрашной, чем когда-либо. Какие бы поражения в дни грядущие ни причинили бы нам боль, германский народ даже из них вберёт в себя свежую силу, и, что бы сегодня ни произошло, он будет жить в своё славное завтра. Похоть к уничтожению, которая движет этих волков в погоне за своей добычей, не оставляет нам выбора. Это указывает путь, которому мы должны следовать – единственный путь, который нам остался. Мы должны продолжать сражаться с яростью отчаяния и без оглядки; с нашими глазами всегда прямо на врага, мы должны защищать каждую пядь нашей родины. Когда сражаешься – всегда есть надежда, и даже только поэтому мы должны запретить себе думать, что борьба проиграна. Ни одна игра не проиграна до последнего свистка. И если, несмотря на всё, Судьба снова распорядится, чтоб ещё раз в истории мы были бы разбиты превосходящими силами, давайте примем смерть с высоко поднятыми головами и позаботимся о том, чтобы в памяти людей честь германского народа осталась бы незапятнанной. Отчаянная битва – это всегда пример блистательного зрелища. Вспомним Леонида и его триста спартанцев! В любом случае, мы сделаны не из того теста, чтобы как стадо баранов покорно идти на заклание. Они могут нас уничтожить, но они никогда не затащат нас на свою живодёрню! Нет такого явления, как безвыходная ситуация! Вспомните, как много неожиданных поворотов фортуны даже в истории одного только германского народа. Во время Семилетней Войны Фредерик Великий обнаружил себя загнанным в угол. Зимой 1762 года он решил, что если к определённой дате, которую он выбрал, не произойдёт никаких перемен, то он примет яд. И вдруг, за несколько дней до установленной даты, совершенно неожиданно умирает русская царица Елизавета, и вся ситуация чудеснейшим образом разворачивается на 180 градусов! Как и Фредерик Великий, мы тоже бьёмся против той же коалиции, но любая коалиция – это шаткая конструкция. Она существует только по воле нескольких человек. Если Черчилль внезапно исчезнет, всё может измениться в один миг! Английская аристократия тут же сможет увидеть разверзающуюся перед ними пропасть – и может испытать серьёзный шок! Ведь хоть и непрямо, но мы боремся и за британскую расу, и они бы тоже получили свою долю от плодов наших побед... Мы всё ещё имеем шанс вырвать победу на последнем рывке! Только бы у нас было время это сделать! Всё, что мы должны сделать, – это отказаться идти ко дну. Для германского народа простой факт продолжающейся независимости был бы победой. И это одно было достаточным оправданием этой войны, которая была не напрасной. Война в любом случае, была неизбежной. Враги германского национал-социализма объявили мне войну ещё так давно, как в январе 1933 года.
|
