Часть первая 13 страница. Дина, - мы обык новенные христиане, а пророк - это не зва ние и не

- Нет, мы не сектанты, - не оглядываясь на доктора, громко сказала

Дина, - мы обык новенные христиане, а пророк - это не зва ние и не

титул, Айно и вправду пророк.

- Ах, вот как... - пробормотал несколько смущенный доктор. -

Смотрите, вот и наша Эйлин! 303

Догоняя их, по дорожке шла Эйлин в кругу маленьких человечков в

зеленых и красных колпаках.

- Вы посмотрите, Белоснежка и семь гномов! - воскликнула Дженни. -

Кого это ведет наша Эйлин?

- Это они ее ведут. Я вижу, она уже подружилась с нашими

воспитанниками, -сказала Дина. - И вы все тоже не обижайте их,

пожалуйста.

- Что вы, Дина! Неужели мы похожи на тех, кто способен обидеть

детей? - удивился Ланселот.

- Это не дети, брат Ланселот, это быв шие клоны.

- Мама, ау! Со мной все в порядке! -крикнула Эйлин издали.

- Да, конечно, моя дорогая, - спокойно сказала леди Патриция.

Увидев Эйлин жи вой и невредимой, она перестала трево житься о ней и

снова погрузилась в себя.

- Можно я пойду с моими новыми друзь ями, мама? Они хотят показать

мне, где растет смородина. - Конечно, иди, Эйлин.

Эйлин и ее "клоники", весело перегова-риваясь на ходу, отправились

в угол сада и там скрылись в кустах, увешанных длинны-ми кистями

красных ягод. Пилигримы вышли на открытое место 304

и оказались прямо перед замком. Между ними и входом в замок

раскинулся большой газон: он казался зеленым бархатным ков-ром,

расшитым белыми и красными марга-ритками, а на краю его стоял старый

каш-тан, огромный и развесистый; каждая его ветка росла от ствола

вначале прямо, потом изгибалась книзу, а на конце круто шла вверх и

заканчивалась высокой бело-розовой све-чой, и таких свечей были сотни.

На площадке перед входом в замок не-подвижно как статуя стоял

высокий человек в свободной белой одежде со множеством складок. Увидев

путешественников, он встре-пенулся и поспешил им навстречу,

протяги-вая обе руки и улыбаясь.

- Приветствую вас, Ланселот Озерный, его невеста Евгения и дорогой

отец Иаков! Вот вы и появились наконец, а я уже давно вас жду! И вас

всех тоже, сестры и братья. Входите же, прошу вас! Пилигримы

остановились в недоумении.

- Это пророк Айно, - торжественно про изнесла Дина, и в голосе ее

слышались гор дость и любовь.

- Здравствуйте, Айно, - сказал слегка растерявшийся Ланселот. -

Друзья и в самом деле зовут меня Ланселотом, но мое настоя щее имя

Ларе Кристенсен. А вот имя моей невесты вовсе не Евгения, а Дженнифер.

- В крещении я нареку ее Евгенией, -спокойно возразил ему пророк.

- А вот буду щий отец Иаков ничуть не удивился, не так ли? - обратился

он к Якобу.

- Вы это ко мне? А я и не понял, что вы ко мне обращаетесь,

уважаемый пророк. Меня зовут Якоб, просто Якоб.

- Ну вот, Дина, никто из наших гостей не верит в мои пророчества!

- засмеялся молодой пророк. - А разве не ты, брат мой Якоб, мечтал

когда-то стать священником? Не ты ли в шестнадцать лет бежал из дома в

монастырь и собирался там остаться и при нять постриг? Или я опять

ошибаюсь?

Пилигримы удивленно поглядели на Яко-ба. Тот смутился.

- Ну, когда это было... С тех пор столько воды утекло!

- Да, много гнилой воды с тех пор протек ло по земле. Но мы с

тобой распутаем нити твоей судьбы, исправим прошлое, и ты ста нешь,

как тебе и было предназначено, священ ником отцом Иаковом. Но это -

позже, а сей час я просто рад всех вас здесь видеть! Здрав ствуй и ты,

ослик Патти, упрямый мой братец!

Патти тотчас подошел к пророку и учти-во склонил перед ним ушастую

голову. Тот погладил его по холке.

- Вообще-то Патти не упрямый, он по слушный, - застенчиво сказала

Дженни. 306

Пророк улыбнулся ей, потом посерьез-нел и сказал:

- Запомни, сестра Евгения: однажды твой ослик Патти проявит

непослушание. Не сердись на него, когда это случится. Своим

непослушанием он избавит тебя от большой беды, ведь животным дано чув

ствовать зло и предостерегать от него лю дей. Будь внимательна к

своему серому дру гу, - сказал Айно и повернулся к Патти. - Брат мой

ослик, ты уже насытился черто полохом, поэтому на десерт предлагаю

тебе полакомиться вот этим газоном. Можешь и на травке поваляться,

только с газона никуда не уходи: это будет твое маленькое личное

пастбище, я тебе его дарю. Каштан тоже твой - ты можешь отдыхать в его

тени.

Патти, будто поняв сказанное, издал ра-достное "И-ех!", мотнул

головой и рысцой побежал на травку. Но только успел он дели-катно

тронуть первую маргаритку, как на газон с другой стороны выбежал

бородатый старик с граблями наперевес.

- Эй, откуда ты взялся, ушастый? А ну, прочь с газона! - Брат

Павел! Человек с граблями остановился.

- Поль, дорогой, оставь ослика в покое! Он в своем праве, я

подарил ему этот газон. 307

Это ты теперь будешь просить у него позво-ления пройтись по нему с

граблями.

- Прости, Учитель, я не знал, - смирен но ответил старик, опуская

грабли.

- Не тревожьтесь об ослике, сестра Ев гения, - сказал Айно. - Поль

ни за что бы его не ударил. Мы здесь животных не оби жаем, а они ведут

себя разумно и смирно. У нас есть несколько кошек, они не трогают

наших птиц и охотятся только на крыс в жизорских подвалах. А сейчас мы

все пой дем в замок. Об оставленных на берегу ве щах и о "Мерлине" не

беспокойтесь, мы последим за ними.

- Мы с благодарностью принимаем ваше приглашение, - сказал

Ланселот. - Но вооб ще-то мы собирались отчалить еще сегодня, в

крайнем случае завтра. Нам только надо запа стись пресной водой, а еще

мы купили бы у вас немного еды, вернее, обменяли на рыбу.

- Еду мы вам дадим без всякой платы и дадим столько, сколько

сможем, - сказал Айно. - Но так скоро продолжить путь у вас не

получится. Дети пока еще в Пиренеях.

- Какие дети? - удивился Ланселот. - И при чем тут Пиренеи?

- Вы все узнаете со временем. А пока -отдыхайте! - С этими словами

пророк спус тился по ступеням, прошел по дорожке и исчез в саду. 308

Дина повела всех в замок. Они вошли в просторный и светлый холл,

уставленный живыми растениями в кадках и горшках и бывший как бы

продолжением сада. Здесь они снова увидели воспитанников в крас-ных и

зеленых колпачках. Весело перегова-риваясь, они ухаживали за

растениями.

- Это тоже бывшие клоны? - шепотом спросила Дину Дженни.

- Да, конечно, - ответила Дина, - других воспитанников здесь нет.

- Обычные клоны сумрачны и необщи тельны, - заметил доктор, - а

ваши ведут себя как обыкновенные ребятишки.

- Этого мы и добиваемся. Наша задача -ввести наших воспитанников в

число творений Божиих, снискать для них милость Господню.

- Расскажите об этом немного подроб нее, прошу вас! - воскликнул

доктор. - Вам в самом деле интересно? - И нам тоже! - сказала Дженни.

- В таком случае давайте зайдем в гости ную и присядем: я вам

расскажу о нашей миссии на Жизоре. Вы должны это знать, ведь вы наши

гости.

В небольшой гостиной с высокими вит-ражными окнами, через которые

на камен-ные плиты пола падали разноцветные пят-на, они уселись в

кресла и приготовились слушать Дину. 309

- Я биолог - начала она, - и я была среди тех, кто достиг первых

успехов в клонирова-нии. Это при моем участии преступная наука создала

на земле особый род живых существ, не относящихся к числу созданий

Творца, не имеющих законного места ни среди людей, ни среди животных.

Мы самонадеянно пола-гали, что создадим человека идеального,

сверхчеловека, здорового и практически бес-смертного: мы рассчитывали

вместе с кло-ном создавать и запасные органы для него. Вместо этого мы

создали живых роботов, что весьма устроило и обрадовало Антихрис-та.

Некоторые из нас ужаснулись содеянно-му и ушли из науки, в том числе и

я. Встреча с Айно спасла меня от отчаяния: я поняла, что и для меня

есть покаяние и возможность хоть что-то исправить. Айно взял меня

рабо-тать в свою школу. Воспитанием и молитвой мы постепенно

приближаем наших воспи-танников к людям, а затем крестим их Свя-тым

Духом и водой, и они становятся детьми Божьими. Вы знаете, сколько

клонов сейчас существует на земле? Тридцать шесть милли-онов, ровно

вдвое больше, чем планетян. Экологисты и военные, в чьих руках

сосре-доточена основная масса клонов, не считают их за людей, а потому

плохо считают, про-стите за каламбур: они даже не замечают, когда мы

их похищаем десятками и сотнями. 310

- Вы многого достигли, на ваших воспи танников приятно смотреть, -

сказал доктор.

- Они кажутся такими разумными! - вос кликнула Дженни.

- Я думаю, - сказал Ланселот, - что те перь мы и на других клонов

будем смотреть по-другому.

- Ты понял главное, Ланселот, - сказала Дина.

Только леди Патриция ничего не сказа-ла и сидела опустив глаза.

- Я рада, что этот разговор состоялся, - проговорила Дина,

вставая. - Пойдемте, те перь я отведу вас отдыхать.

Они прошли через большой светлый зал, всю середину которого

занимали три длин-ных стола.

- Здесь у нас трапезная, - сказала Дина. - Обед будет через час, и

за это время вы при ведете себя в порядок и немного отдохнете в ваших

комнатах.

Из трапезной они прошли в длинный ко-ридор с дверями по обеим

сторонам. Осве-щался коридор старинными светильниками, укрепленными на

стенах, в которых горели настоящие свечи. Свет от них был мягкий и

зо-лотистый, а в воздухе пахло воском и медом.

- Мы, к сожалению, не можем предоста вить вам отдельных комнат, -

сказала Дина, остановившись, - у нас почти все помеще311

ния заняты под классы и спальни воспитан-ников. Вот здесь комната,

в которой приго-товлены постели для мужчин, а в соседней мы устроим

женщин. При каждой из этих спален есть душ. Устраивайтесь! Когда вы

услышите гонг на обед, прошу вас, сразу приходите в трапезную. Глава

Пророк Айно захотел поговорить на-едине с леди Патрицией и Эйлин.

После обеда он повел мать с дочерью в одну из башен замка. Они

оказались в очень свет-лой круглой комнате со множеством узких окон.

Посередине был стол, заваленный ста-ринными книгами, несколько

деревянных кресел стояло вокруг него, а возле един-ственной глухой

стены примостился книж-ный шкаф. Айно усадил мать и дочь в кресла

возле стола, а сам остался стоять.

- Дорогие мои сестры Патриция и Эй лин, - начал он, когда они сели

и приготови лись слушать. - Мне стало известно, что вы все еще

надеетесь на возвращение вашего мужа и отца. К сожалению, я не могу

вас ничем утешить: адмирал Джеральд Мэнс-фильд погиб.

- Не верю! - умоляющим голосом вос кликнула леди Мэнсфильд. 312

- Дорогая сестра, если у вас хватит му жества, я могу показать

вам, как это про изошло.

- Показать? - с недоверием спросила Эйлин. - Вы можете показать

нам, как по гиб мой отец? - Да. Повернитесь, дорогие, к этому окну.

Айно прошел вдоль окон, задергивая тяжелые плотные шторы, оставив

открытым лишь одно. - Смотрите!

Солнечный свет за окном медленно по-мерк, тьма сгустилась, затем

из туч вышла луна и осветила мрачный морской пейзаж. Они увидели

волнующееся ночное море и в нем караван военных судов, стремительно

разрезающих морские волны.

- Мама, смотри, это папин флагман, -шепотом сказала Эйлин,

показывая паль цем на один из кораблей.

- Нехорошо показывать пальцем, - ма шинально заметила леди

Патриция, сжимая руки и пристально вглядываясь в картину за окном.

Сразу вслед за тем они увидели помеще-ние внутри корабля,

заполненное аппарату-рой, а в нем нескольких морских офицеров и среди

них - адмирала Мэнсфильда.

- Это безумие, но я вынужден испол нить приказ Мессии, - произнес

адмирал, 313

обращаясь к офицерам. - Готовьтесь к опе-рации R-1.

- Адмирал, вы опасаетесь, что русские успеют нанести ответный удар

до того, как Россия будет стерта с лица Земли?

- Я убежден, что они успеют это сделать в тот самый момент, когда

наши ракеты выйдут в космос и возьмут направление на Россию.

Адмирал подошел к пульту, на котором одна из кнопок - красная -

была забрана стеклом. Он набрал на клавиатуре некий код, и стекло

задвинулось в боковую про-резь. Большой палец правой руки адмирала, на

котором мерцал персональный код, за-вис над красной кнопкой.

- Начинаем отсчет, - сказал адмирал. - Десять... девять...

восемь...

Пока адмирал вел обратный отсчет, офи-церы стояли неподвижно,

некоторые по-бледнели, а самый пожилой из них украд-кой перекрестился,

и все не сводили глаз с большого экрана, на котором пока ничего не

было. -Два... один... ноль... Пуск!

Палец адмирала опустился на кнопку. На экране появилась надпись:

"Пуск произ-веден". Адмирал отошел от пульта, и к нему тотчас сел один

из офицеров. Его быстрые пальцы проделали какую-то манипуляцию с

кнопками, и на экране появилось изображе314

ние фиолетового неба, усеянного звездами, а затем ряд движущихся

ярких точек, за первым рядом появился - второй, за ним третий - это

планетянские ракеты двину-лись на Россию. Светящиеся точки первого

ряда, подойдя к некой невидимой линии на экране, вдруг вспыхнули и все

разом исчез-ли с экрана.

- О, Месс! Они это сделали даже рань ше, чем я предполагал! -

воскликнул адми рал, бросившись к экрану. Через секунду то же самое

произошло со вторым рядом ра кет, а затем и с последующими - они вспы

хивали и исчезали один за другим. Экран мигнул и потух, а вслед за ним

погас и свет в каюте. Через миг каюта осветилась синева тым аварийным

светом, но аппаратура уже больше не ожила.

- Этого следовало ожидать, - сказал ад мирал Мэнсфильд

помертвевшим голосом и снял с головы фуражку. - Все наши ракеты

взорваны в космосе прямо над нами. Это конец, ребята.

- Мы сейчас все сгорим! Вся Планета будет разрушена нашими же

ракетами! -воскликнул кто-то из молодых офицеров.

- О нет! Если бы так, если бы все погиб ло в несколько минут! Все

обстоит гораздо хуже, друзья мои, - сказал адмирал. - Взрыв не

достигнет Земли, и люди от него не пост315

радают. Но вся электроника Планеты поле-тит или уже полетела ко

всем чертям.

- Но люди-то, надеюсь, останутся живы, адмирал? - спросил тот же

перепуганный офицер. - Цивилизованный мир уцелеет?

- Люди - да, но не цивилизованный мир. Электроника - это мозг и

нервы нашей ци вилизации. Представьте себе человека, ли шенного мозга

и нервов. Вот такой станет теперь Планета. Это относится и к нам: наши

корабли не могут нормально функци онировать без электроники. Аварийное

ос вещение - это все, что у нас есть. Мы не сможем подойти к берегу,

не сможем зайти в порт. Слышите? Двигатели уже умерли. Малейший шторм

- и мы всей эскадрой идем ко дну. - Что же нам остается делать,

адмирал?

- Разойтись по каютам и молиться, если кто-нибудь еще помнит, как

это делается. Остальные могут напиться - я распоряжусь. Окно

потемнело.

- А шторм уже начинался, очень силь ный шторм, вызванный взрывом

такого ко личества ракет над океаном, - услышали мать и дочь голос

Айно из темноты.

Затем они вновь увидели бушующий оке-ан, а в нем крохотные

кораблики, бестолко-во снующие среди валов и один за другим идущие на

дно. И вдруг перед ними снова 316

появилось лицо адмирала, уже без фураж-ки, окруженное кипящей

водой. Будто по-чувствовав их взгляд, адмирал, захлебыва-ясь, крикнул:

- Патриция! Эйлин! Прощайте, мои до рогие девочки...

И вновь окно стало черным. Эйлин пла-кала, леди Патриция молчала.

Айно неспеш-но раздвигал шторы на других окнах башни, давая матери и

дочери время прийти в себя. Бушующий океан за окном исчез. Через

ми-нуту-другую за всеми окнами сияло безмя-тежное голубое небо и стало

слышно пенье птиц в саду.

- Сестра Патриция и сестра Эйлин, вы должны подумать о том, как

вам жить даль ше. Адмирала Мэнсфильда больше нет, Анг лии, даже

плавучей, тоже нет. Вы можете остаться здесь, с нами, а можете продол

жить путь с пилигримами.

- Я ненавижу Мессию и не хочу в Иеру салим! - воскликнула Эйлин,

продолжая крепко обнимать леди Патрицию.

- Правильно, маленькая моя сестра, -кивнул Айно. - Я бы хотел

найти для вас обеих дело, которое может отвлечь вас от скорби и помочь

обрести душевный покой. Я буду об этом думать. А теперь пойдемте в

сад, он вас утешит. Мне же предстоит разго вор с вашими спасителями.

Айно нашел пилигримов в виноградной беседке. Он оставил леди

Патрицию и Эй-лин в саду с Хольгером, а доктора, Якоба, Дженни и

Ланселота позвал с собой.

- Братья, мы должны подняться с вами на самую высокую сторожевую

башню Жизора. Брата Ланселота нам придется под нять туда на руках. Ты

мне очень нужен, Ланселот. Мы справимся или позвать на помощь Поля?

Паломники от помощи отказались и сами внесли Ланселота на руках на

верхуш-ку башни по винтовой лестнице, к счастью, довольно широкой, и

вскоре все они стояли на круглой площадке, огороженной невысо-ким, по

пояс взрослому человеку, парапе-том. Для Ланселота здесь уже было уже

при-готовлено широкое садовое кресло. Айно подошел к парапету и

сказал: - Смотрите!

Паломники увидели простирающееся до горизонта залитое серо-зеленой

водой про-странство, а на нем - острова и островки, отмели и плавни,

струящиеся полосы тума-нов; кое-где из туманов пробивались кверху

горные хребты.

- Ланселот и братья, посмотрите вон туда, на юг, - сказал Айно. -

Видите высокие горы между Бискайским заливом и Среди земным океаном?

Это Пиренеи. 318

Паломникам показалось, что воздух вок-руг башни действует, как

огромная линза, зрительно приближая любую точку, на кото-рую они

смотрели.

- Если вы взглянете туда, куда я показы ваю рукой, вы увидите на

горной дороге движущуюся точку. Сосредоточьтесь и вгля дитесь, прошу

вас.

- Да, я ее вижу, - сказал доктор. - А вот теперь вижу еще яснее, и

кажется, это авто бус. Не мобиль, а старинный пассажирский автобус,

какие ходили в дни моей юности. - Я тоже его вижу, - сказал Ланселот.

- Теперь вы все его видите, - уточнил Айно. - Так вот, братья, вы

должны будете через две недели, когда автобус спустится с горной

дороги, встретить его на берегу Га-роннского пролива. В этом автобусе

несколь ко злоумышленников везут увечных и боль ных испанских детей

якобы на исцеление в Иерусалим. Так они сказали их несчастным

родителям, собравшим последние средства, чтобы купить этот автобус и

на нем отпра вить своих детей на исцеление к Мессии. Но организаторы

этого нового "крестового по хода детей" на самом деле задумали недо

брое дело. Сейчас они хотят отъехать на порядочное расстояние, чтобы

родители ни когда не смогли узнать о судьбе своих детей. А судьба им

уготована такая: выехав на берег 319

Гароннского пролива, руководители похода выгрузят детей якобы для

ночлега, а сами скроются, бросив их без еды и питья. Конеч-но, дети

обречены на гибель. Они уже нача-ли догадываться об этом по той

грубости, с какой к ним обращаются взрослые. А это чудесные дети,

страдающие дети, еще недав-но полные надежды на исцеление, а теперь

насмерть перепуганные и отчаявшиеся. Толь-ко одна девушка пытается

спасти их, девуш-ка с чудесным именем Мария. Не обижайте ее, когда

встретитесь с нею. Хотите увидеть детей поближе? Я могу это сделать.

- Не надо, - сказал Ланселот, - когда встретимся, тогда и

познакомимся. Так ког да, ты говоришь, они переберутся через Пиренеи?

- Через две недели. Я сам поведу ваш катамаран к месту встречи.

- Нам предстоит сраженье за детей? -спросил Якоб.

- О нет, брат Иаков! - улыбнулся Айно. -К тому времени тебе уже

нельзя будет брать в руки никакого оружия, кроме Креста Гос подня. И

тебе, брат Ланселот, сражаться не придется. В этот раз - нет.

Запомните, вез де, где только возможно, действуйте миром, даже если

имеете дело с преступниками. Я дам вам достаточно золота, чтобы

выкупить автобус и горючее для него у этих злодеев. 320

- Золото? - удивился Ланселот.

- Да. Вы уже знаете, что ваши персо нальные коды больше не

действуют, так что никаких денег со своих банковских счетов вы уже

никогда не получите. А сами коды вскоре вообще исчезнут у тех, кто

больше не верит Антихристу.

- Вы хотите сказать, Мессии? - хмуро уточнил Ланселот.

- Антихристу, которого обманутые люди приняли за Мессию. Вот у

вас, брат цели тель, печать уже сошла. Кстати, коды Якоба и Хольгера,

нашего слепого музыканта, ко торый скоро прозреет, тоже побледнели.

Один только брат Ланселот пока еще упор ствует в своих заблуждениях.

- Мой брат прозреет? Это правда? - просветлев, спросил Якоб.

- Да, он прозреет. Ну, друзья мои, давай те спустимся вниз. Сейчас

в нашей малень кой церкви начнется служба, и ты, брат Иаков, пойдешь

со мной в алтарь и будешь прислужи вать. И вы все тоже можете пойти на

службу. ГЛАВА 20

Айно сказал, что детей везут в ужасных условиях и будет лучше их

разделить: поло-вина продолжит путь в автобусе, но уже не в тесноте и

духоте, а остальных придется вез321

ти морем. Время от времени автобус и ката-маран будут встречаться

на берегу и обме-ниваться пассажирами: это поможет детям меньше

утомляться в дороге и развлечет их немного.

По совету Айно пилигримы принялись строить новые палубные

помещения на ка-тамаране. В крепости Жизор нашлись дос-ки, гвозди и

рабочий инструмент; руково-дил перестройкой катамарана старый Поль,

оказавшийся в прошлом не только асом, но и плотником.

Однажды Айно подошел к Дженни, по-могавшей плотникам, и объявил:

- Дженни, я поговорил с вашим осли ком: отныне Патти сможет есть

дьяволох, его организм теперь способен его усваи вать. Но только

молодые побеги, чтобы не стать агрессивным. Следите за этим. Я сде лал

это для того, чтобы вы не отдавали так много сил попечению о своем

сером друге: впредь вам придется больше думать о детях, которых я вам

поручаю. - Спасибо, Учитель!

Леди Патриция, Эйлин и Хольгер в стро-ительстве палубных надстроек

не участво-вали. Леди Патриция лежала в отведенной женщинам комнате и

спала. Айно наслал на нее глубокий и целительный сон, от которо-го она

пробуждалась только три раза в день, 322

чтобы поесть, справить туалет и немного поговорить с дочерью.

Эйлин и Хольгер почти все время про-водили с Диной и ее

воспитанниками. Ма-ленькие друзья Эйлин водили ее по всему острову,

она учила их хорошим манерам и рассказывала им сказки, и за эту дружбу

пилигримы так и продолжали звать ее Бело-снежкой. Впрочем, доктор

утверждал, что она больше похожа на Мэри Поппинс.

Хольгер, обнаружив, что почти у всех воспитанников тонкий

музыкальный слух и чистые звонкие голоса, изъявил готовность

заниматься с ними пением. Айно благосло-вил благое начинание. Эйлин

серьезно учи-лась музыке, и Айно попросил ее помочь Хольгеру, вручив

ей альбом с православны-ми песнопениями. Результат все услышали уже

через несколько дней, когда на литургии в домашнем храме воспитанники

в первый раз спели хором "Отче наш" и "Верую".

- Им буквы давались намного труднее, чем ноты! - восхитилась Дина.

- А как укра шает церковную службу хоровое пение! Хольгер и Эйлин, а

вы не думаете о том, чтобы остаться с нами? Вы могли бы вместе

продолжать учить детей музыке.

- Я останусь, если останется Эйлин, -сказал Хольгер. - Без нее мне

не обучить детей музыкальной грамоте. 323

- А я останусь, если останется моя мама. Но леди Патриция ответила

решитель ным отказом.

- Девочка моя, мне здесь очень нравит ся, этот сад просто

волшебен, но ты же знаешь, дорогая, что я не люблю клонов! -сказала

она.

- Мамочка, ну какие же они клоны? Это милые и невинные клоники!

- Я не хочу о них говорить, дорогая, -сказала леди Патриция, и

разговор был окончен.

Эйлин, огорченная, пришла к Айно и спросила:

- Учитель! Вы не можете сделать так, чтобы моя мама полюбила

клоников?

- Ты сама любишь их недостаточно, Эйлин. -Я не люблю?!

- Я не сказал "не любишь", я сказал "любишь недостаточно". Вот ты

зовешь их "клониками", а это почти то же самое, что "клоны". Ты их

любишь как меньших брать ев. Дина никогда не называет своих воспи

танников "клонами" - вот она их действи тельно любит. Я думаю, тебе

лучше вместе с твоей матерью и другими паломниками от правиться

странствовать дальше.

На глазах девочки выступили слезы оби-ды и стыда. 324

- Не плачь, моя хорошая! Ты не пред ставляешь, как ты нужна будешь

в дороге Ланселоту. Ты поможешь ему смотреть за детьми, которых вам

предстоит спасти. Там ты будешь нужнее. Но пока вы с Хольгером здесь,

продолжайте учить пению наших де тей. А с твоей матерью я поговорю.

Айно не стал вызывать к себе леди Пат-рицию, а сам разыскал ее на

другой день в саду после завтрака: леди Патриция сидела на зеленой

полянке и читала книгу, взятую в библиотеке замка.

- Сестра моя Патриция, можно мне по сидеть с тобой?

Женщина подняла на него удивленный взгляд и кивнула. Айно пустился

на траву напротив леди Патриции и спросил ее:

- Известно ли тебе, сестра, в честь кого тебе дали имя Патриция?

- Конечно. В честь моей бабушки. Так называли многих женщин в моей

семье, это любимое имя в нашем роду.

- А мальчиков часто называли Патри ками, не правда ли?

- Да. Это распространенное ирландское имя.

- Я хочу тебе поведать, сестра, если ты этого не знаешь, что имена

Патрик и Пат риция давались маленьким ирландцам в честь святого

равноапостольного Патрикия. 325

Леди Патриция задумалась, сосредото-ченно нахмурив брови, а потом

кивнула:

- Я вспомнила. Когда я была маленькой, День святого Патрика

отмечали в наших краях большим всенародным праздником. Потом этот

праздник запретили, когда власть на земле захватило это чудовище...

- Не будем говорить о нем сейчас. Так вот, сестра, святой Патрик,

или Патрикий, а по латыни - Патриций, что значит "благо родный", был

крестителем Ирландии. Это он основал в твоей стране православную

христианскую Церковь и монашество. Он не убоялся язычников-кельтов, не

брезговал их непохожестью на христиан - он их лю бил и приводил к

Христу. Один из твоих предков, сестра, служил ему верой и прав дой,

хотя и был воином. Вот почему в вашем роду так часто встречаются эти

имена -Патрик и Патриция. И тебе твое имя дали при крещении в честь

святого Патрикия.

- Этого я не знала. Признаться, я забыла даже, что меня крестили в

детстве. - Леди Пат риция задумалась, помолчала некоторое вре мя, а

потом спросила: - Как я понимаю, вы не просто так все это сейчас мне

рассказываете?

- Да. Я хочу, чтобы ты была готова бе режно и ласково учить вере в

Иисуса Хрис та детей человеческих - детей несчастных, измученных,

увечных, голодных и грязных. 326

- Но я не знаю таких детей, Учитель!

- Ты скоро встретишь их. Неси им лю бовь, добро и свет Христов,

трудись в па мять святого Патрикия. - И тогда моя жизнь снова обретет

смысл?

- Да, дорогая моя сестра. В служении Христу и детям ты снова

обретешь смысл жизни.

Каждый день после ужина и вечерней молитвы в храме Айно беседовал

с паломни-ками и оглашенными - так он называл тех, кто готовился к

святому крещению. Он чи-тал им вслух Святое писание, объяснял

не-понятные места и отвечал на вопросы.

Якоб не отходил от Айно и не пропускал ни одной службы в храме. Он

и на "Мерлине" трудился, не прекращая молитвы, и посколь-ку все мысли

его были о Христе, то и работа с топором и пилой нравилась ему потому,