Глава 26. Я просыпаюсь, словно от толчка, и рывком сажусь на кровати

 

Я просыпаюсь, словно от толчка, и рывком сажусь на кровати. Во сне я падала с лестницы. В комнате темно, Кристиана нет. Что‑то разбудило меня, какая‑то тревожная мысль. На будильнике пять утра, но я выспалась. Странно. Ах, да, часовые пояса, в Джорджии сейчас восемь. Вот черт… не забыть про таблетку. Я скатываюсь с постели. Что бы ни разбудило меня, я благодарна неизвестному благодетелю. Слышны тихие звуки рояля. Кристиан играет. Я должна это видеть. Люблю смотреть, как он музицирует. Схватив с кресла халат, я крадучись выскальзываю в коридор, на ходу запахивая полы и прислушиваясь к печальным звукам, доносящимся из гостиной.

Окруженный со всех сторон темнотой, Кристиан сидит в луче света, его волосы отливают медью. Он выглядит голым, хотя на нем пижамные штаны. Кристиан играет самозабвенно, захваченный печальной мелодией. Я наблюдаю за ним из темноты, не спеша выйти на свет. Мне хочется обнять его. Кристиан кажется потерянным, грустным и очень одиноким, но, возможно, все дело в музыке, исполненной глубокой скорби.

Доиграв пьесу до конца, он на мгновение замирает и начинает снова. Я подхожу ближе, словно бабочка, привлеченная светом… сравнение заставляет меня улыбнуться. Кристиан поднимает глаза, хмурится и снова опускает взгляд на клавиши.

Вот черт, неужели он злится, что я помешала ему?

– Почему ты не спишь? – с мягким упреком говорит Кристиан.

Что‑то тревожит его, я чувствую.

– А ты?

Он снова поднимает глаза, на губах играет улыбка.

– Вы меня браните, мисс Стил?

– Совершенно верно, мистер Грей.

– Не спится. – Он хмурится, на лице мелькают гнев и раздражение.

Игнорируя его гримасы, я смело сажусь на крутящийся стул, кладу голову на обнаженное плечо Кристиана, любуясь тем, как его ловкие, умелые пальцы ласкают клавиши. Запнувшись лишь на миг, он доигрывает пьесу до конца.

– Что это? – спрашиваю я тихо.

– Шопен. Опус двадцать восемь, прелюдия ми минор номер четыре, если хочешь знать.

– Я хочу знать все, чем ты занимаешься.

Он прижимается губами к моим волосам.

– Я не хотел тебя будить.

– Ты не виноват. Сыграй другую.

– Другую?

– Ту пьесу Баха, которую играл, когда я впервые у тебя осталась.

– А, Марчелло.

Кристиан начинает, неторопливо и старательно. Его плечо ходит под моей головой, и я закрываю глаза. Грустная проникновенная мелодия окружает нас, отдаваясь эхом от стен. Она пронзительно печальна, печальней Шопена, и я растворяюсь в ее трагической красоте. Отчасти мелодия отражает мои чувства. Мое страстное желание узнать этого невероятного мужчину, понять, что гнетет его душу. Пьеса заканчивается слишком быстро.

– Почему ты играешь только печальную музыку?

Я поднимаю голову и заглядываю Кристиану в глаза. В них – тревога. Он пожимает плечами.

– Тебе было шесть, когда ты начал играть? – не отступаю я.

Кристиан кивает, его смущение все явственнее.

После паузы он говорит:

– Я начал заниматься, чтобы порадовать приемную мать.

– Боялся ударить в грязь лицом перед идеальным семейством?

– Можно сказать и так, – уклончиво отвечает он. – Почему ты встала? Не хочешь отоспаться после вчерашнего?

– На моих внутренних часах восемь утра. Время принимать таблетку.

Он удивленно поднимает брови.

– Хорошая память, – тихо замечает он. Кажется, мне удалось произвести на него впечатление. Губы Кристиана кривятся в улыбке. – Только не забывай, что теперь ты в другом часовом поясе. Сегодня выпей таблетку на полчаса позже, завтра – добавь еще полчаса. Постепенно войдешь в график.

– Хороший план, – бормочу я. – А чем мы займемся в эти полчаса? – Я невинно хлопаю глазами.

– Есть несколько вариантов, – усмехается он, серые глаза сияют. Я отвечаю ему страстным взглядом, внутри все сжимается и тает.

– Можем поговорить, – предлагаю я тихо.

Кристиан поднимает брови.

– Есть идея получше.

Он тянет меня к себе.

– Разговорам ты всегда предпочитаешь секс, – смеюсь я, усаживаясь у него на коленях.

– Особенно с тобой. – Кристиан зарывается носом в мои волосы и поцелуями прочерчивает дорожку от уха к горлу. – Скажем, на рояле, – шепчет он.

О боже! При мысли о сексе на рояле тело охватывает возбуждение. На рояле!

– Кое‑что я хочу выяснить прямо сейчас, – шепчу я, хотя пульс уже начинает ускоряться. Внутренняя богиня закатывает глаза, тая под его поцелуями.

– Вам только дай волю, мисс Стил. И что же вам не терпится выяснить? – шепчет Кристиан, зарывшись носом в мой затылок и продолжая целовать меня.

– Кое‑что о нас, – тихо говорю я, закрывая глаза.

– Хм, что именно? – Он прерывает поцелуи, дойдя до плеча.

– Кое‑что о нашем контракте.

Кристиан поднимает голову, вздыхает и пальцем проводит по моей щеке.

– Контракт подлежит обсуждению, – хрипло произносит он.

– Подлежит обсуждению?

– Вот именно, – улыбается он.

Я недоуменно смотрю на него.

– Но ты был так непреклонен!

– Это было давно. В любом случае, правила обсуждению не подлежат.

Его лицо суровеет.

– Давно? Что это значит?

– До того, – он запинается, в глазах появляется тревога, – как мне захотелось большего.

– Вот как…

– Кроме того, ты уже дважды была в игровой комнате, но до сих пор не бросилась бежать от меня со всех ног.

– А ты ждал, что побегу?

– Чего бы я ни ждал от тебя, Анасейша, ты никогда не оправдываешь ожиданий, – замечает он сухо.

– Давай уж выясним все до конца. Ты хочешь, чтобы я подчинялась правилам, но только им?

– За исключением игровой комнаты. Я хочу, чтобы там ты следовала духу контракта, а во все остальное время лишь подчинялась правилам. Тогда я буду уверен в твоей безопасности и смогу быть с тобой, когда захочу.

– А если я нарушу правила?

– Тогда я накажу тебя.

– А как насчет моего разрешения?

– Я в нем не нуждаюсь.

– А если я скажу «нет»?

Мгновение Кристиан смотрит на меня озадаченно.

– Нет так нет. Я найду способ тебя убедить.

Я встаю с его колен. Кристиан хмурится, в глазах удивление и тревога.

– Значит, наказание остается.

– Только если ты нарушишь правила.

– Я хочу перечитать контракт, – говорю я, пытаясь вспомнить детали.

– Сейчас принесу.

Внезапно его тон становится сухим и деловитым.

Он встает и изящной походкой удаляется в кабинет. Ну вот, сама напросилась. Мне бы не помешала чашечка чаю. Обсуждать будущее наших отношений в половине шестого утра, когда у Кристиана что‑то не ладится в бизнесе – ну не глупо ли? Я иду на темную кухню. Где выключатель? Зажигаю свет и наливаю в чайник воды. Таблетка! Порывшись в косметичке, которую забыла на стойке, я быстро глотаю таблетку.

Кристиан ждет меня, сидя на барном стуле и пристально всматриваясь мне в лицо.

– Вот. – Он протягивает лист бумаги, и я замечаю, что некоторые строчки зачеркнуты.