Студопедия — Глава 8. «Было три часа. Вот уже три часа ночи, а я все еще шлялся по спящим улицам Берлина
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 8. «Было три часа. Вот уже три часа ночи, а я все еще шлялся по спящим улицам Берлина






POV Билл.

«Было три часа. Вот уже три часа ночи, а я все еще шлялся по спящим улицам Берлина. Он был красив и жесток. Он ломал многих. А может, он был похож на меня, и в этом заключалась его сила. В безразличии. Он видел все, знал, слышал. Но никому не сказал. Не потому ли, что ему было все равно?

Снова стелился туман. Что ему было нужно от меня, почему он до сих пор не испарился? Он следовал за мной по пятам. Наверное, в моей памяти Берлин навсегда останется таким - окруженным туманом. Мрачным и красивым.
Что ж, я нес бред. Я должен был заснуть. Сегодня была очередь Клюгеля.

Почему же я не вернулся в гостиницу раньше? Почему не уснул?

Дерьмо! Я ненавидел свои человеческие черты. Я боялся. Трудно было признать, но я боялся этих снов. Жаль, что там не было со мной моих Правды и Лжи. Я был один там.

Впрочем, нет. Кем он был, этот человек? С такой же фамилией. Так похожий на меня, но абсолютно другой. Может, если бы он действительно существовал, было бы проще?

Это была явная слабость. Ответить самому себе, что было бы? Я бы уехал подальше. Или убил. Или и то, и другое. Что значит видеть рядом с собой человека, что прожил такую же жизнь в теле, до невероятности похожем на твое, но лучшую?!

Я зашел и, скинув плащ, упал на кровать. Нет, я был слишком вымотан, сны не должны были прийти. Или вернулись бы кошмары. Но даже они казались лучше, чем это созерцание собственной ничтожности.

«Кто ничтожество? Я?! Я - Судья. Я - это я. Что такое совесть? - то чего лишен металл, а следовательно и я».
Я до последнего надеялся проспать без снов. Но они пришли – и вторглись в мое сознание.

- Что ты тут делаешь, Каулитц? - я обернулся и увидел красивого юношу со светлыми кудрявыми волосами и голубыми глазами.

Нет, Билл, просыпайся, просыпайся!

Естественно, ничего не получилось. Я паниковал.

- Алекс? Вопрос звучит глупо. Я здесь по делу. А вот что забыл здесь ты? И твоя шайка? – я почувствовал себя странно. Этим оказалось твое волнение. Ты почти боялся и к тому же ощущал стойкое отвращение.

Я осмотрелся. Склады. Здесь ходило мало народу, и было легко спрятаться. Но убежать – нереально. Их было пятеро.

- Здесь? А что могли забыть мы здесь? Я не вижу ничего стоящего. Парни, может, вы видите? – он издевался.

- Есть кое-что! - закричал один, - Ну, или кое-кто!

- Упс, как же я забыл! - противно захихикал юноша, - Знаешь, Каулитц, в месте, где очень много парней, но ни одной бабы, начинаешь присматриваться к парням. Это нормально, ты не находишь? – нетрудно было догадаться, о чем он говорил.

- Не слишком ли зубы у тебя отросли, Алекс? Хоть ты и сержант, и равный мне, но никто не давал тебе прав...

- Хотеть тебя? – он внезапно сделал шаг и прижал тебя к стенке. В его глазах сверкало и плавилось серебро. Я чувствовал то же, что и ты – отвращение. И чужую эрекцию.

- Почему бы тебе не сделать это по-другому? - одно маленькое движение, и он отлетел к стене противоположного здания. Ты был явно силен. Но их – больше.

- Ты хочешь садо-мазо, Каулитц? - похабно усмехнулся он.

- Я хочу честности, - отрезал ты, - Уговор. Честный поединок без оружия. Победа твоя - одна ночь. Только не обещаю, что меня не стошнит. Победа моя - никаких больше приставаний. Я - натурал, у меня есть голова на плечах, в отличие от вас всех! Ну так что?

Раздался смех со всех сторон.

- Каулитц, ну ты и дурак! - Алекс хохотал, опершись на стену, - Все мы знаем, что в этой области тебе нет равных. Момент может быть упущен. Не каждый раз можно застать тебя одного, да еще возле складов, где бывают-то по разу в неделю. Нас много, и все хотели бы посмотреть на твои достоинства, - он усмехнулся.

- Кто много хочет - тот мало получит. Раз не отпустите - попробуйте, возьмите.

- Как взять? Всем сразу или я первый? – заржал тот.

- Как руки дотянутся, - решительно протянул ты.

Я плохо понимал твою тактику.

Может, при тебе был автомат? Глупости! Это было всего лишь училище, а не воинская часть. Что же ты собирался делать? Человек, который, как выяснилось, пережил почти то же, что и я.

Они набросились все и сразу. Они били, рычали, они все хотели одного. Ты был один - как и я когда-то.

Но ты не бежал, ты бил наотмашь, я чувствовал отголоски твоей боли. Ты был в отчаянии.

Руки перестали бить так яростно, уже слышались крики и хруст. Ты оказался на земле, а они – над тобой.
Ты еще сопротивлялся, но силы были на исходе. По твоему телу бегала волна мурашек отвращения от грязных прикосновений. Ну кто был виноват в том, что ты красив?

Ты ощутил нестерпимую боль во всем теле, чуть не теряя сознание. Рука Алекса, ты точно знал - это он, дотронулась до тебя. Но что такое боль по сравнению с желанием быть собой? И, забыв о крови, о сломанных костях, обо всем, ты закричал. Блондинистые волосы Алекса окрасились кровью...

Ты вложил в этот удар последние силы. Что будет теперь?

- Кадеты! Это что за свалка?! А ну с дороги! Двадцать третий отряд?! Да что вы тут делаете?! А ну... сержант Каулитц?..- это было все, что ты слышал, перед тем как потерять сознание.

Ты был спасен, жив и нетронут. Ты смог продержаться.

Я вздохнул спокойно.

Что?! Опять?! Да кто ты такой, чтобы я снова жалел тебя, переживал твою боль, был тобой?

Но видимо, кто-то думал иначе.

Смазанные воспоминания сменились новой живой картиной.

- Старший сержант Каулитц, двадцать третий отряд приветствует вас! - громко выкрикнул десяток крепких кадетов.
- Вольно! Сержант Александр Майнхардт, останьтесь, пожалуйста.

Он остановился и с ненавистью посмотрел на тебя. Он знал, что заслужил ненависти.

Он был под трибуналом, пока ты лежал в госпитале, ты вспоминал, а я слышал. Теперь ты вернулся, его не исключили. Чего он ждал? Впору было ждать мести – он ждал. Что ты сделаешь?

Я бы мстил. Не убивал, но мстил. А ты - это я. Значит...

- Я долго ждал этого момента, Алекс, - начал ты – немного похоже на меня.

- И что? Что теперь? Я не имею права даже сопротивляться! Хочешь - бей. Ты заслужил! – закричал он. Страх - в воздухе запахло им.

- Хочешь знать, что я сделаю с тобой? Хочешь? - спокойно спросил ты. Ну же…

- Что? Убьешь? – страх выдал его – глаза остекленели.

- Я прощаю тебя. Ты знаешь, моя жалость - это хуже. Но я прощаю, я не хочу быть врагом.

- Замолчи! Бей, только молчи! – прошипел он.

- Мне жаль тебя. Помни: я тебе не враг.

- Ненавижу!

- А я простил.

- Тогда я сам! - он бросился к открытому окну - внизу были плиты. Ты кинулся за ним, - Я ненавижу тебя! Я ненавижу себя! Я не слабак! Я не нуждаюсь в жалости!

- Алекс! – звук падения вполне подтвердил твои догадки.

- Зачем? – я проснулся.

Я знал, что Алекс Майнхардт жив.

Я снова был один, без всякого понимания и ощущения реальности. На часах было... двенадцать?! Я же... Как это? Дерьмо, я просто поздно лег!

Я схватился за пистолеты. Привычное ощущение подсказало, что я успокаивался.

Но что-то осталось. Оно било очень глубоко - прямо по остаткам моей человечности. Почему они не могли избавить меня от этого? Даже они.

Почему ты простил? Почему?

Ты был безумно похож на меня, но мы оказались разными. Ты простил, а я не смог. Я не такой. Ты просто размазня, человек, преданный, избитый, оскверненный! Как ты посмел простить?! Ты веришь в Бога?! Кто он?! Жалкий... ты жалкий в своем всепрощении!

Мне показалось, я оправдывался перед собой. «Нет! Это слабость! Это глупость! С этим нельзя жить!»
Зачем? Зачем этот парень выбросился в окно? Ведь его простили. Что заставило его? Стыд? Нет, жалость. Сильнейший яд. Хоть он и выжил.

Я плеснул в лицо холодной водой из крана. Теперь мне стало больно смотреть в зеркало. Я помнил твое лицо, хоть и видел всего один раз. Оно до невероятности похоже на мое. Почему?

До пяти оставалось не так много времени. Мне нужно было еще найти Клюгеля.

Я взял хэнди.

- Рокстер, старина! Ну и где ты пропал? Мы запарились зажигать в троечка! Да еще и Локсманн смылся куда-то с девкой.

- Привет, Клюгель. Он тебе не сказал? Я в опале, смываюсь от девицы.

- А он-то причем? Ты простыл?

- Да, пока удирал от этой сучки, ангину подхватил. Он звонил вчера, сказал, что девка ему по вкусу, и он зависнет с ней на недельку за городом.

- А чего на мобильник не отвечает?

- Затр*хался, бедолага! – заржал я, подражая известной манере этой шайки.

Тот довольно заржал в ответ.

- Бывает. А ты чего звонишь? Приезжай к нам!

- Не, не сейчас. Тут одна штука любопытная есть, а передать напрямик не могу, засечет.

- Да что за баба-то такая? Из светских что ли?

- Хуже. С копом связался.

- Ой, бл*. Сочувствую. Так что надо-то?

- Ничего. Просто девушку пришлю одну.

- Уже еще одна?! Ни хрена ты...

- А что, завидно?

- Да чего мне завидовать? Нагоним!

- Ладно, возле ресторана «Риццо» подойдет?

- Потянет. Во сколько?

- Около половины пятого.

- Сойдет.

- Только приезжай один, а то это...

- Да ладно, понял я! Когда приедешь?

- Через недельку, наверное. Когда у этой суки поубавится.

- Ну ты вообще!

Я сел на кровать. В голову лезли мысли. Черт! Как от них избавиться?!

Я достал Правду и Ложь и начал чистить их маленькой тряпочкой. Я любил их. Любовью Высшего.

- Вы единственные, кто у меня есть. Вы никогда не подводили. Когда-нибудь, если я стану человеком, вы поможете мне в последний раз? Я не хочу умирать как люди. Если я стану как они, я хочу умереть от пули друзей.

В голове на мгновение поселился туман, и я не слышал, но чувствовал это тихое, ничего не говорящее «да».
Может, вместе со своей болью я отдал им и чувства?

Глупость. Но так легче.

***
Часы натикали без трех минут четыре. Я накинул плащ и вышел из гостиницы. Туман окружил меня плотным кольцом. Мои размышления прервал звонок телефона.

- Да.

- Рокстер! Эмм... в общем, я не могу. Тут сходка недалеко от Унтер-ден-Линден, как раз около полпятого, и я просто обязан там быть. Короче, давай завтра, ладно?

Во мне медленно поднимался столбик раздражения. Я бы с удовольствием прикончил его прямо по телефону, но это удел Высших. Не мой.

- Совсем никак?

- Нет.

- Ладно, потом как-нибудь.

- Ты не обиделся?

- Нет, до встречи.

- До встречи! - радость отчетливо была слышна в его голосе.

Дерьмо, он отменил все! Теперь весь мой план к черту. Они по-прежнему легко разрушают, ничего не создавая.

Ладно, остальное движется по плану. Паспортов нет, их никто даже не потерял. Эти придурки сами позаботились об этом. Кто станет беспокоиться о людях, пропадающих неделями у любовниц или в запоях? У меня есть много времени.

Сегодня у вас сходка на Липовых Аллеях. Одной мразью на земле станет меньше. Около пяти, стало быть. Глушитель не подведет, правда, мои девочки?

Берлин спокойно принял меня в свои холодные объятья.

***
На часах было уже полпятого. Я сидел на крыше над клубом. Я слышал о нем, он был одним из мест, где легализированы сходки. Толпа перла, и музыка уже начала наигрывать ненавязчивые легкие мотивы. Разогрев.
Наконец, в толпе показались их лица. Клюгель, Айхлер и братец Джек. Оставалось не так уж много.

Спустился я буквально за минуту с другой стороны и отловил в толпе какого-то парня.

- Слушай, ты не мог бы через пятнадцать минут после начала попросить вон того парня, его кстати Клюгель зовут, выйти на пять минут? – я притворился волнующейся девушкой.

- Просто так? А зачем? - нагло посмотрел на меня мальчишка, едва-едва преодолевший возрастной рубеж входа в клубы. Так значит?

Я достал из кармана купюру. Я не привык ими разбрасываться, но деньги были не мои.

- Вот. И пусть твое обращение к нему будет предельно вежливым.

- Спасибо, детка. Все будет в лучшем виде! - он улыбнулся и пропал в толпе. Как после этого не презирать людей?

Наблюдать сверху было очень удобно, а менять местоположение – достаточно быстро. Пятнадцать минут.

Наконец, переулок перед входом опустел. Сегодня был еще один день Страшного суда.

- Выходи уже, придурок! Меня там ждут, и я сейчас пойду! – он все-таки явился.

Было приятно знать, что он совершенно один – а он и был, у входа его не ждали. Девушек они не делили. Так какого же черта насиловали вместе?

- Неужели так просто и уйдешь, а? – я спрыгнул позади него, - И даже не вспомнишь ничего?

- Ты?! Что ты здесь делаешь?! – он узнал меня сразу. Первый, надо же.

- Он самый. Все ради вас. Не польщен такой честью?

- От тебя? Польщен. Хочешь повторить прошлый раз? Я с удовольствием! – он сделал в воздухе обозначающий жест.

- Хочу спросить, как жизнь.

- Ха-ха-ха! – нервы. Это был только отзвук натянутых нервов, на которых я сейчас играл.

- И ты думаешь, я сейчас распущу сопли и буду просить прощения? Или что я исправился?

- Я не так глуп. Но лучше сделать это, я даю шанс. На колени! – приказал я тихо.

- Что?! Да кто ты такой, чтобы...?!

Мне стало смешно. Повторения не будет уже никогда. Ложь была мгновенно снята с предохранителя с характерным щелчком. После него все начинали слушать и понимать даже больше, чем то, на что обычно способны.

- А вот так?

- Да у тебя не хватит мозгов нажать на курок! – у него начиналась истерика. Искал выхода. Я не против был его дать.

- У меня? Тогда давай проверим на твоей руке или ноге. Хочешь так?

- Давай! – глупая смелость. Впрочем, он просто не верил.

Выстрел был почти не слышен. Великое изобретение - глушитель. Я вовремя заткнул ему рот. Я был в перчатках. Мне ничего не грозило. Стон был практически не слышен.

- Что, нравится боль?! И это только десятая часть того, что вы причинили мне!

- Не надо! Прости! Прости! Это Джек и Ганс! Я ни при чем! – запищал он.

- Мразь, - протянул я, целясь.

Сзади раздался легкий шумок. Но я знал, что такое легкие шумы и обернулся за долю секунды. Никто не помешает мне кончить эту мразь!

Это был коп. С пистолетом в руках. Сознание мое закричало, и мне нестерпимо захотелось сорваться с места.
Но я - не смог.

Он не стрелял. Весь вид его говорил о крайнем потрясении. Нечто в его лице показалось мне до боли знакомым. И эта красота…

«Что?! Нет! Парень из сна! Он существует!» - пронеслось в моей голове.

- Томас Каулитц? – выдохнул я.

Он стоял, глядя на меня такими же, как и у меня, карими раскосыми глазами. Он был до невероятности, до безумия красив. Пистолет выпал из его рук и с треском ударился об асфальт.

- Откуда ты знаешь мое имя? – прошептал он едва слышно.

Шорох позади вернул меня в реальность. Клюгель пытался отползти. Сука!

Я выстрелил. Пуля попала в спину. Секунда понадобилась мне, чтобы понять, что коп не опасен. У меня оставалось немного времени. Этот Том только молчал на меня и пялился.

Я перевернул Клюгеля ногой.

- Что, уйти надумал?! Веселой дороги в ад, тварь!

- Билл... Билл... Билл – захрипел он, задыхаясь.

- Билл, стой! Подожди! – я обернулся и увидел этого Тома, он шел ко мне.

- Не смей! – я выхватил Правду и на автомате выстрелил. Раздался вскрик, пронзивший мое существо так, словно стреляли в меня.

Я услышал его мысль: «Мы еще встретимся. Может быть на том свете…»

Я припустил оттуда. Бежал, не разбирая дороги, не думая ни о чем, врываясь в ветер. Я. Убил. Невинного. Человека.

Он – простил. Он сделал - я не смог.

Ветер глотал мои мысли и выворачивал мне грудь».







Дата добавления: 2015-10-01; просмотров: 348. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МЕХАНИКА Статика является частью теоретической механики, изучающей условия, при ко­торых тело находится под действием заданной системы сил...

Теория усилителей. Схема Основная масса современных аналоговых и аналого-цифровых электронных устройств выполняется на специализированных микросхемах...

Логические цифровые микросхемы Более сложные элементы цифровой схемотехники (триггеры, мультиплексоры, декодеры и т.д.) не имеют...

Метод Фольгарда (роданометрия или тиоцианатометрия) Метод Фольгарда основан на применении в качестве осадителя титрованного раствора, содержащего роданид-ионы SCN...

Потенциометрия. Потенциометрическое определение рН растворов Потенциометрия - это электрохимический метод иссле­дования и анализа веществ, основанный на зависимости равновесного электродного потенциала Е от активности (концентрации) определяемого вещества в исследуемом рас­творе...

Гальванического элемента При контакте двух любых фаз на границе их раздела возникает двойной электрический слой (ДЭС), состоящий из равных по величине, но противоположных по знаку электрических зарядов...

Внешняя политика России 1894- 1917 гг. Внешнюю политику Николая II и первый период его царствования определяли, по меньшей мере три важных фактора...

Оценка качества Анализ документации. Имеющийся рецепт, паспорт письменного контроля и номер лекарственной формы соответствуют друг другу. Ингредиенты совместимы, расчеты сделаны верно, паспорт письменного контроля выписан верно. Правильность упаковки и оформления....

БИОХИМИЯ ТКАНЕЙ ЗУБА В составе зуба выделяют минерализованные и неминерализованные ткани...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.01 сек.) русская версия | украинская версия