МАЛАЙЯ В ЭПОХУ АНГЛИЙСКОГО ЗАВОЕВАНИЯ

(конец XVIII — начало XX в.)

Утверждение англичан в Малайе. Захват острова Пинанг. Если в начале XVII в. английская Ост-Индская компания стре­милась обосноваться в Индонезии и Малайе, чтобы получить доступ к торговле пряностями, то во второй половине XVIII в. ее политика в этом районе определялась в первую очередь те­ми проблемами, которые возникли в связи с завоеванием Ин­дии. Борьба с Францией за Коромандельское побережье побуж­дала Англию к поискам удобной гавани поблизости от Бен­гальского залива, где происходили основные морские сражения. Создание базы в этом районе отвечало и торговым интересам английской Ост-Индской компании, расширившей торговлю между Индией и Китаем, а также увеличившей свою торговлю с государствами архипелага и Малаккокого полуострова. Кро­ме того, создавая военно-торговую базу в сфере влияния Нидерландов, англичане стремились противодействовать распро­странению голландского владычества в Малайе и Индонезии и бороться с торговой монополией Голландии.

В 1771 г. служащий одной из английских торговых фирме Индии, бывший морской офицер Фрэнсис Лайт, который зани­мался торговлей в Кедахе, вступил в переговоры с его султа­ном. Султан Кедаха, заинтересованный в помощи в борьбе про­тив бугов, обещал Лайту уступить английской Ост-Индской компании порт в устье р. Мербок и предоставить ей право мо­нопольной торговли в обмен на военную помощь. В 1772 г. Ост-Индская компания натравила посольство в Кедах для пе­реговоров, кончившихся неудачей, поскольку англичане хотели уклониться от каких-либо обязательств защиты Кедаха от втор­жения извне.

После англо-голландской войны 1780—1784 гг. и успешных операций французского флота в Бенгальском заливе в 1782—1783 гг. вопрос о месте для английской военно-морской базы по­близости от Бенгальского залива снова приобрел остроту. В 1786 г. новый султан Кедаха, вступивший на трон после дли­тельного периода междоусобиц и боявшийся сиамского или бир­манского вторжения, поддался на приманку Лайта, который обещал, что Англия защитит Кедах. 17 июля 1786 г. Лайт высадился на о-ве Пинанг, расположенном близ побережья Кеда­ха, а 11 августа поднял на острове британский флаг и заклю­чил соглашение с султаном. Ост-Индакая компания обязывалась защищать Кедах, платить его султану ежегодно 30 тыс. испан­ских долларов и снабжать Кедах оружием. Взамен султан передавал кампании о-в Пинанг.

Пинанг стал индийским резидентством под юрисдикцией гу­бернатора Бенгалии. Провозглашение Джорджтауна — админи­стративного центра новой колонии — свободным портом спо­собствовало развитию торговли и заселению до тех пор безлюдного острова малайцами из Кедаха, а также китайскими и индийскими иммигрантами. Пинанг превратился в центр, отку­да английские и индийские товары расходились по полуострову и о-ву Суматра и куда стекалась местная продукция — олово, золото, ротан, пряности, перец, слоновая кость. В 1789 г. об­щий объем торговли Пинанга составил более 850 тыс. исп. долл., а через пять лет — удвоился. На острове появились плантации пряностей и перца.

Захватив и укрепив остров, Ост-Индская компания наруши­ла соглашение с Кедахом. Уже в 1787 г. английские власти от­казались помочь Кедаху против надвигавшейся угрозы со сто­роны Сиама и уменьшили размеры денежной компенсации султану.

Обманутый султан пытался бороться и собрал флот, чтобы изгнать англичан с острова. Фрэнсис Лайт, бывший суперин­тендантом Пинанга с 1787 г. до своей смерти в 1794 г., напал на кедахский флот в устье р. Праи и разгромил его. После это­го, в мае 1791 г. он заставил султана подписать новое соглаше­ние, в котором уже ничего не говорилось об обязательствах Ост-Индской компании, а компенсация за Пинанг уменьшалась до 6 тыс. исп. долл. в год.

В 1800 г. Англия приобрела у Кедаха за 4 тыс. долл. в год прибрежную полосу напротив Пинанга, которая была на­звана Провинцией Уэлсли. Англичане хотели получить конт­роль над обеими сторонами пролива, отделяющего Пинанг от полуострова. Султан Кедаха наивно полагал, что, отдав англи­чанам часть территории султаната, он побудит их оказать ему помощь против Сиама.

В 1805 г. Пинанг, до того находившийся в ведении бенгаль­ских властей, стал четвертым президентством Индии наряду с Калькуттой, Мадрасом и Бомбеем, т. е. его статус существенно повысился. Английское правительство, взяв курс на расширение колониальных владений в Малайе и Индонезии, хотело превра­тить Пинанг в свой основной опорный пункт в этом районе.

В 1795 г. английским владением стала и Малакка, которая к тому времени окончательно утратила свое значение как порт. Оккупировав город — владение Голландии, являвшейся союз­ницей Франции, — англичане взорвали форт Фамозу, стремясь в будущем, если придется вернуть Малайку Нидерландам, ли­шить соперника первоклассной крепости.

Английская экспансия в первой четверти XIX в. Основание Сингапура. После захвата англичанами голландских владений в Малайе местные княжества, находившиеся под голландским влиянием, вернули себе независимость, ибо английские власти в тот период не вмешивались активно в дела Малайи, сосредото­чив внимание на захваченных ими территориях на Яве, Сумат­ре и Молукках. По окончании наполеоновских войн Англия вер­нула Голландии, ставшей ее союзницей, все колонии, за исклю­чением Цейлона и Капской земли. Несмотря на возвращение Голландии колоний в Индонезии и Малайе, англо-голландские противоречия вэтом районе продолжали сохраняться. Англичане намеренно затягивали передачу колоний и вернули Малакку голландцам лишь в 1818 т. Накануне своего ухода из Малакки они заключили договоры с Пераком, Селангором и Риау и признали независимость этих государств, которые предоставили англичанам права наиболее благоприятствуемой нации. Догово­ры имели антиголландскую направленность и затрудняли Ни­дерландам восстановление их влияния на полуострове.

В этот период в Англии усилились настроения в пользу соз­дания новой опорной базы — свободного порта на Малайском архипелаге. Эти настроения были особенно заметны в среде английской промышленной буржуазии, боровшейся с монопо­лией Ост-Индской компании. Стремление создать новую базу в Юго-Восточной Азии подогревалось также тем, что Пинанг не оправдал тех надежд, которые на него первоначально воз­лагались. После создания военно-морской базы на Цейлоне от­пала необходимость использовать Пинанг как место для стоян­ки английского флота. К тому же начался упадок торговли Пи­нанга, причем не последнюю роль в этом сыграла ликвидация его первоначального статуса свободного порта.

Новая английская база была основана Томасом Стэмфордом Рафлзом, губернатором колонии Бенкулен на западном побережье Суматры[14]. В ноябре 1818 г. Рафлз получил разре­шение генерал-губернатора Индии основать английское владе­ние в Маламкском проливе. В январе 1819 г. экспедиция Рафлза отплыла из Пинанга, и 28 января англичане высадились на о-ве Сингапур, где некогда находился средневековый Тумаоик. Сингапур входил в состав султаната Риау-Джохор, но факти­чески его хозяином был теменгунг Джохора, который разрешил англичанам создать на острове торговую факторию. Чтобы при­дать этой сделке законность, Рафлз вмешался в борьбу за престолонаследие в Джохоре и провозгласил султаном одного из соперничавших претендентов. В феврале 1819 г. ставленник Рафлза султан Хуссейн подписал с Рафлзом договор, подтверж­дающий соглашение с теменгунтом.

Нидерланды протестовали против действий Рафлза, считая, что султан Риау, голландский вассал, является законным вла­детелем Сингапура. Хотя английское правительство и Ост-Инд­ская компания неодобрительно отнеслись к конфликту с Голландией, от Сингапура они не отказались. Выражая интересы английской буржуазии, Рафлз писал, что, владея Сингапуром, «мы сможем распространять наше политическое влияние, если того потребуют обстоятельства... и Сингапур станет для нас на Востоке тем, чем Мальта является на Западе».

Свободный порт Сингапур превратился в мощное орудие распространения английского влияния в Малайе и на архипе­лаге. Он занимал исключительно выгодное стратегическое по­ложение на пути в Китай. Владение островом обеспечивало господство Англии в морях Юго-Восточной Азии. Захват Синга­пура упрочил позиции англичан в Малайе и помог им оконча­тельно вытеснить голландцев с полуострова.

В 20-х годах XIX в. Англия и Голландия пошли на урегули­рование своих давних противоречий и на раздел сфер влияния в Юго-Восточной Азии. По Лондонскому договору 17 марта 1824 г. Нидерланды уступили Англии оставшиеся фактории в Индии и отказались от всех возражений против занятия англи­чанами Сингапура. Они передавали Англии Малакку и обеща­ли впредь не создавать владений на Малаккском полуострове и не заключать договоров с малайскими княжествами. Англия передавала Голландии Бенкулен и все свои владения на Су­матре, а также обещала, что не будет основывать факторий на Суматре и заключать договоров с тамошними правителями. Англичане согласились отказаться от претензий на Каримонские острова, архипелаг Риау-Линга и все острова, расположен­ные к югу от Сингапурского пролива.

Обе стороны предоставляли друг другу права наиболее бла­гоприятствуемой иации в своих владениях на Востоке и согла­сились не облагать товары друг друга высокими пошлинами. Малайя превратилась в сферу влияния Англии. Англо-голланд­ская борьба за Малайю окончилась. Отныне ни одна западная держава не могла помешать утверждению в Малайе англий­ского господства.

Так, в 1824 г. закончился первый этап английской экспан­сии в Малайе, начавшейся в последней четверти XVIII в. Анг­лия, укрепившись в опорных пунктах на побережье Малайи — Пинанге, Малакке и Сингапуре, — стала решающей силой в Малайе. Вначале владения в Малайе рассматривались как простой придаток к английским колониям в Индии. В XIX в. в связи с развитием капитализма в Англии, ослаблением Ост-Индской компании и заинтересованностью английской буржуа­зии в эксплуатации Юго-Восточной Азии и Китая этим владе­ниям уделяется все больше внимания. На первом этапе острие английской экспансии было направлено не на завоевание ма­лайских княжеств, а на вытеснение Голландии из Малайи.

Малайские султанаты в тот период переживали глубокий кризис. Борьба с Голландией в XVII—XVIII вв. ослабила их, они находились в состоянии раздробленности, внутренних усо­биц, экономического упадка. К концу первого этапа английской экспансии в Малайе не было ни одного достаточно сильного государства, которое могло бы оказать серьезное сопротивле­ние захватчикам. Последнее крупное государство, султанат Риау-Джохор, окончательно распалось после англо-голландско­го договора 1824 г.

Малайские султанаты западного побережья, Англия и Сиам в первой половине XIX в. До 70-х годов XIX в. Англия почти не осуществляла новых захватов на Малаккском полуострове, довольствуясь тем, что держала в своих руках важные пункты на побережье. Ее политика в Малайе определялась прежде все­го задачами колониального порабощения Индии и борьбы за торговую гегемонию в Юго-Восточной Азии и Китае. Тем не менее это время не было периодом невмешательства, как оно трактуется в английской историографии колониального толка. Англия рассматривала Малайю как сферу своего влияния, и администрация колонии Стрейтс Сетлментс («Поселения на проливах»), объединившей в 1826 г. Пинанг, Сингапур и Малакку, постоянно вмешивалась в дела малайских княжеств.

В начале XIX в. Сиам, оправившись от бирманского наше­ствия, активизировал свою политику в соседних малайских княжествах и возобновил свои притязания на контроль над ни­ми. В 1818 г. сиамский король приказал Кедаху напасть на Перак, султан которого отказывался признавать сюзеренитет Сиама. Хотя султан Кедаха выполнил это требование, в 1821 г. он был вызван в Бангкок, чтобы дать объяснения по поводу его переговоров с Бирмой. Когда же султан отказался прибыть в сиамскую столицу, сиамская армия во главе с раджей Лигора в 1821 г. вторглась в Кедах и подвергла его разорению. Не­смотря на неоднократные обещания помощи султану Кедаха, Англия, у которой назревал конфликт с Бирмой и которая была заинтересована в торговле с Сиамом, решила воздержаться от борьбы за Кедах. Сиамские войска оккупировали Кедах, сул­тан бежал на Пинанг. В 1822 г. калькуттские власти отправили в Сиам посольство во главе с Д. Крофердом, который, хотя и не смог добиться восстановления султана Кедаха на троне и свободы английской торговли в сиамских владениях, все же су­мел получить от Сиама признание оккупации Пинанга. В связи с начавшейся англо-бирманской войной английские власти в Индии дали распоряжение Пинангу вступить в новые перегово­ры с Сиамом, рассматривая его как возможного союзника в войне с Бирмой. В 1824 г. капитан Г. Барни был послан в Лигор, чтобы убедить раджу направить войска против Бирмы. Раджа отказался сделать это без согласия Бангкока, и тогда англичане выступили в роли защитников независимости других западных малайских княжеств — Перака и Селангора. В мае 1825 г. губернатор Пинанга Р. Фуллертон отправил канонерки к устью реки, где собирался лигорский флот для нападения на Перак и Селангор, и поход был сорван.

В июле 1825 г. Г. Барни подписал с Лигором договор, по которому раджа обещал не нападать на Перак и Селангор, а англичане обязывались не вмешиваться в кедахские дела. Пока Барни ездил в Калькутту, чтобы ратифицировать договор, Р. Фуллертон направил посольство в Перак и Селангор, прави­тели которых заключили торговые договоры с Ост-Индской компанией.

В июне 1826 г. Барни подписал новый договор с Сиамом в Бангкоке. В обмен на торговые уступки Англия признала Ке­дах сиамским вассалом. Перак был признан независимым государством. Вопрос о Келантане и Тренгану остался откры­тым: Сиам продолжал предъявлять претензии на вассальную зависимость этих султанатов, а Англия была склонна не при­знавать этой зависимости.

В октябре 1826 г., через несколько месяцев после подписа­ния договора с Сиамом власти Пинанга направили капитана Джеймса Лоу с отрядом сипаев в Перак. Лоу заключил с сул­таном Перака договор, по которому тот обязывался впредь не посылать в Сиам знаков вассальной зависимости и не прини­мать посольств из Сиама. Вслед за тем султан изгнал просиамски настроенных вельмож и разорвал все связи с Сиамом.

В 30-х годах XIX в. в Кедахе постоянно вспыхивали восста­ния против сиамского гнета. Английские власти Пинанга ока­зывали помощь Сиаму в подавлении этих восстаний, одновре­менно не переставая поддерживать надежды султана Кедаха и его приверженцев на восстановление султаната.

В 1831 г. племянник султана Туанку Кудин провозгласил священную войну против сиамцев и выбил их из Кедаха. Анг­лийские власти Пинанга блокировали кедахское побережье, препятствуя доставке припасов и оружия Кудину. Через не­сколько месяцев сиамские войска жестоко подавили восстание. Тысячи малайцев, спасаясь от резни, бежали на территорию Провинции Уэлсли. История повторштась в 1839 г., когда сиам­цы, поддержанные английским флотом, который вновь блоки­ровал кедахское побережье, подавили вспыхнувшее в 1838 г. восстание, во главе которого стоял дядя султана Туанку Мохаммад Саад. В 1842 г. сиамское правительство, напуганное непрекращающимися восстаниями, решило восстановить на тро­не султана Кедаха в качестве вассала Сиама. Перлис был от­делен от Кедаха и образовал отдельное княжество. Кедах — едва ли не самое процветающее малайское княжество — после сиамской оккупации и восстаний был совершенно ослаблен. Население, численность которого накануне сиамского вторже­ния составляла более 100 тыс. человек, сократилось до 25 тыс., а по некоторым сведениям, даже до 10 тыс. человек.

Нанингская война. Минангкабауские княжества, находив­шиеся в непосредственной близости к Малакке, стали одним из основных объектов английской экспансии. Англичане, как и раньше голландцы, искусно использовали в своих интересах междоусобицы в этих княжествах и борьбу за главенство в конфедерации Негри-Сембилан.

В начале XIX в. в Негри-Сембилане разгорелась борьба между Рембау, Сунгей-Уджонгом и Срименанти. Часть феода­лов Негри-Сембилана стремились к объединению и созданию сильной центральной власти. При третьем ям-туане Итаме в Негри-Сембилане появился пост ям-туана муда (младшего ям-туана), который занял сын предыдущего ям-туана раджа Асил. Он утвердился в Рембау. В 1812 г. феодалы Рембау во главе с раджей Али изгнали Асила. Но пост ям-туана муда мятеж­ным феодалам уничтожить не удалось. После междоусобной войны 1830—1832 гг. ям-туаном стал раджа Али, а ям-туангом муда — его зять Сайид Сабан. Во время этих междоусобиц англичане поддерживали феодалов, выступавших против уси­ления центральной власти.

Находившееся поблизости от Малакки небольшое княжество Нанинг, не входившее в Негри-Сембилан, числилось вассалом Малайки еще со времен португальского владычества. В дейст­вительности и при португальцах, и при голландцах, и в период первой оккупации Малакки англичанами Наиинг оставался со­вершенно независимым, уплачивая время от времени чисто символическую дань рисом и птицей Малакке. В 1825 г. губер­натор Стрейтс Сетлментс Р. Фуллертон, ярый экспансионист, предложил распространить на Нанинг фискальную систему и судебные законы Малакки. В 1827 т, английские власти потре­бовали от Нанинга уплаты десятины и объявили, пенгулу (князя) Нанинга Абдул Саида должностным лицом Ост-Индской компании. Абдул Саид резко воспротивился попыткам вмеша­тельства в его судебные права и право взимать налоги со своих подданных. Он отказался явиться для объяснений в Малакку и стал готовиться кборьбе. Летом 1831 г. против На­нинга была послана экспедиция. Колонизаторы смотрели на этот поход как на увеселительную прогулку, полагая, что шеститысячное население Нанинга не окажет сопротивления. Но неожиданно для них поход кончился провалом. Абдул Саид сумел заручиться поддержкой правителя Рембау, раджи Али, который послал на помощь Нанингу отряд во главе со своим зятем Сайид Сабаном. Малайцы, уклоняясь от открытого сражения, тревожили захватчиков непрерывными нападениями, устраивали засады. Англичане были вынуждены повернуть на­зад, причем их орудия достались нанингцам.

Потерпев поражение, англичане стали вновь готовить экспе­дицию, хотя новый губернатор Р. Иббетсон, изучив прошлые договоры Нанинга с Малаккой, сообщил в Лондон, что Фуллертон ошибся и Нанинг не является частью Малакни. Однако в феврале 1832 г. война возобновилась. Против нескольких со­тен малайцев, вооруженных мушкетами и холодным оружием, действовало свыше полутора тысяч солдат английской регуляр­ной армии. Малайцы ожесточенно сопротивлялись. Только пос­ле того как феодалы Рембау, с которыми договорились англи­чане, двинули войска в тыл защитникам Нанинга, последние в июне 1832 г. сдали деревню Табох — центр Нанинга. Но сопротивление колонизаторам продолжалось до конца 1832 г. Завое­ванный Нанинг был присоединен к Малакке.

После окончания Нанингской войны вновь разразились усо­бицы в Негри-Сембилане. В 1833 г. ям-туан муда Сайид Сабан начал войну с владетелем Линли. Богатые пинангские и малаккские торговцы, покупавшие олово в Линги, подняли против Сай-ид Сабана феодалов Рембау и Сунгей-Уджонга, недоволь­ных его самовластием. В 1835 г. ям-туан Али и Сайид Сабан потерпели поражение. Англичане не оказали никакой поддерж­ки своим бывшим союзникам по Наниягской войне, несмотря на договор, так как не были заинтересованы в укреплении центральной власти в Негри-Сембилане.

Подчинение Джохора. Еще до открытого захвата малайских султанатов Англия всецело подчинила своему влиянию одно из крупнейших княжеств — Джохор. После основания в 1819 г. английской фактории на о-ве Сингапур султан и теменгунг Джохора остались жить на этом острове, получая пенсии от английских властей. Вначале суверенитет Англии формально не распространялся на остров. В августе 1824 г. был подписан но­вый договор между Англией и Джохором. Султан и теменгунг отказались от Сингапура и ряда других островов вокруг него. Внешняя политика Джохора переходила под контроль Англии.

На протяжении десятилетий султаны (Хуссейн и его сын Али) и теменгунги (Абдул Рахман и его племянник Ибрахим) соперничали в борьбе за власть в Джохоре и за его увеличива­ющиеся доходы. Английские фирмы и торговцы Сингапура при­няли активное участие в этом соперничестве, поддерживая враждующие фракции малайских феодалов. Так, фирма «Па­терсон и Симонс» и крупный торговец У. Керр выступали за теменгунга Ибрахима, тогда как Али пользовался поддержкой У. X. Рида, вершившего за султана все дела, и обеих сингапур­ских газет. В конечном счете теменгунг Ибрахим, разбогатевший на добыче гуттаперчи и развитии китайского плантацион­ного хозяйства в Джохоре, установивший тесные связи с анг­лийской администрацией, оказался победителем. В марте 1855 г. между султаном и теменгунгом в присутствии англий­ского губернатора был подписан договор. По этому договору Али уступал все права на Джохор Ибрахиму. Взамен он со­хранил титул султана, пенсию и небольшую территорию по р. Муар[15]. В 1862 г. умершего Ибрахима сменил его сын Абу Бакар, получивший английское образование в Сингапуре и на­ходившийся в тесных связях с администрацией Стрейтс Сетл­ментс. В 1866 г. он посетил Англию, где ему был оказан пыш­ный прием, а после возвращения он получил от английского правительства титул махараджи. Он удалился с Сингапура и обосновался в Джохоре, сделав столицей Джохор-Бару, послуш­но следуя всем советам и рекомендациям властей Стрейтс Сетлментс.

Султанаты восточного побережья в 50—60-х годах XIX в. По англо-сиамскому договору 1826 г. Келантан и Тренгану рас­сматривались Сиамом как вассалы. Тренгану был фактически независим, и его вассалитет в отношении Сиама был почти формален. Келантан в более значительной степени находился под контролем Бангкока.

Паханг был единственным малайским княжеством, которое до середины XIX в. почти не испытывало внешнего влияния. При бендахаре Али (1803—1857 гг.) Паханг избавился от фео­дальных усобиц, там развивалась экономика: расчищались но­вые сельскохозяйственные площади, увеличилась добыча золо­та, возросла внешняя торговля. В 1853 г. Али порвал формаль­ные узы, связывающие его с султаном Риау, и провозгласил себя независимым правителем. После смерти Али вспыхнула борьба за престол между его сыновьями — Мутахиром и Ахмадом. В 1857 г. Ахмад, закупивший оружие в Сингапуре, полу­чив поддержку Тренгану, захватил столицу Пекан. Но вскоре старший брат Мутахир при содействии феодалов внутренней области Джелаи разбил Ахмада и заставил его бежать в Трен­гану. Ахмад не успокоился, а в том же, 1861 г. вспыхнуло кре­стьянское восстание во внутренних районах Паханга, особенно пострадавших от междоусобиц. Во главе восстания встал де­ревенский староста Хатиб Расу. К восставшим примкнула и часть феодалов Джелаи, недовольных бендахарой Мутахиром и его сыновьями. Напуганные размахом восстания феодалы об­ластей Верхнего Паханга призвали претендента Ахмада, стре­мясь направить движение по пути борьбы за престол.

Вслед за тем в борьбу в Пахангс вмешались англичане и Джохор. В 1861 г. теменгунг Джохора Абу Бакар заключил с Мутахиром договор, который ставил под контроль Англии внешнюю политику Паханга и предоставлял английским торгов­цам право свободной торговли в Паханге. Теменгунг Джохара, за которым стояли англичане, выступил в поддержку Мутахира. Он снабжал его оружием, посылал отряды наемников, воз­буждал против Ахмада и повстанцев феодалов соседних кня­жеств. Однако повстанцы нанесли ряд серьезных поражений отрядам Мутахира и джохорских наемников. После этого влас­ти Стрейтс Сетлментс решили вмешаться. В качестве предлога они использовали появление в Тренгану изгнанного голландца­ми султана Риау Махмуда, который при покровительстве Сиа­ма предъявлял претензии на владение «дедовскими землями» — Пахангом и Джохором. В ноябре 1862 г. английское судно «Скаут» прибыло к побережью Тренгану и потребовало от султана Омара выдать Махмуда и прекратить помощь Ахмаду. После того как Омар отказался выполнить английские требо­вания, прибрежные деревни Тренгану были обстреляны, а по­бережье султаната блокировано. Но, несмотря на вмешатель­ство англичан и Джохора и ослабление крестьянского движе­ния (Ахмад и поддерживающие его феодалы сумели перема­нить на свою сторону Хатиба Расу и разгромить часть повстан­ческих отрядов), Ахмад вышел победителем. Хатиб Расу разбил джохорцев и открыл дорогу к столице Пекану. В мае 1863 г. Мутахир и его сыновья бежали из Паханга и бендахарой стал Ахмад. Паханг вышел из периода междоусобиц ослаб­ленным. Особенно пострадало крестьянство, которому феодалы жестоко мстили за антифеодальное движение 1861 —1862 гг. Тем не менее Пахангу удалось отстоять независимость в борьбе против Джохора, за которым стояли англичане.

Экономическое и политическое развитие Стрейтс Сетлментс. В 1826 г. все английские владения в Малайе были объединены, образовав четвертое, Восточное президентство Индии Стрейтс Сетлментс. В 1830 г. Восточное президентство было ликвидиро­вано, и Стрейтс Сетлментс превратился в резидентство Бенгала. В 1832 г. центр Стрейтс Сетлментс был перенесен из Джорджтауна на Пинанге в Сингапур. В 1851 г. английские колонии в Малайе перешли под непосредственный контроль ге­нерал-губернатора Индии.

На протяжении первой половины XIX в. английская бур­жуазия видела главный смысл существования Стрейтс Сетл­ментс в обеспечении английского владычества над морскими путями в Юго-Восточную Азию и Китай. Значение Стрейтс Сетлментс возрастало вместе с расширением колониальной экспансии Англии в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Восто­ке. Сингапур превратился в важнейшую стратегическую и торговую базу Англии в этом районе. Развитию Сингапура спо­собствовала политика колониальных властей, объявивших его свободным портом. Выгодное географическое положение города, гибкая торговая и иммиграционная политика обеспечили быстрый рост Сингапура: в 1864 г. на его долю приходилось свыше 70% всей торговли Стрейтс Сетлменте. Общий объем торговли Стрейтс Сетлментс за сорок лет (с 1826 по 1864 г.) увеличился более чем в четыре раза, составив свыше 18500 тыс. ф. ст. Резко выросла торговля с Англией, Китаем, Индией, Индонезией. Постепенно увеличивалась торговля с ма­лайскими княжествами, откуда в Сингапур, Пинанг и Малакку поступали олово, ценные породы дерева, ротан, камфора. Основ­ными предметами экспорта из Стрейте Сетлментс в Малайю были хлопчатобумажные ткани, опиум, оружие и изделия из железа.

Быстрыми темпами росло население Стрейтс Сетлментс. Английские власти поощряли иммиграцию из Китая и Индии, нуждаясь в дешевой рабочей силе. Насильственное приобщение Китая к мировому рывку и разрушение старого, традиционного уклада вызвали массовую эмиграцию китайского населения в страны Юго-Восточной Азии. Общая численность населения Стрейтс Сетлментс возросла (главным образом за счет имми­грации из Китая и Индии) со 126710 человек в 1830 г. до 272831 человека в 1860 г.

Особенно быстрыми темпами росло китайское население. В Сингапуре, например, в 1830 г. китайцы составляли пример­но 39% населения, а в 1860 г. — свыше 63%. В Стрейтс Сетлментс доля китайского населения увеличилась с 16 до 36%. Процент индийского населения остался прежним (10—11), но численность индийцев в Стрейтс Сетлментс за эти годы возрос­ла почти в два раза. Индийцы в массе были слугами и кули, которые использовались на плантациях Пинанга и Провинции Уэлсли. Из индийцев состояли военные гарнизоны Стрейтс Сетлментс и полиция.

Китайские иммигранты были основной массой торгово-ремесленного населения Стрейтс Сетлментс. Торговая китайская буржуазия стала серьезной экономической силой уже ксереди­не XIX в. Помимо торговых операций она занималась откупами в малайских княжествах и организацией там оловодобычи. Именно в связи с развитием последней с середины XIX в. воз­рос поток китайских кули через Сингапур и Пинанг в Западную Малайю. Китайский торговый капитал был организован в гунсы (конгси), монополистические кооперативные объединения, осно­ванные на земляческом принципе[16]. Гунсы контролировались тайными обществами, которые нередко вступали между собой в ожесточенную борьбу, приводившую к кровопролитию на ули­цах Сингапура и Джорджтауна. Во главе этих тайных обществ стояли крупные торговцы, откупщики, владельцы игорных и публичных домов и т. п., которые использовали силу и влияние тайных обществ в борьбе за интересы своих гунсы. Основную же массу китайского населения Стрейтс Сетлментс составляли мелкие торговцы, ремесленники, кули, подвергавшиеся эксплуа­тации со стороны английской и китайской буржуазии.

Экономическое развитие Стрейтс Сетлментс способствовало образованию там, особенно в Сингапуре, сильной торговой бур­жуазии, выступавшей за экспансию в Малайе. Тон задавали англичане, основавшие несколько крупных торговых фирм — Гутри, Боустэд, Рид и другие. В 1837 г. возникла Сингапурская торговая палата. Одновременно с экономическим возрастало военно-стратегическое значение Сингапура. В 1863—1865 гг. на­чалось сооружение доков и новой гавани, увеличились военные расходы в бюджете Стрейтс Сетлментс и численность гарни­зона.

Рост экономического и стратегического значения Стрейтс Сетлментс привел к превращению этого владения в отдельную колонию короны. Буржуазия Сингапура и Пинанга настойчиво требовала отделения колонии от Индии, обвиняя ее власти в забвении интересов Стрейтс Сетлментс. В 1855 г. среди евро­пейской буржуазии Сингапура началась мощная кампания за отделение от Индии, усилившаяся после народного восстания 1857—1859 гг. 1 апреля 1867г. Стрейтс Сетлментс превратились в отдельную колонию Англии. От этого непосредственно выиг­рали круги английской буржуазии, связанные с торговлей с Юго-Восточной Азией и Китаем, а также английская буржуа­зия самой колонии, выступавшая за экспансию в Малайе. Ос­новная масса населения Стрейтс Сетлментс, в том числе китай­ская и индийская буржуазия, никакого расширения политиче­ских прав не получила.

Социально-экономические и политические изменения в Ма­лайе (до 70-х годов XIX в.). XIX век принес некоторые новые тенденции в социально-экономическом и политическом развитии малайских княжеств. Наиболее сильное воздействие оказало развитие оловодобычи. Олово на полуострове добывалось с не­запамятных времен, будучи одним из основных предметов экс­порта. С 20—30-х годов XIX в. его добыча резко возросла в связи с заинтересованностью предпринимателей Стрейтс Сетл­ментс, которые выступили организаторами новых рудников и последовавшего за этим освоения новых районов страны. В 30-х годах XIX в. общая добыча олова на полуострове состав­ляла около 2 тыс. т, в начале 70-х годов такое же количество олова добывалось только в районе Куала-Лумпура, а всего в основных районах оловодобычи (Перак, Селангор, Сунгей-Уджонг) в 70-х годах XIX в. добывалось около 6 тыс. т еже­годно.

До 20-х годов XIX в. оловодобыча находилась в руках ма­лайцев, для которых это было побочным занятием. Затем оловодобыча перешла в руки китайцев, которые принесли с собой новую технику и разделение труда на рудниках. Предпринима­тели Сингапура и Пинанга направляли в княжества прибывав­ших из-за моря китайских кули, число которых на полуостро­ве непрерывно возрастало. В 1824 г. в оловоносном районе Селангора Лукуте было 200 китайских горняков, а в1874 г. их насчитывалось там уже около 10 тыс. В Пераке в 1818 г. было всего 400 китайских рудокопов, а после открытия оловоносных земель в области Ларут в 50—60-х годах их число составило 70 тыс.

Китайцы внедряли в оловодобычу новую технику. Рабочие вербовались в Китае китайскими торговцами Сингапура, Малакки и Пинанга. На оловоразработках горняки образовывали артель-конгси по принципу землячества, во главе которой стоял староста. Внутри такой артели существовало разделение ггруда, рабочие получаля заработную плату: китайцы — 5—8 долл. в месяц, малайцы — 3—5.

Рабочие делились на две работавшие посменно группы: одна прокладывала шахту (на глубине 2—4 м), другая выносила в корзинах отработанную породу. Земля, смешанная с рудой, по­гружалась в воду, пропускавшуюся через искусственные кана­лы и уносившую землю. На дне каналов оставались руда и большие камни, которые затем выбирались руками. Очищен­ная руда подвергалась плавке и большом глиняном очаге. Ки­тайцы впервые стали применять в Малайе различного рода гидравлические сооружения, которые использовались при добы­че олова.

Основная часть прибыли попадала в руки китайских купцов, арендовавших рудники у малайских феодалов. Заработок ра­бочих-малайцев почти полностью шел феодалам, от которых они были зависимы.

Существование рудников ускоряло развитие товарно-денеж­ных отношений в Малайе. Чтобы уплатить налоги феодалу, кре­стьяне продавали рабочим рудников рис, фрукты, овощи, пти­цу, скот. Торговля на рудниках была для малайских крестьян одним из средств получения денег. На оловянных и золотых рудниках жили ростовщики, ссужавшие крестьянам деньги для уплаты налогов, откупа от принудительных работ и т. п., и торговцы-китайцы, привозившие товары с побережья.

За обладание оловянными рудниками шла ожесточенная борьба между феодалами: именно рост добычи олова был од­ной из причин усиления нажима на крестьянство и ослабления центральной власти в малайских государствах XIX в. Обычно малайские феодалы сдавали рудники в аренду, взимая за это 10% олова от общей добычи рудника. Иногда феодал имел также право приобрести определенное количество олова на руднике по цене, ниже рыночной. Кроме того, феодалы Малайи облагали пошлиной олово, экспортируемое на побережье. Все попытки централизовать эти сборы кончались неудачей. Так, в Пераке в начале 30-х годов XIX в. центральная власть пыта­лась учредить единые таможни в устье рек, но по требованию феодалов они были уничтожены.

Феодалы Малайи сами финансировали рудники. В середине XIX в. дато бандар — крупнейший феодал Сунгей-Уджонга — финансировал 20 рудников, его доля в четырех из этих рудни­ков составляла 4 тыс. мал. долл.; унданг (правитель) Рембау был в доле с торговцами Сингапура, разрабатывавшими руд­ник на территории его государства. Усилился процесс склады­вания частного феодального землевладения. В районах олово-добычи феодалы повели наступление на владельческие права крестьян, сгоняя их с земель, которые они сдавали под руд­ники.

В XIX в. в связи с развитием товарно-денежных отношений феодалы стремились превратить свои условные владения в без­условные и постоянно взимать с крестьян в свою пользу ренту-налог, кроме того, начали появляться земли, на которых не сидели наследственные крестьяне-владельцы. Обычное малай­ское право землевладения облегчило этот процесс. Исходя из этого права, феодалы, пользуясь трудом рабов, своих должни­ков и крестьян, расчищали участки джунглей и сажали на них арендаторов, не имевших возможности самостоятельно отвое­вать землю у леса. Такими арендаторами могли быть рабы, а также крестьяне, бежавшие из одного владения в другое и по­терявшие связь со своей деревней. Арендаторы не обладали такими правами, как крестьяне, сидящие на своей земле посто­янно. Степень эксплуатации арендаторов была значительно вы­ше, чем крестьян-владельцев. Одна из статей перакского кодек­са, действовавшего вплоть до английского завоевания, говорила о том, что за обработку чьей-либо земли арендатор получал одну четвертую урожая, а три четверти шли ее владельцу. Если обработка земли и выплата ренты арендатором прекращались, то он терял свои права на аренду и мог быть согнан с земли. Земля, занимаемая арендатором, могла продаваться, и права на эксплуатацию крестьянина, сидевшего на ней, переходили к другому владельцу. Так складывалось частное землевладение, Это могло происходить также и другим путем. Часто земля отдавалась крестьянином в заклад феодалу или ростовщику за определенную сумму и по истечении срока, назначенного для уплаты долга, в случае неуплаты переходила к заимодавцу, а прежний владелец земли оставался на ней