Мы, русские, должны распрощаться с иллюзией воздействовать на власть при помощи выборов. Выборы - это жидовские игрища - торжество лжи, лицемерия, подлости и разврата.

Теперь об оппозиции.

Что такое оппозиция? Оппозиция - это идея и сила, противостоящие власти. Власть можно взять одной лишь силой, как показывает опыт, не такое уж это мудреное дело, не такие уж для этого нужны большие силы. Но это будет лишь власть над правительственными креслами, а не над народом. Такая власть, власть одной лишь силы, долго не продержится и ничего народу не даст. Вдохновить народ на борьбу, позвать ответно на подвиг и на созидание может только идея.

Исходя из понятий идеи и силы рассмотрим оппозицию в сегодняшней России. Есть ли она и что из себя представляет?

Не станем тратить время на рассмотрение так называемой демократической оппозиции. Все эти явлинские, гайдары, немцовы, хакамады.., это, конечно же, не противостояние власти, и уж тем более не война идей, если это и можно натужно назвать войной, то лишь войной корыстных амбиций за кусок пирога.

В общественном сознании русского народа оппозицию в России представляет сегодня Коммунистическая партия Российской Федерации и толкущиеся рядом с ней дюжина-другая коммунистических партий различных оттенков и иных оппозиционно настроенных к власти партий, движений, союзов, соборов, блоков, форумов, фронтов, зачастую малочисленных, а то и вовсе микроскопичных, но, роясь вокруг многочисленной коммунистической партии, тоже вроде из себя что-то представляют, если не для общественного сознания, то для собственной значимости.

Коммунисты не хотят признавать очевидного, что та власть, которая была у них, и возврата которой они дообиваются это была уже сгнившая власть. Ни держава, ни громадный народ были этой власти не по плечу. Коммунистическая власть сдала страну без боя, без малейшего сопротивления. Ей не хватило воли даже на попытку защитить саму себя. Ни воли, ни чести, ни мужества. Об этом сами руководители коммунистической партии рассказывают в мемуарах без всякого стыда, малейшего раскаяния, тени сожаления о невыполненном ими долге. Вот только один маленький эпизод из воспоминаний бывшего Председателя КГБ СССР В.А.Крючкова. Еще Ю.В.Андропов был довольно нелестного мнения об А.Н.Яковлеве, называя его проходимцем. Но когда в КГБ стала стекаться информация о возможной работе с американскими спецслужбами А.Н.Яковлева (секретаря ЦК, члена Политбюро, имевшего неограниченный доступ к самой секретной информации), Председатель Комитета государственной безопасности Крючков вместо того, чтобы, оставаясь верным Присяге, принимать меры, которые обязан был принять, пошел испрашивать на то разрешение у Горбачева. Перед Крючковым, как он сам пишет, встала проблема, с одной стороны - высшие интересы государства, с другой стороны - весьма близкие отношения Яковлева с Горбачевым «как по служебной, так и по личной линиям». По сей день ждет на то разрешения. Теперь Крючков в стане оппозиции вместе с Рыжковым, Лукьяновым, Зюгановым. Тоже жаждет, чтоб ему вернули власть…

Одно четко и внятно проговаривается в закладных документах оппозиции, возглавляемой Коммунистической партией, - их власть никогда не будет властью русского народа, это опять же будет власть иудеев. Накануне второго тура выборов в президенты Зюганов в обращении к народу заявил, что будет бороться с национализмом, антисемитизмом, не заикнувшись даже о русофобии. Но если тебе так дорог иудей, борись с его врагами, но как ты, русский человек, можешь забывать о своем народе? Да очень просто. Зная, что правила выборных игрищ диктует иудей, Зюганов заигрывает с иудеем. Если завтра для сохранения полученной власти Зюганову будет выгодно вести антирусскую политику, он пойдет на это. У них одна с Ельциным школа, одно воспитание - власть любой ценой, все во имя власти, и нет у них других забот кроме власти, и сама власть им нужна ради власти. У них даже один рави (учитель), один крестный иудейский папа - ярый руссконенавистник А.Н.Яковлев, тот самый «проходимец», по выражению Андропова, стоявший и продолжающий стоять за спиной Ельцина, и поныне определяющий кадровую политику во власти России. Это яковлевский наметанный глаз высмотрел Зюганова, это Яковлев вытащил в Москву, в ЦК КПСС, из орловской глубинки ретивого комсомольско-партийного функционера местного разлива Зюганова. Американский выученик Яковлев хорошо знает, кого и за что возносить, кого, для чего, куда ставить.

Одни кукловоды, что у лидера власти, что у лидера оппозиции. Мы же не просто смотрим этот жидовский спектакль, мы - в главной роли. Единственный, наверное, спектакль, где массовка играет главную роль - жертву.

С идеей оппозиции все ясно, нет у оппозиции той возвышающей и поднимающей народ идеи, которая способна свести народ с загонной тропы, возродить в народе мощный, всесокрушающий национальный дух. Но если нет идеи, то и силе у оппозиции взяться неоткуда. Однако же выводит оппозиция сотеннотысячные колонны демонстрантов, являя мощь, силу, сплоченность, организованность, единство? Чтобы понять природу этого миража, достаточно хоть раз побывать в эпицентре событий, прийти накануне демонстрации на сборную точку коммунистов, к памятнику Ильичу на Октябрьской площади, послушать какой базар разворачивается здесь накануне манифестации. С выпученными испуганными глазами снуют организаторы, торопливо извещая вождей, что «анпиловцы точно не пойдут, а Тюлькин поведет своих потом». Суета продолжается долго, где-то кто-то с кем-то договаривается, торгуется, мчатся женщины-доброхоты: «Как вам не стыдно!, вы позорите оппозицию!, срываете важное мероприятие!», их гонят, они не унимаются. Все друг друга стыдят... Но вот прокатывается почему-то шепотом: «Пошли!» Идут. Со стороны смотреть или с горба Большого каменного моста, экая силища прет, а что внутри колонн один на другого смотреть не хочет, разве со стороны разглядишь. В колонну вливаются новые люди, нынешняя власть настолько осточертела, что хоть в колонне оппозиции этой власти кукиш показать. И, нарастая, движется оппозиционная демонстрация по властью определенному маршруту, в указанное властью время, к назначенному властью месту сбора. Пришли. На трибуне разворачивается борьба за микрофон. Лица у трибунщиков сердитые, насупленные. Одному обещали дать слово, до сих пор не дают, другому и того не обещали. Анпиловцы подгоняют свою радиомашину ближе к трибуне, покрывают площадь воплем: «Анпилов! Анпилов!». Трибуна вступает с ними в радиоуговоры: «Да вот стоит Виктор Иванович, получит он слово!». В радиорубке их не слышат. Мощный радиоколокол продолжает надрывно взывать: «Анпилов!». Анпилову дают слово. Он говорит, радиорубка продолжает требовать для него слова. Наконец машина умолкает. Из ее дверцы высовывается лохматая голова с толстыми оттопыренными губами:

- Мы нашего Анпилова в обиду не дадим!

Какой-то мужик простодушно в ответ:

- Да кому он нужен.

- Чего?! - хозяин большой головы неожиданно проворно вываливается из машины. Назревает драка. Вездесущие активистки тут как тут: «Как вам не стыдно! Вы позорите мероприятие!». Драчунов разводят. Детина забирается в машину и обиду вымещает в микрофон: «Анпилов! Анпилов!». Кто-то не выдерживает, сердито барабанит древком красного знамени по кабине...

Вечером все телеканалы показывают репортажи о демонстрации. И как показывают! Какая мощь, какая сплоченность! На трибуне все плечом к плечу. Зюганова показывают первым и единственным, а из пустой его речи выхватывают единственную стоящую фразу. Какие там драки, склоки, распри? Монолит! Сила! Единство! И лидер во главе - Зюганов!

На деле оппозиции нет. Нет ни идеи, нет ни силы, которые бы реально, всерьез противостояли власти. Та оппозиция, которую нам показывают, та оппозиция, о которой пишут и говорят, - продукт общественного мнения. Общественное мнение формируют средства массовой информации. Почему средства массовой информации показывают мощную оппозицию, которой нет на самом деле? Потому что общественное мнение об оппозиции, созданное иудейской властью, иудейским телевидением, иудейскими газетами и радио, парализует у русских людей стремление к созданию по-настоящему противостоящей власти оппозиции. Народ, живущий сегодня в страхе за собственную шкуру, охотно ловится на пустой крючок, ему только дай повод и он без искры раздует пламя: «Ну, вот же она, оппозиция! Силища какая! Они им покажут! Не пропадет Россия!». Можно и дальше труса праздновать.

Так называемая народно-патриотическая оппозиция во главе с Коммунистической партией - это ельцинско-зюгановский трюк яковлевской режиссуры, ловко использованный на президентских выборах 1996-го года. Ельцин, предавший Россию, Ельцин, продавший Россию, Ельцин, ввергший Россию в нищету и войну, Ельцин, расстрелявший русский народ, сумел победить оппозицию. Ладно бы сил не хватило, ладно бы это был проигранный бой, нет же, битву просто сдали. Коммунисты еще раз явили безволие, нерешительность, трусость. И никаких уроков не обрели. Продолжают играть с властью в те же игры, продолжают держать в лидерах Зюганова, который с Ельциным, как два жулика за картежным столом, играют на один карман, но изображают соперников. Хорошо дрессированный, в деле проверенный ковровый Зюганов будет выведен и на другой тур президентских выборов, чтобы снова по наигранной схеме одурачить народ.

 

Не стреляться - стрелять

Мы долго росли и выросли в безответственности, всякий раз находили виноватого в том, что так плохо живем. Лгали, подличали, молчали, потому что, видите ли, так требовало начальство, потому что, видите ли, такая была обстановка в стране по вине прежде - Генсека, теперь - Президента. Мы внушали себе и сами себе находили оправдание, что это они, а не мы, не я конкретно виноват в том, что так бедно, нищенски, бесправно живет моя семья, моя страна. Я живу подло и бедно, не потому что я сам подлый, ленивый, неумный, криворукий, а потому что мне не везет на правителя. Когда свергался очередной вождь мы с ритуальной ненавистью бросались расцарапывать само его имя, злобно и злорадно топтать его ногами, плеваться и веселиться, как будто разом хотели очиститься, отомстить за собственную подлость и лакейство, торопливо старались списать на покойника собственные грехи и делали это всегда с таким упоением, как будто всерьез верили при этом в собственное очищение, да так истово верили, что это вроде как нам и удавалось. Мы всегда готовы были сделать большие глаза: «А мы не знали! Мы даже не догадывались! Мы же искренне верили! Мы и подумать не могли! Да и что мы могли, маленькие люди...». Мы оказались прекрасными выучениками сиона, всегда стремившегося направлять наше воспитание, «воспитание гоевых обществ», так, чтобы перед каждым делом, где нужна инициатива, у нас опускались бы в безнадежном бессилии руки. «Нет ничего опаснее личной инициативы гоев», - подчеркивали сионские мудрецы. Вот для чего убаюкивающий гипноз народных выборов, вот для чего дорогостоящая пропаганда оппозиции с искусственным раздуванием значимости ее лидеров, вот почему у телевидения, газет, журналов, кино и литературы маниакальная тяга к показу насилия и жестокости, к воспеванию преступлений, катастроф, трагедий, чтобы выпестовать у людей страх за свою жизнь, страх за своих детей, высеять и взрастить осознание людьми своей беспомощности и ничтожности перед господствующим в России злом.

Гигантская машина жидовской власти, жидовской пропаганды поставлена на службу одному - не дать русскому человеку осознать себя ответственным за творимое зло в отеческоим доме.

Страх разъедает наши души. Мы напрочь забыли, что трусость в ряду самых отвратительных человеческих преступлений и грехов. «Боязливых же и неверных, и скверных, и убийц... - участь в озере, горящем огнем...» (Откр.21,8).

Мы жалуемся на невыносимые условия жизни, что создали для русских иудеи в России. Но разве мы не служим этому злу, хотя бы уже тем, что не оказываем ему ни малейшего сопротивления. Как негодуем в адрес еврейского телевидения, ведущего глобальную информационную войну против русского народа, возмущаемся, что телевидение зомбирует нас, губит души, развращает детей, поганит нашу историю, крушит наши национальные идеалы, уничтожает национальный дух русского народа. Но это мощное, страшное оружие иудеев против русских людей в исправной боевой готовности содержат русские же люди. Не получающие многими месяцами жалованья, униженные, оскорбленные русские офицеры своей безупречной службой помогают врагам своего народа иудеям зомбировать, оглуплять, отуплять народ. Да не проведи офицер суточную корректировку спутников, обслуживающих еврейское телеоружие, и все, испустит дух телесатана, одним злом на русской земле станет меньше. Мы служим злу, порой не отдавая себе в том отчета, но чаще страшимся сами себе в том признаться. «Имейте мужество взглянуть прямо в глаза страшной опасности! - взывал на борьбу архиепископ Никон. - Имейте мужество открыто, прямо, не страшась иудеев, признать эту опасность. Признать, и не полумеры, только усыпляющие народную совесть, принять, а решительно, твердо, бесстрашно и открыто, с достойной русского православного человека прямолинейностью, повернуть руль русской жизни вправо, не обращая никакого внимания на вопли иудейские, на их угрозы, террор, - ведь умирать-то когда-нибудь надобно: не лучше ли умереть, если Бог попустит, с честью, мученически, с благословениями народа, чем быть предателями веры и Руси родной?.. И посмотрите, какой светлый праздник будет на Руси в тот благословенный день, когда она будет освобождена от этого проклятого тумана, чисто масонского либерализма, этих лжесвобод, от порабощающих душу народную жидов, от всех этих бредней, навеянных иудеями, и их приспешниками - предателями родной земли!».

Доведенные до отчаяния русские люди кончают жизнь самоубийством. Только за один год пятьсот офицеров пустили себе пулю в лоб из-за безысходности. Стреляются, как это не тяжко сознавать православному человеку, лучшие, те, в ком не выгорела до тла совесть, в ком оставался стыд перед детьми, женой, родителями; в ком не размыта оказалась ответственность за Присягу, данную Родине, своему народу, понимая, что делает власть со страной, в какую страшную пропасть рушит народ. Одного им недостало в критический час: воли направить оружие не против себя, а против врагов своих, своей семьи, своего Отечества. И тогда бы не было позора для русского офицера, имея в обойме восемь патронов, израсходовать на себя один, оставив семь пуль невостребованными, уйти самому из жизни, оставив здравствовать своих врагов. Позор не только офицерский, позор гражданский, позор национальный. Они сделали свой выбор, Бог им судья, им отвечать за самый тяжкий грех - покончить с жизнью, Богом дарованной. Но загнанные в беспросветье другие должны думать и помнить, что самоубийство - худший вид дезертирства, предательство детей, внуков, родителей, своей семьи, своей России, своей нации. Погибнуть во торжество своих врагов - позорнее смерти не бывает. Не стреляться надо - стрелять. В России сейчас идет война, где даже геройски погибнуть нельзя, надо жить и побеждать! Погибать можно в атакующей шеренге, когда за тобой катится всесокрушающий победно наступающий вал. У нас, русских, ныне иное время, иная война, иной дух в стране, когда наступающий и атакующий должен понимать, что он о д и н. В том нет ничего драматичного. Назначается и одному человеку определять судьбу страны. Как было, к примеру, во Франции в молодые годы царствования Людовика ХШ, когда евреи обрели во дворце могущественного покровителя Кончини и, заполучив все ключевые посты в стране, беззастенчиво и безнаказанно грабили Францию, наживали сказочные богатства. Казалось уже французам, что не вырваться им больше из еврейских лап, когда капитан Витри, заступивший на пост около королевского дворца в сопровождении всего трех гвардейцев, преградил дорогу на Луврский мост всемогущему еврейскому прохвосту Кончини, приближавшемуся ко дворцу в сопровождении многочисленной, как полк, свиты:

- Стой!

- Кто осмеливается так говорить со мной! - вскричал взбешенный Кончини.

Пока иудей в ярости размахивал руками, капитан Витри, прицелившись, размозжил вельможному еврею голову из пистолета. Повернулся и пошел к королю, готовый понести любое наказание.

- Вы - маршал и герцог, - неожиданно ответил Людовик ХШ скромному капитану, - и я счастлив, что первый могу приветствовать вас новым титулом.

В это время под окнами Лувра собирались восхищенные французы. Париж приветствовал своего избавителя, отмстившего ненавистному еврею за все нанесенные Франции оскорбления и унижения.

Поучительную эту историю рассказал Эдуард Дрюмон в своем знаменитом исследовании “Еврейская Франция”, переведенном на русский язык и изданном в Харькове в 1895 году.

Так есть ли сегодня в России сила, способная реально противостоять иудейской власти? Есть. Это - каждый русский, преодолевший страх, избавившийся от иллюзий, не ищущий лидеров, не мечущийся по митингам, собраниям, не топящий свою силу в многочисленных резолюциях, воззваниях, петициях, заявлениях, обращениях, а честно, мужественно, волево понявший, что враг хозяйничает на его отеческой земле, что это смертельный враг, с которым не ужиться, не сговориться.

Каждый русский должен понимать может и тяжкое для него, но необходимое для его дальнейшего выбора и поступка, что нет в России сегодня ни оппозиционной силы, ни национальных лидеров, от которых можно ждать искоренения иудейской власти. Надеяться не на кого. Вся надежда только на самого себя. Спроси себя: кого ты ждешь? Минина? Но почему не ты - Минин? Кто-то должен быть первым. Почему не ты? Разве у говядаря Минина было больше сил, славы, известности? Да кто его знал, продавца мяса? Просто у русского Минина оказалось тогда больше, чем у других, совести, боли и мужества за русский народ, за Россию.