Пир на пепле 23 страница

Альбертин. Продолжай дальше, Филотей, я тебя слушаю.

Филотей. Таким образом, мы ответили также на шестой аргумент, который по поводу касания различных миров в одной точке спрашивает, какая вещь могла бы заключаться в этих треугольных пространствах, которая не имела бы природы ни неба, ни элементов. Ибо мы имеем одно небо, в котором миры занимают свои пространства, области и расстояния; оно простирается по всему, проникает во все и содержит все, соприкасается со всем и не оставляет ни одного пустого места, если только то место, по которому движется все, и пространство, по которому пробегает все, тебе не угодно будет называть пустотой, как это делают многие, или же первым субстратом, который подразумевается в этой пустоте, поскольку он не занимает места ни в какой части (если тебе угодно будет отличать его разумом в чисто логическом или отрицательном смысле, — но не по природе и сущности, — от тела и бытия). Так что нет ничего, что не находилось бы в конечном или бесконечном месте, будь оно телесное или бестелесное, согласно своему целому или частям; это бесконечное место есть не что иное, как пространство, а пространство — не что иное, как пустота, которую, если мы желаем понимать ее как устойчивую вещь, мы называем эфирным полем, содержащим миры; если же мы желаем понимать ее как плотную вещь, называем пространством, содержащим эфирное поле и миры и не заключающимся в другом. Таким образом, нам нет нужды измышлять новые элементы и миры в противоположность тем людям, которые по малейшему поводу начинают измышлять круги-деференты, божественные материи, редкие и плотные части, обладающие небесной природой, пятые сущности и другие фантастические названия, лишенные всякого содержания и истины.

По поводу седьмого аргумента мы говорим, что бесконечная вселенная одна, непрерывна и составлена из эфирных областей и миров, но что имеется бесконечное множество миров, которые постигаются и находятся в различных областях вселенной, согласно тем же основаниям, по которым наш мир постигается и находится в ее определенной области. Об этом мы говорили недавно с Эльпином, доказывая и подтверждая то, что говорили Демокрит, Эпикур и многие другие, созерцавшие природу более открытыми глазами и не оставшиеся глухими к ее настойчивым голосам.

 

А потому перестань, лишь одной новизны устрашаясь,

Наше ученье умом отвергать, а сначала сужденьем

Острым исследуй его и взвесь; и, коль прав окажусь я,

Сдайся, а если неправ, то восстань и его опровергни.

Ведь, коль лежащему вне, за пределами нашего мира,

Нет пространству границ, то стараемся мы доискаться,

Что же находится там, куда мысль устремляется наша

И улетает наш ум, подымаясь в паренье свободном.

Видим мы прежде всего, что повсюду, во всех направленьях

С той и другой стороны, и вверху и внизу у вселенной

Нет предела, как я доказал, как сама очевидность

Громко гласит и как ясно из самой природы пространства[245].

 

Мы протестуем против восьмого аргумента, утверждающего, что природа стремится сокращаться. Но на самом деле, поскольку простирается наш опыт относительно больших и малых миров, мы замечаем это не во всех, ибо наш глаз, не видя пределов, побеждается безмерным пространством, представляющимся ему; он смущается и подавляется количеством звезд, которое увеличивается все больше и больше, так что наши чувства остаются в нерешительности, в то время как разум принуждает нас присоединять пространство к пространству, область к области, мир к миру.

 

А потому уж никак невозможно считать вероятным,

Чтоб, когда всюду кругом бесконечно пространство зияет

И когда всячески тут семена в этой бездне несутся

В неисчислимом числе, гонимые вечным движеньем,

Чтобы лишь наша Земля создалась и одно наше небо...

Так что ты должен признать и за гранями этого мира

Существованье других скоплений материи, сходных

С этим, какое эфир заключает в объятиях жадных[246].

 

Очевидность протестует и против девятого аргумента, который предполагает, но не доказывает, что бесконечной активной способности не соответствует бесконечная пассивная способность, что не может быть бесконечной материи и бесконечного пространства; он утверждает, что вследствие этого не может быть никакого соотношения между творцом и действием и деятельностью, что деятель может развить бесконечную деятельность без того, чтобы она была сообщена природе, — но все это остается недоказанным и содержит в себе открытое противоречие. Хорошо поэтому сказал поэт:

 

Если же, кроме того, и материя есть в изобилье,

Если есть место и нет ни причины, ни вещи, какая

Ей бы мешала, должны из нее развиваться предметы.

Если к тому же семян количество столь изобильно,

Что и всей жизни никак не хватило б для их исчисленья,

Если вещей семена неизменно способна природа

Вместе повсюду сбивать, собирая их тем же порядком,

Как они сплочены здесь, — остается признать неизбежно,

Что во вселенной еще и другие имеются земли,

Да и людей племена и также различные звери[247].

 

На десятый аргумент мы возразим, что добрая, упорядоченная общность различных миров представляется столь же ненужной, как то, чтобы все люди стали одним человеком или чтобы все животные стали одним животным. Да и опыт показывает нам, что для обитателей этого мира оказалось лучше всего то, что природа разделила различные народы морями и горами; и когда благодаря человеческому искусству было установлено между ними общение, то это оказалось скорее злом, чем благом, так как благодаря этому пороки увеличились гораздо больше, чем добродетели. Об этом прекрасно пишет трагический поэт в своей жалобе:

 

Хорошо разделенные мира концы

Воедино связал фессалийский корабль

И морю удары терпеть приказал.

И к прежним страхам прибавился страх

Пред пучиной морской[248].

 

На одиннадцатый аргумент мы ответим так же, как и на пятый; ведь каждый из миров занимает свое место в эфирном поле таким образом, что ни один не касается и не сталкивается с другим; но они пробегают свои пути и расположены друг от друга на таких расстояниях, что ни один из них не разрушает другого, но они взаимно подкрепляют друг друга.

Двенадцатый аргумент утверждает, что природа размножается и увеличивается лишь путем порождения таким способом, что один индивидуум в качестве родителя производит другого как сына. Мы ответим, что это не является истиной, применимой ко всем явлениям, ибо из одного лишь материала благодаря деятельности одного лишь творца получается множество различных ваз, имеющих бесконечно разнообразные формы и рисунки. Я уже не говорю о том, что при гибели и обновлении какого-либо мира животные, как совершенные, так и несовершенные, первоначально возникают благодаря могуществу сил самой природы, без всякого акта порождения.

Тринадцатый, и последний, аргумент утверждает, что если этот или какой-либо иной мир носит совершенный характер, то это исключает существование других миров. На это я отвечу, что, конечно, не требуется существования других миров для существования и совершенства этого мира, но для того чтобы вселенная сохранила свое существование и совершенствовалась, необходимо бесконечное множество миров. Следовательно, из совершенства одного из миров не следует, чтобы другие миры были менее совершенны; ибо этот мир, подобно другим мирам, и другие миры, подобно этому миру, состоят каждый из своих частей и каждый вместе со своими членами составляют единое целое.

Альбертин. Впредь, Филотей, ни голос толпы, ни негодование черни, ни ропот глупцов, ни презрение сатрапов, ни глупость сумасшедших, ни безумие безрассудных, ни доносы лжецов, ни жалобы злобствующих, ни клевета завистников не опорочат передо мной твой благородный лик и не заставят меня держаться вдали от твоей божественной беседы. Будь настойчив, мой Филотей, будь настойчив, не теряй мужества, не отступай, если даже огромный и важный сенат глупого невежества при помощи многих козней и ухищрений будет тебе угрожать и попытается разрушить твое божественное предприятие и высокий труд. Будь уверен, что впоследствии все увидят то, что я теперь вижу, и поймут, что так же легко каждому тебя хвалить, как трудно всем обучать тебя. Все, которые не до конца испорчены, с чистой совестью будут иметь о тебе благоприятное мнение, ибо в конце концов каждый бывает научен внутренним учителем души; ибо мы получаем благо духа не откуда-нибудь извне, а из своего собственного духа. И так как в душах у всех имеется известная природная нравственность, которая заседает в высоком трибунале разума и судит о добре и о зле, о свете и о тьме, то из собственных мыслей каждого восстанут в пользу твоего дела вернейшие и неподкупные свидетели и защитники. Те же, которые не станут твоими друзьями, но останутся равнодушными и, в качестве признанных софистов, будут защищать мрачное невежество и продолжать упорно преследовать тебя, почувствуют в своей собственной совести своего палача и мстителя за тебя; и чем больше они постараются спрятаться от него в тайниках своих мыслей, тем больше он будет их мучить. Подобно адскому червю, вышедшему из жестких волос эвменид, он, увидев, что его планы против тебя разбиты, с яростью кинется на руку или грудь своего собственного несправедливого творца, обрызнет его своим смертельным ядом и, укусив своими острыми зубами, приготовит ему мучительную смерть.

Продолжай знакомить нас с тем, что такое на самом деле небо, что такое на самом деле планеты и другие звезды, чем отличаются одни от других бесконечные миры, каким образом бесконечное пространство не только не невозможно, но даже необходимо, каким образом бесконечное действие соответствует бесконечной причине, каковы истинная субстанция, материя, действие и действующая причина всего, каким образом всякая чувственная и сложная вещь составлена из тех же самых начал и элементов. Сделай для нас убедительным учение о бесконечной вселенной. Разрушь выпуклые и вогнутые поверхности, которые ограничивают изнутри и извне элементы и небеса. Сделай для нас смешными круги-деференты и прикрепленные звезды. Разбей и сбрось на Землю с шумом и громом посредством убедительных доводов эти, столь уважаемые слепой толпой, алмазные стены первого движимого и последней выпуклости. Уничтожь убеждение в том, что Земля является единственным центром. Уничтожь позорную веру в пятую сущность. Подари нам учение, что другие звезды и миры, которые мы видим, составлены точно так же, как и эта наша звезда и мир. Равным образом питай и питай нас своими исследованиями об устройстве бесконечно великих и обширных миров, а также и других бесконечно меньших. Разбей внешние двигатели вместе с пределами этих небес. Открой нам дверь, через которую мы могли бы видеть неотличимость нашей звезды от остальных звезд. Покажи нам, что в эфире существуют другие миры, подобные нашему. Сделай для нас ясным, что движение всех мировых тел происходит вследствие действия внутренней души, для того чтобы при свете этого созерцания мы могли верными шагами шествовать вперед по пути познания природы.

Филотей. Что ты скажешь, Эльпин, по поводу того, что доктор Буркий не захотел с нами согласиться ни раньше, ни потом?

Эльпин. Особенностью живого ума является то, что ему нужно лишь немного увидеть и услышать, для того чтобы он мог потом долго размышлять и многое понять.

Альбертин. Хотя мне до сих пор еще не удалось увидеть все тело светлой планеты[249], тем не менее я могу заметить по разливаемым им лучам, которые проникают через узкие отверстия закрытых окон моего ума, что его свет не подобен блеску искусственной и софистической лампы, или Луны, или другой меньшей звезды. Поэтому я готовлюсь в будущем лучше изучить его.

Филотей. Ваша дружба мне будет очень приятна.

Эльпин. А теперь пойдемте к вечерней трапезе.

 

 

Конец пяти диалогов о бесконечности, вселенной и мирах