Глава II. Основные черты и структурные особенности гражданского правоотношения. Отношения административного и гражданского права

Определить структурные особенности гражданского правоотношения и выявить круг тех общественных отношений, которые обуславливают необходимость применения к ним метода гражданско-правового регулирования, - значит вместе с тем дать предметное определение гражданского права как одной из отраслей единой системы социалистического права.

Однако разработка такого определения наталкивается на серьезные методологические трудности, поскольку отношения, составляющие предмет регулирования гражданского права, в определенном объеме и в известном направлении подвергаются также административно-правовому регулированию, а иногда одни и те же общественные отношения могут оформляться как по типу гражданских, так и по типу административных правоотношений. Поскольку предметы регулирования гражданского и административного права не только соприкасаются, но и как бы совпадают в известной части, отграничение гражданского права от других отраслей советского социалистического права предполагает прежде всего его отграничение от советского административного права.

Поэтому, определяя основные черты и структурные особенности гражданских правоотношений, мы должны сопоставить их с характерными признаками и принципами построения отношений административного права для того, чтобы затем произвести разграничения между обеими тесно соприкасающимися и в то же время отличающимися друг от друга отраслями советского социалистического права - советским административным и советским гражданским правом.

Обращаясь к вопросу о разграничении советского административного и советского гражданского права, мы, естественно, ни в какой мере не приближаем эту проблему к вопросу о противопоставлении частного и публичного права в буржуазной юридической науке. Такое приближение невозможно как потому, что <мы ничего частного не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное>[904], а понятие административного и гражданского права в СССР не имеет ничего общего с понятием публичного и частного права в буржуазных государствах, так и потому, что, разграничивая административное и гражданское право, советская юридическая наука исходит не из их противопоставления, а из того, что они являются отраслями единой системы советского социалистического права.

Задачи и цели советской юридической мысли, ищущей методологически правильные и научно обоснованные принципы определения отдельных отраслей советского социалистического права, не имеют ничего общего с классовыми задачами и целями буржуазной юриспруденции. Перед советской наукой права стоит вполне определенная и осознанная в ее теоретическом и практическом значении задача: исходя из единства советского социалистического права как выраженной в законе воли социалистического государства, определить круг общественных отношений, к которым применяются нормы его различных отраслей, в том числе и нормы советского гражданского и административного права.

Перед буржуазной юриспруденцией стоят задачи иного рода. Наталкиваясь на реальное противоречие в самой системе буржуазного права, она пытается дать этому противоречию такое истолкование, благодаря которому были бы устранены всякие следы его антагонистического характера, выражающего собою непримиримость основных противоречий капиталистического общества. Разнообразие этих попыток породило и разнообразие буржуазных концепций публичного и частного права, являющихся следствием не столько различных <теоретических убеждений> тех или иных авторов, сколько различных особенностей социально-исторической обстановки, в условиях которой определенные концепции создавались.

Разрешение вопроса о природе публичного и частного права обусловило образование двух основных направлений[905] в буржуазной юридической науке: одно из них опирается на известную формулу Ульпиана (Publicum jus est, quod ad statum rei romanae spectat, privatum quod ad singulorum utilitatem pertinot) и исходит из различия целей или интересов, подлежащих правовой охране, тогда как второе опирается на выдвинутый римскими юристами принцип недопустимости изменения публично-правовых норм частными соглашениями (publicum jus pactis privatorum mutari non potest) и исходит из различия в характере норм или в субъекте воли, на которую совершается посягательство в результате нарушения частных и публичных прав.

К числу теорий первого рода относятся так называемая целевая теория, согласно которой целью публичного права является общество как целое, а целью частного права - отдельный человек[906], и теория интереса, согласно которой публичное право направлено на охрану общественных, а частное - на охрану личных интересов[907].

К теориям второго рода могут быть отнесены так называемая волевая теория, квалифицирующая правонарушение как частноправовое или публично-правовое, в зависимости от того, нарушает ли оно волю государства или волю отдельного лица[907], и теория способа защиты и метода регулирования, относящая к числу частных прав только такие права, установление и прекращение которых зависит от воли отдельного лица и нарушение которых порождает частное притязание в лице управомоченного[908].

С точки зрения путей обоснования деления прав на публичные и частные, теории эти тем отличаются друг от друга, что если первая группа теорий пытается из характера охраняемого и регулируемого предмета вывести специфику соответствующих правовых норм, то вторая группа теорий, напротив, исходя из специфики различных правовых норм, независимо от предмета их регулирования, производит их деление на нормы публичного и частного права.