Юго-восточный участок поселения и находки 2001 г.

На первых порах, резким диссонансом такому выводу прозвучали результаты поверхностных сборов на юго-восточном участке поселения в 2001 г. Находки, происходящие с этого участка, были собраны местными краеведами С.С. и М.С. Алексашиными – на поле, после его сверхглубокой вспашки. Предварительное сообщение об этой коллекции было сделано нами по горячим следам (Платонова, Алексашин, 2002)[15].

Слой, откуда происходили основные находки, представлял собой вывороченные плугом пласты легкого суглинка, резко отличавшиеся от "чёрной земли" по цвету и структуре. Местами на светлом фоне обнаруживались ограниченные пятна более тёмного слоя, отстоящие одно от другого на 50-100 м. По-видимому, культурные отложения имели тут структуру, обычную для древнерусских селищ с "сухим" слоем. Они были сильно повреждены распашкой и переотложены уже в старину, а в начале 2000-х гг. подверглись интенсивному разрушению в ходе сверхглубокой вспашки. В результате здесь были обнаружены (с помощью металлоискателя) целые серии предметов, датируемых: 1) IX-Х вв.; 2) XII-XIII вв.; 3) эпохой позднего средневековья XIV-XVI вв. и нового времени.

Первая (ранняя) группа находок немногочисленна. Она представлена серией из 7 монет, список которых приводится ниже:

1 – Аббасиды (?), ал-Мутамид, место чекана и год стерты, 870-892;

2 – Аббасиды, ½ монеты, место чекана и год стерты, конец IX - начало X в.;

3 – Аббасиды, Харун ар-Рашид, 786-809, Мадинат ас-Салам;

4 – Саманиды, Исмаил ибн-Ахмад, аш-Шаш, 898 г.;

5 – Саманиды, Исмаил ибн-Ахмад, аш-Шаш, 899 г.;

6 – Саманиды, ½ монеты конца IX-начала X в., год обрезан;

7 – подражание саманидскому дирхему Исмаила ибн-Ахмада (возможно, на монете, чеканенной в аш-Шаше в Х в.).[16]

Кроме того, в эту группу находок входят малая бронзовая дисковидная фибула типа IIIC по И. Янссону (Jansson 1994) со следами позолоты и обломок тонкого бронзового обувного крючка с кружковым орнаментом (Arbman, 1943 и др.). Два последних предмета имеют близкие аналогии в Северной Европе и датируются не позднее Х в. Топография этих находок на поле наводит на мысль о распаханном кладе (монетно-вещевом?), зарытом, возможно, в Х в. к юго-востоку от поселения. Однако проверить данное предположение пока не удается.

Значительно шире и разнообразнее представлены в коллекции Алексашиных изделия двух более поздних групп (Платонова, Алексашин, 2002; Платонова, 2006). Их подробное описание, безусловно, является темой отдельной публикации. В настоящий момент необходимо лишь кратко упомянуть важнейшие находки, необходимые для культурно-хронологической характеристики памятника. Таковыми являются: 1) серия из 5 древнерусских свинцовых печатей[17]; 2) серия предметов христианского культа, включающая древнерусские изделия XII-XIV вв.

Древнейшая из найденных свинцовых булл (№ 1) относится к 1 половине XII в. и является, по мнению В.Л. Янина, посадничьей, а по мнению С.В. Белецкого – княжеской. Печати, подобные №№ 2-3, с изображением на аверсе композиции "Благовещение", традиционно атрибуируются в литературе князю Всеволоду Мстиславичу и его сыну Ивану. Однако С.В. Белецкий считает, что "…владельцы печатей на тему церковного праздника выступали в своей деятельности от лица храма или монастыря соответствующего посвящения". Указанные буллы, по его словам, "…могли принадлежать "строителям" Благовещенского монастыря в Новгороде (основан в 1170 г.) братьям Илье-Иоанну и Григорию-Гавриилу, занимавшим Софийскую кафедру соответственно в 1163-1186 и 1186-1193 гг. (Алексашин, Белецкий, 2002: 205).

Матрицы буллы, подобной передольскому экземпляру № 4, атрибуированы В.Л. Яниным князю Ярославу Изяславичу, княжившему в Новгороде в 1148-1154 гг. С.В. Белецкий считает такую персонификацию вполне вероятной, но не исключает в дальнейшем и иных трактовок. Наконец, булла № 5, по его мнению, принадлежала великому князю Дмитрию Александровичу, сыну Александра Ярославича Невского (ум. 1294). Более подробную аргументацию всех этих выводов и описание материалов см.: (Алексашин, Белецкий, 2002; Платонова, 2006).

Серия предметов христианского культа древнерусского периода в коллекции Алексашиных включает половинку круглой литой ладанки-мощевика светлого металла (изготовлена не ранее 1096 г. по новгородской шкале), медный нательный крестик (орнаментика – крин, вписанный в волюту; дата – в диапазоне 1134-1313 гг.), а также бронзовую иконку-подвеску Богоматери с младенцем (3 четв. XIII в.).[18] Помимо этих вещей, на пашне в юго-восточной части поселения были найдены обломки бронзовых и оловянных крестиков, датируемых эпохой позднего средневековья и новым временем, а также бронзовая иконка-подвеска Николай-чудотворец (XIX в.).

Статья М.И. Быстрова позволяет идентифицировать описанный юго-восточный участок Передольского посада со вторым участком "церковной земли", занятым в XVIII-XIX в. усадьбами клира. В ней имеется указание, что причт церкви Покрова Богородицы "жил по дороге (прогону) к реке" (то есть именно там, где расположены раскопы 1-1а), в то время, как " причт главной церкви Николая Чудотворца жил на Новгородской большой дороге (курсив наш. – авт.)" (Быстров, 1880: 387). Таким образом, в новое время (и, возможно, в эпоху писцовых книг!) именно этот участок являлся местом расположения усадеб клира главной приходской церкви.