Типы инвесторов 67 страница

Для Прабхупады не было секретом, что его почтенная аудитория тяготеет к имперсонализму — глубоко укоренившемуся убеждению в верховенстве безличного Брахмана — и представлению, что все боги индуистского пантеона есть не что иное как равноправные проявления Единого. Завершая встречу, Прабхупада призвал гостей признать Кришну Верховной Божественной Личностью.

— Повторите за мной, — попросил он. — Кришна — Верховная Личность Бога.

Его призыв был так смиренен и в то же время так настойчив, что некоторые слушатели действительно громко повторили за ним: «Кришна — Верховная Личность Бога». Присутствовавший в зале г-н Кастури, редактор и издатель газеты «Хинду», привел подробное изложение речи Прабхупады в утреннем номере газеты.

В дополнение к обычным репортажам, в одном из отелей Мадраса Прабхупада провел пресс-конференцию. Удовлетворенный сообщениями в прессе, он пошел дальше, обратившись к журналистам, заполнившим зал.

Гирираджа: Прабхупада общался с ними не так, как обычно говорят с репортерами. Газетчика, как правило, отличает шаблонное представление о себе самом, а дающий интервью имеет стереотипное понимание того, кем является он. А потому, отвечая на вопрос журналиста, человек беспокоится о том, как слова его будут поданы в газете. Но Прабхупада – я видел это –разговаривал с корреспондентами как с душами, как с живыми людьми и потенциальными преданными Кришны. Хотя журналисты вели себя с Прабхупадой в свойственной им манере, сам он общался с ними совсем по-другому, вдохновляя такими словами:

— Репортаж, который вы сделали, замечателен. Да благословит вас Кришна. Пожалуйста, помогите расширить наше Движение.

Журналисты задавали Прабхупаде вопросы и слушали его ответы, на ходу соображая, как из них состряпать привлекательный для читателей материал. Но Прабхупада видел в этих людях лишь частицы Господа, стремящиеся к сознанию Кришны, и отвечал им в этом ключе.

 

Все три дня, что Прабхупада провел в городе, люди явственно ощущали присутствие Движения «Харе Кришна». Прабхупада почти не спал – даже после затяжных вечерних лекций, используя ранние утренние часы для своих переводов. Он переезжал с место на место, превосходя своей кипучей энергией молодых учеников.

Г-н Балу, принимавший Прабхупаду, был не только удачливым бизнесменом, но и человеком весьма религиозным. Он встретил Прабхупаду очень радушно и приветливо, как того требует ведический этикет. Прабхупада отметил, что мистер Балу содержит собственный храм с прекрасными Божествами Радха-Кришны и большой сад туласи. Когда преданные, сопровождавшие Прабхупаду, спросили мистера Балу, почему его Божества так часто одеты в черное, он ответил, что в ином случае он не смог бы на них смотреть, — столь они ослепительны. Кроме того, он не считал нужным простираться перед своим Божеством ниц, ибо, как он сказал, они с супругой приходятся Кришне отцом и матерью, а где это видано, чтобы отец кланялся сыну?

Прабхупада и хозяин дома относились друг к другу с уважением. Но как-то вечером мистер Балу и его жена пришли к Прабхупаде с просьбой рассказать им о раса-лиле. Прабхупада ответил, что раса-лила, будучи самой возвышенной духовной темой, предназначена исключительно для освобожденных душ. Только человек, полностью лишенный материальных желаний, достоин касаться этой темы.

— Но Свамиджи, — настаивал мистер Балу. — Мы с женой сгораем от нетерпения, вы должны поведать нам о раса-лиле.

Прабхупада еще раз объяснил особое положение танца раса, повторив, что только тот, кто начисто лишен привязанности к жене, семье, дому и деньгам, вправе о нем слушать. Но мистер Бали молитвенно сложил руки и вновь заговорил о том же:

— Свамиджи, моя жена и я умоляем вас, пожалуйста, поведайте о раса-лиле.

Тогда Прабхупада ответил:

— Что ж, возможно, вы и достойны слушать о раса-лиле, но сам я не считаю себя достойным говорить о ней. Поэтому, пожалуйста, попросите об этом кого-нибудь другого.

Прабхупада лично встречался с разными влиятельными гражданами Мадраса. Если лидеры общества станут сознающими Кришну, говорил он, то своим примером они смогут дать сознание Кришны всему населению. Он не льстил своим именитым гостям и ни в чем не шел с ними на компромисс, но всегда старался вложить сознание Кришны во всякого, с кем встречался.

Прабхупада беседовал и с главой администрации Мадраса, К. К. Шахом, стойким майявади и последователем Шанкарачарьи. Вооружившись терпением, он пытался научить его сознанию Кришны, но губернатор неуклонно возвращался к своей философии. Когда же Прабхупада попросил его посодействовать Движению сознания Кришны, тот ответил, что как губернатор ничем не может помочь, поскольку вся власть сосредоточена в руках премьер-министра.

В Мадрасе жил и пожилой ученый, в прошлом — известный политик, автор нескольких книг и переводов из ведической философии, но тоже имперсоналист. Прабхупада пришел к нему с визитом, однако тот был парализован и не мог даже говорить. Он сидел в инвалидном кресле, и все тело его дрожало. Какое-то время Прабхупада говорил о персонализме «Гиты», и глаза больного то и дело загорались, но сам он не мог произнести ни слова, издавая лишь нечленораздельные звуки. Ранее Прабхупада уже подвергал критике его перевод «Гиты», из которого следовало, что, хотя Кришна призывает предаться Ему, в действительности мы должны предаться не Кришне лично, но безликому, вечному принципу в Кришне. Эта встреча, по-видимому, произвела на Шрилу Прабхупаду сильное впечатление, так что в последующие дни он нет-нет да и вспоминал о жалкой судьбе старого ученого майявади, который теперь вел жизнь растения.

Говорил Прабхупада и с В. Радж-Гопала-Ачарьей (Раджаджи), первым главой исполнительной власти Индии после обретения независимости. Друг Махатмы Ганди, он был очень популярен в народе как религиозный политик. Несмотря на преклонный возраст (Раджаджи перевалило за девяносто), он был очень активен и с большой симпатией отнесся к Движению Прабхупады. Его тревожило лишь одно: Прабхупада создал такую огромную организацию, что есть вероятность того, что ее члены будут отождествлять себя больше с организацией, нежели с Кришной. Если это случится, то они могут опять опуститься до материализма и ложного самоотождествления. Прабхупада ответил, что Кришна абсолютен, а значит Он и Его организация неотличны друг от друга. Поэтому отождествлять себя с организацией Кришны значит отождествлять себя с Самим Кришной. Раджаджи был удовлетворен ответом Прабхупады и, завершив приятную беседу, они расстались друзьями.

Прабхупада получил приглашение посетить дом Верховного Судьи Вира Свами. Они сблизились, и судья изъявил желание как можно скорей присоединиться к Движению сознания Кришны. Он проникся к последователям Прабхупады симпатией – особенно к трехлетней Сарасвати, и даже подарил ей пятнадцатисантиметровое серебряное мурти Кришны, играющего на флейте.

Однажды вечером, при встрече с Вирой Свами, Прабхупада заметил, что Сарасвати слишком мала для такого дорогого серебряного мурти, потому ему пришлось забрать его себе, а взамен он собирается дать ей другое. Но во время их разговора в комнату влетела Сарасвати и с криком бросилась к матери:

— Кришна ушел!

Прабхупада подозвал ее к себе:

— Сарасвати, где твой Кришна?

— Не знаю, — ответила встревоженная Сарасвати. — Его кто-то забрал.

— Так где же Кришна? — повторил вопрос Прабхупада.

— Не знаю, — снова сказала Сарасвати.

— Может быть, он под подушкой? — предположил Прабхупада.

Сарасвати подбежала к подушке, на которую указал Прабхупада, и посмотрела под ней. Кришны там не оказалось

— А на полке его нет? — подсказал Прабхупада.

Сарасвати подбежала к полке. Она озиралась по сторонам, вглядывалась в лица преданных, проверяла их руки, заглядывала за спины, ища Кришну повсюду. Где же Кришна?

Пристально глядя на Сарасвати, Прабхупада продекламировал стих о шести Госвами: хе радхе враджа-девике ча лалите хе нанда-суно кутах.

— Это настроение Госвами, — сказал он. — Они никогда не говорили: «Я увидел Бога, и теперь я доволен». Нет, они восклицали: «Где же Радха? Где Кришна? Где же Вы? На Говардхане или под сенью деревьев на берегу Ямуны? Где Вы?» Так они выражали свои эмоции в сознании Кришны.

В глазах Сарасвати стояли слезы. Тогда один из преданных намекнул ей:

— Так где же Кришна, Сарасвати? У кого Он?

Глаза Сарасвати распахнулись.

— У Прабхупады! — закричала она и побежала к Прабхупаде, уверенная, что именно он взял Кришну. Прабхупада протянул руку за спинку своего кресла и достал маленькое мурти Кришны, похожее на то, серебряное, которое он у нее забрал.

— Вот тебе Кришна, Сарасвати, — сказал Прабхупада.

Счастью Сарасвати не было границ. Присутствующих преданных поразил обмен духовными эмоциями между Прабхупадой и маленькой девочкой, в которой тот сумел пробудить чувство разлуки с Кришной. После этого Прабхупада продолжил рассказывать верховному судье об этом настроении разлуки.

 

Сотни лет Мадрас сотрясали религиозные и социальные раздоры, и Прабхупада часто обращался к этой проблеме. Один из подобных конфликтов разыгрался между брахманами и не-брахманами. Поскольку рожденные в брахманических семьях узурпировали право на высокие государственные и религиозные посты, не-брахманы создали мощную политическую оппозицию, издав законы, запрещающие, к примеру, религиозные изображения и тому подобное. Толкуя с мирских политических позиций священную «Рамаяну», они тем самым совершали оскорбление Господа Рамы.

Беседуя с учениками, Прабхупада рассуждал:

— Разве верховный судья — обязательно брахман? Не думаю, он может быть и кшатрием. В любом случае скажите ему, что нам не составит труда разрешить проблему между брахманами и не-брахманами. Мы каждому дадим возможность стать брахманом. Для этого достаточно просто следовать нашим принципам, и мы посвятим его в брахманы.

Прабхупада напомнил предсказание шастр, что в Кали-югу в семьях брахманов будут рождаться демоны. Вот где корень разногласий. Так называемые брахманы, став лидерами общества, не удовлетворяют людей. Но всякий, кто следует четырем регулирующим принципам, повторяет «Харе Кришна» и получает посвящение в вайшнавы, может стать брахманом. Тогда эта проблема будет решена.

Начать нужно с того, сказал Прабхупада, что сделать брахманом Верховного Судью, Виру Свами. Г-н Вира Свами сам призналася, что страстно желает получить от Шрилы Прабхупады посвящение. Единственной проблемой для него станет отказ от чаепития. Узнав об этом, Прабхупада в порядке исключения обещал дать судье посвящение даже в том случае, если тот будет позволять себе немного чая.

Некоторые из мадрасских кастовых брахманов осуждали Прабхупаду за то, что тот посвящает в брахманы низкорожденных жителей Запада, и на встрече в доме одного из местных брахманов кто-то из гостей обратился к Прабхупаде:

— Ваши ученики, Свамиджи, плохо произносят санскрит. Даже мантра «Харе Кришна» звучит порой не совсем точно.

— Согласен, — ответил Прабхупада, — как раз за этим мы сюда и прибыли: набраться знаний в общении с вами.

 

В Южной Индии Шриле Прабхупаде пришлось столкнуться и с другой затянувшейся враждой — враждой между шиваитами (поклонниками Господа Шивы) и вайшнавами (поклонниками Господа Вишну). Шиваиты традиционно придерживаются имперсональной философии, толкуя Бога как безликое Единое, проявленное во множестве форм, в том числе как Шива и Кришна. А поскольку все проявления Абсолюта, в конечном счете, суть одно, споры по поводу того, какой образ Бога лучше — просто ребячество. Сталкиваясь с приверженцами этой философии, ученики Прабхупады испытывали немало трудностей. Диспут, состоявшийся между Гирираджей и состоятельным шиваитом, г-ном Рамакришной, закончился взаимной обидой. Однако когда Гирираджа встречался с жителями Мадраса, те часто спрашивали у него: «Знакомы ли вы с г-ном Рамакришной? Это очень хороший человек, и к тому же знаток религии». Это устыдило Гирираджу, и он предпринял еще одну попытку завоевать расположение г-на Рамакришны.

Они снова поговорили, но взаимопонимания не нашли. Тогда Гирираджа попросил Прабхупаду лично побеседовать с г-ном Рамакришной. Прабхупада согласился.

Г-н Рамакришна обратился к Прабхупаде:

— Свамиджи, мы неоднократко беседовали о преданности Господу Кришне и Господу Шиве. Что вы думаете по этому поводу? Кто выше — Кришна или Шива?

Прабхупада ответил, что в истинном значении термин «бхакти» (т.е. «преданность») не может относиться к поклонению Господу Шиве. «Бхакти» означает служение, лишенное всякой корысти, тогда как пуджа подразумевает желание получить что-то взамен. Потому понятие «бхакти» применимо только к Кришне.

— Но разве не может быть так, — возразил мистер Рамакришна, — что бхакта Господа Шивы поклоняется ему только из чувства преданности, не желая материального вознаграждения?

— Такое возможно, — согласился Прабхупада, — но крайне редко. Как, например, если человек заходит в магазин, торгующий спиртным, естественно предположить, что он намерен выпить, хотя бывают и исключения.

Прабхупада привел пример гопи, которые поклонялись богине Катьяяни из чувства преданности Кришне, а не из желания материального вознаграждения. Подобно этому, когда человек поклоняется Господу Шиве без корыстных мотивов, исключительно с целью служения Господу Кришне, тогда его можно считать бхактой. Но люди, как правило, приходят к Господу Шиве только с корыстными целями. Хотя г-н Рамакришна обычно был склонен оспаривать эти аргументы, на этот раз ответ Прабхупады его удовлетворил.

 

Но самый острый конфликт в Мадрасе произошел у Прабхупады не со смарта-брахманами, майявади или шиваитами, а с собственными духовными братьями. Некоторые из них по достоинству оценили беспрецедентную проповедь, которую Шрила Прабхупада осуществлял от имени Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати, другие же преисполнились зависти. Один из них написал Прабхупаде в Мадрас:

 

Многоуважаемый Свамиджи!

12-го числа текущего месяца я послушал вашу лекцию о Бхакти в Раджисвари-Калайана-Мандапе и преисполнился сомнений относительно следующих моментов:

Ваши ученики танцуют, распевая мантру «Харе Кришна». (I) Неужели они действительно опьянены Богом, как Господь Чайтанья? (II) И вы, Свамиджи, действительно ли свободны от своего эго? Если «да», то почему вы говорите: «Я бросаю вызов»? Почему слова «я» и «мое» не сходят у вас с языка? (III) Почему вы сидите на мягкой подушке, что непозволительно настоящему йогу? — Разве Господь Чайтанья сидел на подушках? (IV) Почему вы носите кольцо и золотые наручные часы? Неужели вы не освободились от материальных привязанностей? (V) Посетили ли вы храм Господа Чайтаньи-Кришны в Гаудиа-Матхе? Если нет, то почему? Ведь там поддерживается чистейшая вайшнавская традиция, там живут праведные Свамиджи, там живет Господь Кришна. А вместо мелодичного пения вы исторгаете лишь резкий хрип [!], лишенный благозвучия. Да есть ли в вас хоть что-нибудь святое? — Сомневаюсь. Вас невозможно слушать без отвращения.

 

Злобный и ядовитый тон этого письма очень удивил Прабхупаду, и хотя ему было больно, он давно уже привык к равнодушию и оскорблениям духовных братьев. И все же он запретил своим ученикам вступать с ними в перепалку. Разумнее всего — просто их избегать. Тех, кто критикует усилия Движения по распространению сознания Кришны, он назвал людьми бесполезными. Они ничем ему не помешают: «Собака лает, караван идет».

Разительным контрастом этому злобному письму стало послание от Триданди Свами Б.В. Пури Махараджа, другого духовного брата Шрилы Прабхупады. Пури Махарадж, как называл его Прабхупада, жил в небольшом ашраме в Вишакхапатнаме, на берегу Бенгальского залива, между Мадрасом и Калькуттой. Узнав, что Прабхупада направляется в Калькутту, Пури Махарадж пригласил его к себе.

Предлагая бесчисленные Сатсанга-Дандабаты Твоим лотосным стопам, смиренно прошу принять это послание… Жители Вишакхапатнама ждут не дождутся возможности получить даршан твоего святейшества… Мы несказанно рады и с нетерпением жаждем услышать Санкиртану и божественное послание из твоих святых уст. Надеемся, что движение Санкиртаны в Мадрасе привлекает тысячи горожан. Еще раз, предлагая дандабаты всем Вайшнавам, твой дасану Б.В. Пури.

* * *

Вишакхапатнам

17 февраля 1972 года

Широкий, белый, искрящийся песчаный пляж и теплые, чистые воды Бенгальского залива придали визиту Шрилы Прабхупады в Вишакхапатнам особый вкус. Маленький ашрам Пури Махараджа стоял в пяти минутах ходьбы от океана, и каждое утро в сопровождении полутора десятков учеников Прабхупада совершал долгие прогулки по берегу.

Ямуна: Я не помню, чтобы он отказал кому-то в возможности поучаствовать в прогулке. Зная, в какое время Шрила Прабхупада выходит на прогулку, все мы выходили из комнат на улицу и следовали за ним к побережью. Прогулки были живыми, освежающими и полными бесед о Кришне. Так или иначе, всем нам удавалось послушать Шрилу Прабхупаду.

Гуру-даса: Я не пропускал ни одной прогулки. Но однажды, сидя в храме, я вдруг увидел Прабхупаду и преданных, которые направлялись к берегу. Я бросился вдогонку, даже не успев надеть обувь (а берег был покрыт ракушками и острыми камнями). Видя, как я ковыляю по неровной дороге, высоко поднимая ноги, Прабхупада участливо спросил:

— О, тебе больно ступать? Почему ты босой?

— Прабхупада, — ответил я, — когда вы рядом, я не чувствую боли.

Прабхупада остановился:

— Так может, перережешь себе горло?

Все засмеялись, и я вместе с ними.

— Тапасьи и так хватает, зачем придумывать лишнюю? — подвел итог Прабхупада.

Гурукрипа: Прабхупада без устали говорил о философии. Я многого не понимал, многое не мог запомнить, но все равно слушал и слушал. Идя за Прабхупадой по берегу, я думал про себя: «Пусть я пока не могу следовать его учению или примеру, но хотя бы буду идти по его следам на песке».

Вишакха: Иногда за нами увязывалась какая-нибудь собака и нас облаивала. Мы удивлялись, видя, как легко Прабхупада обращал ее в бегство, резко взмахнув тростью. Однажды дорогу перед нами переходила корова, и Прабхупада остановился, чтобы ее пропустить, а потом рассказал нам, как вскоре после принятия санньясы какая-то корова его боднула.

Теджас: Во время одной из утренних прогулок Прабхупада заговорил о собаке. Он вспомнил шлоку из Чанакьи Пандита о пяти положительных качествах собаки, в том числе — ее преданности и неприхотливости. Так и мы, сказал Прабхупада, должны стать собаками Кришны. Далее разговор зашел о пуджари. Учителя и пуджари, сказал он, не должны получать зарплату. Они должны служить в духе чистой преданности Богу. То же относится к кшатриям. Ошибка нынешнего руководства в том, что кшатрии работают за деньги. Так, одну за другой, Прабхупада затрагивал очень многие темы.

Нанда-кумара: Шрила Прабхупада советовал нам купаться в океане. «Идите на пляж», — часто говорил он. Однажды я спросил:

— Шрила Прабхупада, когда я прихожу на пляж, теплое солнце, вода и песок приносят моему телу ощущение материального комфорта. Как я должен воспринимать то, что вы посылаете нас туда? Насколько я знаю, духовный учитель не советует ученику того, что взращивает в нем привязанность к материальному миру. Он дает ему лишь то, что помогает помнить Кришну. Но, приходя на пляж, я, на мой взгляд, просто услаждаю чувства. Какое духовное благо несет для меня ваш наказ?

— Свет солнца — это Кришна, вкус океанской воды — это тоже Кришна, все, что нас окружает — это Кришна. Как можно о Нем забыть? Он повсюду, — сказал Прабхупада.

Панчанджанья: Я был совсем еще новичком и как-то спросил Прабхупаду:

— Что вы думаете о плавании, Шрила Прабхупада? Это не майя?

— Господь Чайтанья всегда плавал. Он также играл в мяч, — ответил Прабхупада, — так что иди и плавай. Только не забывай о Кришне.

 

Ашрам Пури Махараджа был простым одноэтажным строением из восьми комнат. Предложение Пури Махараджа занять комнату рядом с его собственной Прабхупада расценил как дружеский жест. В обществе своих духовных братьев, Пури Махараджа и Ананды Брахмачари, Прабхупада разговаривал на родном бенгальском и чувствовал себя как дома. Пури Махарадж сказал, что высоко ценит деятельность Прабхупады и его западных последователей.

Ученики Прабхупады уже были знакомы с традиционным обменом приветствиями между учениками одного гуру. Они наблюдали его в Бомбее, когда Прабхупада поднялся со своей вьясасаны, чтобы предложить поклоны духовным братьям. Но в Вишакхапатнаме их взору предстали еще более теплые отношения. Они в первый раз увидели, что Прабхупада чувствует себя легко и комфортно, живя с духовными братьями под одной крышей. Еще они чувствовали, что к ним относятся не как к чужим, не смотрят на них свысока и не считают чудаками. Под руководством Шрилы Прабхупады они постигали ценное искусство смиренного и дружеского общения между вайшнавами.

Духовный брат Прабхупады, Ананда, с энтузиазмом готовил прасад и предлагал его не только Шриле Прабхупаде, но и всем его ученикам. Он был немолод, но заботился о преданных с величайшим смирением и заботой. Он почти не говорил по-английски, но ученики Прабхупады видели, какую любовь питают друг к другу Ананда и Прабхупада. Общение Ананды с учениками Прабхупады происходило в основном через приготовленный им прасад.

Каждое утро все собирались на веранде. Мужчины усаживались в одном крыле, женщины — в другом, а Ананда быстро шел по проходу и раздавал прасад. Прабхупада тем временем сидел в конце крыла, в деревянном кресле, перебирал четки, и наблюдал, как преданные принимают прасад. Он давал ашраму деньги, и Ананда регулярно готовил роскошные пиры: картофель, обжаренный в молотых специях, рис, йогурт, дал, три вида сабджи, картофельные чипсы, чатни, малпуры, раджкели, сандеш, кхир и так далее — все было очень вкусно и приготовлено просто идеально!

Прабхупада, сидя во главе двух рядов преданных, вдохновлял всех принимать прасад:

— Положи ему еще!

Он расхваливал кулинарный талант Ананды и с улыбкой наблюдал за вкушающими преданными. Когда все наедались до отвала, Прабхупада громко декламировал према-дхвани. Преданные в ответ кричали: «Джайя!»

После очередного пира Прабхупада пригласил к себе учеников.

— Видите, как он готовит? Он сам все готовит, сам раздает и не садится, пока не накормит всех до полного удовлетворения. Так должен вести себя настоящий вайшнав. Ему доставляет большее удовольствие служить другим, нежели себе.

Преданные пировали два раза в день. Вечером на прасад приходило много гостей, после чего все пели киртан и слушали лекцию Шрилы Прабхупады.

 

Однажды Шрила Прабхупада с учениками отправился в знаменитый храм Господа Нрисимхи, Шри Симхачалам, что стоит на вершине горы, в восьми километрах севернее Вишакхапатнама. К храмовому комплексу, расположенному в естественном амфитеатре на горном склоне, поднимаются тысячи каменных ступеней. Прабхупада рассказал, что ныне храм этот находится в ведении последователей Рамануджи. Для вайшнавов он представляет собой особую святыню, ибо его во время паломничества в Южную Индию почтил своим присутствием Сам Господь Чайтанья.

Шрила Прабхупада предпочел подняться к храму на автомобиле, по дороге, петлявшей между садами манго, хлебного дерева, кешью и ананасовых плантаций. В храме они встретили местного брахмана, который показал Прабхупаде и его ученикам весь храмовый комплекс. Здания были сложены из черного гранита и украшены вырезанными в камне изображениями Вишну и Его деяний, особенно в образе Господа Нрисимхи. Переходя от здания к зданию, Прабхупада временами садился в паланкин, который по крутым ступеням поднимали четыре человека.

Подойдя к громадному баньяновому дереву в нижней части храмового комплекса, он отметил, что дереву, вероятно, несколько тысяч лет. Пока он стоял под сенью дерева, его слуга, Нанда-кумара, протянул ему цветок чампаки. Высунув из мешочка с четками большой и указательный пальцы, Прабхупада взял цветок и с любовью посмотрел на него.

— У этого цветка, — сказал он, — цвет Господа Чайтаньи. Этот цветок любят во всей Индии. Он удивительно красив и необычайно ароматен. — Все утро Прабхупада не выпускал из рук маленький золотисто-шафрановый цветок.

Когда Прабхупада с учениками вошли во внутреннее святилище, где пребывало Божество Нрисимхи, их проводник поведал, что история этого мурти уходит в далекое прошлое, ко временам Прахлады Махараджа. Однажды, в глубокой древности, этот холм посетили царь Пурурава и его супруга Урваши. Они и выкопали это мурти, которое явилось Урваши во сне. Господь наказал, чтобы Ему поклонялись на этом холме, но давать даршан Он будет только раз в году, в месяц Вайшакха. Все остальное время Божество должно быть целиком покрыто слоем натертой сандаловой пудры, смешанной с камфорой и другими благовониями. Поэтому сейчас, покрытое толстым слоем сандала, Божество было похоже на глыбу. Прабхупада объяснил, что сандаловая паста позволяет «охладить» Божество.

 

Мадхавананда: Настроение, в котором Прабхупада посещал храм Нрисимхи в Вишакхапатнаме, очень напоминало его настроение во Вриндаване. Выйдя из машины, он стал очень серьезен. Мы вошли внутрь храма и увидели тоннель. Мы стали спускаться вниз. Стены были толщиной больше метра, и мы прошли по тоннелю десятки метров, прежде чем попасть во внутренние покои. Божество напоминало холмик из сандаловой пасты. Едва мы вошли в алтарную, Прабхупада велел:

— Начинайте петь мантру Нрисимхе.

Мы запели: тава кара-камала-варе накхам адбхута-шрингам и принялись обходить Божество. Затем мы встали перед Ним, и Прабхупада поклонился.

Гурукрипа: Когда мы вошли в комнату Божества, Прабхупада попросил нас петь молитвы Нрисимхе. Он всегда проявлял такую преданность. Этим он отличался от нас — не только своей ученостью, но и преданностью. В местах, подобных этому, он становился молчаливым и серьезным, но речь его вселяла глубокий покой и умиротворение. Стоило ему заговорить, мы это ощущали. Вновь и вновь Прабхупада убеждал нас в сознании Кришны, но делал это не преднамеренно, а просто оставаясь самим собой. И в таких местах это становилось заметно.

Прабхупада стоял перед Божеством вместе с нами, а мы даже не могли ничего разглядеть — только холмик из сандала. Тут же мы дали пожертвование одному брахману с длинными мочками и серьгой. Там, как никогда раньше, мы испытали чувство преданности. Прабхупада был немногословен – главным образом потому, что только духовный уровень человека позволит ему оценить подобные места. И не столь важно было знать подробности истории этого места (да и известно о нем было немного). Прабхупада лишь следил за тем, чтобы мы сохраняли должное уважение и не совершили никаких оскорблений.

 

По вечерам Прабхупада читал лекции – иногда в школах, а иногда в клубах Вишакхапатнама. На программу в зале Рамакришны собралось более тысячи человек, и Прабхупада, танцуя, увлек за собой весь зал. Преданные образовали вокруг него круг, и киртан продолжался целый час.

На одну из программ приехал на мотоцикле один бородатый американский антрополог, желающий послушать лекцию и киртан Прабхупады. Позднее американец рассказал ему, что приехал в Индию, чтобы изучать примитивные племена. Прабхупада назвал его затею пустой тратой времени.

— Зачем изучать примитивных людей? — возразил он антропологу, — изучайте возвышенных. — И поведал такую историю.

Один бедняк испек початок кукурузы, и начал выдергивать по одному зернышку и класть в рот. Так прошло несколько часов. Он занимался этим от нечего делать, чтобы скоротать время. Подобным образом, изучать антропологию — значит убивать время.

— Не лучше ли, — спросил Прабхупада, — исследовать человека или группу людей, у которых есть чему поучиться?

 

Днем Прабхупада сидел на открытом воздухе и наслаждался жизнью. На нем не было курты, и тело его отсвечивало золотистым блеском. Он пил свежевыжатый сок сахарного тростника и приговаривал:

— Здесь как на Вайкунтхе. Здесь такой прохладный, освежающий ветерок!

Прабхупада часто гулял, повторял мантру, беседовал о Кришне, слушал киртаны и наблюдал за деятельностью храма.

Вновь и вновь он уговаривал Пури Махараджа поехать проповедовать на Запад или хотя бы приехать в Майяпур на международный фестиваль преданных. Ему казалось, что, увидев всех его западных учеников, Пури Махарадж захочет присоединиться к нему в проповеди. И Пури Махарадж согласился съездить с ним в Майяпур и Калькутту. Так, в конце этой райской недели в Вишакхапатнаме, Прабхупада с учениками и Пури Махарадж засобирались в дорогу.

Гурукрипа: Мы прибыли на станцию заранее, но поезд уже стоял. Был страшный зной. Пять или шесть преданных пели киртан. Шьямасундара взобрался на кокосовую пальму и сорвал один из чудесных плодов. Спустившись вниз, он вскрыл его и протянул Прабхупаде. Прабхупада отпил немного сока и передал Шьямасундаре, который тоже утолил жажду.

— Передай кокос поющим, — велел Прабхупада.

Но все участники киртана испытывали такую жажду, что каждый, не думая о соседе, пил сколько хотел, и только потом передавал орех дальше. Однако сок не иссякал. Я наклонил кокос, и сок потек мне на рубашку. Я пил и пил, но сок не кончался. Мы были изумлены. Прабхупада улыбался, а мы продолжали киртан. И было нам прохладно и хорошо.

Шьямасундара: Теплым индийским вечером мы выехали из Вишакхапатнама в Калькутту. Мы с Прабхупадой ехали в первом классе, в двухместном купе. Прабхупада шутил, говорил о том, о сем, прослушивал магнитофонные записи. Наконец, около десяти тридцати вечера он лег спать, и я выключил свет. Однако около полуночи Прабхупада поднялся и разбудил меня: