LXXXVII

Разумен Оливье, Роланд отважен,

И доблестью один другому равен.

¹⁰⁹⁵ Коль сели на коня, надели панцирь –

Они скорей умрут, чем дрогнут в схватке.

Их речи горды, их сердца бесстрашны.

На христиан арабы бурей мчатся,

И молвит Оливье: «Враги пред нами,

¹¹⁰⁰ И далеко ушли дружины Карла.

Когда бы в рог подуть вы пожелали,

Поспел бы к нам на помощь император.

Взгляните вверх, где круты скалы Аспры:

Там арьергард французов исчезает.

¹¹⁰⁵ А нам теперь уж путь назад заказан».

Роланд ему: «Безумна речь такая.

Позор тому, в чье сердце страх закрался.

Стоим мы здесь и не пропустим мавров.

Верх мы возьмем, и поле будет нашим».

Аой!

LXXXVIII

¹¹¹⁰ Роланд увидел: битвы не минуть,

Как лев иль леопард, стал горд и лют,

Воскликнул громко: «Побратим и друг!

Вам говорить такое не к лицу.

Не зря нас Карл оставил с войском тут:

¹¹¹⁵ Не знает страха ни один француз,

И двадцать тысяч их у нас в полку.

Вассал сеньору служит своему.

Он терпит зимний холод и жару,

Кровь за него не жаль пролить ему.

¹¹²⁰ Копьем дадите вы отпор врагу.

Я Дюрандаль, что Карл мне дал, возьму

Кто б ни владел им, если я паду,

Пусть скажет, что покойник был не трус».

LXXXIX

Турпен-архиепископ взял в галоп,

¹¹²⁵ Коня пришпорил, выехал на холм.

Увещевать французов начал он:

«Бароны, здесь оставил нас король.

Умрем за государя своего,

Живот положим за Христов закон.

¹¹³⁰ Сомненья нет, нас ожидает бой:

Вон сарацины – полон ими дол.

Покайтесь, чтобы вас простил господь;

Я ж дам вам отпущение грехов.

Вас в вышний рай по смерти примет бог,

¹¹³⁵ Коль в муках вы умрете за него».

Вот на колени пали все кругом.

Турпен крестом благословил бойцов,

Эпитимью назначил – бить врагов.

XC

Французы поднимаются с земли.

¹¹⁴⁰ Турпеном им отпущены грехи,

Он их святым крестом благословил.

На скакунов садятся вновь они.

Доспех надежный на любом из них,

К сраженью все готовы, как один.

¹¹⁴⁵ Вот графу Оливье Роланд кричит:

«Вы мудро рассудили, побратим.

Нас Ганелон-предатель погубил.

Взял он за это деньги и дары.

Пускай ему за нас король отмстит.

¹¹⁵⁰ Ты, сарацин Марсилий, нас купил –

Так вот мечом покупку и возьми».

Аой!

XCI

Долиной мчит Роланд на скакуне.

Конь Вельянтиф под ним горяч и резв.

К лицу ему оружье и доспех.

¹¹⁵⁵ Копье он держит меткое в руке,

Вздымает грозно к небу острие.

Значок играет белый на копье,

Свисает бахрома до рук и плеч.

Прекрасен телом граф и ликом смел,

¹¹⁶⁰ Ему вдогонку скачет Оливье.

Несется клич французов им вослед.

Роланд надменно мавров оглядел,

Любовно глянул на своих людей

И стал держать к ним ласковую речь:

¹¹⁶⁵ «Бароны, не гоните зря коней:

Язычников не минет ныне смерть.

Такую мы возьмем добычу здесь,

Какой не брал никто из королей».

Сходиться рати начали затем.

Аой!

ХСII

¹¹⁷⁰ Граф Оливье сказал: «К чему слова!

В рог затрубить казалось стыдно вам.

Теперь король нам помощь не подаст.

За это было б грех ему пенять:

Не знает он, что ожидает нас.

¹¹⁷⁵ Пришпорьте лучше скакуна, собрат!

Бароны, ни на шаг не отступать!

Молю вас ради господа Христа,

Держите строй, крушите басурман!

Ударим с кличем Карла на врага».

¹¹⁸⁰ И крикнули французы: «Монжуа!»

Кто этот крик в бою слыхал хоть раз,

Тот видел тех, кому неведом страх.

Погнали тут коней французы вскачь.

Как шпорят их они, как лихо мчат!

¹¹⁸⁵ Осталось им одно – рубить сплеча,

Но и арабов трудно испугать.

И вот уж грудь на грудь сошлись войска.

ХСIII

Марсилиев племянник Аэльро

Пред войском мавров мчит во весь опор,

¹¹⁹⁰ Язвит французов наших бранью злой:

«Эй, трусы, ждет вас ныне смертный бой.

Вас предал ваш защитник и оплот:

Зря бросил вас в горах глупец-король.

Падет на вашу Францию позор,

¹¹⁹⁵ А Карл простится с правою рукой».

Роланд услышал, в ярый гнев пришел,

Коня пришпорил и пустил в галоп,

Язычнику нанес удар копьем,

Щит раздробил, доспехи расколол,

¹²⁰⁰ Прорезал ребра, грудь пронзил насквозь,

От тела отделил хребет спинной,

Из сарацина вышиб душу вон.

Между маврами и французами завязывается жестокий и кровопролитный бой. Гибнут соратники и друзья Роланда, он тяжело ранен, и кажется, поражение его отряда неизбежно. Но Роланд до конца не сдается и даже смерть принимает как истинный рыцарь, повернувшись лицом, а не спиной, к противнику.

CLXXII

…………………………………….

Граф видит – все усилья бесполезны

И тихо восклицает в сокрушенье:

«О Дюрандаль булатный, меч мой светлый,

²³⁴⁵ В чью рукоять святыни встарь я вделал:

В ней кровь Василья, зуб Петра нетленный,

Власы Дениса, божья человека,

Обрывок риз Марии-приснодевы.

Да не послужит сталь твоя неверным.

²³⁵⁰ Пусть лишь христианин тобой владеет,

Пусть трус тебя вовеки не наденет!

С тобой я покорил большие земли.

Наш Карл пышнобородый – их владетель.

Он ими правит с пользою и честью».