"Поэзия - плуг, взрывающий время так, что глубинные слои времени, его чернозем, оказываются сверху": старина оказывается современностью. "Революция в искусстве неизбежно приводит к классицизму", потому что классицизм - поэзия вечного. "Она воспринимается как то, что должно быть, а не как то, что уже было". "Вчерашний день еще не родился. Его еще не было по-настоящему... Мы свободны от груза воспоминаний. Зато сколько редкостных предчувствий: Пушкин, Овидий, Гомер. Когда любовник в тишине путается в нежных волосах и вдруг вспоминает, что это уже было: и слова, и волосы, и петух, который прокричал за окном, кричал уже в Овидиевых тристиях, - глубокая радость повторенья охватывает его..."
Еще в акмеистическую эпоху Мандельштам колебался между двумя концепциями слова - технической и органической. Тогда ему ближе была техническая концепция: слово - камень. Теперь он решительно провозглашает органическую концепцию: слово - плоть, слово - душа, в нем есть своя внутренняя свобода. Особенно в русском языке: на Западе язык подчинен государственности и церковности, русскому свободному языку служение практике ли, мистике ли чуждо. Роднит людей, превращает их в культурное единство именно язык, а не организованная литература: литература - это лекция, улица, филология - это семинарий, семья, "потому что всякая семья держится на интонации и на цитате, на кавычках". (Вот она, поэтика реминисценций.)
"Не требуйте от поэзии сугубой вещности, конкретности, материальности... Зачем отождествлять слово с вещью... с предметом, который она обозначает? Разве вещь хозяин слова? Слово - Психея. Живое слово не обозначает предметы, а свободно выбирает, как бы для жилья, ту или иную предметную значимость, вещность, милое тело. И вокруг вещи слово блуждает свободно, как душа вокруг брошенного, но не забытого тела" (характерная реминисценция из Тютчева).
А пока слово перелетает с предмета на предмет, в нем остается только звук, но звук, говорящий сознанию. "Стихотворение живо внутренним образом, тем звучащим слепком формы, который предваряет написанное стихотворение. Ни одного слова еще нет, а стихотворение уже звучит. Это звучит внутренний образ, это его осязает слух поэта". (Это к его "звону и зиянью" вызывает он слова из мира теней. "Узнавание" у Мандельштама вписывается не только в концепцию "вечного возвращения", но и в концепцию платоновского "припоминания" потустороннего мира.)
Слова из звуков без смысла - это глоссолалия: человек говорит на заумном, несуществующем языке - как экстатики, как дети. "Ныне происходит как бы явление глоссолалии. В священном исступлении поэты го
