Великая греческая колонизация и «старшая» тирания

 

Архаический период в истории Греции (VIII – VI вв. до н.э.) – время формирования и развития полиса – уникального социально-политического об­разования, характерного для античного мира. По­лис (дословно: город) чаще всего переводят как го­род-государство. И действительно, полис – это не­большое государство, в котором выделялся один городской центр; там находился укрепленный ак­рополь (акрополис – верхний город, кремль). Таки­ми полисами стали Афины, Спарта, Коринф, Милет и многие другие. Однако прежде всего полис – это община граждан, которые являлись как бы коллективными собственниками всего полиса и имели исключительное право со6ственности на землю на его территории. Не случайно греки ни­когда не говорили «полис Афины», а «полис афи­нян»; греческие историки описывали «войну афи­нян и спартанцев», но никогда «войну Афин и Спарты». Полис – это гражданская община, и ее высшим органом считалось народное собрание – собрание всех полноправных граждан. В этом за­ключалось коренное отличие полиса от ближневос­точных общин зависимых земледельцев, над кото­рыми стояли царь и царские чиновники. Полис вы­свобождал свободную инициативу граждан, способ­ствовал быстрому экономическому росту и куль­турному развитию. Результатом было то, что по приблизительным оценкам валовый национальный продукт Греции за архаический период увеличился по крайней мере в три раза. Такие темпы, неслы­ханные для древних обществ, были превзойдены только в Европе в начале Нового времени.

Итак, период VIII – VI вв. до н.э. был для Гре­ции временем бурного роста экономики, быстрых (в исторической перспективе) социальных перемен, расширения географического кругозора греков. Одним из наиболее выдающихся достижений была Великая греческая колонизация. Почему «колони­зация» и почему «великая»?

«Колония» – слово латинское (от colere – «воз­делывать землю»). Греки называли колонии апойкиями (дословно «выселками»), и основывались они самыми разными греческими полисами (Милетом, Коринфом, Мегарами, Эретрией и др.). За период между серединой VIII и серединой VI в. до н.э. чис­ло основанных греками колоний сопоставимо с ко­личеством существовавших в Эгейском бассейне до начала колонизационного движения греческих горо­дов. Поэтому эту волну колонизации и назвали «великой». Но она была не единственной: как уже говорилось, в конце II тысячелетия до н.э. в резуль­тате колонизационного движения три греческих пле­мени – ионийцы, дорийцы и эолийцы заселили за­падное побережье Малой Азии и некоторые острова, а после походов Александра Македонского на Во­сток, в IV – II вв. до н.э., шел процесс греко-македонской колонизации Ближнего и Среднего Во­стока вплоть до Индии.

Основными направлениями Великой греческой колонизации были западное (Сицилия, юг Италии, средиземноморское побережье Франции и Испа­нии), северо-восточное (Фракия, побережье Мра­морного и Черного морей) и южное (Египет, Киренаика). На восток Средиземноморья путь грекам был закрыт из-за соперничества финикийцев, а также потому, что там существовали мощные госу­дарства.

Первыми основали колонию на западе поселен­цы из Халкиды на Эвбее – это был Наксос недале­ко от Мессинского пролива (734 г. до н.э.). Годом позже коринфяне основали Сиракузы; сначала по­селение возникло на небольшом островке Ортигия, а затем колонисты расширили его, освоив одну из самых удобных в Сицилии бухт. Мессана, Гела, Акрагант были основаны впоследствии: за исклю­чением занятой карфагенянами крайней западной оконечности острова, вся Сицилия (точнее, все по­бережье Сицилии) была колонизована греками. Греки заселили также юг Италии: наиболее из­вестными колониями были Кимы и Неаполь в Кампании, Тарент и Сибарис на юге Италии. Предел освоению Италии положили этруски, и грече­ских колоний на севере Италии не было, за исклю­чением греко-этрусской Спины.

Юг Италии и Сицилия получили название «Великой Греции» по причине многолюдства и бо­гатства городов, обширности сельскохозяйственных угодий. Археологические раскопки и разведки сви­детельствуют, что размеры таких городов, как Си­ракузы и Акрагант сопоставимы с размерами Афин в период их расцвета. Одним из самых богатых го­родов был Сибарис. По преданию, поля вокруг го­рода обладали неслыханной урожайностью (сам-сто!), население достигало ста тысяч (цифра явно недостоверная), город имел большие доходы и от торговли. Слово «сибарит», обозначавшее и обо­значающее по сей день богатого и ленивого челове­ка, стало нарицательным. И когда в 511 г. до н.э. в результате войны город был полностью разрушен жителями соседнего Кротона, Сибарис стал в гре­ческой традиции символом пагубности роскоши и лени.

Однако ни Сицилия, ни Италия не стали край­ними западными точками греческой колонизации бассейна Средиземноморья. Еще в VII в. до н.э., по свидетельству историка Геродота, уроженец Само­са Колей был отнесен бурей к Геракловым столбам (Гибралтарский пролив) и достиг легендарной стра­ны Тартесса (Таршиш финикийцев), находившейся в устье реки Гвадалквивир на Пиренейском полу­острове. Вслед за этим мореходы из малоазийского города Фокеи обследовали побережье Испании и Франции и основали около 600 г. до н.э. в устье Роны Массилию (современный Марсель). Массилия стала важнейшим торговым центром в Западном Средиземноморье, через нее шло распространение греческой культуры по Галлии.

Колонизация бассейна Черного моря началась несколько позже. Сначала в проливе Босфор были основаны Халкедон (около 680 г. до н.э.) и Византий (около 660 г. до н.э.), затем постепенно началось освоение Причерноморья. Ведущая роль в колониза­ции этого региона принадлежит Милету. Конечно, были и исключения: магарцы основали Гераклею Понтийскую на южном берегу Черного моря, кото­рая, в свою очередь вывела колонию в Херсонес, на южном берегу Крыма. Милет, богатейший город Ио­нии, державший в своих руках торговлю с Лидий­ским царством, в конце VII – начале VI в. до н.э. вступает в период острой социальной борьбы. На это же время падает пик милетской колонизации – поли­сом за непродолжительное время было основано несколько десятков колоний. Конечно, даже в усло­виях массовой эмиграции, вызванной социальной борьбой, в Милете не было достаточно колонистов. Как предположили ученые, Милет стал центром ко­лонизационной активности, именно туда стекались желающие попытать счастья на новом месте из Ио­нии и из всей Малой Азии.

Одной из процветающих милетских колоний была Ольвия в устье Южного Буга. Ольвия была центром транзитной торговли со скифскими пле­менами: в Грецию вывозились зерно и рабы, а ввозилось оливковое масло, вино, предметы роскоши. Милетской колонией был также и Пантикапей (ныне – Керчь), который в V в. до н.э. стал столи­цей Боспорского царства (Боспором Киммерийским греки называли Керченский пролив). Боспорское царство, занимавшее и Керченский и Таманский полуострова, было специфическим греко-варвар­ским образованием на периферии античного мира, монархией, объединившей как греческие полисы-колонии, так и местные племена.

Третьим направлением греческой колонизации было южное: Киренаика и Египет. Еще в VIII в. до н.э. возникла греческая колония на африканском 6epeгy – Кирена, население которой составили по­селенцы из разных дорийских полисов (Феры, Ро­доса, Спарты), но все – дорийцы. Кирена славилась исключительным плодородием, а кроме того, там выращивался сильфий – целебное растение, вы­соко ценимое греками. В Египте независимой греческой колонии возникнуть не могло. Но около 600 г. до н.э. фараон Амасис (Яхмос), заинтересо­ванный в присутствии в Египте греческих наемных войск и торговцев, разрешил преобразовать суще­ствовавшее ранее поселение греков Навкратис в полис, пользовавшийся внутренней автономией.

Таким образом, к VI в. до н.э. греки освоили ог­ромные пространства побережья Средиземного и Черного морей, основав десятки колоний. По вы­ражению философа Платона, они жили вокруг Средиземного моря словно лягушки вокруг болота: колонии были либо на берегу, либо рядом с морем. (Греки были народом мореходов, и море служило главным путем сообщения между полисами.

Какие же причины побуждали греков основы­вать новые полисы, искать счастья за морем? Прежде всего следует указать на недостаток при­годных для сельскохозяйственного использования угодий как в самой Греции, так и на западном по­бережье Малой Азии. Значительную часть терри­тории Греции и островов Эгейского моря занимают горы, предгорья и холмы, которые частично ис­пользовались только для скотоводства. Западная часть балканской Греции к тому же более засушли­ва, чем восточная. Более или менее значительными территориями, пригодными для земледелия, обла­дали лишь Спарта, Афины, Фивы и немногие дру­гие полисы. Характерно, что их участие в процессе колонизации было незначительным. Насколько можно судить по косвенным данным, Греция в VIII–VI вв. до н.э. переживала период быстрого демографического роста. Земельные наделы были предметом бесконечных тяжб между наследника­ми – тому пример судьба Гесиода, знаменитого беотийского поэта VIII–VII вв. до н.э. Колонии привлекали обилием пахотной земли, и, несомнен­но, большинство обитателей новых полисов были земледельцами.

Другой причиной колонизации было стремле­ние расширить торговые связи с местными племе­нами. Колонии, как правило, основывались на месте эмпориев, существовавших ранее мелких торговых поселений – перевалочных складов продукции. Некоторые колонии занимали весьма выгодное географическое положение, способство­вавшее их торговому процветанию: например, Ви­зантий в проливе Босфор, Пантикапей на Боспоре Киммерийском (Керченский пролив), Массилия в устье Роны. Многие изделия греческих мастеров, найденные в скифских курганах, были специаль­но сделаны по заказу в греческих ремесленных центрах и доставлены скифским правителям через колонии.

Третьей причиной колонизации была острая со­циальная борьба в греческих полисах в период архаики. Источники полны свидетельств о распра­вах над политическими противниками, массовых изгнаниях. И колонизация, и возникновение тира­нии связаны с социальной борьбой в греческих по­лисах.

Как же происходило основание колоний? Вот что рассказывают легенды и греческие историки об основании в 660 г. до н.э. на берегу пролива Бос­фор и бухты Золотой Рог города Византия – (впоследствии, с 330 г. н.э., Константинополь, сто­лица Восточной Римской Империи, ныне Стамбул). Одна из легенд приписывает основание города Ви-занту – сыну морского бога Посейдона и Кероессы – дочери Зевса и Ио. Однажды, во время со­вершения Византом жертвоприношения, орел схва­тил сердце жертвенного быка и унес на мыс, обра­зованный Босфором и Золотым Рогом. Визант, по­няв, что это – божественное предзнаменование, основал город на этом месте. Согласно другой ле­генде, Визант был одним из аргонавтов – смелых греческих мореплавателей, отправившихся на ко­рабле «Арго» на поиски чудесного «золотого руна» в Восточное Причерноморье, в Колхиду.

Версия историков более прозаична. Мегарский полководец Визант, выбранный ойкистом (осно­ватель колонии), обратился к Дельфийскому ора­кулу и получил в ответ прорицание:

 

Счастливы те, которые в том священном городе поселятся,

На фракийском мысе, отовсюду омываемом водою, при устье Понта,

Где в изобилии водятся рыбы и олени...

 

После этого был основан Византий, несмотря на сопротивление воинственных фракийских племен, которые неоднократно совершали на него набеги. Только после того как несколько десятилетий после основания Византий был обнесен мощными стенами из массивных четырехугольных камней, его жители почувствовали себя в сравнительной безопасности.

Итак, при основании колонии сначала, с по­мощью купцов-мореплавателей подбирали место, затем назначался либо избирался ойкист –основа­тель, обычно из почтенных граждан, который дол­жен был исполнить религиозные обряды на но­вом месте. Первопоселенцы (обычно – молодежь), независимо от их социального происхождения, часто становились родоначальниками новой ари­стократии. Колонии обычно сохраняли друже­ственные отношения с метрополией, признавали гражданские права друг друга при переселении. Однако колонии, за редчайшим исключением, были политически независимыми. Греки не создали империи, но смогли распространить полис, гражданскую общину по всему Средиземноморью и Причерноморью и оказать влияние на развитие общественных отношений и культуры многих местных народностей.

VII–VI вв. до н.э. были временем распростра­нения в Греции нового социального явления – ти­рании. За ней в историографии закрепилось назва­ние «старшей», или «древней», тирании, в отличие от «младшей» тирании IV в. до н. э.

Тиран – слово негреческое и пришло в древне­греческий язык с Востока. Обозначало оно едино­личного правителя, получившего власть не по на­следству, и не имело такого устойчиво отрицатель­ного значения, как сейчас. В Греции тирания воз­никала как результат ожесточенной социальной борьбы в полисе, борьбы между демосом и аристо­кратией за перераспределение власти. Значение демоса постоянно возрастало, рядовые граждане добивались успехов в ремесле, торговле, их мате­риальное положение улучшалось. Для них стали тесны рамки и ограничения аристократического общества. Историки ввели термин «гоплитская ре­волюция» применительно к Греции VII–VI вв. до н.э. Главной боевой силой на поле сражения становится фаланга (строй) тяжеловооруженных Воинов – гоплитов. Уже не поединки аристократов, не боевые колесницы, как это описано Гомером, решали исход битв, но противоборство фаланг. По­этому представители демоса, игравшие главную роль на поле боя, сталн требовать равных прав и в политической жизни.

Тирании исторически предшествовала в некото­рых полисах эсимнетия. Граждане сами избирали эсимнета – посредника и вручали ему верховную власть в надежде, что он сможет прекратить социальную борьбу. Таким эсимнетом был Питтак из Митилены на Лесбосе. Тираны использовали недоволь­ство демоса и захватывали власть в некоторых го­родах. Так, Кипселиды правили в Коринфе в 657 – 583 гг. до н.э., Орфагориды в Сикионе – в 670–556гг. до н.э., Писистратиды в Афинах – в 560–510 гг. до н.э. Значительного могущества достигли и другие тираны – Фрасибул Милетский, Поликрат Самосский, тираны Сиракуз в Сицилии.

Тираны не стремились к проведению социаль­ных реформ, их целью было установление и удер­жание режима личной власти, но своими репрес­сиями они взначительной степени подорвали влия­ние аристократии. Их опорой были отряды личных телохранителей – «дубинщиков». Как правило, ан­тичные историки осуждали тиранов, признавая при этом, как Геродот, что те совершали «великие и до­стойные удивления деяния». В правление тиранов были построены многие храмы, общественные со­оружения (водопровод на острове Самос), они про­водили активную внешнюю политику. С тиранами связаны многие легенды и предания. Самое знаме­нитое из них – о перстне Поликрата.

Поликрат, правивший Самосом во второй поло­вине VI в. до н.э., был могущественным и удачли­вым тираном. Геродот писал: «Во всех походах ему неизменно сопутствовало счастье. У него был флот в 100 50-весельных кораблей и войско из 1000 стрелков. И с этой военной силой Поликрат разо­рял без разбора земли друзей и врагов. Ведь луч­ше, говорил он, заслужить благодарность друга, возвратив ему захваченные земли, чем вообще ни­чего не отнимать у него». Друг и союзник Поликра­та египетский фараон Амасис посоветовал ему опа­саться зависти божества.Поликрат решил бросить в море свой любимый смарагдовый перстень в зо­лотой оправе и сделал это далеко от острова. Но спустя несколько дней рыбак принес тирану вы­ловленную им большую красивую рыбу, в желудке которой слуги обнаружили перстень. Узнав об этом, Амасис разорвал дружбу с Поликратом. Сам Поликрат вскоре погиб, после того, как его зама­нил в ловушку персидский наместник Лидии.

Это красивая легенда, но она отражает пред­ставления греков о могуществе «старших» тиранов и о непрочности их власти. Действительно, в бал­канской и малоазийской Греции тирания не вышла хронологически за рамки VI в. до н.э. Ей на смену пришло либо демократическое правление, как в Афинах, либо аристократическое, как в Коринфе. Историческая недолговечность «старшей» тирании объясняется несколькими причинами.

Социальная опора тиранов была достаточно уз­кой: они опирались, как правило, на вооруженную силу. Демос, хотя и получил некоторые выгоды от ослабления аристократии, не был заинтересован в долговременном правлении тиранов. Демос сам стремился принимать активное участие в управле­нии государством. Тираны обычно не проводили каких-либо значительных социальных преобразо­ваний, их меры ограничивались часто борьбой против роскоши и организацией религиозных празднеств. Тирания вообще не была свойственна поли­су, гражданской общине, и не случайно философ Аристотель считал ее наихудшей из «непра­вильных» форм правления. Значительная часть аристократии активно боролась с тиранами. Реши­тельной противницей тирании была Спарта, кото­рая способствовала свержению тиранов во многих греческих полисах. Тирания в Греции была доста­точно распространенным, но не всеобщим явлени­ем: многие полисы, особенно аграрные, избежали тирании. Тирания была «болезнью роста», переход­ным периодом, который в чем-то задержал, а в чем-то стимулировал социальное развитие греческого полиса.

 

 

Лекция 5