Результаты толкования норм права

Каждый, кто принимается за толкование права, должен правильно уяснить содержание интерпретируемых норм права. Без выполнения этого условия познавательная деятельность может оказаться детской забавой, чреватой негативными последствиями для практики. Например, предприниматель, не усвоивший требования гражданского законодательства относительно порядка заключения договоров, рискует попасть в ситуацию, когда он не сможет защитить свои нарушенные права, исходя из заключенных «договоров» остаться без всего принадлежащего ему имущества.

По общему правилу, познающий субъект не должен выходить за пределы толкуемых норм и в результате познания должен получить точные, исключающие какие бы то ни было двусмысленности знания о содержании нормы права. Его выводы не могут сводиться в ответам типа «и да, и нет», «и «содержатся, и отсутствуют». Как известно, право знает только один ответ «или-или». Выполнить это условие удается исчерпывающим образом, если буква и дух закона, иного нормативного акта полностью соответствуют друг другу.

Результаты толкования, в которых смысл толкуемой нормы совпадает с текстом нормативного акта, в теории права принято называть буквальными. Такими итогами завершается процесс познания большинства нормативно-правовых актов, поскольку правотворческий орган всегда стремится органично согласовать дух и букву в принимаемых им актах.

Вышеизложенное не исключает ситуаций, когда законодатель не сумел сказать того, что хотел сказать. Либо он сказал меньше того,

учреждений. Законодатель предполагал ограничить деятельность заведений, торгующими спиртными напитками. Однако на практике все получилось иначе. Стали закрывать > бразовательные учреждения, т.е. осуществлять действия, противо-эечащие действительным намерениям воле законодателя.

Следовательно, чтобы не совершать деяний, противных «духу» jaKOHa, иного нормативно-правового акта, необходимо толкование доводить до уяснения действительной воли правотворческого органа. Поскольку эта воля формулируется в виде нормативно-правовых предписаний, а для практического применения требуется знание соответствующей нормы права, то процесс толкования может считаться завершенным после того, как удается выявить содержание нормы в единстве всех ее элементов. что хотел, либо, наоборот, сказал больше, чем следовало говорить. Во всех этих случаях интерпретатор должен уловить направленность мысли правотворческого органа и верно, вопреки записанному, определить дух нормы. При этом требуется не только согласовать букву и дух закона, но и аргументированно обосновать истинность результатов толкования.

Толкование нормы, содержание которой шире ее действительного смысла, называется ограничительным. При таком толковании требуется внести определенные коррективы в текст нормативно-правового акта и обосновать, что в нем не соответствует духу правотворческого органа и в какой мере. Например, ст. 26 КЗоТ РФ предоставляла право работодателю в случае производственной необходимости переводить всех, без какого бы то ни было исключения, работников на другую работу. Однако статья требовала ограничительного толкования. В частности, она не распространялась на работников, которым перевод противопоказан по состоянию здоровья, что было впоследствии подтверждено постановлением Пленума Верховного Суда РФ и прямо указано в ст. 74 действующего Трудового кодекса РФ.

Толкование нормы, текстовое содержание которой уже ее действительного смысла, называется распространительным. В этом случае интерпретатор находит обоснованным и необходимым привести текст нормы права в полное соответствие с ее смыслом, для чего текстовому содержанию нормы приписываются какие-то свойства, признаки, которые фактически охватываются ее смысловым содержанием. В юридической литературе встречается такая точка зрения, что распространительное толкование имеет место там, где в тексте нормативного акта употребляются выражения «и т.д.», «и другие», «и иные». Например, такому толкованию подлежит норма ГК РФ, содержащая фразу «Иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага». Интерпретатор должен сам определить, какие конкретно права охватываются данной нормой.

Однако, по нашему мнению, во всех таких случаях толкование не будет распространительным, поскольку здесь нет рассогласования буквы и духа нормативно-правового акта. Текстовое содержание изложено таким образом, что не только позволяет, но и прямо предусматривает возможность его дополнения интерпретатором, о чем свидетельствуют и использованные выражения «другой», «иной».

Распространительное толкование имеет место там, где существует рассогласование буквы и духа закона, когда содержание текста фор мально выглядит завершенным и не предусматривает каких-либо дополнений, тогда как по смыслу нормы такие дополнения ^еобхо димы.

Например, ст. 122 Конституции РФ закрепляет предписание, со гласно которому судьи независимы и подчиняются только Консти туции Российской Федерации и федеральному закону. Таким обра зом, буквальное толкование этой статьи приводит к выводу о том, что в своей деятельности судьи не должны подчиняться законам субъек тов Российской Федерации.

Однако такой вывод был бы неправомерным, поскольку он про тиворечит ч. 6 ст. 76 Конституции РФ, закрепляющей приорик конов субъектов Российской Федерации над федеральными закона ми. Федеральные законы признаются актами, имеющими высшую юридическую силу и действующими на всей территории Российской Федерации, но при условии, что они приняты по вопросам исключи тельного ведения Федерации либо совместного ведения Федерации и ее субъектов. Если же федеральный закон, принятый по вопросам, отнесенным к исключительному ведению субъекта Российской Фе дерации, противоречит закону субъекта Российской Федерации, то в соответствии с ч. 6 ст. 76 Конституции РФ применению подлежи! закон субъекта Российской Федерации. Следовательно, во всех по добных ситуациях судья должен руководствоваться этим, а не федеральным законом. Поэтому и ст. 122 Конституции РФ следует толко вать расширительно, предписывая судье подчиняться всем действующим законам, как федеральным, так и законам субъектов Российской Федерации. Таким образом, смысл данной нормы на самом деле шире ее буквального содержания, и только благодаря распространительному толкованию дух и буква закона оказались приведенными в полное соответствие друг с другом.

В юридической литературе дискуссионным является вопрос о том, подлежат ли распространительному толкованию все без исключения нормы права либо этот вид толкования не распространяется на нормы уголовного права и запреты иных отраслей права. Положительный ответ на этот вопрос вызывает серьезные возражения.

Если предоставить государственным органам право распространительного толкования уголовных законов, то возникает реальная опасность расширения сферы уголовных репрессий на стадии правоприменения. Наказанию станут подвергаться лица за деяния, которые законодатель не признал в качестве общественно опасных. Однако вполне возможна и прямо противоположная ситуация, если статья сформулирована неточно и ее буквальная трактовка противоречит здравому смыслу.

Например, согласно ст. 167 УК РФ, уголовному наказанию под-1ежит умышленное уничтожение или повреждение чужого имуще-1. А как быть в ситуации, если будет умышленно уничтожен руко-леный вариант литературного или научного труда, над которым ав-зр работал несколько лет? При буквальном толковании этой статьи подобное деяние не подлежит уголовному наказанию. Рукопись яв-ляехся объектом интеллектуального труда и понятием «имущество» не охватывается. Но такое решение противоречит здравому смыслу: уничтоженная рукопись по количеству затраченного на ее подготовку труда оказывается более ценным объектом, чем ординарное имущество. И преступник, прекрасно зная, насколько ценна и дорога рукопись автору, сознательно уничтожил именно ее. Тем более, что, оказывается, такое деяние не подлежит и уголовному наказанию.

По нашему мнению, умышленное уничтожение рукописи полностью охватывается ст. 167 УК РФ, ибо по ее смыслу ответственность наступает за уничтожение любого чужого предмета либо причинение ему существенного вреда. Но такой вывод все же вытекает не из буквального, а из распространительного толкования. Поэтому можно допускать ситуации, когда распространительное толкование уместно и в уголовном праве. Однако такие ситуации должны носить чрезвычайный характер, а нормы, требующие такого толкования, подлежат незамедлительному изменению законодательным органом. Распространительное, равно как и ограничительное толкование норм права могут давать не только государственные органы и должностные лица, но и граждане, иные участники конкретных правоотношений. Осуществление предоставленных им прав и законных интересов не может ставиться в зависимость от удачных или неудачных формулировок правотворческого органа. Практика знает немало примеров тому, как толкования законов, иных актов гражданами оказывались более точными, нежели трактовки государственных органов. В частности, Конституционный Суд РФ неоднократно признавал неконституционными нормы законов и иных актов по жалобам граждан, тогда как законность этих норм у органов государства не вызывала сомнения. Однако юридическая сила результатов толкования у разных субъектов отнюдь не является одинаковой.