Архитектура

 

От жилых домов Трех государств не сохранилось практически ни­чего. Если говорить о комплексах «королевских дворцов», устройство которых в корне отличалось от европейских, то от них остался лишь фундамент. То же можно сказать и о буддийских монастырях. Однако до наших дней сохранились отдельные гробницы королей и высоко­поставленных сановников, а также каменные пагоды.

Гробницы Когурё подразделяются на «круглые» и «квадрат­ные». Чтобы понять принципы такой классификации, требуется хотя бы несколько слов сказать об устройстве захоронений высшего сосло­вия Трех государств. Всякая гробница имела погребальную камеру, которая могла состоять из нескольких помещений. В погребальную камеру помещался каменный гроб с телом «хозяина» (или хозяев) гробницы, а также всевозможные предметы, которыми он должен был «пользоваться» в загробной жизни. Стены погребальной камеры, если они были выложены из камня, нередко расписывались изображения­ми сцен из жизни покойного. Поверх погребальной камеры насыпался огромный холм. Чем выше было положение хозяина при жизни, тем большим по размеру мог быть холм. Иногда вместо земляного холма поверх погребальной камеры складывали каменную пирамиду. Гроб­ницы классифицируют по форме холма. Каменные пирамиды были только квадратными в сечении, земляные холмы могли быть по фор­ме как круглыми в сечении, так и квадратными.

Погребальные камеры когурёских гробниц всегда строились из камня, в том числе из дорогого гранита или мрамора. Независимо от количества помещений, погребальная камера имела выход на южную сторону, который после завершения церемонии захоронения всегда на­глухо заваливался. Потолок когурёских погребальных камер имел, как правило, ступенчатую форму и в сечении был квадратным или многогранным. Если гробница состояла из нескольких помещений, то в месте соединения первой и второй комнат могли устанавливаться каменные восьмигранные колонны. Считается, что подобное устрой­ство гробниц было заимствовано Когурё из ханьского Китая (206 г. до н.э.— 220 г. н.э.). Большинство когурёских гробниц находится в районе Пхеньяна — второго столичного города Когурё.

Гробниц Пэкче сохранилось меньше. Они также сосредоточе­ны в районе бывших столичных городов (современные города Кончжу и Пуё). Форма земляных холмов пэкческих гробниц — в основ­ном круглая или квадратная. Погребальные камеры — прямоугольные или квадратные, напоминают когурёские захоронения. Однако в них был использован другой материал и отличался тип каменной кладки. Иногда стены погребальных камер выкладывали из кирпича. Пото­лок камер нередко представлял сужающуюся кверху пирамиду. Одна­ко встречаются погребальные камеры с потолком в форме арки, как, например, в гробнице короля Мунён- вана (501-522), обнаруженной в пригороде города Кончжу в 1971 г.[61]

Силлаские гробницы по форме в основном круглые или тыкво­образные — такими они получаются, когда рядом друг с другом стро­ят сразу две гробницы. Большинство из них находится в районе силлаского столичного города Кёнчжу. Погребальные помещения силласких гробниц могли строиться из камня или из дерева и камня. В последнем случае строительная технология была наиболее проста: в месте погребения устанавливался гроб, а рядом с ним — всевозмож­ные предметы для загробной «жизни» хозяина. Сверху строилась де­ревянная камера, которая затем обкладывалась камнями размером с человеческую голову. Поверх камней насыпался земляной холм.

Места буддийских монастырей в основном находят на территории Когурё и Пэкче. В Силла, до объединения этим королевством Корей­ского полуострова в VII в., также было восемь монастырей, но пока обнаружено местоположение двух из них. По фундаментам строений можно судить о планировке монастырей, которая была стандартной для всех Трех государств и сохранялась впоследствии на протяжении многих столетий.

В качестве примера рассмотрим устройство безымянного когурёского буддийского монастыря, обнаруженного в 1938 г. в селении Чхо-намни, недалеко от Пхеньяна. В центре монастырской территории находится фундамент восьмигранного здания — большой деревянной пагоды. С южной стороны обнаружен фундамент ворот; с северной, западной и восточной — остатки прямоугольных строений, в которых совершались буддийские церемонии. У северного здания была неболь­шая пристройка, в которой располагалась монастырская школа. На всей территории монастыря археологи находили остатки утвари и культовых предметов. Четкая ориентация строений по сторонам света была обязательной.

Остатки пэкческого монастыря у селения Кунсури и силлаского монастыря Хванъёнса указывают на то, что в центральной части мог­ло находиться главное помещение для молений, а пагоду располагали южнее, у ворот.

Пагоды в Трех государствах поначалу строились исключительно из дерева и лишь позднее — из камня. От деревянных пагод ранней Кореи до настоящего времени не сохранилось ничего, кроме фунда­мента. Поэтому трудно точно установить их форму или размеры. Счи­тается, что самые величественные и сложные по архитектуре пагоды строились в период Объединенного Силла (УП-Х вв.). Они имели че­тыре грани.

В Когурё и Пэкче от строительства деревянных пагод сразу пере­шли к постройке каменных. В Силла, по мнению ряда южнокорейских ученых, имел место промежуточный этап строительства кирпичных пагод чонтхап. В Южной Корее есть и другая теория, утверждаю-щая, что силлаские кирпичные пагоды никак эволюционно не связаны ни с деревянными, ни с каменными, поскольку они встречаются ис­ключительно в районе Андон и, скорее всего, их строил один человек, долгое время живший в Китае и научившийся там технике постройки пагод из кирпича.

Сохранилось не так много каменных пагод периода Трех госу­дарств. Вероятно, самые ранние были сложены из крупных каменных блоков-кирпичей, что придавало им внушительные размеры, имели внутреннее помещение и по форме и размерам не отличались от де­ревянных пагод. Большинство специалистов как раз утверждают, что каменные пагоды унаследовали формы деревянных. Примером такого типа пагод является пэкческая пагода VII в. из монастыря Мирыкса в современной провинции Северная Чолла высотой в 14 м (высо­та сохранившихся шести ярусов из девяти). Площадь у основания — порядка 25-30 кв. м. Однако в основном пагоды строились гораздо меньших размеров — как из каменных блоков, так и из монолитных секций, каждая из которых составляла отдельный ярус.

Традиция строительства пагод пришла в Корею из Индии через Китай. В принципе, согласно буддийскому учению, могло быть два вида пагод: так называемые ступы и чайтья. Первые служили ме­стом хранения сарира — небольших окаменелостей, образующихся по­сле кремации только какого-либо выдающегося буддийского деятеля («святого»). Вторые не имели сарира и должны были указывать на священное для буддийских верующих место. Однако в Корее все па­годы со временем стали называть общим родовым словом тхап. При­чем и символика, и их «практическое значение», в особенности для простых людей, не буддийских верующих, также изменились. Паго­ды стали связываться с идеями поклонения Небу, отрешения от всего мирского, приобщения к небесному. Самый верхний ярус пагоды стали считать символом человеческой души и глаз, а сами пагоды — путем, обеспечивающим передвижение духов с Небес на Землю и обратно.

§ 5. Скульптура, живопись, ремесло

 

Принято считать, что история скульптуры началась в Корее с проникновения и распространения буддийской скульптуры, посколь­ку ничего более раннего обнаружить не удалось. С другой стороны, рельефные изображения на стенах гробниц и рельефные фрагменты на добуддийской керамике дают основания предполагать, что в Трех государствах скульптура могла развиваться и до буддизма.

Сначала скульптурные изображения были исключительно буддий­ского содержания. В период Объединенного Силла стали появляться скульптуры людей и животных. Особенно интересны небольшие керамические фигурки, изображающие сцены любви[62], что, в общем, нетипично ни для предшествующей, ни для последующей скульпту­ры Кореи.

Несмотря на то, что буддизм начал проникать на Корейский по­луостров еще в IV в., все сохранившиеся скульптуры датируются вре­менем после VI в. При этом выделяются три ее типа: позолоченная бронзовая, каменная и глиняная. Считается, что глиняная скульптура в основном присуща Когурё, остальные виды — Пэкче и Силла. Хотя все виды скульптуры можно найти во всех Трех государствах.

Тип буддийской скульптуры Трех государств определяется как китайский, но с некоторыми изменениями. Например, пэкческие скульптуры отличаются удивительно доброй и широкой улыбкой буд­дийских персонажей.

Выделяют следующие особенности скульптурного изображения будд и бодхисатв. Волосы заплетены в шишкообразную прическу: ши­шечек может быть много или всего одна. Глаза имеют узкий разрез. На губах — «таинственная улыбка». На шее — три складки (три «коль­ца»), иногда может быть ожерелье. Складки одежд, как правило, и-образные или у-образные.

Больше всего скульптур, как небольших бронзовых по­золоченных статуэток, так и монументальных каменных из­ваяний, сохранилось от ко­ролевства Силла (впоследст­вии — Объединенного Силла). Они датируются УП-УШ вв. Однако существуют редкие когурёские и пэкческие эк­земпляры. Среди них самыми известными являются когу-рёская бронзовая позолочен­ная статуэтка Будды Амита-бы (покровителя «Западного рая») 539 г., обнаруженная в 1963 г. в селении Хачхонни провинции Южная Кёнсан, и пэкческая бронзовая позо­лоченная статуэтка бодхисатвы Авалокитешвары (по-ко­рейски — Кваным) конца VI в. обнаруженная на месте быв­шего монастыря в селении Кунсури провинции Южная Чолла.

Когда говорят о достиже­ниях ремесел в ранней Ко­рее, то прежде всего упомина­ют королевские короны, которые были найдены в гробницах. Как пра­вило, короны изготавливались из бронзы и покрывались позолотой. Однако обнаружены четыре силлаские короны, выполненные из чи­стого золота. Форма корон напоминает рога животных. В этом про­слеживают связь культуры ранней Кореи с сибирскими (скифскими) культурными пластами.

Кроме того, в королевских гробницах Когурё, Пэкче и Силла были найдены золотые серьги, серебряные шпильки для волос, бронзовые зеркала, изделия из стекла (кувшины, кубки, бусы), а также упряжь для лошадей и многое другое. Больше всего ремесленных изделий сохранилось в силласких гробницах, расположенных на южной око­нечности Корейского полуострова, в районе которого происходило не так много баталий, в отличие от северо-запада или центральной части Кореи.

Вся керамика периода Трех государств была гли­няной. Фарфор появился на территории Корейско­го полуострова значитель­но позже. Высшее сословие иногда пользовалось посу­дой из золота, серебра и бронзы. Бронзовые изде­лия встречаются чаще.

В Когурё и Пэкче наи­большее развитие получи­ла черная керамика, в Сил­ла—более светлая, серо-черная или серая. Во всех Трех государствах керами­ческие изделия изготавли­вались также и из тра­диционной красной гли­ны. В силлаской керамике на стенках сосудов неред­ко встречаются рельефные изображения мифических животных и всевозможные узоры. В Когурё большое распространение получили сосуды с тре­мя ножками и с четырьмя ушками. Пэкческая керамика отличается большей плавностью линий. В начальный период истории Пэкче из­готавливалась в основном темная керамика. Позднее приобрели по­пулярность серые трехножные сосуды. Нередко на пэкческих сосу­дах оставались «естественные узоры», образовывавшиеся в результате термической обработки.

Живопись в Трех государствах представлена в основном настен­ными росписями гробниц. Согласно историческим источникам, можно утверждать, что в Когурё, Пэкче и Силла получила развитие также классическая дальневосточная живопись на бумаге и шелке. Однако ни одно из ее произведений до наших дней не сохранилось. Известны лишь имена отдельных художников: например, пэкческий художник V в. Инса Раа, когурёский буддийский монах-художник Там Чжин (579-631). Кстати, оба в свое время жили в Японии и внесли значи­тельный вклад в развитие японской живописи.

Настенную живопись Трех государств принято делить на четы­ре основные категории: 1) религиозная небуддийская; 2) религиозная буддийская; 3) бытовая добуддийская, и 4) бытовая буддийская.

К религиозным небуддийским мотивам относят изображения солн­ца, луны, звезд, Небесного государя (верховное божество мирозда­ния), трехногой птицы, четырех духов-хранителей сторон света. За юг «отвечал» красный феникс, за восток — синий дракон, за запад — белый тигр, за север — «черное воинство», т.е. змея с черепахой.

Самым распространенным буддийским мотивом является изобра­жение лотоса. Лотос — особый цветок буддизма, символ чистоты и красоты, растет на болоте, посреди грязи всего мирского. В скульп­туре и живописи изображение лотоса часто играет роль постамента, на котором располагают фигуру (скульптуру) Будды. К буддийским мотивам также относятся свастика — символ печати сердца Будды, изображение буддийских монахов.

К бытовым добуддийским элементам в живописи Трех государств относят изображения «хозяина гробницы» (т.е. погребенного), его приближенных, различных сцен из жизни покойного: охота, церемо­ниальные шествия, прием подчиненных сановников. Также на стенах гробниц можно увидеть пейзажную живопись, изображения сцен тру­довой деятельности простого народа.

Бытовые буддийские мотивы выражены неярко. Как правило, они проявляются в особенностях изображения отдельных узоров или фрагментов пейзажа, стилизованных изображениях облаков.

К общим чертам настенной живописи Трех государств относят­ся следующие три момента. Во-первых, особенное, яркое выражение движения. Лошадь изображается так, что все ее четыре ноги не ка­саются поверхности земли, а хвост развевается по ветру, что создает впечатление ее полета. Духи-животные также изображаются в стре­мительном движении. Во-вторых, пренебрежение линией горизонта. В-третьих, особенности живописной техники: сначала наносился чер­ный контур, а затем накладывались цвета —красный, синий, жел­тый, зеленый, белый. В корейской историографии встречается точка зрения, согласно которой преимущественное использование оттенков красного цвета имело целью придать изображению дух погребальной таинственности. Однако в настенной живописи каждого из Трех го­сударств были свои особенности.

Историю развития настенной живописи Когурё разделяют на три этапа. Первый этап длился до V в. Тогда на стенах погребальной камеры гробницы изображался покойный («хозяин гробницы»), его супруга, а рядом, на втором плане — приближенные. Второй период датируется первой половиной VI в. В это время в центральном по­мещении гробницы располагались портреты только покойного и его жены. Портреты приближенных и слуг — на стенах соседних помеще­ний. Изображения духов-хранителей можно было найти при входе в гробницу или по краям картин. Третий период длился со второй половины VI в. до первой половины VII в. Тогда изображение хозяев полностью исчезло, и основным мотивом росписи стали духи-храни­тели четырех сторон света.

От настенной живописи Пэкче практически ничего не сохрани­лось. В некоторых гробницах в районе современных городов Кончжу и Пуё находят места, где раньше, очевидно, была штукатурка, по ко­торой наносилось изображение. До наших дней дошли лишь фрагмен­ты изображения духов-хранителей — синего дракона и белого тигра.

Остатки красочного покрытия, которое находят на стенах погре­бальных камер силласких гробниц, доказывают, что и в Силла бы­ла развита настенная живопись. Однако до наших дней сохранились лишь фрагменты изображения цветов лотоса на потолке, фигур лю­дей и лошадей. Манера изображения лошадей в Силла схожа с тех­никой исполнения в Когурё: тот же развевающийся по ветру хвост и поднятые над землей четыре ноги.

Лучшая сохранность фресок на севере Кореи, а погребальной утва­ри— на юге во многом объясняется особенностями географического положения мест захоронений. В районе Пхеньяна (поздней столицы Когурё) климат значительно суше, чем у Кёнчжу (столицы Силла)[63]. С другой стороны, Кёнчжу находился в стороне от основных полей сражений как между самими Тремя государствами, так и с северны­ми и западными соседями. Пхеньян же, наоборот, располагаясь не так далеко от северо-западных границ страны, чаще подвергался нападе­ниям и грабежам со стороны внешних агрессоров.