Дж. Касти

“Связность, сложность и катастрофы

в больших системах”

Главный замысел книги состоял в формировании конструктивных путей использования известных в настоящее время естественных (природных) закономерностей существования сложных биологиче­ских систем в решении клинических проблем, связанных с диагно­стикой и лечением экстремальных состояний организма человека. В этом конкретном практическом преломлении рассматривались такие общетеоретические понятия термодинамики, как неравновесность (нелинейность) процессов в сложных открытых системах: упорядо­ченное и неупорядоченное состояние этих систем: их диссипативность: бифуркации и флуктации в диссипативных системах: катаст­рофы и их роль в реализации диалектического единства дискретно­сти и непрерывности эволюции сложных биологических систем и. наконец, понятие о динамическом взаимодействии двух тенденций: тенденции перехода биосистем, находящихся в неупорядоченном со­стоянии. к физическому хаосу (так называемому “привлекающему хаосу”) и противоположной тенденции — к самоорганизации слож­ных систем. Теперь для подтверждения правомерности постановки означенной цели необходимо обосновать универсальность сформу­лированных подходов путем эмпирического обобщения (используя терминологию В.И.Вернадского) с какой-либо иной. смежной, обла­стью познания. Основой для такого обобщения может служить един­ство главного объекта исследования — человека. В пределах биосферы главным объектом абсолютного большинства естественнонаучных исследований, безусловно, является человек с его сложным внутренним миром и не менее сложными внешними связями. Он одновременно объединяет в себе функции и элементарной суб­структуры. и центрального звена мироздания. Человек способен на основе научного познания оказывать на мироздание свое антропогенное (далеко не всегда благоприятное), влияние. Благодаря языку как форме общения и второй сигнальной системе он обладает возможно­стью аналитического осмысления событий и наряду с этим обретает весьма сложную и совершенную психоэмоциональную реактивность. Человеческий организм, если его рассматривать, исходя из представ­лений о фрактальности мироздания, может служить как областью при­менения знаний, полученных в результате изучения общих закономер­ностей бытия, так и своеобразной моделью для исследования более общих закономерностей, допустим, в социальной сфере. Такая пози­ция отчетливо прослеживается в трудах выдающихся отечественных физиологов — А.А.Ухтомского, И.П.Павлова, Л.А.Орбели и других. Так, А.А.Ухтомский отчетливо видел значимость теории функциональ­ной доминанты для общественных поведенческих реакций людей, а нервно-рефлекторная теория И.П.Павлова имеет определяющее зна­чение в формировании не только индивидуального функционального статуса центральной нервной системы, но также общественного соз­нания и поведенческих реакций на уровне социума.

В эволюции биосферы постоянно сочетаются образование одних систем и разрушение других. Процесс самообразования в своем ко­нечном выражении, как известно, ведет к созданию систем с разной степенью организованности. В пределах биосферы человеческий организм представляет собой высшую форму естественной организа­ции сложной неравновесной системы. В результате глубоких интегративных связей он представляет собой некое единое целое и спо­собен целенаправленно регулировать свои внешние поведенческие реакции на основе функциональной доминанты. Любая социальная система (обозначим ее в абстрактном выражении — социум) значи­тельно более аморфна, подвержена внутренним противоречиям, спо­собствующим дезинтеграции, переходу в менее упорядоченное, разбалансированное состояние. С другой стороны, человеческий орга­низм как более компактная биологическая система гораздо легче пе­реходит в экстремальное, критическое состояние, угрожающее ему гибелью, поскольку функциональные нарушения, захватывающие системообразуюшие факторы, получают в нем быстрое распростра­нение. приводят к глубокой дезинтеграции и в итоге — к утрате ста­туса единства. А в ином статусе он существовать не может. По этим же причинам экстремальное состояние организма человека ограни­чено узкими временными пределами: либо удается восстановить интегративные связи на уровне факторов системообразования. либо целостность, единство организма необратимо утрачиваются, и про­цесс приобретает фатальный характер.

Дальнейшему обсуждению необходимо предпослать некоторые уточнения, касающиеся существа понятия “социум”. По своему смыслу оно отличается от понятия, обозначаемого в русском языке словом “общество”. Последнее может употребляться в достаточно широком смысле: для обозначения любой, в том числе и не имею­щей организационных форм. ассоциации индивидуумов, в которой их собственные качества проявляются достаточно полно и разносто­ронне. Если же общество принимает организованную форму, то та­кая форма носит политико-экономический характер и обозначается как общественная формация.

Социум в контексте обсуждаемых нами проблем рассматривается как биологическая система, в которую индивидуумы включаются как элементарные структурные единицы. В качестве биологической сис­темы социум отличается единством реакции на внешнюю информа­цию и единым внутренним функциональным состоянием, получаю­щим интегральное выражение в этой реакции. В соответствии с общеизвестными суждениями Зигмунда Фрейда, в каждом человеке изначально заложены тенденция к проявлению индивидуальных воз­можностей и тенденция к утрате индивидуальности при действии в составе социума. При этом социум может быть временно формиру­ющимся общественным организмом под влиянием мощных факто­ров. рассчитанных на коллективную реакцию. Так. психология тол­пы может резко отличаться от индивидуальной психологии, вследст­вие чего люди, известные своей добротой и интеллектом, в толпе совершают несвойственные им жестокие поступки.

Реакция индивидуума на внешние раздражители определяется его личностными факторами. Реакция социума на внешнее воздействие определяется социально-биологическими факторами, к каковым от­носятся: этногенез, пассионарность вождей, экономический потен­циал и экономическая структура (расслоение) социума, его духовный потенциал.

Итак, организм отдельного человека как высокоорганизованная, достигшая устойчивого единства биологическая система отличается высокой степенью внутренней интеграции. Нарушение внутренней интеграции в соответствии с закономерностями термодинамики неравновесных процессов тем быстрее переводит диссипативную си­стему в неупорядоченное состояние, чем она более сложна и более организована. Для организма это означает переход в экстремальное состояние, угрожающее гибелью, поскольку ответная реакция на любое внешнее воздействие в таком случае формируется в виде “странного” аттрактора и. следовательно, не достигает запрограмми­рованного интегрального функционального эффекта. У менее орга­низованных систем, к каковым относится социум, не столь отчетли­во выражена целостность, обеспечивающая функциональный аттрактор. Зато они способны относительно продолжительно существовать в условиях “странного” функционального аттрактора, а поэтому истинное экстремальное состояние развивается в этих системах поз­же и продолжается дольше. Глубинные интегративные связи про­являются в них на популяционном или на этническом уровнях, а многие организационные инфраструктуры носят надстроечный характер. Не затрагивая глубинных факторов системообразования. такие структуры легче подвергаются смене. Это всегда влечет за со­бой изменение функционального статуса системы, но в пределах степени ее внутренней свободы. А экстремальное состояние систе­мы, угрожающее ее полным разрушением и гибелью, развивается лишь в особой ситуации, захватывающей базисные, биологические, факторы системообразования.

Продолжительность экстремального состояния социума, если оно реализуется на популяционном или этническом уровнях, оказывает­ся несоизмеримо большей, чем экстремального состояния индивиду­ального организма. Да и распознается это состояние, развивающееся в замедленном темпе, но по сути своей означающее геноцид, значи­тельно сложнее и медленнее.

Итак, в двух тесно взаимосвязанных областях научного исследова­ния проблема экстремального состояния имеет существенные особен­ности, познание которых значительно облегчается, если использовать взаимные ассоциативные параллели и метод эмпирического обобще­ния. Поэтому не случайно физиологи столь часто экстраполируют результаты своих исследований в сферу социальных отношений, а многие социологи, экологи и экономисты для подтверждения выдви­гаемых теоретических положений, касающихся критических ситуа­ций. используют аналогию с организмом больного человека. Вот по­чему в завершающем разделе нашего труда представилось целесооб­разным рассмотреть конструктивность некоторых эмпирических обобщений на основе сопоставления представлений, сложившихся в двух сферах познания, — физиологической и социологической.

Такое сопоставление тем более оправдано, поскольку к нему, как уже отмечалось, обращаются исследователи в различных областях на­ук. А изучение термодинамических диссипативных систем создает для них особое предрасположение. И.Пригожий и И.Стингерс [21] завершают свои теоретические обобщения рассуждением о том. что идеи нестабильности флуктуаций начинают проникать в социальные науки. Человеческое общество, по их мнению, представляет собой сложную систему, способную претерпевать огромное количество би­фуркаций. что подтверждается множеством культур, сложившихся на протяжении сравнительно короткого периода истории человечества. Этот обобщающий вывод оценивается авторами неоднозначно: он вселяет одновременно и надежду, и тревогу. Надежду, потому что даже малые флуктуации, обусловленные индивидуальной активностью. отнюдь не бессмысленны, а тревогу, поскольку в соответствии со сделанным выводом мир навсегда лишается гарантии стабильности. Однако думается, что есть возможность, не обращаясь к глобальным прогнозам, использовать эмпирические обобщения в конкретном практическом преломлении.