Раздел III. КРИЗИС ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ В ПРЕДДВЕРИИ ВЕЛИКИХ ИСПЫТАНИЙРасстановка сил на мировой арене и приоритеты внешней политики Российской империи. Русско-японская война (1904 – 1905 гг.). Внешняя политика Российской империи (1905 – 1914 гг.). “Последний военный ренессанс” императорской России. Россия в Первой мировой войне. На рубеже XIX — XX вв. международная обстановка значительно изменилась. Это было вызвано борьбой великих держав за передел мира, усилением тенденции к прямой аннексии различных территорий и превращению их в колонии. Практически весь мир оказался поделенным между мощными колониальными империями — Британской, Французской и опоздавшими к разделу мира их “молодыми” соперниками — США, Германией, Японией, Италией. Российская империя превратилась к концу xix в. в мощную евроазиатскую державу, обладавшую весомым международным авторитетом. Ее внешняя политика определялась: Ø географическим положением; Ø геополитическими, экономическими и стратегическими интересами. Однако в выборе союзников и определении приоритетных направлений внешней политики было много противоречивого. Николай II и его окружение проявляли также непоследовательность в методах осуществления внешнеполитических задач. Часть правящей верхушки (С.Ю Витте, П.А. Столыпин) понимали опасность вооруженных конфликтов для внутренней модернизации страны. Поэтому они настаивали на разрешении противоречий мирными, дипломатическими средствами. Другая часть правящих кругов занимала экспансионистские позиции, выступала за дальнейшие территориальные приобретения (А.М.Безобразов, А.П.Извольский, С.Д. Сазонов) В конце XIX – начале XX вв. во внешней политике для России сохранялись традиционные направления. Главным оставалось ближневосточное — Черноморские проливы и Балканы. Балканские народы, и получившие независимость, и оставшиеся под властью Османской империи, продолжали видеть в России свою покровительницу и союзницу. Однако укрепление дружественных отношений с ними натолкнулось на противодействие многих стран Европы. На Балканах, традиционной сфере национально-государственных интересов России, она столкнулась с противодействием Германии и Австро-Венгрии. Германия в 1899 г. получила от турецкого правительства концессию на строительство железной дороги Берлин — Босфор — Багдад. Попытка обменять признание Германией особых прав России на проливы на предоставление германскому правительству свободы действий в Турции не удалась. В Иране Россия столкнулась с Великобританией. На европейском направлении традиционные союзнические о ношения с центрально-европейскими державами (Германия и Австро-Венгрия) все больше охлаждались. Этому не смогли помешать неоднократные “родственные” встречи русского и германского императоров. Все попытки создания русско-франко-германского союза обречены на провал. В условиях глубокого франко-германского антагонизма и усиления русско-германских противоречий Россия укрепляла союз с Францией, заключенный в 1891 – 1893 гг., и была вынуждена пойти на сближение с Англией. В 1904 г. Франция и Великобритания, урегулировав спорные вопросы в Африке, подписали соглашение (от французского “entente cordiale” — сердечное согласие), создавшее основу для их международного политического и военного сотрудничества. Перед лицом растущего германского милитаризма Россия примкнула к англо-французскому союзу. Однако в некоторых конфликтных ситуациях начала XX в. Франция и Англия не спешили на поддержку России. Это заставляло ее искать соглашения с германским правительством. Россия в отличие от Великобритании и Германии была подобно Австро-Венгрии не колониальной, а “исторической” империей. то есть, централизованной монархией, объединившей в силу определенных исторических условий народы, стоявшие на разных уровнях развития цивилизации, отличные по религии, культуре, национальному характеру. Подобное объединение происходило как путем военных захватов, так и за счет добровольного присоединения народов, искавших защиты от завоевателей, угрожавших самому их существованию. Коренным отличием ”исторических” империй от колониальных является то, что в них нет резкого различия между метрополией и колониями, не существует ярко выраженной господствующей нации. Русские не являлись в России господствующей нацией; если и существовали определенные ограничения, то они вводились не по национальному, а по религиозному (конфессиональному) признаку. Так, черта оседлости существовала только для евреев, исповедовавших иудаизм, а для принявших православие никаких ограничений не было. Ограничивалось принятие на государственную службу католиков, но делало блестящую карьеру огромное число прибалтийских немцев-лютеран. Национальные окраины далеко не все были рынками сбыта и источниками сырья. Для Польши, Финляндии, Прибалтики менее развитая Россия служила тем и другим. Только в Прибалтике было сосредоточено 20% машиностроения и 44% электротехники империи. Подобное явление было характерно и для Австро-Венгрии, где наиболее экономически развитым районом страны была не Австрия, а Чехия. В Российской империи лишь Сибирь была своеобразной переселенческой колонией, напоминавшей Канаду, а Закавказье и Туркестан напоминали типичные колонии, хотя между ними существовали и заметные различия. Например, едва ли возможно себе представить завоевание Индии английскими солдатами под командованием индийских офицеров; Закавказье же завоевали русские солдаты под командованием грузин Цицианова, Чавчавадзе, армянина Бибикова и других. Таким образом, реальные колониальные владения России были весьма невелики, расходы на их обустройство и оборону весьма значительны. Мировая колониальная гонка, рост промышленности России (при узости внутреннего рынка) подталкивали правительство к территориальному расширению. Но в отличие от колониальных стран Россия пыталась предотвратить превращение международных территориальных споров в войны. По инициативе императора Николая II в 1899 г. была созвана первая в истории Международная конференция 26 государств в Гааге (Нидерланды) по сокращению вооружений. Но мирные предложения России не нашли поддержки других великих держав. Притязания России на господство в ряде районов мира встретили сильнейшее сопротивление соперничающих стран. Единственным реальным направлением для расширения империи оставался Дальний Восток. Особую роль здесь сыграло начатое в 1891 г. и завершенное через 12 лет строительство Сибирской железной дороги от Челябинска до Владивостока. Взоры русского правительства были обращены на Китай и зависимую от него Корею. В 1904 – 1905 гг. разразилась русско-японская война. Россия, как и другие страны, намеревалась приобрести на Дальнем Востоке свои зоны влияния. В это время шла борьба за раздел Китая. Особую активность в данном процессе проявила Япония. В 1894 г. японская армия и флот разгромили китайские вооруженные силы. По мирному договору Китай отказался от суверенитета над Кореей, уступил Японии Ляодунский полуостров с городами Порт-Артуром и Дальним и остров Тайвань. Россия, поддержанная Францией и Германией, заставила Японию вернуть Ляодунский полуостров Китаю. В 1896 г. в Москве был подписан русско-китайский договор об оборонительном союзе против Японии и постройке Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), а по договору 1898 г. Россия получила в аренду Порт-Артур с правом превращения его в военно-морскую базу. В 1900 г. русские войска вместе с армиями других великих держав участвовали в подавлении восстания в Китае, организованного тайным обществом “Ихэтуань”. Таким образом, Россия под лозунгом защиты территориальной целостности Китая вырвала у Японии плоды ее победы. Занятие Порт-Артура вызвало возмущение в Японии, которая взяла курс на союз с Англией и США, весьма активными на Дальнем Востоке. Англия в 1898 г. захватила порт Вейхайвей и сделала его своей военно-морской базой. США провозгласили доктрину “открытых дверей и равных возможностей” для торговли всех государств в Китае. В 1902 г. был подписан союзный договор Англии с Японией, направленный против России. США также заняли явно антирусскую позицию. Этому в немалой степени способствовали крупные американские финансисты еврейского происхождения, стремившиеся оказать давление на русское правительство в целях отмены ограничений для еврейского населения России, прежде всего “черты оседлости” и процентной нормы при поступлении в вузы. Россия и Япония не раз пытались решить свои противоречия дипломатическим путем. В 1896 г. они договорились о содержании в Корее равных контингентов вооруженных сил и совместном контроле над ее финансами и телеграфом. В 1903 г. Япония предложила России признать Корею сферой японских интересов, за Россией в Маньчжурии признавались бы интересы только в области железнодорожного транспорта. В январе 1904 г. российское правительство послало японскому правительству телеграфом ноту, в которой соглашалось на существенные уступки. Но телеграмма была японцами задержана, и, ссылаясь на медлительность России, Япония 24 января разорвала дипломатические отношения с Россией, а 26 января без объявления войны японский флот напал на русскую эскадру в Порт-Артуре. Российская империя на рубеже веков находилась, как выше отмечалось, в состоянии тяжелого политического, экономического и духовного кризиса. Ее политика на Дальнем Востоке была непоследовательна и противоречива, что обусловливалось борьбой двух групп в правящей верхушке страны. Весьма влиятельная придворная группа подталкивала царя к решительным действиям, а С. Ю. Витте и его сторонники настаивали на уступках Японии и мирном решении возникшей проблемы. Японское государство в эти годы было на подъеме: Ø буржуазная революция 1868 г. и последовавшие за ней реформы, закрепленные Конституцией 1889 г., способствовали развитию в стране капиталистических отношений; Ø японская промышленность успешно начинала конкурировать с американской и европейской; Ø в стране было введено всеобщее обязательное образование, широко внедрялись достижения европейской культуры. Но в отличие от России модернизация в Японии не вызвала столь глубокого духовного кризиса. Используя европейскую технологию, достижения западной науки и культуры, японцы сумели сохранить свою духовную самобытность, не допустить раскола общества на элиту, воспринявшую западные ценности, и простых людей, сохранивших традиционную культуру. Состояние армии царской России как государственного института перед русско-японской войной зеркально отражало состояние государства и общества. В начале XX в. она была самой многочисленной армией в мире и насчитывала 1 млн. 100 тыс. чел. На вооружении армии находились 7,62 мм магазинная винтовка С. И. Мосина, 76 мм скорострельная полевая пушка образца 1902 г. Эти виды вооружения были одними из лучших в мире, но перевооружение артиллерии еще не было завершено, очень мало было пулеметов, не хватало патронов. Численность офицерского корпуса увеличилась к 1903 г., достигнув 41 965 человек (в 1881 г. — 307,8 тыс. человек). Царское правительство считало, что количественное увеличение офицеров позволит качественнее выполнить задачи мобилизационного развертывания. Однако, как наглядно показала русско-японская война, армия царской России оказалась неспособной качественно выполнить задачи по боевому предназначению. Россия вступила в войну неподготовленной как в экономическом, так и в военном отношении. Например, ее патронные заводы в канун войны могли дать в год (!) не более 150 патронов на винтовку. Личный состав русской армии отличался храбростью в наступлении, упорством в обороне, стойкостью при перенесении тягот окопной и походной жизни. В коллективном портрете русского солдата, как показывает текстологический анализ мемуаров генерал-лейтенанта А.И. Деникина, военачальника, который очень хорошо знал строй дух армии императорской России конца XIX – начала XX вв., преобладали следующие черты: Ø терпимость к “иноплеменным и иноверным, свойственная русскому человеку более, нежели другим”; Ø солдатская смекалка; Ø быстрая адаптация к суровым условиям армейского быта, к самым сложным и трудным обстоятельствам походной и боевой жизни[9]. Вместе с тем низкий уровень грамотности (в 1900 г. лишь 50% призывников были грамотными) затруднял обучение войск. Русский солдат был малоинициативен. Боевая подготовка оставляла желать лучшего, сказывались большой отрыв на хозяйственные работы и увлечение муштрой. Солдаты плохо владели навыками одиночной стрельбы, не умели приспосабливаться к местности, окапываться. К началу XX века лишь 50,8% офицеров были потомственными дворянами (больше всего их было в гвардейской кавалерии). Остальные принадлежали к различным социальным группам. Налицо была тенденция потери офицерством своего сословного характера. Этот процесс прогрессировал (см. табл. 3). Таблица 3 Офицерский корпус в сословном отношении к 1912 г. (в %) [10]
Небезынтересно здесь мнение английского историософа А. Дж. Тойнби, объясняющего ломку сословных перегородок в любом обществе, в любую эпоху. Ученый считает, что каждый класс поддерживает свою численную силу не только естественным ростом, но и рекрутированием представителей из низших слоев; высший класс, которому некуда больше расти, “освобождает постоянно места для представителей низов и сходит с социальной лестницы в третьем и четвертом поколении”[11]. Но если порядок схода с дистанции, устанавливаемый А. Дж. Тойнби, весьма проблематичен, то с остальными позициями, можно согласиться. Рекрутированные из разных сословий в класс дворянства офицеры вносили в общественную психологию своей корпорации новые веяния, присущие только им, обогащаясь одновременно ценностями тех, к кому пришли. Весьма болезненной проблемой, точно так же, как и сегодня, являлось низкое денежное содержание офицеров. А оно было основным источником дохода для большинства из них. Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников в этой связи вспоминал, что драгунские офицеры почти все жили на жалование, уланы тоже “только в гусарском полку два-три человека имели, кроме того, доход с имений, или были женаты на богатых”. Последних, как показывает официальная статистика, было меньшинство. Так, наличие земельной собственности даже у генералитета и гвардейских офицеров было далеко не частым. Из 36 командиров корпусов земельной собственностью владело 5 человек, т.е. 13,8%. Среди командиров армейских полков (без казачьих полков) земельной собственностью владели 2%. (см. табл. 4) Таблица 4 Оклады денежного содержания офицеров в год (1886 г.) [12]
Отличительной особенностью царской России являлось то, что офицерский корпус всегда получал низкое денежное содержание по сравнению с другими странами Западной Европы (см. табл.5). Таблица 5
|
