ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 25 страница

 

“DEUS EX MACHINA” (деус экс махина, лат., букв. — бог из машины), драматургич. прием др.-греч. трагиков, в пьесах к-рых развязка (кара или справедливость) нередко исходила от божества; его вмешательство предотвращало катастрофу, разъясняло смысл запутавшегося действия, определяло судьбу героев, причем божество являлось над сценой при помощи особой подъемной машины — эоремы (греч.). Этот прием встречается у Софокла (напр., в трагедии “Филоктет”), чаще у Еврипида (“Елена”, “Ифигения в Тавриде”, “Электра”), в рим. комедии у Плавта (в “Амфитрионе”) и др.

 

В переносном смысле выражение “D. e. m.” применяют к “механическому”, художественно неубедит. разрешению конфликта через посредство персонажа, немотивированно появляющегося в момент развязки повествования, напр. полицейские в “Тартюфе” Мольера, резонеры в просветит, драматургии 18 в., где торжествует добродетель, филантропы в жанре водевиля и мелодрамах 19 в., романах (ср. также произв. со счастливым концом, т. н. хэппи энд совр. второсортной беллетристики), в. e. Ефимов. ДЕЦИМА (от лат. decem — десять), в исп. поэзии: 10-стишие с рифмовкой (чаще всего) abbaaccddc; во избежание распадения на два 5-стишия — к и нт и л ь и — классич. Д. (э с? и н е л а) требует остановок (точек) после 4-го и 6-го стихов; в таком случае стихи 1—4-й должны содержать исходную коллизию, стихи 7—10-й — ее разрешение, а стихи 5—6-й служат переходом. В других лит-рах малоупотребительна. М. Л: Гаспаров.

 

ДЖАЙНСКАЯ ЛИТЕРАТОРА, общеинд. лит. общность, охватывающая канонич. и светскую лит-ру. Создана среди последователей джайнизма, одного из религ. учений Индии, возникшего в 6 в. до н. э. Развивалась на языках ардхамагадхи, магадхи, шаурасени, махараштри, тамильском, телугу, санскрите и др.

 

Канон — ядро религ.-филос. лит-ры джайнизма — состоит из агама — сочинений, излагающих основы учения, и анга, собственно экзегезы, Для светской Д. л. характерен интерес к человеческой личности, связанный с разработкой образов основателя учения Вардхаманы, к-рому впоследствии были даны имена Махавира (“великий герой”) и Джина (“победитель”), его предшественников и продолжателей. Богато представлена в Д. л. гимнология, гномич. (см. Афоризм) поэзия, повествоват. проза. Получил развитие также жанр чарита (ср.-век. роман), охватывающий широкую сферу реальной жизни и нередко критически или даже остросатирически оценивающий отдельные ее стороны: “Яшастилака” Сомадевы Сури (8 в.), “Самараиччакаха” Харибхадры (8—9 вв.). Повествоват, лит-ра джайнов впитала в себя фольклорные новеллы, сказки, притчи, сюжеты лит. и фольклорного происхождения. Значит, место в Д. л. занимают также соч. по философии, политике, поэтике.

 

Сложившаяся к кон. 1-го тыс. н. э. Д. л. в дальнейшем в светской своей части ассимилируется с нац. лит-рами — маратхской, гуджаратской, каннада, телугу И др. И. Д. Серебряков.

 

“ДЖАНГАР”, калм. героич. нар. эпос, см. в ст. Калмыцкая литература, ДЖАТАКА [санскр., букв. — о прежних рождениях (Будды)], жанр др.-инд. лит-ры. По форме—проза, перемежающаяся стихами. Составляют часть сб. “Джатака” — часть буддийского канона на яз. пали “Типитака” (5—2 вв. до н. э.). Мн. сюжеты Д. получили распространение в инд. и мировой лит-рах. Значит. часть Д. — басни и сказки о животных, нередко содержащие элементы социальной и даже антибрахманской сатиры. Др. группа — волшебные сказки, бытовые и авантюрные повести (нередко значит, размера). Были популярны в Азии, особенно в странах буддийской

 

религии, if. Д. Серебряков.

 

==96 ДЕТС — ДИАЛ

 

ДЗЁР^РИ, монодические драмы для театра кукол в Японии. Оформились в 15 в., их расцвет — кон. 17 — нач. 18 вв. (“новые Д.”). Делятся на исторические (дзидаймоно) и бытовые (сэвамоно). Текст Д., состоящий из чередующихся прозаич. и стихотворных частей, декламирует чтец — г и д а ю. Наиболее известный автор Д. — Тикамацу Мондзаэмон. Ставятся на сцене театра кабуки. в. н. Горегляд. ДИАЛЕКТИЗМЫ (от греч. dialektos — говор, наречие), слова или устойчивые сочетания в составе лит. языка, свойственные местным говорам. Различают Д. фонетические (передающие особенности звуковой системы говора), словообразовательные (“певень”— “петух”), лексические (“шабер”—“сосед”, “моркотно”—“тоскливо”), семантические (“угадать”— “узнать”, “веснушка”—“лихорадка”), этнографические (“шушун”, “панева”—название женской одежды). Д., особенно этнографич. и лексич., вводятся в язык худож. лит-ры, гл. обр. в речь персонажей, для передачи местного колорита, точного обозначения реалий, усиления комич. эффекта.

 

• Прохорова?.Η., Δиалектизмы в языке худож. лит-ры, М., 1957.

 

ДИАЛОГ (от греч. dialogos — разговор, беседа), 1) речевое общение между двумя и более лицами (см. Диалогическая речь и монологическая речь).

 

2) Часть словесно-худож. текста, один из его компонентов, воспроизводящий речевое общение персонажей. 3) Лит. жанр, преим. филос.-публицистический, в к-ром мысль автора развернута в виде собеседованияспора двух или более лиц. Опирался на традицию устного интеллектуального общения в Др. Греции; у истоков традиции—деятельность Сократа. Д. у Платона, Лукиана и их наследников составил существ. форму мысли философской (Августин, Б. Паскаль, Дж. Беркли, Д. Юм, К. Зольгер, В. С. Соловьев), а также публицистич. и худож.-критической (И. Гердер, Г. Лессинг, Д. Дидро, В. Ф. Одоевский, В. Г. Белинский, Ф. М. Достоевский в “Дневнике писателя”), в т.ч. и в 20 в. (А. В. Луначарский, А. Жид, П. Валери, П. Клодель, Ж. Бернанос).

 

φ Εгоров Б. Ф., О мастерстве лит. критики, Л., 1980, с. 176—93.

 

ДИАЛОГИЧЕСКАЯ РЕЧЬ И МОНОЛОГИЧЕСКАЯ РЕЧЬ, осн. типы речевой коммуникации. Субъективно окрашенные и характеризующие ее носителей Д. р. и м. р. становятся организующим началом мн. словесных текстов, и в частности произведений худож. лит-ры, где они выступают и в качестве предмета изображения. Прямо или косвенно включенная в коммуникативные процессы и их осуществляющая речь как таковая всегда отмечена диалогичностью в широком смысле. Вместе с тем в зависимости от характера выполнения речевой деятельностью коммуникативных функций в ее составе традиционно выделяются высказывания диалогические и монологические, или диалоги и монологи.

 

Диалогическая речь (Д. р.) — это взаимное (чаще всего двустороннее) общение, при к-ром активность и пассивность переходят от одних участников коммуникации к другим, главное же — высказывания стимулируются предшествующими, выступая в качестве реакций на них. Для Д. р. наиболее благоприятны неофициальность и непубличность контакта, его устный и непринужденно-разговорный характер, атмосфера нравственного равенства говорящих. Для Д. р, характерно чередование кратких высказываний разных лиц (по Л. П. Якубинскому—реплицирование), хотя диалогич. начала присутствуют и в речи одного лица, стимулируемой мимикой И жестами “собеседника”. Д. р., состоящую из высказываний значит, количества людей, нередко называют полилогом.

 

Монологическая речь (М. р.), не требуя чьего-либо безотлагательного ответа и протекая независимо от реакций воспринимающего (даже если последние активны), свободно реализуется в форме как устной (это выступления публичные), так и письменной (публицистика,, мемуары, дневники). Внеш. выражение М.р.—это преим. сплошное, не прерываемое “чужой речью” говорение, но монологичность порой преобладает и в речи реплицированной (собеседование мнимое, состоящее из реплик разных лиц о чем-то независимом от сообщенного ранее, что имеет место в драматургии А. П. Чехова, или унисонно развертывающее в разных “словесных вариациях” одно умонастроение, как это свойственно пьесам М. Метерлинка).

 

“Уединенные” монологи (нем. Selbstgesprach) осуществляют “автокоммуникацию” (Ю. М. Лотман) и нередко выступают как общение воображаемое. Они произносятся в одиночестве или в атмосфере психол. изолированности носителя речи от присутствующим

 

и характерны гл. обр. для исторически ранних обществ, где люди, испытывая удовлетворение от говорения вслух и веря в его магич. силу, были склонны беседовать с самими собой либо с неодушевленными предметами, фантастич. существами, объектами религ.-мифол. веры. Эта разновидность устной М, р. в первичной реальности последующих эпох не закрепилась, но широко применяется в драме, а иногда и в повествоват. произв. (напр., “Ночь перед рождеством” Н. В. Гоголя) как худож. условность. Автокоммуникация и общение воображаемое со временем обрели форму речи внутренней (см. Внутренний монолог) либо письменной (таковы интимные дневники).

 

“Обращенная” М. р. осуществляет общение реальное, носитель речи здесь направленно воздействует на сознание тех, к кому адресуется, однако двусторонний контакт говорящего и слушающих отсутствует или слабо выражен, их “роли” строго разграничены и остаются неизменными. Для устных монологич. обращений благоприятна иерархич. привилегированность говорящего, свидетельство чему — влиятельное на протяжении ряда веков патетич. витийство ораторов, к-рые высказывались от лица всеобщих сил, провозглашали абсолютные истины и стремились вызвать всеобщий энтузиазм. К числу обращенной М. р. относится также подавляющее большинство письм. текстов, в т. ч. лит.-худож. произведения в их предназначенности читателям. Адресация писателя читателям, всегда монологическая, может быть не только прямой (авторское повествование, автопсихол. медитация в лирике), но и косвенной, опосредованной: поэты порой обращаются к реальным лицам (лирич. послания); нередко в основу словесно-худож, текста ложится неавторская М. р. (“ролевая лирика”, напр., “Я убит подо Ржевом” А. Т. Твардовского; повествование от персонифицир. рассказчика, см. Сказ); ответств. роль в эпич. и драматич.произведениях принадлежит также речи персонажей. Т. о., в рамках авторского монологич. обращения к читателям в качестве средства его осуществления используется изображенные писателем Д. р. и м.р., субъекты к-рых—плод худож. вымысла или домысла.

 

Диалоги и монологи в составе лит. произведений способны вбирать в себя друг друга. В Д. р. легко входят высказывания, выпадающие из взаимного общения, т. е. монологические, что часто имеет место в драмах. В повествоват. монологи нередко включаются диалоги тех, о ком ведется речь (черта эпоса как рода лит-ры). Неповествоват, М. р. (напр., раздумья героя “Записок из подполья” Ф, М. Достоевского) порой оказывается внутренне диалогической: будучи насыщена “чужими словами”, она выступает как воображаемый разговор.

 

В Д. р. и м. р. значимы интонации, к-рые в письменно закрепленных высказываниях присутствуют опосредованно (в их синтаксич. конструкциях). Адресация речи к слуху воспринимающего важна для худож. лит-ры. “Плох тот художник прозы или стиха, который не слышит интонации голоса, складывающего ему фразу” (б.слый А., Стихотворения и поэмы, 1966, с. 548). Прибегая к разнообразным формам Д. р. и м. р., худож. лит-ра выступает как иск-во воспроизведения человеческих голосов, она как бы сберегает в своих недрах богатства устной речи разных эпох, народов, культур.

 

Д. р. и м. р. — гл. худож. средство воссоздания поступков людей и их духовного общения, сопряженных с процессами мышления в их эмоц.-волевой окрашенности. Д. р. и м. р. составляют важнейший предмет изображения во всех родах лит-ры. Диалогичны или монологичны высказывания персонажей эпич. и драматич. произведений; речь повествователей-рассказчиков и лирич. героев преим. монологична. Лит.-худож. текст — своего рода нервущаяся линия Д. р. и м. р. (хотя расположение высказываний в тексте не всегда соответствует последовательности их “протекания” в изображаемом времени).

 

На историч. ранних этапах в словесном иск-ве монологич. риторика и декламационность преобладали над диалогич. разговорностью; в эпич. жанрах голоса героев звучали в унисон повествоват. речи, что выне оставляет впечатление их немоты (Д. С. Лихачев). Д. р. давала о себе знать гл. обр. в неканонич., смеховых жанрах (фамильярно-площадной обмен репликами как перебранка или состязание в остроумии). Эта традиция творчески унаследована У. Шекспиром: контакт героев здесь осуществляется интеллектуально-насыщенной и образно-богатой речью, где патетика сочетается с непринужденнодиалогич. разговорностью. Однако монологич. риторика доминировала в ведущих лит. жанрах (особенно драматических) вплоть до эпохи романтизма. В реалистич. лит-ре 19—20 вв. Д. р. используется более многопланово и широко, чем ранее, что связано с обращением писателей к частной жизни людей и тщательной разработкой социальных и индивидуальных речевых характеристик.

 

В совр. науке присущее речевой деятельности диалогич. начало нередко понимается как ее важнейшее универсальное свойство, ибо в высказываниях неизменно наличествуют ожидание (стимулирование) чьего-то ответа на них, а также отклик на предыдущий речевой опыт. В этой связи Д. р. и м. р. в лит-ре соотносимы с диалогичностью и монологичностью сознания героев (см. Полифония) и самих писателей, соответственно — с особенностями идейно-худож. концепций как таковых. Диалогич. сознание ориентировано на широкие межличностные контакты и обогащение чужим опытом, оно, по мысли М. М. Бахтина, наиболее благоприятно для современной в широком смысле худож. деятельности (в т. ч. воспринимающей) и полнее раскрывается во внутр. диалогичности монологов повествователей и героев романов, нежели в диалогах как таковых, к-рые преобладают в драме. Монологич. сознание, проявляясь в сфере межличностного общения, напротив, сопряжено с духовной изолированностью человека, убежденного в своей интеллектуальной непогрешимости и склонного подменять живое двустороннее общение собственными высказываниями, понимаемыми в качестве единственно истинных; адекватная речевая форма такого сознания — отмеченный риторичностью монолог (хотя сущностно монологическими бывают и реплики диалога).

 

φ Якубинский Л., О диалогич. речи, в кн.: Рус. речь, т. 1, П., 1923; Бахтин М. М., Проблемы поэтики Достоевского, 4 изд., М., 1979; Виноградов В. В., О языке худож. прозы, М., 1980, с. 42—54, 70—82; Труды по знаковым системам, т. 6, Тарту, 1973, с. 227—43; Лит. направления и стили, М„ 1976, с. 101—14;

 

7 ЛЭС

 

Franz R., Der Monolog und Ibsen, Halle/Saale, 1908; Voll mann E., Ursprung und Entwicklung des Monologs bis zu seiner Entfaltung bei Shakespeare, Bonn, 1934; Mukafovsky J., Kapitoly z ceske poetiky, I, Praha, 1948, s. 129—57; Wildbolz R., Der philosophische Dialog als literarisches Kunstwerk, Bern, 1952; Brown С h. Т., Keller P.W., Monologue to dialogue, Englewood Cliffs (N. }.), 1973; Dialoge. Beitrage zur Interaktions- und Diskursanalyse, hrsg. von W. Heindrichs, G. Ch. Rump, Hildesheim, 1979. B. E. Хализев.

 

ДИАТРИБА (греч. diatribe — филос. беседа, разговор), жанр антич. лит-ры, созданный философамикиниками в 3 в. до н. э.; небольшая проповедь на популярную филос.-моральную тему, часто в форме дискуссии с воображаемым противником. Д. отличалась простотой и живостью изложения, образной формой, остроумием; вместе с тем не была чужда риторич. приемов. Д. проникла в римскую (Гораций, Ювенал и др.) и в христ. лит-ры, послужила лит. основой христ. проповеди.

 

ДИВАН (перс.— запись, книга), в классич. лит-рах Бл. и Ср. Востока сб. стихов одного поэта, составленный по определ. канону. Первоначально словом “Д.” назывались сб-ки письменных произв., безразлично — прозы или стихов, и только позднее термин приобрел четко ограниченное значение. Произв. в Д. располагаются в такой последовательности: касыды, газели, марсийа,?υτ'α, πубай, фард, таркиббанд, тарджибанд и др. В пределах жанра стихи выстраивались в порядке алфавита рифм (последняя буква). Лишь изредка в качестве организующего принципа использовались начальные буквы стихотворения. Однако в условиях, когда произв. лирич. жанров не датировались и когда бейты можно было менять местами без ущерба для общего смысла произв., именно рифма оказывалась наиболее устойчивым классификац. признаком.

 

• История перс. и тадж. лит-ры, под ред. Я. Рипки, пер. с чеш., М., 1970, с.106.

 

“ДИГЕНИС АКРЙТ”, визант. эпос, повествующий о судьбе Дигениса (букв. — двоеродный) — сына гречанки (дочери стратига Каппадокии) и араба (сирийского эмира). Возникновение эпоса связано с фольклорной традицией (греч. нар. историч. песни), но прослеживается также (в позднейших переработках) лит. влияние, придавшее “Д. А.” черты ученой поэмы. Сохранившиеся версии восходят, самое раннее, к 12 в. — времени расцвета визант. романа.

 

Сюжетную основу эпоса составляет описание происхождения и подвигов гл. героя. Эмир, похитив дочь каппадокийского стратига, из любви к своей пленнице покидает родину, принимает христианство и поселяется в Византии. Рожденный от этого брака Дигенис растет с чудесной быстротой, с детства поражая всех своими подвигами: в 12 лет он руками убивает на охоте медведей, разрывает газель, мечом разрубает льва. Юношей Дигенис похищает дочь стратига Дуки Елену и вынуждает его согласиться на брак. Оставив после свадьбы дом своего отца, Д. отправляется на границу империи, где совершает новые подвиги (убивает.трехглавого дракона, побеждает войско разбойников-апелатов во главе с их предводителем филопоном, одолевает в единоборстве деву-воительницу Максиме). Дигениса посещает визант. император, осыпая его почестями. В 33 года Дигенис внезапно умирает.

 

Эпос дошел в неск. версиях, наиболее полная из к-рых — Гроттаферратская (14 в.); вопрос о соотношении версий остается дискуссионным в совр. лит-ре. Известен слав. перевод, открытый раньше греч. оригинала (см. <:Девгениево деянием). По характеру отражения историч. действительности и стилю эпос распадается на две части: “Песню об эмире” и “Роман о Дигенисе”. В то время как “Песня об эмире”, излагая историю семьи Д. на фоне истории византиноараб. отношений, отражает историч. события на евфратской границе империи в 9—10 вв., “Роман о Дигенисе” лишен следов конкретно-историч. реальности; поиски прототипа для Д. проблематичны, это сказочно-героич. образ. Если в центре “Песни об эмире” — примирение Византии и арабов, символически выраженное в браке эмира и дочери визант. стратига, то в “Романе о Дигенисе”, построенном по стилистич. принципам позднеантич. любовного романа, моральная тематика вытесняет общезначимую эпич. тему (взаимоотношение христ. и ислам, миров).

 

ДИАТ — ДИГЕ

 

==97

 

И з д.: Дигенис Акрит, [пер., статьи и комментарии А. Я. Сыркина], М., 1960; Кузьмина В. Д., Девгениево деяние, М., 1962: Digenes Akrites, ed. by J. Mavrogordato, Oxf., 1956; Trapp E. Digenes Akrites. Synoptische Ausgabe der altesten Versionen W., 1971.

 

φ Αартикян P.M., Визант. эпос о Дигенисе Акрите и его значение для армяноведения, Ер., 1970 (автореф. дисс.); Beck H. G. Geschichte der byzantinischen Volksliteratur, Munch,, 1971, S. 63—97 И. С. Чичуров

 

ДИДАКТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТОРА (от греч. didak tikos — поучающий), поучительная лит-ра, излагающая филос., религ., моральные и науч. знания, идеи в форме худож. произведения. В эпохи синкретизма являла собой живые и наивно-целостные формы и была исполнена поэтичности. Печать синкретизма сохраняют образцы собственно Д. л.: морально-земледельч. эпос Гесиода “Труды и дни” и филос. поэма Лукреция “О природе вещей” в Др. Греции, филос. поэма Лао-цзы “Дао дэ цзин” в Др. Китае, “Панчатантра” в Индии, религ. трактаты в Иране, “Поучения Владимира Мономаха” и “Домострой” на Руси. Дидактич. элемент содержали в той или иной мере эпич. произведения, крупные (повесть) и малые (басня, притча, аполог, афоризм) повествоват. жанры, дидактич. лирика (гномы, поучения, назидат. послания), многочисл. житий.ная лит-ра, драма (моралите, миракль, школьная драма) и др. жанры лит-ры древности и средневековья. В новое время к дидактич. поэзии прибегали Н. Буало (“Поэтическое искусство”), А. Поп (“Опыт о человеке”), И. В. Гёте (“Метаморфоза растений”), М. В. Ломоносов (“Письмо о пользе стекла”). С 19 в. понятие “дидактическое” часто толкуется в отрицат. смысле (рассудочное, тенденциозно-назидательное), ДИЛОГИЯ (от греч. di, в сложных словах — дважды и logos — слово, рассказ, повествование), соединение двух композиционно самостоят, произв., связанных между собой общностью замысла, сюжета и действ. лиц (напр., романы И. Ильфа и Е. Петрова “Две-" надцать стульев” и “Золотой теленок”), В худож. прозе и драматургии встречается реже, чем трилогия или тетралогия.

 

ДИПОДИЯ (греч. dipodia — двустопие), повторяющееся сочетание двух стоп, по-разному заполняемых слогами (долгими и краткими, ударными и безударными): так, антич. триметр состоял из трех Д. ямба (?—\-/—...), а рус. 6-стопный.хорей бесцезурный— из трех Д. хорея (х^^'”-'...). М.л. Гаспаров, ДИССОНАНС (франц. dissonance — разнозвучие), реже консонанс (франц. consonance — созвучие), неточная рифма, в к-рой согласные звуки совпадают, а ударные гласные не совпадают: Грига — нега — сага — бога — юга (И. Северянин), тающая — лик — веющая — снег (А. А. Блок). В рус. поэзии малоупотребителен. М. Л. Гаспаров. ДИСТИХ (греч. distichon), в антич. поэзии — самостоятельное двустишие, чаще всего элегический дистих. ДИФИРАМБ (греч. dithyrambes), жанр антич. лирики, возникший (видимо, в Др. Греции) как хоровая песнь, гимн в честь бога Диониса, или Вакха, позднее — в честь др. богов и героев. Сопровождался оргаистич. танцем; имел зачатки диалога (между запевалой и хором), способствовал возникновению антич. драмы. Литературно оформился в 7 в. до н. э., расцвет — 6—5 вв. до н. э. (поэзия Симонида Кеосского, Пиндара и др.). В новой европ. лит-ре встречаются подражания древнему Д. (напр., у ф. Шиллера, И. Гердера; сатирич. Д. — у Ф. Ницше).

 

ДНЕВНИК, литературно-бытовой жанр; в лит-ре — форма повествования от первого лица, к-рая ведется в виде повседневных, как правило датированных, записей. Д. как внелитературный жанр (см. также Автобиография) отличает предельная искренность, откровенность высказывания; это всегда — фиксация “только что” случившегося и перечувствованного: Д. не ретроспективен, пишется для себя и не рассчитан на публичное восприятие (в отличие от лит. Д.),

 

==98 ДИДА — ДОКУ

 

что сообщает ему особую подлинность, достоверность. Обращенный преим. к событиям личной жизни (здесь не имеются в виду Д. специально научного или обществ, содержания), Д. в то же время нередко включает и общезначимые суждения о мире, вырастающие из размышлений над проблемами собств. бытия. “Д.” как жанр монологичен, но монологич. слово автора Д. может быть и внутренне диалогичным, с неявной “оглядкой” на мнение другого о мире и о самом себе.

 

Все эти признаки личного Д. определили его внедрение в лит-ру. Особенно жанр Д. развивается в кон. 18 в., когда повышается интерес к внутр. миру личности (сентиментализм) — появляется потребность в свойственной Д. исповедальности, самонаблюдении (“Сентиментальное путешествие” Л. Стерна, “Письма русского путешественника” Н. М. Карамзина). Нек-рые жанровые признаки Д. интенсивно осваиваются в т. н. лит-ре путешествий. Жанр Д. разрабатывают писатели 19 в.: в форме Д. пишутся целые произв. (“Записки сумасшедшего” Н. В. Гоголя); Д. вводится непосредственно в ткань произв. (“Журнал Печорина” в романе М. Ю. Лермонтова, тетрадь Ипполита в романе Ф. М. Достоевского “Идиот”). В романах Достоевского рассказчик (“хроникер”), а в произв. И. С. Тургенева сам герой часто используют дневниковую манеру повествования, благодаря к-рой их слово становится доверительным, убеждая читателя в невыдуманности происходящих событий, хотя к жанру Д. такого рода произведения не принадлежат. Дневниковый, автобиогр. характер может быть свойствен и лирике (Лермонтов, А. А. Блок). Своеобразный тип худож.-публицистич. “Д.” — “Дневник писателя” Достоевского.

 

Д. используется и в филос. текстах (“Дневник обольстителя” С. Кьеркегора); входит в контекст культуры как автобиогр. записи выдающихся историч., лит. и др. деятелей (написанный в ссылке дневник В. К. Кюхельбекера, Д. цензора А. В. Никитенко, Л. Н. Толстого, Т. Г. Шевченко, Блока, Стендаля, Ж. Ренара, Т. Манна) или как записки лиц, близких к ним: о Достоевском — А. Г. Достоевская, о Толстом — С. А. Толстая. Мн. личные Д. с течением времени становятся незаменимыми историч. документами эпохи. В. Н, Шикин. “ДШПРО” (“Днепр”), лит.-худож. и обществ.-политич. ежемес. журнал. Орган ЦК ЛКСМ УССР. Изд. в Киеве с 1927 на укр. яз. (до 1937 — под назв. “Молодняк”; в 1937—41 —“Молодой большевик”; с 1944, после 3-летнего перерыва, — совр. назв.).

 

ДОЙНА, лирич. нар.. песня у румын и молдаван (у литовцев — дайна). Известны Д. вокальные и инструментальные, исполняющиеся на флуере, чимпое, скрипке и др. муз. инструментах. Мелодии Д. отличаются импровизационностью. Многие Д. рассказывают о жизни и борьбе угнетенного народа, напр. знаменитые гайдуцкие Д. Мотивы и образы Д. использовали мн. поэты-классики и композиторы. Существуют Д. и на совр. материале. Д. входят в репертуар известных коллективов — молд. капелла “Дойна”, рум. Гос. нар. оркестр им. Барбу Лэутару и др.

 

ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА, худож. проза, исследующая историч. события и явления обществ. жизни путем анализа документальных материалов, воспроизводимых целиком, частично или в изложении. Сводя к минимуму творч. вымысел, Д. л. своеобразно использует худож. синтез, отбирая реальные факты, к-рые сами по себе обладают значит, социально-типическими свойствами. Качество отбора и эстетич. оценка изображаемых фактов, взятых в историч. перспективе, расширяют информативный характер Д. л. и выводят ее как из разряда газетно-журнальной документалистики (очерк, записки, хроника, репортаж) и публицистики, так и из исторической прозы. С другой стороны, идейно-эмоц. содержание Д. л. сближает ее с худож. очерком и мемуарами, однако, в отличие от свободного использования ими фактич. материала,

 

Д. л. строго ориентирована на достоверность и всестороннее исследование документов. Д. л. представляет собой явление сравнительно новое и развивающееся; границы ее жанров — предмет литературоведч. дискуссий.

 

Как вид худож. лит-ры Д. л. начинает складываться в сер. 19 в., к ее первым опытам относят “Историю Пугачева” А. С. Пушкина и <Историю французской революции” Т. Карлейля, тогда же приобретает популярность жанр “беллетризированной биографии”, оформившийся в произв. Стендаля (“Жизнь Гайдна, Моцарта и Метастазио”, <Жизнь Россини”) и Карлейля (“История Фридриха II Прусского”) и впоследствии с успехом разработанный Р. Ролланом, А. Барбюсом, С. Цвейгом и др.

 

Определенное влияние на развитие Д. л, оказала рус. худож. лит-ра 2-й пол. 19 в., нашедшая новые принципы использования документов, реальных событий, конкретных биографий в произв. А. И. Герцена (<Былое и думы”), Л. Н. Толстого (<Война и мир”), в романах и публицистике ф. М. Достоевского, в очерках Н. С. Лескова, В. И. Даля и др. Окт. революция и Гражд. война в России пробудили новый интерес к реальному факту, стремление запечатлеть неповторимый характер происходящего. Уже в первые годы после Октября были созданы такие различные по жанру произв., как “Последние дни царского режима” А. А. Блока и “Десять дней, которые потрясли мир” Дж. Рида, очевидца революц. событий в Петрограде. “Литература факта”, фактография в качестве единств. программы худож. творчества утверждалась теоретиками журн. <Новый ЛЕФ” (см. в ст. ЛЕФ), полагавшими, что выразительность факта превосходит значение худож. образа, и ограничивавшими значение документа чисто прикладной, иллюстративной функцией.

 

Подлинный расцвет Д. л. начался после 2-й мировой войны 1939— 1945, вызвавшей к жизни огромный поток произв., осмысляющих события войны, духовный опыт народов. Сов. Д. л. чрезвычайно разнообразна и по тематике, и по формам, сочетающим хроники событий, репортажи с биографиями историч. лиц и героев Великой Отечеств. войны: “Брестская крепость” С. С. Смирнова, <Рихард Зорге” и “Голос Рамзая” С. Голякова и В. М. Понизовского, “Тетради из полевой сумки” В. Ковалевского, “Берлин, май 1945” Е. М. Ржевской, “Нюрнбергский процесс” А. Полторака, “Хатынская повесть” А. М. Адамовича, “Блокадная книга” Адамовича и Д. Гранина, “Клавдия Вилор” Гранина, “Арденнские страсти” Л. И. Славина и др. К жанру Д. л. приближается “Семья Ульяновых” М. С. Шагинян.

 

Тема Сопротивления, всестороннее рассмотрение минувших событий, приведших к краху фашизма и к победе социализма в странах Вост. Европы, обновила Д. л. Болгарии, Венгрии, Польши, ГДР, Чехословакии и Румынии: В. Иванов “Искры под землей”, А. Курелла “Димитров против Геринга”, В. Бредель “Эрнст Тельман”, Е. Путрамент <20 июля”, М. Варненьская “Далекие звезды”, М. Брандыс “Козетульский и другие”. На Западе Д. л. представлена произв. таких писателей, как К. Дзангранди (“Долгое путешествие через фашизм”), ф. Киланти (“Мафия над Римом”), Т. Капоте (“Обыкновенное убийство”), Дж. Эстерхази (“Апокалипсис Чарли Симпсона”) и др.

 

Сов. Д. л. успешно воспринимает опыт смежных с нею видов лит-ры. Основанная М. Горьким серия “Жизнь замечательных людей”; служившая цели худож. освоения биографий выдающихся личностей, дала интересные образцы Д. л.: “Лев Толстой” В. Б. Шкловского, “Достоевский” Л. П. Гроссмана, •“Лунин” Н. Я. Эйдельмана. Новый жанр Д. л. представляют собой пьесы, построенные на монтаже и сопоставлении документов: “Насмешливое мое счастье” Л. А. Малюгина, пьесы М. Шатрова (СССР), “Розенберги не должны умереть” А. Деко (Франция), •“Дознание” П. Вайса (ФРГ), “[Допрос в Гаване” X. М. Энценсбергера (ФРГ), “Состояли или состоите?” Э. Бентли (США).