Влияние борьбы за власть и теологических противостояний на написание Хадисов

Написание Хадисов активно поддерживалось правителями династий Умайядов и Аббасидов. Согласно историческому преданию Ибн Шихаб аз-Зухри (умер в 742 нашей эры) был первым человеком, получившим право на запись (в письменном виде) хадисов, но по принуждению – в соответствии с приказами Халифа Хишама, «который стал первым приверженцем традиций, нарушившим запрет Пророка на запись хадиса. По имеющимся сведениям Аз-Зухри сказал: «Нас порицали за запись знаний [хадиса], пока эти правители не заставили нас сделать это. После чего мы не видим причины запрещать мусульманам делать это» [28].

В отношении борьбы за власть и теологических противостояний, которые привели к подделыванию распространенных хадисов, МакДональд говорит следующее:

Умайяды, правившие с 41 по 132 год по мусульманскому летоисчислению [сделавшие незначительный вклад в религию], по государственным соображениям, … поощряли и распространяли – также свободно подделывали и поощряли других – предания, которые способствовали осуществлению их планов и всему их правлению. Это было бы необходимо, если бы они должны были вести за собой целый народ. Они считали себя правителями, а не главами всего исламского народа. Такой же механизм был использован после них всеми противоборствующими исламскими группировками. Каждая сторона искала поддержки своих взглядов посредством представления их в преданиях Пророка, и дело зашло так далеко, что в ходу были абсолютно различные пророческие изречения в отношении почти каждого спорного вопроса. Считалось, что, за некоторым исключением, целый комплекс существующей нормативной традиции был намеренно фальсифицирован [29].

Вот один из примеров фальсификации хадиса, приведенный Гольдциером, о Умайядском халифе Абд ал-Малике также известным как Малик ибн Анас [30], являющимся ключевым составителем хадисов:

«Когда Умайядский халиф Абд ал-Малик захотел остановить паломников, направляющихся в Мекку, так как он беспокоился, чтобы его противник Абд Аллах ибн Зубайр заставит сирийцев, направляющихся в святые места в Хиджазе, оказать ему почтение, он прибегнул к приему использования учения искупительного хаджа к мечети Куббат ас-Сахра в Иерусалиме. Он издал указ о том, что в священном месте в Иерусалиме будет проходить обязательный обход (таваф), имеющий такую же значимость, что и хождение вокруг Каабы, установленное в исламском праве. Добродетельному теологу аз-Зухри было дано указание, подтвердить эту политически мотивированную реформу в религиозной жизни посредством создания и распространения изречения, восходящего к Пророку, согласно которому существует три мечети, к которым люди могут совершать паломничества: в Мекке, Медине и Иерусалиме.... Дополнение, которое, очевидно, принадлежало его оригинальной версии, но позже было утрачено посредством нивелирования традиционности в этом и схожих изречениях: «и молитва в иерусалимском Байт ал-Макдис имеет большую силу, чем тысячи молитв в других священных местах», то есть даже в Мекке или Медине. И далее также «цитируются слова Абд ал-Малика о том, что паломничество в Иерусалим приравнивается к паломничеству в Мекку» [31].

В своей недавно изданной книге современный иранско-американский ученый Реза Аслан приводит следующие комментарии в отношении спорной истинности хадиса:

К девятому веку, когда было сформировано исламское право, в народе ходило так много ложных хадисов, что исламские правоведы классифицировали их, правда несколько эксцентрично, в две категории: ложь, которую рассказывали для получения материальной выгоды, и ложь, которую рассказывали в религиозных целях. В девятом и десятом веках были предприняты объединенные усилия для тщательной проверки огромного числа накопленных хадисов для отделения достоверных от всех других. Несмотря на это в течение сотен лет любой, кто имел богатство и власть, необходимые для влияния на общественное мнение в отношении определенного вопроса, – и тот, кто хотел оправдать, например, роль женщин в обществе, – мог сослаться на наличие хадиса, который он слышал от кого-то, кто слышал его от кого-то другого, который слышал его от Сподвижника, который, в свою очередь, слышал его от Пророка [32].

Таким образом, согласно Аслану единственной основной причиной наличия искаженных пророческих преданий был тот факт, что те, кто взяли на себя осуществления задачи формирования Ислама – «люди, которые случайно оказались среди наиболее влиятельных и богатых представителей уммы – и близко не заботились о точности своих сведений или объективности их толкования, так как их интересовало получение финансового и социального превосходства, обладателями которого они становились посредством пророческих реформ» [33].