О. Кернберг о подходе X. Кохута

По мнению О. Кернберга, Х. Кохут внес фундаментальный вклад в понимание нарциссических трансферов, описав идеализацию и грандиозность в качестве их характеристик. Он считает, что психотерапевтическая техника Кохута ведет к адаптивному использованию грандиозности нарциссических пациентов, что может быть уместным в наиболее тяжелых случаях. В остальном Кернберг критикует концепцию Кохута и его психотерапевтические принципы.

По мнению Кернберга, Кохут не проводит различий между нормальными и патологическими типами идеализации в трансфере. Он также не разделяет понятия «сепаратность» и «отличность»; первая, по мнению Кернберга, отсутствует у шизофренических пациентов, а вторая — у нарциссических. Главное же, что X. Кохут не проводит различий между нормальным Грандиозным Я в детстве и патологическим Грандиозным Я взрослого. Такое неразличение нормальной и патологической грандиозности Кернберг считает основной проблемой теории Кохута. Кернберг считает ошибочным то, что Кохут отвергает интерпретацию негативного трансфера и даже искусственно усиливает идеализацию в трансфере. По его мнению, поддерживающий, переобучающий подход Кохута к нарциссическим пациентам помогает им рационализировать их агрессивные реакции как естественный результат неудачных действий других людей (курсив наш –ЕТС) в их прошлом. При этом не происходит радикальной реорганизации бессознательного прошлого через проработку трансферного невроза. По мнению Кернберга, ограничивая понятие эмпатии эмоциональным осознаванием аналитиком состояния пациента, Кохут тем самым отвергает другие стороны психоаналитической эмпатии, позволяющей аналитику одновременно осознавать и то, что пациент переживает, и то, что он диссоциирует, подавляет или проецирует. Раз эмпатия понимается как защита психоаналитиком пациента от болезненной правды о нем, особенно через усиление нарциссического сопротивления, значит, это понятие слишком сужено.

Кернберг отмечает, что эмпатия нигде не иллюстрируется Кохутом как эмпатия к удовольствию от агрессии. Таким образом, не замечается, что жестокость и садизм могут доставлять удовольствие, соотносясь с фрустрирующими условиями как мотивирующей силой агрессии.

По всем этим причинам трансферный опыт пациента прямо связывается, главным образом, с сознательным прошлым. Агрессия в трансфере связывается с неудачей аналитика, а не с активизацией бессознательной агрессии к раннему интернализованному объекту. Внутренний мир, по Кохуту, состоит только из идеализированных образов Я и других; нигде не упоминается, к примеру, об образе «плохой» матери — таких представлений Кернберг принять не может. Он также считает ошибочным тотальное смещение фрейдовской метапсихологии Кохутом, утверждающим, что Я генерирует влечения при фрагментации (Kernberg O.F., 1984). Редактура!

Критикуя Кохута, Кернберг одновременно более отчетливо формулирует собственные взгляды. В отличие от Кохута, он понимает грандиозность как защиту от гнева и зависти. Нарциссические пациенты не способны быть лицом к лицу со своим гневом и завистью, страшась, что такие чувства разрушат аналитика, надежду на хорошие отношения с ним и надежду на помощь. На более глубоком уровне пациенты боятся, что их агрессия не только разрушит потенциально любящий и дающий объект, но и их собственную способность любить и чувствовать любовь. Нарциссические пациенты пытаются, отрицая реальность эмоциональных отношений с аналитиком, отрицать таким образом опасность своей деструктивности. Интерпретация негативных аспектов трансфера, по мнению Кернберга, может помочь уменьшению страха пациента по отношению к собственной деструктивности. Кохут, с точки зрения Кернберга, считает антитезой нарциссизму объектную любовь. По убеждениям О. Кернберга, такой антитезой являются объектные отношения, эмоциональная глубина которых определяется и любовью, и ненавистью, и толерантностью к этим чувствам.