Аннотация 12 страница

– Тебе что, не нравится летать? – удивилась я.

Никогда не замечала, чтобы его что-то пугало.

– Вообще-то, не слишком. Один из немногих способов, которым тип вроде меня может окончательно помереть.

Он так и не открыл глаз, когда нас вжало в сиденья при отрыве от земли. Когда перегрузка ослабла, я подняла ему веки, и он злобно уставился на мою усмешку.

– Ты что, не знаешь статистики? Самый безопасный вид транспорта, если подсчитать проценты.

– Только не для вампира. Мы можем уцелеть в автомобильной катастрофе, при крушении поезда или корабля, чуть ли не везде. Но в падающем самолете даже нам остается только молиться. Я семь лет назад потерял приятеля при крушении в Эверглейде. От бедняги нашли только коленную чашечку.

 

Вопреки его опасениям, самолет благополучно совершил посадку в четыре тридцать. Поймать такси для Кости было проще простого. Он всего лишь сверкал на водителя зеленым взором и принуждал того остановиться. Они останавливались, даже если уже везли пассажиров. Такое, к моему смущению, случилось дважды. Наконец мы поймали свободное такси и отправились ко мне домой.

Он с самой высадки из самолета был на удивление молчалив и нарушил молчание только за пять минут до конца дороги.

– Я так понимаю, ты не хочешь, чтобы я провожал тебя до дверей и целовал на прощание на глазах у мамочки?

– Ни в коем случае!

По глазам было видно, что ему не понравился мой решительный ответ.

– Все равно я хочу видеть тебя сегодня вечером.

Я вздохнула:

– Нет, Кости. Я и так почти не побуду дома. На следующей неделе перебираюсь на новую квартиру, так что у меня остается всего несколько дней с семьей. Почему-то мне кажется, что бабушка с дедушкой не часто будут наезжать в гости.

– Где эта квартира?

А, я и забыла сказать…

– В шести милях от кампуса.

– Стало быть, всего двадцать минут до пещеры.

Как удобно. Этого Кости не сказал. И так было ясно.

– Я позвоню тебе в пятницу, скажу адрес. Сможешь подъехать, когда мама уйдет. Но не раньше. Не раньше, Кости. Если не будет новостей о Хеннесси или о том насильнике в маске – дай мне немножко времени. Уже воскресенье.

Еще один поворот, и мы увидели длинную дорожку к нашему дому. Кости взял меня за руку:

– Я хочу, чтобы ты кое-что пообещала. Обещай, что опять не пустишься в бега.

– В бега? С какой стати?

Я не выспалась и вообще совершенно не в настроении для пробежки. Потом до меня дошло. Когда я попаду домой и взгляну в глаза матери… Я наверняка снова начну сомневаться. Черт, наверняка. И он тоже это понимал. Но пока что я видела только его лицо.

– Нет, я слишком устала, чтобы бегать, а ты такой быстрый. Ты бы наверняка меня поймал.

– Вот это верно, милая. – Мягко, но непреклонно. – Если ты от меня сбежишь, я пущусь в погоню. И найду тебя.

 

 

Остаток недели я была очень занята – сборами, оформлением документов на квартиру, оплатой и подписанием договора о найме и прощанием с семьей.

На часть денег, полученных за первую работу с Кости, я купила кровать, матрас и платяной шкаф. Добавила несколько ламп, и получилась настоящая конфетка. Оставшиеся деньги разделила с матерью, сказав ей, что при одном из убитых вампиров были наличные. Что еще я могла сделать? Остаток сохранила, понимая, что мне все равно придется подрабатывать, чтобы свести концы с концами. Как я собиралась управиться с колледжем, приработком и охотой за бандой предприимчивых неумерших убийц, оставалось только гадать.

Кости не звонил и не объявлялся, как я и просила, но я всю неделю думала о нем. Пришла в ужас, когда мать спросила, не снились ли мне ночью кошмары. Как видно, я и во сне повторяла «Кости». И бормотала что-то о кладбище. Я отмахнулась от расспросов, но от правды некуда было деться. Если мы с Кости не разбежимся – или если, конечно, меня не убьют, – рано или поздно придется разобраться и с ним, и с ней. Честно говоря, меня это пугало больше, чем поход против Хеннесси.

Дедушка по доброте своей разрешил мне оставить грузовичок. Старики в последнее время были мной недовольны, и все же на прощание оба крепко обняли. Мать поехала за мной в своей машине – она, как я и предвидела, хотела проверить, как я устроилась.

– Смотри, детка, учись хорошо, – ворчливо наставлял дедушка, когда я тронулась с места.

У меня глаза налились слезами, ведь я покидала единственный дом, какой у меня был в жизни.

– Я вас обоих люблю, – всхлипнула я.

– Не забудь продолжать изучение Библии с той милой девочкой, – строго напомнила бабушка.

Иисус, Мария и Иосиф, знала бы она, что говорит!

– Я обязательно скоро с ней увижусь! Теперь уже совсем скоро…

– Кэтрин, это… это… Ты вполне могла бы жить дома и добираться в колледж на машине.

Неприкрытый ужас, с каким мама осматривала мою квартирку, заставил меня спрятать усмешку. Не так уж хороша, зато целиком моя!

– Здесь хорошо, мам, правда. Будет еще лучше, когда приберемся.

Мы отскребали ее вдвоем три часа, но, по правде сказать, лучше не стало. Зато теперь я могла не бояться клопов.

В восемь вечера мама поцеловала меня на прощание, обняла и сжала до боли.

– Обещай, что позвонишь, если тебе что-нибудь понадобится. Будь осторожна, Кэтрин.

– Обещаю, мама. Обязательно.

Ох, и запутанную же паутину мы сплели… То, чем я собиралась заниматься, было очень, очень неосторожно, но все равно я этого не брошу. Едва она вышла, я схватила трубку и набрала номер.

Дожидаясь Кости, я приняла душ и переоделась. Не в ночную рубашку – это было бы уж чересчур откровенно, а в обычную одежду. Туго мне пришлось на этой неделе, и не только потому, что я, как это ни ужасно, скучала без него. Мать по-прежнему твердила, что всякий вампир заслуживает смерти и мне, в промежутках между прилежными занятиями, надо продолжать охоту. Я, корчась от чувства вины, кивала и поддакивала в ответ, лишь бы она ничего не заподозрила.

У меня еще не просохли волосы после душа, когда я услышала его двойной стук в дверь. Я открыла… и последние несколько дней провалились в никуда. Кости одним движением вошел в дверь, закрыл ее за собой и обнял меня. Боже, как он был красив – эти резные скулы, бледная кожа, жесткое, ищущее тело! Он закрыл мне рот губами, не дав и вздохнуть, а потом я уже и не думала вздыхать – слишком занята была поцелуем. Руки мои дрогнули, ложась ему на плечи, а потом пальцы сжались, когда он проник под мой пояс, пробираясь внутрь.

– Я задохнусь, – выговорила я, отворачивая голову.

Его губы перебрались ко мне на шею, он заставлял меня выгибать спину, так что я повисла у него на руках.

– Я соскучился, – прошептал он, торопливо избавляя меня от одежды.

Подхватил на руки и задал единственный вопрос:

– Куда?

Я мотнула головой в сторону спальни. Отвечать мне было некогда – я упивалась его кожей. Он перенес меня в тесную комнатку и почти швырнул на кровать.

На следующее утро осторожный стук в дверь заставил меня со стоном развернуться. Кости отбыл до рассвета, шепотом пообещав вернуться попозже. Он сказал, что у меня слишком жарко, чтобы он мог выспаться. Что бы это ни значило.

Я кое-как влезла в халат, слухом сосредоточившись на двери, за которой стоял стучавший. Там билось сердце, и всего одно. Поэтому нож я оставила в спальне. Невежливо встречать гостя с оружием в руках, особенно если это хозяин квартиры.

Звук удаляющихся шагов заставил меня распахнуть дверь как раз вовремя, чтобы увидеть спину молодого человека, скрывающегося в двери напротив.

– Эй! – окликнула я чуточку резче, чем намеревалась.

Он остановился, виновато оглянулся, и я только тогда заметила оставленную у меня под ногами корзиночку. С первого взгляда я разглядела в ней упаковки с лапшой, тиленол и купоны на пиццу.

– Студенческий аварийный комплект, – застенчиво улыбнулся он. – Я вчера видел, как ты выгружала вещи, и по учебникам догадался, что ты тоже студентка. Я твой сосед, Тимми. Э… то есть Тим. Да. Тим.

Я улыбнулась. Парень явно хотел бы забыть детское имя. Нелегко отделаться от детских воспоминаний. Мне уж точно не удалось.

– А я Кэти, – ответила я, опять назвавшись школьным прозвищем. – Спасибо за подарок и прости, что так на тебя рявкнула. Я спросонья всегда не в себе.

Он тут же принялся извиняться:

– Извини. Просто решил, ты уже проснулась. Господи, что я за дурак. Пожалуйста, иди досыпай!

Он повернулся к своей двери, и что-то в его ссутуленных плечах и неловких движениях напомнило мне… меня. Я сама примерно так себя чувствовала в любой ситуации. Кроме случаев, когда кого-нибудь убивала.

– Все в порядке, – быстро ответила я. – Все равно пора вставать, наверно, будильник не завела и… у тебя кофе нет?

На самом деле я не люблю кофе, но он желал мне добра, и я не хотела его обижать. Увидев, с каким облегчением он вздохнул, я порадовалась за свою маленькую ложь.

– Кофе… – Та же стеснительная улыбка. – Ага, заходи.

Я открыла дверь в одном халате.

– Одну секунду.

Натянув футболку и тренировочные, я в шлепанцах прошаркала к двери Тимми. Створку он оставил открытой, и в нее уже просачивался аромат «Фолджерса». Тот же сорт варил, сколько я себя помню, мой дедушка. Запах показался мне уютным и домашним.

– Вот. – Он протянул мне кружку и присел на табуретку у кухонной стойки. Планировка квартир у нас были одинаковая, разве что у Тимми имелась мебель. – Сливки, сахар?

– Конечно.

Он возился на крошечной кухне, а я сидела и разглядывала его. Всего на несколько дюймов выше меня – не дотянул до шести футов, песочного цвета волосы и томные серые глаза. Тимми носил очки, а фигура еще напоминала о нескладном подростке. Мой подозрительный внутренний радар пока что не обнаружил в нем ничего угрожающего. Однако до сих пор всякий, кто проявлял ко мне доброту, имел к тому тайную причину. Дэнни? Одноразовый трах. Ральфи и Мартин? Попытка изнасилования. Стефани? Торговля людьми. У меня имелись основания для паранойи. Если бы от его кофе мне хоть самую малость стало не по себе, я внесла бы Тимми в тот же список.

– Так ты, ээ… Кэти, из Огайо? – спросил он, вертя в руках свою кружку.

– Родилась и выросла, – ответила я. – А ты?

Он кивнул, пролил кофе на стойку и отскочил, оглянувшись на меня так, словно ждал выговора.

– Прости, я такой неуклюжий. О, ну да, я тоже здешний. Из Поулла. Мама работает там управляющей банка. Еще у меня младшая сестренка-школьница, она пока с ней живет. Мы втроем остались после папиной смерти. Автомобильная катастрофа. Я его и не помню даже. Тебе это, понятно, ни к чему. Извини, я, бывает, слишком болтлив.

Он тоже привык извиняться через слово. И, услышав, что он рос без отца, я сразу почувствовала с ним родство. Я осторожно поднесла ко рту чашку… и пролила струйку себе на подбородок.

– Ой! – притворно смутилась я. – Извини, пожалуйста. Я такая неряха.

Опять вранье, зато Тимми улыбнулся, подал мне салфетку и чуточку успокоился. Ничто так не воодушевляет недотепу, как вид еще большего растрепы, чем он сам.

– Все лучше, чем быть неуклюжим. Наверняка такое со многими бывает.

– Ну да, можно клуб открывать, – хихикнула я. – Анонимные грязнули. Я уже осилила первую ступень. Признаю, что бессильна справиться со своей неряшливостью и что жизнь моя становится неуправляемой.

Тимми фыркнул, не успев проглотить кофе. В результате он брызнул у него из носа, и он испуганно вылупил глаза.

– Извини, – булькнул он.

Попытка заговорить довершила несчастье. Он забрызгал мне лицо, глаза у него от ужаса вылезли на лоб, зато я хохотала до икоты, уж очень смешно он выглядел – как дырявый термос!

Он снова хихикнул, усугубив положение. Я икала, Тимми охал, и загляни кто в открытую дверь, принял бы нас за пациентов психиатрической клиники. К тому времени как я вернула ему ту несчастную салфетку и кое-как справилась с попавшей в рот смешинкой, я уже твердо знала, что нашла друга.

 

* * *

 

К пещере я поехала в понедельник вечером, после занятий. За пару миль до поворота на гравийную дорожку, выводившую на край леса, проехала стоявший на обочине «корветт» с включенными аварийными огнями. В машине никого не было. Я чуть не лопнула от самодовольства. Чей это старичок «шеви» проносится мимо сломавшейся шестисотдолларовой спортивной тачки? Вот вам!

Насвистывая мотивчик, прославленный Дэрилл Ханна в «Убить Билла», я вошла в пещеру. И тогда почуяла перемену в воздухе. Движение. Кто-то притаился в пятидесяти ярдах впереди, и сердце у этого кого-то не билось. И еще инстинкт подсказывай, что это не Кости.

Я продолжала насвистывать, принуждая сердце биться так же ровно и не позволяя себе фальшивить. Ножи и обитый деревом кол остались в квартире, а второй набор оружия в гардеробной, за спиной у неизвестного. Без оружия я сильно проигрывала в силе, но уйти было нельзя. Кости попал в беду, если не хуже, потому что его присутствия я не ощущала. Кто-то обнаружил его убежище, и я, пусть даже с пустыми руками, не собиралась отступать.

Я шагала все так же беззаботно, а мысли неслись вскачь. Что могло бы сойти за оружие? Выбора никакого. В пещере пусто, только грязь и…

Я наклонилась, подныривая под низким сводом, чтобы скрыть свое движение. Этот кто-то уже беззвучно двигался мне навстречу. Я крепче сжала пальцы, свернула за следующий изгиб и увидела пришельца.

Высокий мужчина с длинными жесткими черными волосами оказался футах в двадцати передо мной. Подходя, он улыбался – в уверенности, что я в его власти.

– Ты, моя рыжая красавица, должно быть, Кэт.

Так я представилась Хеннесси. Значит, кто-то из его банды, и он как-то сумел выйти на Кости. «Лишь бы я не опоздала, лишь бы он был еще жив», – взмолилась я. И холодно улыбнулась в ответ:

– Нравлюсь? Не хочешь попробовать?

И зажатые в кулаке камешки полетели прямо ему в глаза. Я вложила в бросок все силы, сознавая, что удар не будет смертельным, но надеясь на время обезоружить его. Он отдернул голову, и я прыгнула на него, воспользовавшись мгновением его слепоты. Инерция прыжка сбила его с ног, и мы оба оказались на земле. Я тут же вцепилась ему в затылок, вминая лицом в каменистую землю, вбивая щебень глубже в глаза. Я успела оседлать его, и тут он рванулся, едва не сбросив меня со спины, хотя я и навалилась всем весом и что было сил сжимала колени. Я вцепилась ему в волосы и проклинала его силу. Несомненно, вампир-мастер. Ну а я чего ждала? Будь он слабаком, меня бы встретил не он, а Кости.

– Перестань. Пусти! – взвыл он.

Я только удвоила усилия:

– Где Кости? Где он?

– Господи, обещал сейчас подъехать!

Он говорил как англичанин. Я с испугу не сразу заметила акцент. Я перестала колотить его головой о камни, но выпускать не торопилась.

– Ты из людей Хеннесси. Зачем ты дал ему знать, что ждешь его?

– Затем, что я лучший друг этого чертяки Криспина, а не из тех подлых динго, – негодующе огрызнулся он.

Такого ответа я не ожидала. Да еще он знал настоящее имя Кости, а я сомневалась, что его знали многие. Долю секунды я потратила на дискуссию с самой собой, потом подобрала с земли новый булыжник, другой рукой прижимая ему затылок. И ткнула его в спину острым выступом камня.

– Чувствуешь? Это серебро. Только шевельнись, и я вгоню его тебе в сердце. Может, ты друг Кости, а может, и нет. А я не из доверчивых, так что подождем его. Если он не появится так скоро, как ты обещал, я пойму, что ты соврал, и тогда – занавес.

Я затаила дыхание, не зная, проглотит ли он мой блеф. Кожи его камень не касался, так что он не мог почувствовать, что это не серебро. Оставалось надеяться, что шестое чувство вампиров не распространяется на их костюмы. Мой гениальный план на случай, если он окажется недругом, состоял в том, чтобы все-таки проткнуть его камнем и со всех ног мчаться за серебром. Если успею добежать.

– Все что угодно, только перестань тыкать меня лицом в эту грязь, – преспокойно ответил он. – Не хочешь ли слезть с моей головы?

– Еще бы, – злобно фыркнула я, ни на гран не ослабляя нажима. – Может, еще напоить тебя из яремной вены? Это вряд ли!

Он замычал в изнеможении – и интонация показался мне вдруг очень знакомой.

– Слушай, это просто смешно…

– Заткнись! – Я боялась за его болтовней прослушать шаги Кости, если он объявится. – Лежи смирно, изображай покойника, не то им и станешь.

Через двадцать мучительных минут я радостно встрепенулась, заслышав ровные шаги, приближающиеся к пещере. Потом знакомая энергия наполнила пространство. Шаги прозвучали совсем близко.

Кости показался из-за поворота и замер как вкопанный. Темная бровь взлетела кверху в тот самый миг, когда я, откинувшись, наконец выпустила голову вампира.

– Чарльз, – отчетливо произнес Кости, – надеюсь, ты сумеешь внятно и правдоподобно объяснить, почему я застаю ее на тебе.

 

 

Черноволосый вампир, едва я с него спрыгнула, поднялся на ноги, отряхивая одежду.

– Поверь, дружище, впервые в жизни так мало радовался, что меня оседлала женщина. Я вышел поздороваться, а эта чертовка ослепила меня, швырнув щебнем в глаза. Потом упорно старалась раскроить мне череп, после чего пригрозила проткнуть серебром, если я хоть пальцем шевельну. Я давненько не бывал в Америке и, должен сказать, нашел большие перемены в обычаях гостеприимства.

Кости, закатив глаза, похлопал его по плечу:

– Рад, что ты остался цел, Чарльз. Это только потому, что ничего серебряного при ней не было. Не то бы она проткнула тебя на месте. Есть у нее склонность сперва прикончить встречного, а уж потом представляться.

– Только с незваными гостями! – негодующе вставила я.

Он меня какой-то убийцей выставил.

– И верно. – Кости сменил тему. – Котенок, это мой лучший друг Чарльз, но ты можешь называть его Ниггер. Чарльз, это Кэт, я тебе о ней рассказывал. Видишь сам, что все мои рассказы… недотягивали до истины.

Судя по его тону, это не было комплиментом, но я чувствовала себя немножко виноватой перед разглядывавшим меня тощим вампиром, так что оставила его слова без комментариев и просто протянула руку.

– Привет.

– Привет, – повторил Ниггер, после чего запрокинул голову и разразился хохотом. – Да уж, привет тебе, милая! Теперь, когда ты избавила меня от немилосердной трепки, я рад с тобой познакомиться.

У него были тигриные глаза, и, пожимая руку, он обшарил меня этими глазами с головы до ног. Я ответила тем же. Все по-честному. Ниггер на вид был парой дюймов выше Кости, то есть примерно шесть футов и четыре дюйма. Узкое привлекательное лицо, прямой нос и черные волосы, которые топорщились на голове, а концами свисали ниже плеч.

– Ниггер? Но вы белый. Разве это не… политически некорректно?

Он опять рассмеялся, но уже не так весело.

– О, расизм тут ни при чем. Так меня прозвал надсмотрщик в Южном Уэльсе. Ниггер – черномазый. Я был землекопом. Он никого не звал по именам, только кличками. Считал, каторжники большего не заслуживают.

О, так вот это какой Чарльз! Теперь я вспомнила рассказ Кости об австралийской каторге. «Я сдружился с тремя парнями: Тимоти, Чарльзом и Джэном…»

– Довольно унизительно. Зачем вы оставили это имя?

Он продолжал улыбаться, но резкие черты его затвердели:

– Чтобы не забыть.

О'кей, пора менять тему. Кости меня опередил:

– У Чарльза есть сведения об одном подручном Хеннесси. Могут пригодиться.

– Здорово, – кивнула я. – Мне одеваться в развратное платье и мазать лицо в три слоя?

– Тебе бы держаться от него подальше, – серьезно посоветовал Ниггер.

Мне захотелось швырнуть в него еще горсть камней.

– Что, все вампиры – шовинисты? Или только из восемнадцатого века? Женщинам место на кухне, так для них спокойнее – да? Протри глаза, Ниггер, двадцать первый век на дворе! Женщины годны не только на то, чтобы визжать и ждать спасителя-мужчину.

– Если Криспин другого мнения, желаю вам удачи, и беритесь за дело, – мгновенно отозвался Ниггер. – Просто я по себе знаю, как пусто становится в душе, когда убьют любимую. Ничего нет хуже, и я ему такого не пожелаю.

В глубине души я порадовалась, что Кости признался в своих чувствах другу. Я все еще не верила в его любовь, но приятно было убедиться, что я для него – не просто теплое тело.

– Послушай, мне очень жаль, что вампиры убили твою любимую, но…

– Вампиры ее не убивали. Ей перерезали горло французские дезертиры.

Я открыла рот, подумала и закрыла. Из нескольких слов я узнала кое-что помимо того, к какой расе принадлежали убийцы. Женщина, кто бы она ни была, принадлежала к человеческому роду.

– Я не такая, как все, – поразмыслив, сообщила я, бросив на Кости вопросительный взгляд.

Об этом он тоже рассказал?

– Слышал, – ответил мне Ниггер. – И меня ты, конечно, застала врасплох, но при всех твоих незаурядных способностях… тебя слишком легко убить. Эта бьющаяся жилка на шее – твое самое слабое место. Я вполне мог бы тогда сбросить тебя и вырвать ее из горла.

Я усмехнулась:

– Ты довольно самоуверен. Я тоже – в некоторых отношениях. Мы отлично поладим. Подожди здесь.

– Котенок! – крикнул мне вслед Кости, конечно догадавшийся, что я затеяла.

– Погоди, будет весело!

– Куда это она? – услышала я голос Ниггера.

Кости жалобно хрюкнул:

– Собирается тебя подурачить и записать на свой счет, на случай, если я вздумаю оставить ее дома. Ее не переупрямишь.

– Упрямство ей жизнь не спасет. Удивляюсь, как ты ей позволяешь…

Ниггер осекся, увидев меня или, может быть, то, что я держала в руках.

– Ну вот, ты – огромный злобный вампир и хочешь разорвать мне глотку, так? Как видишь, я вооружена – сталью, между прочим, потому что это показательный бой, и я не хочу, чтобы ты провонял под конец. Ты, понятно, не боишься, потому как ты – то, что ты есть, а я всего лишь артерия в юбке. Если дотянешься зубами до горла – победа за тобой, но если я раньше проткну тебе сердце – за мной.

Ниггер стрельнул глазами на Кости:

– Она шутит?

Кости хрустнул костяшками и отступил в сторону:

– Ничего подобного.

Ниггер расхохотался – и, сделав финт вправо, рванулся ко мне, превратившись в расплывчатое пятно. Он был уже на расстоянии вздоха, когда вдруг замер и удивленно уставился вниз.

– Ну, чтоб мне порозоветь!

– Не знаю, что это значит, но не возражаю.

Два стальных клинка торчали у него из груди. Он внимательно рассмотрел их, потом выдернул и обернулся к Кости:

– Глазам не верю.

– Я же говорил, дружище, – суховато пояснил Кости. – У нее настоящий талант к метанию ножей. Мне дьявольски повезло, что она не тренировалась до встречи со мной, не то меня бы сейчас здесь не было.

– Ну и ну! – Ниггер, все еще покачивая головой, перевел взгляд на меня. – Ладно, Кэт. Ты отменно доказала, что куда грознее в деле, чем на вид. Я вижу, ты непоколебима в своем решении и Криспин явно в тебя верит, так что я покорно склоняю голову.

Он и в самом деле изящно поклонился, метя длинными темными волосами пол пещеры. Это был такой изысканный, куртуазный поклон, что я рассмеялась:

– Ты до каторги кем был, герцогом?

Ниггер выпрямился и улыбнулся мне:

– Барон Чарльз де Мортимер, к вашим услугам.

 

* * *

 

Над головой дробился свет уличных фонарей. В переулке фырчала на кого-то кошка – неизвестная угроза. На противоположном углу вампир с песочными волосами покачивался на пятках, чуть ли не подпрыгивал на месте. Он явно был на взводе.

А я – нет. Шел третий час ночи, и все добрые люди спали в своих постелях. Я тоже была бы не прочь, однако, спасибо накачавшемуся вампиру, к которому я направлялась, этого в программе не было.

– Эй, мужчина!

Я вздрагивала на ходу, стреляла глазами по сторонам, сутулилась. Плюс синяки, царапины, драные одежки. Прямо девчонка с плаката против наркомании. Маскарад не потребовал больших трудов. Я просто не стала принимать кровь после того, как Кости потрепал меня для вида.

– Машина есть, мужчина? – продолжала я, потирая сгиб локтя, словно мечтая об игле.

Он тоненько хихикнул:

– Не здесь, курочка. Но достать могу. Идем со мной.

– Эй, а ты не коп? – пугливо попятилась я.

Он снова захихикал:

– Вот уж нет.

Надо же, чувство юмора! Ладно, подождем, пока он услышит мою коронную шутку.

– Я ждать не могу. У меня все болит.

– У меня в машине, – перебил он, – совсем рядом.

Он чуть ли не вприпрыжку поскакал по переулку, который другим концом упирался в еще более трущобную улочку.

– Сюда, – пропел он. Я шла за ним, приотстав и оглядываясь, проверяя, нет ли рядом других мертвяков. – Все здесь, цыпочка!

Вампир открыл дверцу машины и, сияя, обернулся ко мне. Я послушно пригнулась, заглядывая внутрь.

Хоть я и ожидала удара, он оказался болезненным. Я, как всякая нормальная женщина на моем месте, повалилась ничком на пассажирское кресло, расслабившись всем телом. Вампир, хихикая, забросил внутрь мои ноги и захлопнул дверь. Еще одно «хи-хи-хи», и мы тронулись.

Я скрючилась, привалившись к нему. Он, вовсе не обращая на меня внимания, продолжал хихикать. Меня это злило. Утром мне предстоял экзамен в колледже. Парень, ты ошибся в выборе!

Неожиданно что-то врезалось сзади в его машину. Резкий толчок дал мне прекрасную возможность незаметно выдернуть из голенища серебряную игрушку. Он громко взвизгнул, когда я воткнула серебро ему в грудь, нарочно не задев сердца, но прицелившись достаточно точно, чтобы он это заметил.

– Заткнись, весельчак, – рявкнула я. – Тормози, а то еще раз получишь под зад. А тогда сам догадайся, где окажется этот ножик.

Страх до смешного исказил его физиономию. Потом глаза у него вспыхнули.

– Убери руки!

– Не трать на меня свой свет, дружок, со мной это не проходит. У тебя примерно три секунды, чтобы затормозить, пока я не пожелала тебе доброй ночи.

Кости в машине позади для пущего эффекта взревел двигателем. Новый толчок протолкнул бы клинок до самого сердца, и вампир это понимал.

Я не отвела взгляда, когда мы затормозили и Кости распахнул дверь с его стороны.

– А, Тони, как делишки?

Вампир больше не смеялся.

– Я не знаю, где Хеннесси! – завопил он.

– Точно, приятель, я тебе верю. Котенок, ты не сядешь за руль? Нам бы с ним побеседовать.

Кости пересадил Тони на заднее сиденье. Я перебралась за руль и развернула зеркальце так, чтобы их видеть.

– Куда едем?

– Просто покружи, пока наш дружок Тони не скажет точнее.

Его помятую машину мы оставили у тротуара. Она была из тех, что не пригодились Тэду. Владелец подпольной мастерской оказался очень полезным другом.

– Я ничего не знаю, просто хотел подзаработать, – опять заныл Тони.

– Лжец, – вежливо остановил его Кости. – Ты работаешь на Хеннесси, и не уверяй меня, будто не знаешь, как с ним связаться. Любой вампир знает, как добраться до своего сира.^[7] Мне бы следовало убить тебя хотя бы из жалости. Притворяться торговцем наркотиками, а потом сверкать глазами на наркоманов, внушая, будто они уже получили оплаченный товар… ты просто жалкая тварь!

– Засранец, – поддержала я.

– Он меня убьет, – заскулил Тони.

– Не убьет, если будет мертв, а ты и так уже все равно что покойник. Что, по-твоему, сделает с тобой Хеннесси, когда узнает, что ты дал себя поймать? Думаешь, ему понравится, что ты торговал вразнос на улице, чтобы мне проще было тебя найти? Думаешь, простит, он ведь такой добряк! Да он тебе башку, к черту, оторвет, сам знаешь. Я – твоя единственная надежда, приятель.

Тони взглянул на меня, словно искал помощи. Я показала ему средний палец. Ну а чего он ждал? Он снова повернулся к Кости:

– Обещай, что не убьешь, тогда все скажу.

– Не убью, если не станешь запираться, – презрительно бросил Кости. – А если соврешь, тоже не убью, но тогда ты об этом пожалеешь. Так и запиши.

Его ледяной тон напомнил мне случай, когда я оказалась на месте Тони. Да уж, запугивать он умел. Тони заговорил. Сразу.

– Хеннесси в последнее время затаился, но я, если мне что понадобится, должен обратиться к Лоле. Ее адрес у меня есть – это в Лансинге. Они с Хеннесси не разлей вода. Если она и не знает, где он, так знает тех, кто знает.

– Назови адрес.

Тони отбарабанил адрес. Записать его Кости не потрудился – возможно, потому, что у него были заняты руки, – он все еще придерживал кинжал в груди Тони.

– Котенок, выезжай на трассу 1-69 и сворачивай на север. Мы едем в Лансинг.

 

Ехать пришлось три часа. Кости сверялся с навигатором в своем сотовом, приговаривая, как ему нравится современная техника. Последние полмили мы прошли пешком, оставив машину Тони на стоянке у ближайшей бакалеи, а его захватив с собой. Кости со зловещей гримасой сжимал нож и уверял, что, стоит Тони пикнуть, ему конец. Подходя, я увидела, что Лола тоже жила в многоквартирном доме, только почище, чем мой и Чарли.

Пять утра, а я где? Околачиваюсь в каком-то захолустье. Я надеялась еще успеть на экзамен. Стоило представить, как бы я объясняла профессору, почему опоздала! «Простите, но мне обязательно надо было найти нехорошего вампира». Как-то мне не верилось, что такое прокатит.

– Ее машины нет на месте… – Тони всерьез принял угрозу Кости и шептал еле слышно.