Глава 5. Колокола Антивы били набатом

5:12 EXALTED

Колокола Антивы били набатом. Далеко разносился пойманный бронзой гром. Грохот стоял оглушительный.

Поднявшись по лестнице наверх, где ждали грифоны, Иссенья увидела светящийся под её ногами город. Яркие оранжевые огни отражались в окнах собора Церкви, улицы походили на реки красноватого золота.

Это был не закат. Антиву охватило пламя. Плотный удушающий дым тяжело поднимался в воздух. От городских стен доносились крики людей, незначительные по сравнению колоколами, передающими тот же сигнал в скорбном мерном звоне: «К оружию, к оружию, на нас напали!»

Явились порождения тьмы.

Страж-командор Тураб ошибался: Антива не задержала бы нападающих и на дни. Порождения тьмы уже хлынули через ворота. Иссенья видела огромные рогатые головы огров, двигающиеся между домами, слышала краткие пронзительные вскрики, доносящиеся из-под лап тварей. Повсюду вопили, убегали и погибали люди.

— Они — не твоя забота, — резко сказала Денди, поднявшись за Иссеньей. — Забирайся в седло. Шевелись.

Молодая эльфийка оцепенело кивнула. Она влезла на спину Ревас и подала руку Амадис, чтобы подтянуть наверх и её. Женщина пристегнула страховочные ремни, совсем как Иссенья до сегодняшнего дня.

Иссенья взяла поводья, наклонилась вперёд к чёрной, покрытой перьями шее, и прошептала слово, о котором так долго грезила:

— Вверх.

Ревас царапнула когтями по дворцовому камню, напрягла мыщцы и прыгнула, подняв себя в воздух двумя взмахами широких чёрных крыльев. Ветер бросился в лицо Иссенье, мир нырнул вниз в головокружительном крене, и настоящая радость мгновенно стёрла её ужас перед Мором. Она летела.

А внизу гибла столица Антивы.

Это зрелище мгновенно убило её преждевременную радость. К счастью, из-за расстояния и дыма нельзя было рассмотреть детали, но Иссенья всё же видела кукольные фигурки бегающих между горящими зданиями людей, видела, как огры вытаскивают их прямо из окон и ради забавы швыряют в пламя. Не было и намёка на сколько-нибудь организованное сопротивление. Она не заметила ничего, что упорядочивало бы хаос среди спасающихся, бегущих к реке и перелезающих через стены людей. Время от времени одна крошечная фигурка, загнанная чёрной волной порождений тьмы в угол, разворачивалась, чтобы дать отпор — но это всегда был кто-то один или небольшая группка людей, и их с лёгкостью сметали, словно веточки приливной волной.

Серые Стражи, поклявшиеся остановить Мор, бежали прочь. Несправедливость происходящего комомзастряла в горле у Иссеньи.

— Сперва надо выжить, — произнесла у неё за спиной Амадис. Звук голоса другой женщины напугал эльфийку, она уже успела забыть, что у неё есть пассажир. — Выжить. Потом мстить.

 

— Как ты представляешь себе месть порождениям тьмы? Можешь перебить их, но им будет всё равно.

— И перебьём, — сказала Амадис так хладнокровно, что Иссенья опешила. Она повернулась посмотреть на женщину, которая равнодушно наблюдала за бойней внизу. Выражение лица Амадис не менялось, и только трепетали пряди её коротких чёрных волос.

— Кто ты? — спросила Иссенья. — Ты не просто антиванская леди. Леди обычно не обращаются с клинками так, как ты.

Амадис рассмеялась.

— Должно быть, ты знаешь слишком мало антиванских леди. Некоторые берут уроки вязания у Воронов. Но так уж сложилось, насчёт меня ты угадала. Я не из Антивы. Моя семья в Старкхэвене. Они отправили меня сюда обзавестись кое-какими дружескими связями и поклонниками. Вторая дочь нуждается в любой поддержке, какую сможет получить.

— Благородные дамы Старкхэвена – убийцы?

— Некоторые, — улыбка Амадис не коснулась холодных чёрных глаз. — Некоторые из нас довольно преуспели в этом. Полезно во время Мора, ты не находишь?

Иссенья повернулась обратно, убрала волосы за уши. Она крепко заплела их, но от скорости полёта грифона причёска распустилась. Если бы ветер не дул ей прямо в лицо, длинные тёмно-медовые пряди безжалостно хлестали бы её по глазам.

— Тут нет недостатка в требующих истребления порождениях тьмы.

— Неправда. Всего одно порождение, ведь так? Уничтожь Архидемона, и Мор остановлен.

Пока Амадис говорила, впереди разворачивался неестественный моровой ураган. Сквозь серую пелену змеились тошнотворные лиловые молнии, вспыхивая сетью на облаках и отбрасывая на них снизу призрачные отблески.

В центре урагана летел Архидемон. Его огромные крылья были изорваны в клочья, а тело покрыто бесчисленными шипами. Взгляд его пылал демоническим огнём. Внешне он напоминал дракона, но драконы никогда не бывают настолько ужасны. Вокруг него потрескивала тёмная энергия, тьма была его сущностью.

Он выпущенной стрелой устремился ввысь в погоню за ведущими грифонами, без усилий попирая земное притяжение. Фиолетовое тёмное пламя вырвалось из пасти Архидемона, очертив кошмарно чётким рельефом каждый зазубренный клык.

И Серые Стражи вместе со своими грифонами завертелись, полетели с неба вниз по спирали, словно почерневшие снежинки. Иссенья не видела, где кто, но знала, что эти крошечные фигурки, падающие сейчас прямо в орду порождений тьмы, — Денди, и Хабл, и королева Антивы, и её отец или дядя, кем бы он ни был. И их грифоны, Чёрный Коготь и Скриакс, лучшие грифоны.

От шока она почувствовала горечь во рту. Конечно, Тураб и остальные предупреждали её, но она никогда не думала, что они могут на самом деле погибнуть. Не вот так, неожиданно, без борьбы. Она даже не услышала их криков.

— Летит за нами, — сказала Амадис.

Она была права. Широко распахнув крылья в зловещих небесах, Архидемон развернулся и быстро приближался сквозь бурю к оставшимся Стражам. Следом за ним горизонтальными зигзагами сверкали молнии, мелькая то в одной, то в другой тяжёлой грозовой туче.

На мгновение Иссенья застыла в седле. И увидела Гараэла, сменившего курс на перехват Архидемону. Он сошёл с ума?

Его покрытый белыми пятнами грифон летел невероятно быстро. Крюкохвост сложил крылья, прижав их к корпусу, подобрал лапы и рассёк воздух, словно пикирующий сокол. Казалось невозможным, что грифон способен добраться до Архидемона прежде, чем тот нападёт на других Стражей, но, наблюдая за углом и траекторией полёта, Иссенья поняла, что её брат каким-то образом собирается сделать именно это.

Он точно сошёл с ума. Эта тварь только что в мгновение ока уничтожила Хабла и Денди, а Гараэл, никогда в жизни не сражавшийся ни с чем крупнее генлока, нёсся прямиком на неё.

Архидемон тоже казался удивлённым, если только это существо было способно на подобные эмоции. Его крылья распахнулись, наполнившись ветром, словно паруса, чтобы предотвратить столкновение с Гараэлом и его грифоном. Нижняя часть туловища Архидемона по инерции качнулась вперёд, он загрёб когтями воздух и хлестнул шипастым хвостом, нацелившись на Гараэла.

Архидемон был слишком далеко, чтобы дотянуться, и тут Иссенья осознала стратегию брата. Он не пытался сражаться с Архидемоном. Он лишь хотел отвлечь его, чтобы остальные могли улететь прочь. И его грифону почти хватало скорости, чтобы осуществить это.

Но это «почти» могло погубить их обоих.

Лиловый сполох пронзил ночь - Архидемон выдохнул облако разлагающего пламени на Гараэла, однако грифон смог удержаться в воздухе – крохотная тень на границе ослепительной вспышки. Каким-то чудом он подхватил Денди и Хамбла и всех тех, кто должен был неминуемо погибнуть, ибо Гараэл ли, либо сам его грифон, смог рассчитать, как уберечься от гибельного пламени Архидемона и спасти остальных.

А может, всем чаяниям вопреки, им просто улыбнулась слепая удача.

Иссенья ткнула пяткой бока Ревас, направляя грифона в их сторону. Огромное существо помедлило, его наездница почувствовала, как ее грифон решает, куда лететь, и в следующий миг ринулось вперед, заходя на Архидемона с правой стороны, чтобы отвлечь чудовище на себя.

Иссенья с облегчением заметила, что остальные не повторили этого безумного маневра. Кайя, Тайя и варвар из Андерфелса стремительно мчались прочь, исчезая из вида в пелене моровых туч. Еще несколько минут – и они спасены.

Всего несколько минут – две, может, три, может, четыре. Всего-то нужно выиграть эти несколько минут.

Стиснув зубы так, что они скрипнули, она бросила Ревас вперед.

Смрад Архидемона нагнал их, когда они были уже за пару тысяч футов от чудовища. Волосы на затылке Иссеньи встали дыбом. Это был чужеродный запах, запах злого могущества, холодный, мертвящий, навевающий мысли о глубоком подземелье, запах гнилого нутра и гибельного берега отравленной реки.

Погибель проникла в сознание Иссеньи и вызвала ощущение зудящего беспокойства на краю ее разума. Песнь Архидемона была все еще разлита в воздухе: едва уловимая, слабая, искушающая мелодия, сводящая с ума тем больше, чем слабее она было различима.

Этого-то ей совсем и не было нужно, ибо она знала, что песнь была предтечей Зова, но игнорировать ее было просто невозможно. Хуже всего было то, что Иссенья не могла разрешиться от этого бремени криком, она была слишком напугана, слишком неопытна, слишком напряжена из-за того, что им предстояло пережить.

Поэтому она просто ослабила поводья, предоставив Ревас полную свободу выбирать направление.

Это был дикий риск на грани сумасбродства. Иссенья положилась на свою не окрепшую связь с грифоном так, как это могли себе позволить только ветераны после многих лет тщательно взращиваемого доверия между животным и его всадником. Но это был единственный шанс, которым они располагали.

Ревас, не колеблясь, взмыла вверх, взмахивая могучими черными крыльями в попытке найти поток теплого воздуха, поднимающегося с поля боя внизу. В запахе дыма Иссенья различила смрад паленой плоти, но она запретила себе думать о том, что это значит. Архидемон – вот что сейчас было главным.

Они быстро приближались к чудовищу. Тысяча футов. Пять сотен футов. Тень твари накрыла их, изодранные крылья вознеслись над головой Ревас подобно скалам. Иссенья могла различить каждый из отвратительных кроваво-красных шипов, тут и сям растущих из тела чудовища подобно кристаллам скверны.

Сто футов, и вот они уже пересекли смертельно опасную черту. Они были так близко, что тварь могла уничтожить их одним своим дыханием, если бы только повернула свою голову и распахнула пасть.

Однако она совершенно пренебрегла ими. Всё внимание Архидемона было приковано к белому в пятнах грифону и его всадникам, которые заложили вираж влево в попытке отвлечь чудовище от пытающихся спастись Стражей.

Перегнувшись через седло, Иссенья подняла посох и коснулась Тени. У нее едва хватило времени на то, чтобы вытянуть сгусток силы из Тени в этот мир и швырнуть его в Архидемона в неком подобии волшебной стрелы, прежде чем Ревас резко вильнула вправо. Едва оформившийся сверкающий по краям лиловым заряд силы врезался в усеянный торчащими костями бок дракона, заплясал шипящими молниями между чешуей размером с тарелку, но Архидемон не заметил этой атаки.

Однако следующий удар он уже не мог не заметить, ибо Ревас мгновением позже врезалась в дракона и вонзила когти глубоко в бок чудовища, вырвав из него чешую и костяные шипы обеими лапами. Густая холодная кровь оросила смрадные тучи, когда грифон отпрянул прочь. Дракон издал душераздирающий рев и ударил по воздуху хвостом как гигантским кнутом.

Прижав крылья к телу, Ревас камнем упала вниз, уходя из-под удара. Желудок Иссеньи ухнул вниз вслед за ее грифоном, горло сжалось комком от нахлынувшей паники. Позади нее закричала Амадис.

Хвост Архидемона прошелся над их головами, настолько близко, что его шипы вырвали несколько прядей волос Иссеньи. Чудовище повело огромной головой туда-сюда, выискивая противника глазами, которые при виде добычи вспыхнули, подобно котлам с темным пламенем, однако положение не позволило твари достать всадников своим гибельным дыханием. Впрочем, это вряд ли бы надолго задержало Архидемона.

Бросив преследовать Крюкохвоста, дракон целиком развернулся к ним.

Яростно ударяя крыльями по воздуху и цепляясь когтями за бок чудовища, Ревас подстроилась под маневр врага, пытаясь защититься с помощью самого тела Архидемона, ибо так размер и вес дракона теперь создавали ему же самому немалую помеху. До тех пор пока грифону удавалось оставаться в непосредственной близи от тела Архидемона, его всадники были в безопасности.

Теперь им оставалось продержаться лишь пару минут: остальные стражи уже скрылись из виду. Иссенья убеждала себя, что они будут в безопасности за границей шторма. У Гараэла тоже была возможность спастись… но он отверг ее: под каким-то диким углом он падал на своем грифоне вниз, обратно. Крюкохвост обогнул вал темно-серых туч, встречный ветер трепал мех на его ушах.

На самом краю действия своей магии, спутник Гараэля, Калиен, поднял обвитый змеями посох к небесам и, коснувшись Тени, создал огненный шар. Снаряд помчался к Архидемону, набирая скорость и разгораясь все ярче по мере приближения к врагу.

Даже смягченная препятствием в виде тела дракона, сила взрыва взъерошила перья Ревас и обдала грифона и ее наездницу волной жара. Удар опалил шкуру Древнего бога; Архидемон издал полный ярости рев.

Затем он взмыл вверх, изогнувшись всем телом в попытке достать обоих противников сразу, но, несмотря на все его попытки, ему не удалось дотянуться до них двоих, атаковав Крюкохвоста, он открыл бы Ревас свою спину.

Вместо этого Архидемон выдохнул скверну столь сильным потоком, что она прошила облака насквозь и взметнула перья на крыльях грифонов. Ревас с воплем бросилась прочь от гибельного выдоха. Крюкохвост, возможно, тоже метнулся в сторону, но Иссенья не могла расслышать его в рычании бурлящей скверны. Она приготовилась встретить поток лиловой силы, но на сей раз все было намного хуже.

Это был вихрь самой смерти.

Архидемон применил против них нечто, что, несомненно, было магией, но возможность подобного Иссенья даже не предполагала. В этих чарах не было ничего от Тени, силы царства грез и кошмаров не могли пойти ни в какое сравнение с тем, что породил Архидемон.

В этом вихре сплелись воедино токи плана духов и физической реальности, кровожадный ветер втянул всадников и грифонов в свою утробу, призрачная мощь проникла в саму их плоть. Иссенья почувствовала, как вихрь вытягивает ее силы, и чем ближе он приближался, тем сильнее становился – еще немного, и они будут сокрушены, но смерть настигнет их еще раньше.

Она ничего не могла противопоставить этой мощи. Ревас боролась с вихрем как могла, но проигрывала; перья грифона, вырванные из тела, кружась, растаяли во тьме, их глянцевая вороненая ость поблекла и иссохла, розоватый очин истлел, покрывшись белесыми дырами. Иссенья увидела, как ее собственные руки бледнеют прямо на глазах по мере того, как их всех поглощал вихрь. Со своего краю Крюкохвост сражался и погибал в той же битве.

Калиен попытался приподняться на серо-белой спине грифона. Покрытый перьями капюшон сорвало ветром и унесло вихрем. Он вцепился обеими руками в посох, дабы удержать его. Кисеты, привязанные к его поясу, сорвало в одно мгновение, так же как и маховые перья и мягкий белый пух с крыльев Крюкохвоста. Но маг устоял, и в воздухе вокруг Архидемона замерцали голубые дуги темницы духа.

Этих чар едва ли хватило бы, чтобы удержать Древнего бога. Архидемон замедлился лишь на мгновение, затем он дернулся всем своим чешуйчатым телом, стряхивая колдовство, как если бы это были лишь капли дождя. Прутья темницы задрожали, распадаясь на части.

Однако этого мгновения было достаточно, чтобы Калиен успел сотворить очередное волшебство.

Иссенья не увидела, что он применил на этот раз, ее зрение расплывалось из-за шторма вокруг. Сейчас она не могла сосредоточиться ни на чем сложнее собственного дыхания, но и оно постепенно давалось ей все сложнее, воздух вытягивало из ее легких быстрее, чем она могла вдохнуть его обратно.

Тем не менее, она почувствовала ударную волну. Что бы Калиен ни направил в Архидемона, оно столкнулось с угасающим следом первой атаки и породило такую ударную силу, будто рядом взорвалась звезда. Мощь взрыва отшвырнула обоих грифонов прочь, выбросив их из гибельного вихря, и они, беспомощные, неслись, вращаясь, сквозь небеса, куда быстрее, чем могли лететь сами.

Иссенье показалось, что ее будто бы ударил огр. Ее голова откинулась назад, кровь заполнила рот, грозя смертью от удушья. Она сплюнула кровь, цепляясь за седло одной рукой и сжимая посох другой. Руки Амадис железной хваткой вцепились в ее талию. Они все вращались и вращались, их болтало туда-сюда, вверх и вниз, в то время как сами они стремительно падали вниз, чтобы затем в один головокружительный миг взмыть вверх, когда Ревас, задыхаясь, попыталась выровнять полет.

Невероятным усилием грифон сумел прекратить падение. Теперь они были далеко внизу от того места, откуда их выбросило из вихря. Едва лишь пара сотен футов отделяла их от земли, и Иссенья старательно гнала от себя мысль о том, как близки они были к тому, чтобы разбиться.

Вокруг царила полная темнота, и во мраке Мора, застившем звезды, было невозможно разглядеть орды порождений тьмы на полях разоренной земли. В отдалении пылало зарево на месте Антивы, запертые в стенах пожары сделали город похожим на кубок, полный огня.

Лишь Создатель знал, сколько погибло в ту ночь, но по крайней мере, казалось, что им удалось спастись.

- Снижайся, - сказала Иссенья грифону. Измождённая, и потрясенная, лететь дальше в эту ночь она не могла.

Они спаслись чудом. Еще одним чудом было бы добраться до Викома, и она не видела ничего зазорного в том, чтобы просить Создателя о еще одном чуде в этот день.